Айс Латте с карамелью

30 минут спустя

- Девушка, вы в своем уме?! Вы видели, что вообще сделал этот подонок с лицом моего сына!

Устало провожу двумя ладонями по лицу, когда слышу эту фразу в десятый раз.

- Я уже несколько раз извинилась за это! - вторю высокому тону женщины, которая всё это время выгораживает своего «ни в чем не виноватого сыночка». - Что вы хотите от меня? Я предложила вам денежную компенсацию - вы отказались. Я предложила оплатить больничный лист - вы отказались. Что мне нужно сделать, чтобы вы забрали заявление?

- Пусть даст мне четыре тысячи крон для покупки билета на игру «Ан-Наср», билет на самолет, так уж и быть, сам куплю, и вопрос будет исчерпан, - парень, что попал под тяжелую руку моего брата, встревает в наш разговор с его матерью.

- Брокк, ты совсем офонарел! - Визэр вновь кричит на парня, сидя за решеткой. - Лин, не смей ему давать денег!

- Визэр, прекрати, сейчас решаешь не ты, - спокойно отвечаю брату, понимая, что скоро буду выслушивать от него проповеди.

- Брокк, если я дам тебе денег, то ты заберешь свое заявление? - смотрю в наглые карие глаза, явно довольные тем, что добились своего.

- Заберу.

Должна признать, брат хорошо его побил. Я не знаю, кто прав, а кто виноват сейчас. Меня волнует лишь тот факт, занесут этот побой в личное дело моего брата или нет, причина меня не так сильно волнует. Брокк сидит с рассеченной губой и бровью, под его левым глазом на всю скулу растянулся синяк, и это только на лице.

- Тогда договорились. Сейчас у меня нет денег, скажу честно. Напишу тебе адрес моей школы, - тянусь к стопке мелких бумажек на столе для записок и ручке. Быстро пишу и отдаю парню. - Адрес и мой номер телефона. Позвони мне через неделю, мне придет зарплата, и я тебе отдам деньги.

Брокк протягивает руку, чтобы забрать записку, и я замечаю кровь на костяшках руки, невольно поворачиваюсь к брату, но он сидит ко мне в профиль, одев капюшон своей черной толстовки. Явно эти следы на руках Брокка появились не оттого, что он сам себя побил, и теперь объектом моих переживаний становится целостность Визэра.

Спустя еще минут сорок моего брата наконец выпускают из-за решетки. Подписав еще пару бумаг, мы разошлись. Мать Брокка даже пожелала мне хорошего дня, а на Визэра бросила холодный взгляд и быстро отвела его обратно. «Маменькин сынок» счастлив, а мой брат без пометок в личном деле. Остальное становится не так уж и важно.

- Линнея, зачем ты согласилась дать им денег? - Визэр говорит спокойно, без вспыльчивости, что была у него недавно. Он по-прежнему в капюшоне, руки он держит в карманах худи, голова опущена вниз, и идет он, пиная один и тот же камень, а мое полное имя говорит о серьезности его вопроса.

- Чтобы они забрали заявление. Визэр, что ты сделал?

- Ничего.

- Почему вы вообще подрались? Ты хоть представляешь, что будет с мамой, если она узнает?

- Не узнает.

Визэр тяжело выпускает воздух из легких и смотрит на меня изумрудными глазами, что достались нам вдвоем от отца. Он смотрит на меня, и теперь мне видно все те следы, что оставил ему Брокк: такой же синяк на скуле, только с правой стороны, плохо стертая кровь под носом, царапины и разбитый подбородок. Брат получил в ответ не меньше. Мы оба останавливаемся посреди дороги, смотрим друг на друга.

- Думаешь, мама не заметит, во что превратилось твое лицо? Покажи руки, - Визэр подчиняется и достает руки из карманов. Разбитые в кровь костяшки говорят, что эти двое дрались не на шутку. - Что произошло? Я знаю тебя и знаю, что ты теперь не такой вспыльчивый.

- Уверена, что хочешь это слышать? - каштановые пряди падают брату на глаза, но он не обращает внимания. Он смотрит мне в глаза, безмолвно говоря о том, что услышанное мне не понравится.

- Да.

Хочу верить в то, что Визэр просто преувеличивает.

- Пошли тогда зайдем в кафе. Куплю тебе кофе и десерт в качестве моих извинений, и там поговорим.

Продолжаем двигаться дальше по дороге, но уже в направлении кофейни. Хватаю брата под руку и кладу голову ему на плечо. Уставшая от этого эмоционального диалога, хочу просто закрыть глаза и забыть обо всем, но чувство грандиозности причин от Визэра не позволят мне этого сделать.

