Глава 14
Омер
Ночами мы становимся другими
Мечтаем, думаем не так, как днем
При свете солнца мы иные,
Не ценим миг, когда вдвоем.
Ночами мы становимся добрее,
Тогда нет ненависти в нас, нет зла
Зачем же днем мы не такие?
На нас влияет темнота.
Единственное, о чем я думал весь вечер – о безопасности Дефне. Она была ужасно слаба, и то, что я оставил ее одну в ванной комнате – не давало мне покоя.
После душа, я решил зайти в нашу комнату, чтобы проведать Дефне. Бешено стучало сердце в груди. Дефне спала, окунувшись в одеяло почти с головой, но я не смог пройти мимо, не посмотрев на нее перед сном. Болезненный спазм сдавил горло, когда нагнувшись, я ощутил ее аромат на слишком близком расстоянии. Провел ладонью по ее золотым волосам, растекающимся по подушкам, и не удержавшись, поцеловал. Чертовски нежная, мягкая кожа, которая оставила покалывания на моих губах. В Дефне было нечто наркотическое, от зависимости которой я не мог избавиться, как бы сильно этого не хотел. Я все еще помнил слова Нихан. Не нужно было давать Дефне надежду на примирение, если я сам еще в этом не был уверен. Сглотнув ком, я протер глаза, и вышел прочь из спальни, чтобы собраться с мыслями.
В последнее время я практически перестал пить кофе. Достав несколько капсул из шкафа, я включил кофе-машину, некую персональную панацею от всех дурных мыслей Омера Ипликчи. Я не мог оставить Дефне в таком состоянии дома одну. Ей был необходимый уход, и будь я неладен, если позволю кому-либо, кроме себя самого, заботиться о ней. Несмотря ни на что.
Я мерил шагами комнату, будто при таком раскладе кровь приливала к мозгу и в голове зарождались умные мысли. Нет, на самом деле, это неправда. Дефне уже спала, и до меня внезапно дошло, что она так и не приняла тех лекарств, которые ей прописал врач. Но я бы ни за что ее не разбудил.
Выпив кофе, я еще некоторое время пробыл в саду, глядя на звезды. Вспомнил, как мы с Дефне вот так разглядывали небо, когда отправились в нашу первую, совместную командировку. Я уже тогда ее любил, но даже представить себе не мог, что через год буду на ней женат и что мы станем такими, какие мы сейчас. Легкий озноб прошелся по телу, но то было вовсе не от простуды, а от осознания того, что эта правда всегда будет рядом с нами.
Я простил дедушку благодаря Дефне. Всегда считал, что, будучи холодным и избирательным в отношениях, никогда больше не наступлю на те же самые грабли. Я думал, что меня невозможно обмануть. Но реальность совершенно иная, и сейчас, стоя здесь, под звездами, я чувствовал себя одиноким.
Не знаю почему, но сейчас мне бы хотелось, чтобы рядом была мама. Да мама, я все еще тоскую. Я, надеюсь, ты смотришь на меня с небес. Наверное поэтому, глядя на звезды, я четко ощущаю связь с тобой. Ты бы точно помогла мне распутать этот запутанный клубок и выбраться из лживых сетей. Я снова один, мама, как тогда, когда ты оставила меня.
Глубокой ночью я все же вернулся в дом, и с покалываниями в сердце, решил подняться наверх, чтобы посмотреть на Дефне перед сном. Сердце замерло, стоило увидеть ее спящую снова. То ли я уже окончательно сошел с ума, то ли влюблялся в нее с каждым днем все сильнее. Если еще совсем недавно во мне боролись ненависть, любовь и неутолимая страсть, сейчас же происходило что-то другое, и я не мог еще понять, отчего так ноет в груди. Сколько я просил самого себя выбросить ее из головы – не выходило.
Как одурманенный, я желал ее видеть постоянно, касаться ее, быть рядом. И эта сторона моего отношения противоречила здравому смыслу.
Отодвинув одеяло в сторону, я аккуратно разместился рядом, стараясь не разбудить ее. Я боялся дотронуться до нее, но не потому, что не хотел будить, а потому, что прикосновения к ее коже делали меня безумным. Я бы не смог остановиться. Дефне дернулась во сне, и развернувшись, уткнулась лицом мне в грудь, губами касаясь шеи. Еле задержал дыхание, надеясь на то, что это сможет унять разгоревшееся пламя внутри меня. Я старался не шевелиться, чтобы не почувствовать это касание снова, но Дефне, спящая, сама обняла меня, прижимаясь ближе.
