6 глава «Разъезд, чушпаны!»
Казань ДК «Гамма»
1992 год
Стоя несколько минут в ступоре, Илья молча смотрел на неё. Потом он наконец заговорил:
— Маш... всё хорошо?
— Да-да, всё нормально, — ответила она, глядя ему в глаза и натянуто улыбнувшись.
Илья перевёл взгляд в сторону, затем решительно схватил её за руку и потянул танцевать. Где-то в зале как раз заиграла медленная, трогательная мелодия. Маша посмотрела через плечо. В углу стоял Туркин — один, напряжённый, сжатые кулаки едва заметно дрожали.
Между ней и Ильёй оставалось приличное расстояние — в неё легко мог бы поместиться третий человек. Но Илью это, похоже, не устраивало. Он чуть приблизился и неожиданно прижал девушку к себе. Маша вздрогнула от неожиданности и уже потянулась, чтобы отстраниться, как вдруг Туркин рванулся вперёд и грубо оттолкнул Илью от неё.
— Сутулый! Я тебе сколько раз говорил: не трогай её! — выкрикнул он.
Первый удар пришёлся прямо в лицо. Валера не думал останавливаться — удары сыпались с нарастающей яростью.
В зале вспыхнула паника. Девчонки завизжали, кто-то вскрикнул. Парни бросились разнимать дерущихся. Маша отскочила назад, прикрыв рот ладонью, в ужасе глядя на происходящее.
— Да что вы творите?! — услышался чей-то голос.
Секунды длились вечно. Потом кто-то подбежал — сильные руки оттащили Туркина. Сутулый лежал на полу, едва дыша. Валера, с окровавленными кулаками, стоял над ним, тяжело дыша. У Ильи лицо было в крови, у Валеры — только руки. Оба смотрели на Машу.
— Маш, пошли домой, — выдохнул Валера, поднимаясь. Он сделал шаг к ней, но Маша отпрянула, испуганно отступив.
Из темноты зала показался Сутулый, шатаясь.
— Маш, пойдём со мной... — прохрипел он.
Туркин напрягся, взгляд стал ледяным. Он уже замахнулся, но остановился, услышав её голос:
— Марат! — закричала девушка.
Из тени, улыбаясь, появился её брат. Его лицо озарила знакомая, чуть насмешливая ухмылка. Но, увидев залитые кровью лица, он даже не удивился — наоборот, усмехнулся ещё шире.
— Это они за тебя так? — проговорил он.
— Пошли домой, — пробормотала Маша.
Валера хотел что-то сказать, но, встретившись с её взглядом, он замолчал. Она покачала головой. Затем взяла брата за руку и направилась к раздевалке. Там, среди курток и зимних пальто, наскоро нашла своё. Пальцы дрожали — то ли от холода, то ли от пережитого.
Когда они вышли на улицу, Казань дышала морозом. Снег падал мягко, бесшумно, ложась на тёмные силуэты гаражей и припорошенные капоты. Фонари горели тускло, как будто устав от праздника. Марат уверенно шёл вперёд, ведя сестру за собой.
— Маратик... ты не подумай, я ни с кем из них не хожу. Я даже не знаю, чего они сцепились... — начала она, опуская взгляд в сугроб под ногами. — Я вообще в шоке. Я вроде как с Валерой уже рассталась, а он на Илью так... Я думала, Туркин его убьёт...
Марат молча курил, иногда усмехаясь. Он явно что-то задумал. Сестра продолжала говорить — скорее, оправдываясь, чем объясняясь.
Подняв голову, она заметила, что оказалась в каком-то незнакомом месте. Ряды гаражей, покрытые инеем, тянулись вдаль. Мороз пробирал до костей. Маша остановилась.
— Ты вообще... куда меня ведёшь?
— Ты в догонялки в детстве любила играть? — спросил он, не оборачиваясь.
— Нет, — нахмурилась она.
— Ну, сейчас полюбишь, — ответил он с улыбкой.
Маша взглянула вперёд — и сердце екнуло. Впереди, во дворе между гаражами, горел костёр. Вокруг него, сидя на ящиках и бетонных блоках, собралась толпа мужчин.
Один из них повернул голову и уставился на них. Маша сжала руку брата, пытаясь утащить его назад, но он лишь засмеялся. Затем громко свистнул.
Все враз обернулись.
— Вы чё, бессмертные?.. — послышался глухой голос из толпы.
Снег шёл, словно в замедленном кино. Тишина вокруг казалась натянутой, как струна. Маша всматривалась в лица, но не могла различить ни одного.
— Разъезд, чушпаны! — крикнул Марат, развернулся, схватил Машу за руку — и побежал вперёд, по скользкой дорожке в темноту.