Глава 10
Дарси
Когда мой купальник уплыл от меня, Реймонду в руки, я обалдела, офигела и легонечко так охренела. Он явно наслаждался моим замешательством. Но куда больше, получить ответ он не ожидал.
Куда вообще лезут ручонки этот говнюка. Да он вообще-то женат, и пусть Жаклин следит на ним. И мне жаль его, что Кайл его копия. Жаль и Жаклин. Как оказалось с недавнего времени—измена это больно, будто острой рапирой кольнули прямо в сердце.
Ему нет смысла бегать за юбкой, если её нельзя снять. Раз обожглась об Моретти младшего. Больше не будет!
Быстрыми шагами я выхожу из здания и на абсолютно пустой парковке, я вижу его синюю машину, около которой стоит сам Реймонд, опираясь на капот машины, потягивая из трубочки коктейль оранжевого цвета. Заметив меня, он снимает и убирает свои солнцезащитные очки в карман.
— Садись, — открывает дверь своего авто и делает жест, чтобы я села. Затем он обходит машину спереди и садится за руль.
— Я тебе тоже купил,— он протягивает мне картонную баночку вишневого сока.
— Почему у тебя с алкоголем, а мне сок?—я начинаю бунтовать, почувствовав запах крепкого алкоголя.
— Маленьким, красивым девочкам никакого алкоголя до восемнадцати.
— Ты видимо преуменьшаешь, я давно не девочка.
— А ты так и хочешь чтобы я убедился, — его лицо украсила предвкушающая улыбка. Ну-ну.
Реймонд включает свет фар, и слышится рёв мотора—его Порше дикий зверь. Шины трутся о землю и поднимают пыль, издавая скрипящие стоны. Мы выезжаем на трассу.
Я даже не спросила куда мы едем. Мне так стало спокойно с ним, что неважно. В салоне машины парит шлейф от его одеколона, и пока мои мысли витают в этом аромате, я смирно потягиваю сок из трубочки.
Мимо проносятся автомобили, мчатся грузовики, мелькают мотоциклы.
— У меня сегодня день рождения, — с каменной маской на лице сообщает мне брюнет.
— Что? — ахаю я. — Почему ты не сказал, раньше. Я...
—Мне ничего нужно, — перебивает парень, прежде чем я успела что-то предложить.— Мне понравился сегодняшний день, то, как я провёл его не за огромным столом со всей семьей и родственниками, слушая банальные поздравления, принимая подарки и тому подобное, а провёл этот день с тобой. Спасибо.
Провел этот день с тобой Спасибо.
— И что же будем делать в этой ситуации?— поворачиваюсь на него, сомнительно смотря.
— Покупаем виски, дальше импровизируем.
Я слушаю его через слово, думая что ему подарить. Ювелирное изделие? Просто. Электронику? Может сам позволить. Одежду? Нет гарантии, что подойдет и понравится. Духи? Слишком личное. Деньги? Любую красивую девушку? Крепостное право давно отменили. Что можно ему подарить? Ничего круче я не придумаю. Ему подарили рысь!
Без подарка я его не оставлю, даже если у меня в кармане три сотки баксов.
— Едем в алкомаркет, — командую я и взмахиваю радостно рукой.
— Что ты придумала, — хмыкает парень, и сворачивает на узкую дорогу. Как только мы выехали на неё, то автомобили уже не летели как на трассе, а едут более медленно.
Машина подъезжает к ближайшему магазину.
Я выхожу с машины, поднимаясь по ступенькам к магазину. Мне он знаком, я сразу иду к стенду с алкоголем. Мне кажется, если мой ребёнок потеряется в магазине, то он смело может идти к винному отделу.
Глазами я ищу нужную бутылку. Нужно что-то крепче. Вот она! Подхватываю чёрную бутылку, по пути на кассу захватываю упаковку эклеров. Оплатив на все деньги, я выхожу к нему с улыбкой на лице.
— Если тебе нравится сегодняшний день, то я собираюсь его дополнить, — демонстрирую пакет в своей руке и закрываю дверь авто.
Парень смеётся и выезжает на трассу.
Через пару минут мы приезжаем к заброшенном зданию.
—Зачем мы здесь?
— Хочу тишины.
— Тогда куда мы приехали?
Мы вышли из Порше и зашли внутрь.
— Заброшенный театр Портленда
Под ногами хрустит осыпавшаяся побелка. Я аккуратно переступаю с камня на камень, двигаясь за Реймондом.
Чуть дальше виднеются обугленные полуразрушенные стены театра. В пустых чёрных окнах метались блики моего фонарика от телефона. Страшно представить, что здесь случилось.
Из одной рамы окна к моим ногам свалился кирпич. Отойдя от малозначимого ступора, в темноте я догоняю парня.
— Этот театр сгорел почти десять лет назад.
Цепкий взгляд цепляется за выгорелые афиши и чёрные, как смоль деревянные конструкции.
— Сам пожар произошёл во время спектакля,— его взгляд потух.— Погибли практически все, кто там находился. Выжила только оперная певица, она вышла через чёрный вход, ведущий к заднему двору. Но она в прямом смысле поджарилась.
Какой ужас. Мне бы не хотелось это видеть.
Я останавливаюсь позади него и кладу руку на плечо
— Ты был в тот день?
— За два дня до этого... да,— брюнет расплывается в улыбки, смотря в мои глаза, я не понимаю что в этом смешного. Это ужасно!
Мы заходим в сам зал, в котором заброшенная, сгоревшая сцена и куча рядов с сидениями. Мы забирается куда-то по середине и садимся в бывший партер.
— Почему именно сюда? — спрашиваю я.
— Это последнее место, куда я ходил вместе с мамой.
Я издаю стон удивления и поворачиваюсь к нему.