Переборов себя, я все же закрыл глаза, мысленно стараясь отвлечься от того, что моя любимая сейчас находилась в моих объятиях. Это было выше моего понимания, ведь еще двадцать четыре часа назад, я обещал самому себе не давать нам обоим слепых надежд, чтобы пройти это испытание. Но, видимо, это сложнее, чем я предполагал.
Проснулся, когда ощутил теплые прикосновения к своей коже. Я умолял богов, чтобы это был всего лишь сон, и Дефне сейчас мне всего лишь снилась. Нежная, любящая, моя любимая Дефне, от мыслей о которой у меня сносило крышу. Убедившись, что это все-таки не сон, я со страхом открыл глаза, и в ту же секунду Дефне накрыла мои губы своими, посылая мои попытки отдалиться от нее ко всем чертям. Нет, я обещал себе не делать этого больше, но она сама, своей собственной персоной провоцировала на продолжение, нависая надо мной. Эта девчонка – самый настоящий, самый сладкий кошмар моей жизни, который способен уничтожить меня эффективнее любого оружия.
– Не делай так больше! – озверев, прокричал я словно в бреду. Я даже не понял, как мне хватило сил оторваться от Дефне, но лишь тогда я смог сделать глоток свежего воздуха.
Проклятье. Она еле сдерживалась, чтобы не зарыдать. Более чем уверен, что в эту секунду она ощущала себе опустошенной, избитой, сломленной изнутри. Мне это было знакомо. Я грубо ее отверг, и несмотря на то, что причина моего зверства пряталась во мне – она будет искать ответы внутри себя. Господи, я бы ни за что так не поступил при других обстоятельствах. Дефне опустила голову, затем снова посмотрела на меня, стараясь скрыть от меня ее чувства сломленного достоинства. Даже сейчас, она хотела быть гордой. Как же мы были похожи, соревнуясь в этой игре, нанося друг другу душевые раны.
– Я буду с тобой весь день, пока тебе не станет легче, - протянул я, глядя на то, как меняется выражение ее лица. Будь ее воля – она бы меня уничтожила. Я присел рядом с ней, отодвигая одеяло в сторону. Дефне была в ярости.
– Не нужно, у тебя в офисе куча дел, – скрепя зубами, сказала она, едва сдерживаясь. – Коллекция, переговоры, итальянские девушки. – Улыбнувшись, я окинул ее взглядом: волнистые, рыжие волосы, невинное выражение лица, и эта несвойственная ей злость... Но сейчас в ее глазах было еще кое-что, чего не было раньше. Тоска. Такая безмерная тоска, причиной которой стал я. Я это точно понимал.
– Ревнуешь, – прошептал я, приближая ладонь к ее лицу. Мне хотелось коснуться ее щеки, ощутить это тепло, распространяющееся по моему телу. Да, я знал, что нельзя, но желание было выше меня. Дефне посмотрела на меня, сужая глаза в ненавистном прищуре, будто хотела меня убить.
– Нет... – Дефне дернулась, когда я очертил пальцем контуры ее лица. Любимая.
– Маленькая лгунья, – улыбнулся, приближаясь к ней.
– Хва...тит.. – заикаясь, прошептала она, когда я, заправляя прядь ее волос за ухо, коснулся мочки. – У вас куча других, важных дел, Омер-бей...
– Да, ты права, – протянул над ее ухом, проклиная себя за глупую слабохарактерность.
За то, что не способен держать эмоции под контролем, когда вижу ее.
Я провел ладонью по ее спине, как вдруг из ее груди вырвался едва слышимый стон. Она чувствовала то же, что и я. Моя противоречивость раздражала, сводила с ума, и если я сам себя ненавидел, то не мог представить, что думала обо мне Дефне.
– Есть одно дело, которое намного важнее офисной рутины, – прошептал я, стаскивая одеяло с ее тела. – Твое лечение, а конкретнее – последний пункт по списку.
Дернувшись, Дефне попятилась назад, стараясь держаться от меня подальше. Приблизившись к изголовью кровати, она сама не понимала, что загнала себя в ловушку.
– О чем ты говоришь? – она была обескуражена. Дефне подмяла под себя ноги, и опустила голову, будто старалась сделать вид, что не понимала, о чем я говорю.
– Дефне, – я покачал головой. – Не веди себя как ребенок.
Схватившись за горло, Дефне стала кашлять, отчего испугавшись, я мигом спустился вниз за стаканом теплой воды. Когда я пришел, ей стало лучше, однако ее бледный вид говорил об обратном.
– А еще упрямишься, – я сел на краю, протягивая ей стакан с водой. Одобрительно кивнув, Дефне сделала пару глотков, после чего снова легла на подушки, кутаясь в одеяло по самую голову. Будто боялась посмотреть мне в глаза, или снова услышать то, что я сказал ее минутой ранее. – Дефне...