Дождь все же начался, но мы успели забежать в кофейню, и нас задели лишь пару капель. Ливень начался сразу после того, как мы зашли.

- Лин, займи пока столик, а я сделаю заказ, - Визэр мягко улыбается и разбитым подбородком указывает на зал.

- Тогда я буду у окна, - дождавшись одобрительного кивка, направляюсь к тому самому столику.

Дождь рисует на окнах, и где-то вдалеке сверкает молния. Мое предчувствие подсказывает мне - произойдет что-то плохое. Только как понять, что конкретно? Пальцами перебираю ткань на рукаве бомбера, то и дело поглядывая на время на телефоне. Внутри меня появилось странное чувство тревоги, которое я во всю пытаюсь погасить. Оглядываю зал, понимаю, что мало кто вышел из дома в такую погоду, чтобы попить кофе. Приглушенное освещение еще больше тревожит меня, поэтому возвращаю свой взгляд к окну.

- А вот и я, - Визэр ставит поднос на наш столик и расставляет кружки с десертами. - Лин, я взял тебе твой любимый айс латте и чизкейк.

- Латте с карамелью? - уточняю, абсолютно позабыв о тревогах. Визэр словно луч света ворвался в этот дождливый день, хоть этот луч и покалеченный.

- Разумеется, обижаешь, - чувство юмора ему не выбили из головы.

- Теперь надо придумать правдоподобную легенду, почему я сбежала с середины урока. Это наш первый год в этой школе, и это второй учебный месяц, поэтому надо историю поправдоподобней для наших учителей.

Визэр старше меня на год, и он учится в выпускном классе. Мы только недавно переехали в этот район Осло, перевелись в другую школу и разъехались по разным квартирам. Теперь Визэр, мама и я живем раздельно. Хоть мы и переживали о том, как мама будет жить одна без нас, но она настояла на этом, сказав: «Вы должны учиться жить сами».

Как только я получила сообщение от брата с подробным описанием его задержания вперемешку с оскорблениями Брокка, я подскочила с места и, ничего не объяснив преподавателю, выбежала из класса. Так как мне уже исполнилось восемнадцать, я могу являться в участок в качестве семьи. Если бы мама в очередной раз увидела эту картину в участке, то ее психика не выдержала бы. Биполярное аффективное расстройство - диагноз, который поставили нашей маме после череды событий. Сначала в аварии умирает наш отец, затем бабушка не смогла пережить инфаркт, долги и разборки в участке из-за частых драк сына в школе подкосили ее психику.

После этого диагноза Визэр не дрался, терпел всё. Для него была на первом месте мама и её спокойствие. Именно поэтому мне даже страшно представить, что побудило его на такой поступок спустя столько лет.

- Оставим легенду на потом, - решаю, что тянуть время уже нет смысла, - рассказывай.

Отламываю первый кусок торта и запиваю его кофе. Смотрю на брата, направившего свой взгляд в свой стакан с капучино. Он крутит стакан вокруг его оси, по-прежнему не смотрит на меня, и меня это начинает раздражать.

- Визэр, - предупреждающе тяну его имя.

- Линнея, прошу тебя, умоляю, отреагируй спокойно, - на выдохе он вновь произносит мое полное имя.

- Постараюсь, но ничего не могу обещать, - максимально честно отвечаю ему.

- Я видел Магнуса, - Визэр поднимает на меня взгляд, полный сожаления вперемешку с ненавистью.

- При чем здесь вообще Магнус? - сердце уходит куда-то в бездну, когда я слышу имя своего парня.

- Брокк его друг, - продолжает Визэр, а я, бросив вилку на тарелку, внимательно вслушиваюсь в каждое слово. Магнус здесь как-то замешан.

- Черт тебя подери, Визэр, говори уже всё как есть! - не выдерживаю я.

- Я видел Магнуса с другой девушкой. Он целовался с ней, а я, как увидел это, не смог себя контролировать. На глазах словно появилась пелена и гнев... Я врезал ему. Ударил, что есть сил, а его друзья, включая Брокка, были рядом и вступились за него. Магнусу, вероятнее всего, я выбил челюсть, и он отошел в сторону. Брокк же вцепился в меня, а я не смог себя вовремя остановить. Та шлюха вызвала полицию и увела куда-то этого подонка Магнуса, а Брокк держал меня на месте, не давал мне пойти за ними, пока остальные избивали меня.

Визэр выдает всё без остановок, а я не понимаю, дышу еще или уже нет.

Магнус...

Магнус предал меня..?

Перед глазами проносятся все моменты из жизни, связанные с ним, как будто кто-то перематывает пленку. Перестаю слышать, что говорит мне Визэр, полностью погружаюсь в себя. Глаза моментально намокли, и я не смогла сдержать первый всхлип.

