Глава 16
Моя первая понюшка кокаина в 18 была с живота моей любимой Линдси через 100 долларовую купюру. Носоглотка моментально приятно онемела. Жизнь показалась прекрасной. Все проблемы отошли на второй, а то и на третий план. МНЕ СОВЕРШЕННО НЕ ХОТЕЛОСЬ ЕСТЬ! Мне хотелось только много и бездумно заниматься с Линдси сексом. Секс и наркотики, только без рок-н-ролла... Мой рок-н-ролл с группой «Beautiful but deadly» закончился, и пока я был не готов продолжить играть с кем-то еще... Зато я всегда был готов к новой порции кокаина, которая заменяла мне еду. «Ты совсем ничего не ешь....» — в редкие моменты грусти заявляла мне Линсдей. «Я робот, детка, я не могу есть вашу человеческую еду...» — отвечал ей я. Врал! Я ел, когда она не видела. Салат. Один раз в два дня, чтобы совсем не умереть, так было написано в Интернете на сайте для начинающих анорексиков. Я все еще хотел быть таким же, как Ана. А еще как Кейт Мосс и Николь Ричи. Я был влюблен в Линдси, но тайно был влюблен во всех анорексичек и анорексиков мира...
«Новак, ты где вообще?» — Йон. Голос взволнован. «Детка, все нормально, не волнуйся. Прости меня, милый. Я такая скотина!» — рыдал я в трубку телефона СНОВА лучшему другу в приступе наркотического человеколюбия и экстаза. — «Прости меня за все, любимый! Я вел себя, как последний идиот! Я люблю тебя, секси! Прости...» — захлебываясь слезами, вопил я в трубку. Да уж, после этих признаний в любви не мудрено, что Йон примчался в общагу к Линдси за пять минут. «Новак, ты идиот что ли?» — заорал на меня мой лучший друг с дредами, наблюдая на моем столе раскатанный дорожками кокс. А мне было без разницы, что обо мне подумает Йон. Я просто притянул его к себе и поцеловал...
Не судите обо мне по моим поступкам. Я не тот человек, который делает, что думает. Скорее, делает, что не думает. Я НЕ ГЕЙ! Я просто слишком сильно люблю своего лучшего друга! Я просто слишком сильно хотел извиниться! Мне просто было слишком гадко на душе, что я его обидел. Ведь он старался для меня! Заботился обо мне! К сожалению, ничем кроме поцелуев и секса я не умею показывать людям свою любовь... Я черствый? Возможно. Я жестокий? Очень может быть. У меня нет сердца? Нет. Мне его вырвали с корнем в двадцать один год мои два самых близких человека на свете...
«Новак, в следующий раз, когда захочешь меня поцеловать, предупреди, пожалуйста, заранее, чтобы я ненароком опустил тебе на голову что-нибудь тяжелое...» — хмуро ответил мне Йон, но продолжал держать меня за руку, перебирая мои тонкие наманикюренные черным лаком пальцы. «А как у тебя с личной жизнью, детка?» — спросил я его. «Дерьмово...» — честно ответил мой друг, пресекая все попытки разговоров на эту тему. «Да не переживай ты так...» — толкнул я его в плечо. Мы сидели в полной тишине и темноте в общаге моей Линдси. «И на твою вечную девственность кто-нибудь найдется...»
Мой длинный язык надо было укоротить еще в детстве. Как в воду глядел...
«Пап, прости меня, я был дебилом!» — я приехал к отцу и извинился за свое поведение. «Был?» — иронично вскинул бровь мой отец.
Об этом человеке, конечно, надо было бы рассказать немного ранее, но только теперь я нашел в своей книге для этого место.
Мой отец - один из тех людей, которые думают о последствиях своих поступков. Встречался с девушкой, был уверен, что в один прекрасный день она залетит, и он женится на ней, а ведь ребенку надо создать будущее. Вот он и создал мне прекрасное, безбедное, мажорное будущее!
В семье я один. Точнее нет, у отца я один. А семьи у нас нет уже давно! После того как мать ушла. Мой отец в свои 45 еще ничего себе — девчонки на него так и липнут. Особенно было весело, когда я застал у него в постели девчонку из моего универа годом меня постарше. Боб Новак, мой отец, человек, которому теперь не надо больше думать о будущем. Будущее само подумает о нем. Но, к сожалению, не в лице меня, его сына-оболтуса, а в лице его фирмы, где он почти что бог...
«Джонни, ты похудел, или мне кажется?» — спросил меня отец. «Немного пап, пару килограммов...» — отмахнулся я: «Учебы полно...» — он понимающе кивнул. «А как твоя девушка?» — проявил внезапный интерес к моей личной жизни мой отец. «У нас все окей...» — улыбнулся я. «Новак, ешь хоть что-нибудь, а то скоро одни кости останутся...» — хмыкнул отец и дал мне пачку денег на житье. В этой ситуации мой внешний вид кокаинового мальчика сыграл мне на руку: тоненькие ручки, ноги, бледное лицо с дымкой синяков под глазами, всклокоченные волосы на затылке и томный взгляд красных глаз... А еще, появившийся не понятно откуда вечный насморк... Зато я больше не боялся подходить к зеркалу, потому что то, что я там видел, мне нравилось. Вот он настоящий Джонни Новак, с выпирающими отовсюду костями и вечной ухмылкой на губах...