Согласие.
Он был высок. На его плечи был накинут массивный мех, что делало его фигуру огромной на фоне южан. В светлую комнату северяне, одетые в тёмную одежду, словно принесли ночь и холод. Чимин поежился, но взгляда от прибывшего не отводил. Возраст Чонгука сложно было определить: его кожа, закалённая ветрами и снегом, явно не была молодой, носила на себе шрамы, но отнюдь не глубокие, как твердили, их наличие было почти незаметно; но и морщин, выдававших возраст, Чимин не обнаружил. Выражение лица у северянина выдавало издевательское равнодушие. Поняв, что его жених не так уродлив, как про него говорили, Чимин немного успокоился. На самом деле, Чонгука можно было назвать красивым. Это была другая красота, непривычная для нежных южан, которые ценили в альфах утонченные и аристократичные черты. Это была красота другого рода: мужественная, гордая, мощная. Таков был Молодой волк, лорд Севера, Чон Чонгук - его жених.
Спокойствие гостя не понравилось отцу Чимина. Он надеялся, что перед ним будут лебезить и кланяться, но северяне стояли в тишине, ожидая, пока их поприветствуют первыми. Так и начались переговоры. Тогда южане ещё не знали, к чему они приведут. А Чонгук продумал всё до мелочей. Он не удостоил Чимина и взглядом, но это было объяснимо. Тогда он ещё не был важной персоной.
На сами переговоры Чимин не пошёл. Ему было велено принести вино, когда основной договор будет заключен, и тогда его представят лорду. Тогда предложат взять его замуж. И, возможно, от решения Чонгука будет зависеть его дальнейшая жизнь.
В комнате стояла тишина. Чимин, взглянув на отца, сразу понял, что тот в бешенстве. Чонгук же сидел напротив с победоносным выражением лица. Чимин, засмотревшись на потенциального жениха, замешкался, чем вызвал у отца ещё один приступ гнева.
— Дорогой гость, — Он едва не плевался ядом. — Насколько я осведомлен, вы ни с кем не помолвлены, а потому, в знак благодарности, предлагаю вам взять в мужья моего сына. — Мужчина подтолкнул омегу ближе к северному лорду, Чимин, чувствуя напряжение во всём теле, покорно поддался. Теперь взгляд Чона был направлен на него. Издевательская улыбка на его лице застыла, он некоторое время рассматривал омегу, но дальше всего смотрел ему в глаза. Чимин сгорал от неловкости, но взгляда ответного не отвёл.
— Пытаетесь связать наши семьи узами брака? Хитро, ничего не скажешь. — Голос лорда приятно омегу удивил. Некоторые говорили, что вместо слов из чужого рта раздается только лай, другие - что голос его звучит прямо из живота, словно из преисподней. Но настоящий голос Чонгука был обычным, не низким и не высоким. Грубым, возможно, из-за северного акцента, но достаточно приятным. — А что думает твой сын? — Чимин недоуменно посмотрел на отца, но помощи от того ждать не следовало. Лорд Севера поднялся и, обойдя стол, встал напротив омеги. Разница в их росте сейчас ощущалась особенно сильно. — Ну?
— Что? — Чимин наверняка похож на слабоумного. На чужом лице появилась снисходительность и, наконец, искренняя улыбка.
— Хочешь ли ты выйти за, — Чонгук немного наклонился вперёд и шёпотом произнес: — Меня?
И миру Чимина наступил конец. Он стоял, пораженный, смотрел на человека, про которого ходили самые ужасные слухи. Но именно он, не родители, не сестры с братьями, он единственный спросил, хочет ли Чимин выходить замуж. Сложилось впечатление, что у омеги правда был выбор: Чонгук сейчас выглядел как тот, кто смог бы защитить его от отцовского гнева в случае отказа.
Но Чимин, поддаваясь какому-то внутреннему порыву, выпалил:
— Хочу.
Немногим позже Чимин проживал этот момент снова и снова. Он вспоминал Чонгука, такого мужественного и могущественного, спокойного и совершенно отличавшегося от слухов о нём. И тогда Чимин понял, что вновь бы согласился.