Хватаю телефон и сумку, выбегаю из кафе и оказываюсь на проливном дожде. Бегу куда глаза глядят, не оглядываюсь назад. Машинально огибаю прохожих, а слезы начали течь по щекам.

Вспоминаю день нашего знакомства с Магнусом. Вспоминаю, как он провожал меня после школы, как подарил мне первые цветы, как впервые отмечали вместе наши дни рождения и Новый год. Наши прогулки, походы в кино, признания в любви... Всё оказалось ложью. Два года, что я посветила ему, разбились в один момент, разлетаясь мелкими осколками.

Только пройдя полпути, понимаю, что направилась в сторону дома Магнуса, и остальной путь преодолеваю осознанно. Пробиваюсь в метро через толпу, скопившуюся из-за дождя, и вталкиваюсь в вагон. Мне уже плевать, как и где я стою. Достаю телефон и открываю чат с Магнусом, полностью игнорируя слова остальных о том, что мои действия им мешают.

Любимая? Это слово словно ножом прошлось по моему сердцу.

Выходя на нужной станции, чувствую, как по телу прошла волна мурашек от поднявшегося ветра и намокшей одежды. Быстрым шагом я добралась до дома Магнуса. Зайдя в подъезд, мельком замечаю, что иду промокшая вся до костей, медные волосы прилипают к лицу, раздражая, но я не тороплюсь их убирать и нажимаю кнопку вызова лифта. В отражении зеркала вижу растекшуюся тушь и опухшие изумрудные глаза.

Выхожу на девятом этаже и иду к до боли знакомой двери. Долго держу звонок, держу до тех пор, пока Магнус не поворачивает дверной замок, открывая дверь изнутри.

- Лин, дорогая, что с тобой? - встречаюсь с голубыми глазами предателя. Хочу высказать все те фразы, что крутились у меня в голове по пути сюда, но что-то останавливает меня.

- Это правда? - со всхлипом выдавливаю я.

- О чем ты, Лин? - Магнус подходит ближе, хватает меня за плечи, вглядывается в мои глаза.

- Визэр, - одного имени брата хватает, чтобы он всё понял. Его изменившийся взгляд говорит за него.

- Лин, я не...

- Нет! - перебиваю его. - Не хочу этого слышать!

- Выслушай меня!

- Хватит, - обрываю его.

Вырываюсь из его хватки и бегу на лестничную площадку. По лестнице я сбегу куда быстрее, чем на лифте. Слёзы обжигающе льются ручьём из моих глаз, а ком в горле и многочисленные всхлипы не дают мне посылать проклятья в адрес этого придурка. Ноги начинают болезненно ныть от непривычного бега по лестнице, однако темп не сбавляю, наоборот, стараюсь ускорить. В груди полыхает огонь, а сердце бьётся с бешеной скоростью, отдавая гулом в ушах.

Голова идет кругом.

Мои мысли, весь мир перевернулись в одночасье.

Оказавшись на улице, ловлю первое попавшееся такси. В отражении боковых зеркал вижу, как Магнус бежит вслед за мной. За поворотом я теряю его из виду.

Достаю трезвонящий телефон из сумки. Сообщение от Визэра, сообщение от декана, сообщение от подруги, сообщения от Магнуса.

Входящий вызов: Магнус.

Из горла вырывается тихий смешок. Боль, разочарование или чувство собственной ничтожности, что из этого сейчас берет верх моих эмоций? Магнус выпотрошил из меня душу. Внутри появляется чувство пустоты, моментально заполняющееся осколками моего сердца. До боли закусываю губу, чувствую металлический привкус на языке.

Отключаю телефон и убираю обратно в сумку. По пути домой не слежу за дорогой, полностью растворяюсь в боли и разочарованности предательства. В реальность меня возвращает водитель такси, говоря о приезде на пункт назначения. Не смотря в кошелек, отдаю деньги и выхожу из машины.

Захожу в квартиру и скидываю с себя промокшие насквозь кроссовки. Включаю свет и мне на встречу выходит Визэр, а я и забыла что у него есть ключи от моей квартиры. Он смотрит на меня широко распахнутыми глазами, подходит ближе, стирает слезы с лица и спрашивает где я была. Помогает снять с меня такой же мокрый как и кроссовки бомбер и откладывает в сторону. Брат говорит что-то мне, однако гул в ушах и мои собственные мысли заглушают его.

Игнорирую его и молча иду в свою комнату, не в силах даже поднапрячься послушать что он мне говорит.

Запираю дверь на замок и заваливаюсь в кровать, не переодевшись из мокрой одежды, с надеждой стереть из памяти этот день навсегда.