– Чего ты от меня хочешь? – резко привстав на кровати и жестикулируя, хрипло протянула она. – То ты открыто меня презираешь, то становишься милым. Ты изводишь меня, Омер Ипликчи!
Тяжело дыша, Дефне смотрела на меня взглядом, полным разочарования. Я хотел укрыть ее от всего мира, но на самом деле доставлял ей самую сильную боль, на которую был способен. Наверное, я был способен уничтожить ее, сам того не желая. Умом я понимал, что не должен сейчас снова рушить между нами барьеры, и заключать в свои объятия, чтобы унять эту тоску. Но мое сердце, израненное, брошенное сердце желало другого.
– Я хочу, чтобы ты приняла необходимые лекарства, – ответил я, вставая с кровати. Мое сердце снова забилось как сумасшедшее, когда я увидел пункт с растиранием.
Наверное, я уделял этой мелочи большое внимание, но учитывая то, как я реагировал на прикосновения к Дефне – это имело для меня особое значение. В такие моменты я балансировал где-то на грани между разумом и страстью, и сейчас, я прекрасно понимал, что упаду в пропасть. Господи, мне стало невыносимо жарко, когда я снова подумал об этом. Достав из шкафа блистер с жаропонижающим средством, я снова вернулся к Дефне.
– Ты должна это выпить, – сказал приказным тоном, в сотый раз стаскивая с нее одеяло, как с непослушного ребенка. Словно не имея детей, я уже стал играть роль отца.
– Не буду...
– Я заставлю, ты меня знаешь, – отрезал я, приближаясь к ней.
Огрызнувшись, Дефне привстала, и бросила испепеляющий взгляд в мою сторону. Раньше я обожал, когда она вот так смотрела на меня.
– Почему? Какое тебе до меня дело? Какая тебе разница? – она стала задавать кучу провокационных вопросов, испытывая мое терпение. Да, черт возьми, она была права. Она хотела, чтобы я сказал ей, что люблю ее, и что мое сердце обливается кровью, когда я вижу ее страдания. Но я не мог, потому что не был уверен, что прошлые ужасы снова не начнут преследовать нас. – Какое вам дело до того, как я себя чувствую, господин Омер? Жива я, или мертва, и что со мной будет – не ваше дело! – прокричала она изо всех сил, когда из ее глаз потекли слезы. Держа в руках злосчастный стакан с водой, я зажмурил глаза, чтобы не лицезреть ее в таком виде, и будь я за это проклят. – Тебе понятно?!
Ее крик пронзил мое нутро насквозь. Дефне замолчала, когда я посмотрел в ее глаза.
– Глупая, – я обнял ее, сильнее прижимая к себе, и мне было наплевать на то, что я обещал себе еще пяти минутами ранее. Я был не прав, и более чем уверен, что позже, пожалею об этой минутной слабости, но сейчас, единственное, чего я безумно хотел – увидеть ее улыбку. Потому что только она имела сейчас значение.
Дефне била меня руками в грудь, желая вырваться из объятий, но я лишь теснее прижимал ее к себе.
– Отпусти, – Дефне прекратила вырываться из моих рук, всхлипывая. Это было выше меня. Я ненавидел себя за то, что позволял этому происходить. Нихан была права – я действительно плохо влияю на Дефне.
– Если пообещаешь принять лекарства, – прошептал я, ослабляя хватку. Дефне едва покачала головой, и тотчас же схватила стакан с водой, который я успел разместить на комоде. – Я буду внизу, а ты немного отдохни, – сказал я, вставая с кровати.
Едва удалось перевести дыхание, когда я пулей выбежал из спальни, скрываясь за дверью. Воздуха было мало, и сколько бы раз я не бил себе по груди – мне не помогало. Когда я почувствовал биение ее сердца, я понял, что пора удалиться оттуда, пока я еще способен на это.
Несколько часов я провел в своем кабинете, рисуя модели для новой коллекции. Я решил назвать эту коллекцию «Забытая боль». Потому что все это время я ощущал только это.
– Да, я слушаю, Синан, – ответил на входящий звонок. Совсем забыл, что днем ранее и ему досталось за проведение мальчишника в том злосчастном клубе. По телу пробежали мурашки, когда я вспомнил, что учудил, находясь с Дефне в одной комнате. – Нет, все в порядке. Нет, я дома. Дефне болеет, я останусь с ней.
