°4°
Мы так и лежим под пледом. Я вся жмусь к нему, а он гладит меня по голове. Люблю это. Чувствуешь себя такой защищенной и нужной. Но все равно холодно и я, задрожав, льну к нему сильнее. Только вот Ник отчего-то встает и уходит. Я зову его, он оборачивается, но продолжает уходить. Эта чертова железная дверь открыта, но я не могу за ним побежать, всё эта цепь. И я опять предана. И оттого так обидно, что в груди жмет и слезы наворачиваются.
Ник
Понимаю, что ей холодно. Быстро поднимаюсь наверх, чтобы взять свитер. Заодно одеваюсь сам. И только, когда бегу обратно, мельком смотрю в окно и останавливаюсь. Вчера улицы были сухими, сейчас завалены снегом. От этого тепло какое-то в груди разливается. Это же восхитительно!
Быстро подбегаю к тумбочке и, схватив ключ, бегу в подвал.
А она там сидит, со слезами на глазах. Быстро сажусь перед ней на колени, натягивая широкий теплый свитер, расстегиваю цепь. Она, кажется, осознает все и перестает плакать, кидаясь мне на шею. Я хватаю её за руку и выбегаю из подвала, утягивая за собой.
— Лиа, смотри! Снег выпал!
Вижу, как восхищение и радость отражаются в её небесно-голубых глазах, а на лицо наползает улыбка. Знаю, что моя любимая любит зиму. Кладу руку её на изящный изгиб талии, притягивая к себе, а её голова падает мне на плечо.
— Не запрешь меня больше в подвале?
Я удивленно смотрю на неё, и тут же смеюсь.
— Что? Какой подвал! Что за мысли? Ты лучше смотри! — киваю головой на окно, — С первый днем зимы тебя!
Лиа крепко обняла меня, а отстранившись, нежно и трепетно, но горячо поцеловала. Черт… Кажется, будет повторение сегодняшнего утра… Иначе я сойду с ума.
— Ник…
— Мм? — в губы.
А дальше она говорит то, что окончательно срывает мне крышу.
— Ник, я люблю тебя.