глава 8
— Арсений Сергеевич, вы не спите? — спросил Шастун.
— Нет, не сплю, — ответил Попов, зевая. — А, что?
— Можно с вами полежать немного?
— Боишься грозы? — спросил Арсений, Антон кивнул головой, говоря, что боится. — Ладно, залезай.
***
Вспомнив свое далёкое прошлое, у Антона началась паническая атака. Он пытался успокоиться, но сердце предательски стучало со скоростью света. Чуть позже он начал задыхаться, Шастун понял, что только успокоится, если выпьет успокоительное или с кем — то поговорит. Успокоительного у него не было, но к учителю идти было как-то страшно. А вдруг откажет? А вдруг просто выгонит? А вдруг посмеётся и скажет, что он дурак, который боится грозы с ливнем? Но и задохнуться от панической атаки не хочется как-то. Так он решил пойти к Попову, а там что будет.
***
Антон залез на кровать учителя, сев на против его. Попов был одет в черную футболку и в шорты. Одежда облегало его тело, и можно было рассмотреть все его мышц. Плечи были широкие и накачанные, не то, что у Антона, он был похож или на швабру, ну или на палку, то и другое очень похоже друг на друга. Шастун завидовал (?) учителю, ведь сколько бы он не ходил в качалку, мышцы не росли, а оставались такие же.
Ученик, осматривая тело учителя, не заметил, как уже пялился в голубые глаза. Попов смотрел на него, как на дурочка (ну или так только, казалось, Шастуну).
— Ну, что так и будем в молчанку играть? — прервал из мыслей Шастуна, Арсений.
— Ну, давайте поговорим, — предложил Антон. — Только о чем?
— Давай друг друга вопросики позадаем, — сказал Попов. — Как раз узнаем друг друга получше, как тебе идея?
— Идея мне нравится, давайте решим на «камень, ножницы, бумага» кто первый будет задавать вопрос, — с детской улыбкой, проговорил Шастун.
— Ну, если ты хочешь первый задать, то я не прот… — хотел предложить Арсений, но тут его перебил его сожитель.
— Ну, так не честно будет, так что давайте сыграем в игру, и кто выиграет, тот первый и задаёт вопрос.
Арсению пришлось только согласиться, ведь отказать такому чуду — грех. На счёт «камень, ножницы, бумага, раз, два, три» Шастун показал бумагу, а Попов ножницы. Антон огорчённо вздохнул, ведь он просто хотел выиграть Арсения, но что-то его тактика пошла ко дну.
— Ладно, я проиграл, задавайте вопрос, — грустными глазами сказал Антон.
— Да не расстраивайся ты, — хотел подбодрить Арсений Шастуна, но тот лишь махнул рукой, говоря «задавай, уже свой вопрос». — Ладно, первый мой вопрос — почему ты боишься дождя?
Ну обосраться, спасибо, Арсений Сергеевич, сразу же блять с хуевого вопроса, чтоб я ещё с тобой играл в какие-то игры — да ни — за — что.
— Ну, там долгая история, а если, в двух словах, то когда шел ливень, то из-за меня умер отец…
В комнате царила тишина. Арсений видимо был готов услышать, что просто с детства боится, но не такое…
— Блин, Антон, пожалуйста, прости ме… — хотел уже извинится Арсений, что задал слишком личный (?) вопрос, как тут же подал голос Антон.
— Мне не нужны извинения, если бы я не захотел говорить, то я бы просто солгал бы или просто бы не ответил, — начал Шастун. — И я уже давно отпустил это, так что все в порядке правда.
Все ушли в свои мысли. Но спустя минуту, подал голос Шастун:
— Так все, теперь я задаю. Что бы задать? О, у вас кто-то есть? Ну в плане отношений? Если нет, то почему?
Арсений, не ожидал такого вопроса, похлопал глазами и спустя несколько секунд ответил.
— Нет, нету. Почему я и сам не знаю, — обычный голосом сказал Попов. — Скорее всего мне ещё не попадался такой партнёр, с которым я хотел бы иметь отношения, а если и был то или мне изменяли, ну или просто остывали.
Серьезно, партнёр? Арсений Сергеевич, вы, что у нас би? Какой вы загадочный то. Ну, а хотя я не лучше…
— Ну вам, по виду, лет двадцать с чем-то, не поздно потом будет заводить семью и детей?
— Да, если честно, она мне пока что и не нужна, для меня сейчас важна работа и денежки, — с улыбкой произнес Арсений.
— Ладно, это ваше мнение, — ответил Шаст. — Теперь, вы задаёте.
— Так, Шастун, чтобы тебе такое бы задать, — Попов подумал кое-какое время и спросил: — Какой твой любимый цвет?
Реально, то есть он мог спросить ну вот хоть что, а тут просто спросил цвет любимый? Не дурак или кто?
— Мда, вот это вопросище, — сарказмом подал голос Антон. — Ну вообще, я люблю голубой (прям, как ты), ну и ещё черный.
— Ну вообще-то хороший вопрос, так что не надо мне тут, Антон, — смеясь сказал учитель. — Так ладно, завтра если, что продолжим, а сейчас спать, мне как бы завтра вставать рано.
Антон замешкался, не зная идти ему в свою комнату и словить паничку опять, или лечь рядом с Поповым. Арсений заметил это замечание, и заговорил:
— Если тебе страшно, то можешь лечь со мной, не волнуйся домогаться не буду, — ухмыльнулся Попов.
Шастун лег рядом с ним, Попов повернулся на право, как бы отворачиваясь от Антона. Одиннадцатиклассник долго не мог уснуть и ворочился, и это мешало уснуть и Попову.
— Блин, Антон, ляг уже, — сонно сказал Арсений, поворачиваясь к Шастуну и обнял его со спины. — Если не успокоишься отшлепаю.
После этих слов у Антона сразу пришел сон, и он моментально уснул.