Несколько простых фраз, но Синану было достаточно, для того, чтобы пожелав скорейшего выздоровления, завершить вызов. Синан. Я серьезно подумал над тем, чтобы поговорить и с ним и поставить наконец точку в этих отношениях.
Ближе к полудню я поднялся на второй этаж, чтобы разбудить Дефне. Ей необходимо было питаться, чтобы прийти в чувство.
– Дефне... – прошептал я над ее ухом, осторожно отодвигая одеяло в сторону. она спала, и в тот момент, когда я коснулся ее щеки, она, дернувшись, что-то прошептала во сне.
Она была так прекрасна, что я лишь замер на месте, перехватывая дыхание. Внутри предательски заныло, когда я вспомнил все, что мы с ней пережили, прежде чем встали на такой запутанный путь. Я был совершенно не уверен в завтрашнем дне. Понимал, что нужно было что-то предпринять, принять какое-то правильное решение, но мое отношение к Дефне было настолько противоречивым, что любая здравая мысль терпела поражение.
– Дефне, вставай, – я потер ее руку, чтобы вырвать из сна. Дефне открыла глаза, и увидев меня перед собой, скорчила гримасу.
– Зачем ты здесь? – она задала вопрос грубым тоном. Я слегка опешил. Постепенно, не осознавая того, Дефне стала меняться. И снова, причиной всему был я.
– Дефне, – предупредительно покачав головой, я пристально посмотрел ей в глаза.
Слегка отшатнувшись, она приняла оборонительную стойку, не разрывая зрительной связи. Провоцируя. – Вообще-то, я пришел сюда не ссориться, – улыбнувшись, я посмотрел в сторону. Признаться, мне ужасно нравилось такое ее поведение, когда она напоминала мне о том, какой властной может быть. В такое время я не чувствовал себя чудовищным тираном, доставляющим ей боль.
– Я хочу побыть одна, – ответила она, опуская голову. – Я хочу... Омер, я хочу, чтобы ты оставил меня одну.
Леденящая душу фраза, которая пронеслась по моему телу, заставляла меня кричать от безысходности. Но я не мог так себя вести. Чего я ожидал? Что Дефне при любом раскладе будет бегать за мной? Понимал, что я чудовище. Теперь до меня наконец стал доходить смысл слов Нихан. Своей грубостью я отдалял Дефне от себя, не давая надежды на примирения. И, если утром, я старался придерживаться этого плана, то сейчас, понимание того, что это все-таки происходит, приводило меня в бешенство. Я не хотел отпускать Дефне. Противоречивость сводила меня с ума.
– Тебе нужно поесть, – выдал единственно разумную вещь, на которую был способен. Дефне фыркнула. – Я принесу тебе...
– Я поем, – перебивая меня, отрезала она. – Я сама спущусь вниз и принесу себе еды. Я еще в состоянии это сделать. Но тебя я видеть не хочу.
– Я сделаю вид, что твои пререкания – последствия простуды, и просто закрою на это глаза, – отрезал я, вставая с кровати. – Но, Дефне, если ты и впредь будешь себе так вести...
– То, что? – провокационно бросив на меня презрительный взгляд, Дефне посмотрела в мои глаза. – Запрешь меня в комнате? Уволишь с работы? Или, заставишь танцевать?
– Дефне! – боль от ее слов, разрывала виски. Схватившись за голову, я направился к выходу из комнаты, когда услышал:
– Или разобьешь осколки моего разбитого сердца, – едва слышимо протянула она, но это было адресовано не мне. Мысли вслух, но я четко расслышал каждое слово, наполненное болью. На ватных ногах, я пересек пути от спальни до коридора, громко хлопая дверью. Проклятье, как же я все это ненавидел. Я просидел в кабинете почти весь день, утопая в своих мыслях. Несколько раз выходил на кухню, чтобы убедиться в том, что Дефне все-таки спускалась поесть.
Ближе к полуночи, обессиленный, я направился на кухню, чтобы сварить себе кофе. По телу снова прошелся легкий озноб, и сетуя на свое заболевание, я мысленно поблагодарил богов. Потому что, я этого заслуживал. Потягивая терпкий напиток, я смотрел вдаль, одной рукой опираясь об обеденный стол. Бушующий хаос в голове не давал мне покоя. Я уже всерьез подумал о том, чтобы вызвать Синана поиграть в баскетбол. Или, заняться еще какой-либо физической нагрузкой, которая бы отвлекла меня от мыслей о Дефне.
Ничего не получалось. С каждым терпким глотком черного напитка, по моему телу разливалось нечто горящее, обжигая изнутри. И дело было вовсе не в самом кофе. Стоило подумать об этом, как я услышал приближающиеся шаги сзади себя. Давясь от прилива новых ощущений, я все же обернулся, хотя вовсе не хотел снова сталкиваться взглядом с объектом своего наваждения.