— Кристиана мне не родная мать.
— А что с родной?
После вопроса его глаза заплывают мантией боли, отчего мое сердце трескается.
— Она хотела аборт, — после его резкой фразы мы оба замолкаем, а потом он продолжает.— Отец запер ее дома, чуть ли не приковав к батареи, до тех пор, пока делать аборт станет поздно, — брюнет произносит дрожащим голосом и делает большой глоток жидкости с бутылки, которую открыл пару минут назад.
—Ты ее за это ненавидишь?
—У тебя же два родителя?
Мои глаза столкнулись с его.
—Каждое Рождество до десяти лет мне врали. Мама дарила подарки от отца, но я уже понимала, что он вовсе не в другом городе. Я была маленькой, но не глупой,—я сглотнула подступающий комок к горлу.—Только потом мне сказали, что отец покончил собой, даже не попрощавшись.
—Прости. Но у меня есть желание ненавидеть ее за то что она меня бросила.
Сама не контролируя собственное своё тело, обнимаю его, крепко прижимая к себе. Как я понимаю его.
— То, что не любится— уже не полюбить,—он делает ещё один глоток, уставившись в горелое сидение напротив.
Хватит о печальном прошлом! Сегодня его день рождения!
—А почему мы сидим просто так и грустим!— подскакиваю я на месте.
Брюнет переводит на меня скептический взгляд и улыбается. Вероятно в его голове крутятся вопросы.
Из пакета, лежащего где-то в ногах, где была бутылка алкоголя, я достаю коробку эклеров.
—Голой стриптизерши не будет, но...
Шоколадные эклеры с кремом внутри. Тесто, облитое ароматной глазурью, скрывает под собой белый нежный крем, тот который любит вылезти с другой стороны, если жадно откусить кусочек.
Я беру один из эклеров и даю откусить ему кусочек, а затем откусываю и сама. Как я и думала, крем вытек мне на пальцы.
Салфеток нет, но я как главная сладкоежка могу исправить эту ситуацию. Я втянула длинный тонкий палец в рот и собрала губами крем, сладко причмокнув.
— С днём рождения!— вскрикиваю я, обнимаю его и целую в щеку. Но брюнет поворачивают голову быстрее, чем я успеваю увидеть, обхватывает ладонью мою щеку.
—Разрешишь мне сделать кое-что глупо, но такое мне необходимое?
Мое сердце забилось чаще. Я не знала, что он хочет, но определенно знала, каков будет мой ответ.
— Разрешаю,— через пару мгновений я останавливаю его, уже знаю, что будет дальше.—Если ты попытаешься засунуть свой язык мне в рот, я тебе его отрежу.
—Я не обману твоего доверия,—улыбается он, обнажая ряд зубов.— Но когда я пьян, мне трудно удержать самого себя в рамках дружбы... С днём рождения меня,— после слов его уголки губ ползут вверх в кромешной темноте, а затем он жадно впивается в губы.
Я все еще чувствовала на себе его взгляд пронзительно-голубых глаз, когда его губы коснулись моего рта, и я почти перестала что-либо видеть и слышать.
Реймонд держит мой затылок решительно, но целует более мягко, осторожно, наблюдая за реакцией. Брюнет тут же провел по нижней губе языком.
Чего мне стоил поцелуй с ним? Ровным счётом ничего, но вкус его губ был шоколадным с помесью горьких ноток пьянящего алкоголя.
Можно посчитать, что я первая проявила инициативу на поцелуй? Для него этот поцелуй ничего не значит?
Тепло разливается по всему телу, а внизу живота накаляется жар. Моя рука скользит по его прессу, поднимаясь выше.
Я обещала! Никаких братьев Моретти!
В штанах Реймонда зашевелилось. Он уже не знал, чего хотел больше— меня или этот чертов эклер. Самому слизать крем с моего пальца, или чтобы я с таким же удовольствием вылизала и его.
— Ты красивая, —Реймонд осторожно коснулся моей лямки топа, едва касаясь кожи, вызывая у меня яркие эмоции и трепет.
Я неуверенно поблагодарила его, положила свою голову ему на плечо и закрыла глаза.
Никогда не думала, что Реймонд, имеющий целое состояние будет проводить своё двадцать четвёртое день рождение вот так: в заброшенном, сгоревшем театре, с бутылкой поила, четырьмя эклерами, да ещё и со мной.
Рэймонд достаёт незаметно для меня свой телефон и делает пару селфи.
Я делаю несколько последних глотков жидкости из бутылке, что держу у себя в руке. Тепло растекается внутри и согревает.
— Ты устала? — порывисто спрашивает парень.
— Нет, но уже поздно, — провожу носом по шее брюнета и одной рукой скольжу по его груди вниз к животу. Под алкоголем я позволяю себе много лишнего. Реймонд промычал что-то невнятное и отодвинулся от меня. Затем он кивает, встаёт со своего места и помогает мне подняться.
Мы, лавируем змейкой между рядами. Уже почти полночь, и вокруг ничего не видно, царит тьма, а в небе поблескивают пары звезд.
Реймонд достаёт телефон и включает фонарик. Почти сразу мне пришлось широко шагнуть. Ещё бы чуть и я бы врезалась в порог двери и подлетела бы носом вниз. Помедлив, я с опаской направилась в коридор. На стенах висели когда-то яркие афиши. Когда-то это были обгоревшие обрывки выступлений, спектаклей и новых премьер.
Подсвечивая себе перед ногами, мы покидаем стены этого здания и садимся в машину.
Авто подрывается с места с ревом, который приятно отдаёт и щекотит под сидением.
На улицах все меньше прохожих, дороги пустеют, все больше окон загораются светом в домах. Одинокие фонари вдоль дороги освещают маленькие островки вокруг себя.