Переминаясь с ноги на ногу, Дефне стояла напротив меня, оборачивая вокруг себя длинный плед. Когда я все-таки посмотрел на ее лицо, то буквально замер, заметив припухлость и темные круги под глазами.
– Я...– прерывисто прошептала она. – Не собираюсь тебе мешать... Я хотела налить себе чаю...
Не договорив, Дефне схватилась за висок, и покачиваясь, стала падать. Несколько секунд, но перед моими глазами прошла целая вечность, когда я, вышвырнув кружку из своих рук, подбежал к Дефне. Схватив ее и подхватывая на руки, я стремглав направился в спальню, чтобы опустить ее в постель. Ей становилось хуже, а я сходил с ума от того, что никак не мог ей помочь.
– Ты вся горишь, – я подложил подушку под ее голову. Дефне зажмурила глаза, будто боролась с новой порцией боли. А я лишь хотел, чтобы все это перешло ко мне. Лучше бы я испытывал сейчас все это.
– Мне тяжело дышать, – хрипло протянула она, пытаясь ловить ртом воздух. Обычная простуда переходила во что-то серьезное. Я сходил с ума от безысходности, потому что понимал, что не в силах ей помочь.
– Я вызову скорую, – набрал номер врачей, но Дефне меня остановила, качая головой.
Открыв комод, я полез за лекарствами, но тут меня осенило. Все было на месте, вовсе не тронуто. Дефне специально это сделала, чтобы таким образом выразить свой протест. Она специально делала себе плохо, считая, что таким образом навредит мне. Да, черт возьми, она была абсолютно права. Я ненавидел себя за то, что не смог ее уберечь. Глупая, она шла на отчаянные поступки, лишь бы не подчиняться мне.
– Почему ты не принимала лекарств! – закричал я что есть мочи. Дефне приоткрыла глаза, как в ту же секунду из них потекли слезы. – Дефне!
Я снова полез в комод, чтобы достать антисептический раствор. Мне уже было все равно. Дефне посмотрела на меня, и снова покачала головой.
Отодвинул одеяло в сторону, я стал расстегивать пуговицы на ее пижамной кофте, как Дефне снова схватила меня за руку, протестуя. Я вцепился в кофту мертвой хваткой и не собирался сдаваться Дефне. Пусть она не хочет, чтобы я так касался ее, но сейчас состояние ее здоровья было на первом месте.
– Либо ты убираешь руки, либо я вызываю врачей, – отчеканил я, после чего, отвернувшись, Дефне убрала руки.
Она зажмурила глаза, словно все эти действия ей были противны. Сердце предательски застучало, когда, расправившись с последней пуговицей, я обнажил верхнюю часть ее тела. Мои внутренности обдало жаром, как только я, имея оплошность, посмотрел на Дефне. Как мучительно, и по-издевательски тяжело делать все это, если лишь одна мысль о том, что мне предстоит касаться Дефне так непозволительно, и одновременно сладко, путала мои мысли и сводила с ума. Я в сотый раз сглотнул образовавшийся в горле ком, стараясь отогнать это запретное вожделение, которое сейчас было схоже с верхом безумия.
Я провел руками по ее шее, осторожно двигаясь ниже, чувствуя прилив нарастающих чувств где-то внутри себя. Мне было страшно смотреть в глаза Дефне, но осмелившись, я все же сделал это. Не шевелясь, она со страхом пропускала через себя каждое мое прикосновение, и я был на все сто процентов уверен в том, что наши чувства в данный момент – идентичны. Дефне прикрыла глаза, когда я провел ладонью по ее груди, слегка касаясь тех мест, которых не должен был. Но я не мог совладать с собой, сгорая от накопленных чувств, которые держал взаперти. Мне казалось, будто время остановилось, а мы потерялись в этом запретном, терпко-сладком водовороте. Услышав тихий стон, вырванный из ее уст, я сделал глубокий вдох. Потому что все предыдущее время, я забыл, что значит дышать. Судьба издевалась надо мной всякий раз, когда я хотел отдалиться от Дефне. После всего этого, после того, как она напомнила обо мне, что это такое – прикасаться к ней, я не смогу спокойно спать. Мне всегда будет ее мало. Эта правда мучала меня, словно ножом разрезала изнутри, оставляя глубокие дыры. В местах, где мои пальцы и ладони касались ее кожи, словно возникали ожоги.
– Пожалуйста, хватит... – хрипло прошептала Дефне, хватая меня за руку.