Таинственное убийство. (16+) [ЗАВЕРШЁН]

Весть об отъезде Ким так всех обрадовала, что завтрак получился самым приятным и непринужденным за все время после смерти миссис Ким. Джису вновь обрела былое очарование, и все мы, за исключением Хосока, который был по-прежнему мрачен, предавались радужным мечтам о будущем.

Газеты тем временем оживленно обсуждали ход расследования.

Кричащие заголовки и биографии всех без исключения обитателей усадьбы соседствовали рядом с самыми невероятными предположениями. Появились слухи, что полиция уже напала на след убийцы. На фронте наступило временное затишье, и газеты, казалось, целиком переключились на обсуждение «Таинственного происшествия в Сеуле». Словом, мы неожиданно оказались в центре внимания, что было очень тягостно для братьев Кимов.

Толпы репортеров, которым было запрещено входить в дом, шныряли вокруг усадьбы, пытаясь сфотографировать какого-нибудь зазевавшегося обитателя Сеула.

Все это, конечно, очень осложняло наше существование, тем более, что детективы из Ульсана тоже не сидели на месте — они постоянно что-то осматривали, допрашивали свидетелей и ходили с чрезвычайно загадочным видом. Но напали ли они на след убийцы или преступление так и останется нераскрытым — этого мы не знали: полицейские наотрез отказались отвечать на вопросы.

После завтрака ко мне подошла Чхве и взволнованным голосом сказала, что хочет кое-что сообщить.

— Слушаю вас, Чхве.

— Сэр, я вот по какому делу. Вы сегодня увидите бельгийского джентльмена?

Я утвердительно кивнул.

— Так вот, помните, он спрашивал, у кого есть зеленое платье?

— Конечно, помню! Неужели вы нашли его?!

— Не совсем, сэр. Просто я вдруг вспомнила про сундук, который «молодые хозяева» (Джун и Хосок для Чхве были все еще «молодые хозяева») называют «маскарадным». Он на чердаке стоит, большой такой сундук со всяким барахлом. Вот я и подумала, что там может отыскаться какое-нибудь зеленое платье. Поэтому, если вы сможете найти бельгийского джентльмена…

— Я его обязательно найду, Чхве.

— Спасибо, сэр. Он мне так нравится, не то что эти двое из Ульсана, которые повсюду суют свой нос и пристают с глупыми расспросами. Я не очень-то люблю иностранцев, но этот бельгиец — совсем другое дело. Газеты о нем очень хорошо пишут, да я. и сама вижу — он такой вежливый, такой учтивый.

Милая Чхве! Я смотрел на ее открытое честное лицо и с грустью думал, что в старые времена подобную экономку можно было встретить в любом доме, теперь же, увы, их почти не осталось.

Я решил срочно разыскать Сухо и отправился к нему в Тэгу, но на полпути встретил своего друга, который как раз шел в усадьбу. Я рассказал ему о предположении Доркас.

— Славная Доркас! — воскликнул Сухо. — Какая она умница! Может быть, этот сундук преподнесет нам сюрприз. Надо взглянуть, что там находится.

Когда мы зашли в дом, в прихожей никого не было, и мы сразу отправились на чердак. Там действительно, стоял старинный, обитый медными гвоздями сундук, до краев наполненный ненужным хламом.

Сухо начал аккуратно выкладывать его содержимое на пол. Среди прочего мы увидели два зеленых платья, но моего друга не устроил их цвет. Неторопливо, словно уверовав в безрезультатность наших поисков, Сухо продолжал рыться в сундуке. Неожиданно он воскликнул:

— А это что такое? Взгляните, Ким!

— На дне сундука лежала огромная черные батинки!

— Вот это да! — проговорил Сухо, рассматривая свою находку. — К тому же они совсем новые.

Немного поколебавшись, он положил батинки обратно в сундук, снова наполнил его старьем, валявшимся на полу, и мы быстро спустились вниз.

Мой друг сразу направился в кладовую, где мы увидели Чхве, чистящую столовое серебро.

— Доброе утро, Чхве. Я вам весьма признателен за то, что вы вспомнили о существовании сундука. Мы только что осмотрели его содержимое. Господи, сколько там всякого барахла! Неужели их кто-нибудь надевает?

— Как вам сказать, сэр. Носить мы это не носим, но, знаете, время от времени молодежь устраивает маскарады, и тогда весь этот хлам извлекается на белый свет. Если бы вы только видели, как весело проходят эти вечера! Все так наряжаются, что порой и не узнать друг друга. Особенно мистера Хосока, он же настоящий артист! Даже вы бы его не узнали, сэр. Помню, однажды он нарядился персидским шахом, подбежал ко мне с картонным мечом, да как закричит: «Берегись, Чхве! Мой ятаган не знает пощады! В момент отрублю тебе голову, если будешь перечить своему хозяину!» А мисс Джису! Она нарядилась этим… как его, апашем, знаете, такие разбойники французские? Вы бы ее тоже ни за что не узнали. Кто бы мог подумать, что прекрасная юная леди может выглядеть как заправский головорез!

— Да, я представляю, как это было весело, — сказал Пуаро. — Кстати, когда мистер Хосок наряжался персидским шахом, он использовал черные батинки, которую мы нашли в сундуке?

— Конечно, у него были батинки, — смеясь, ответила Чхве. — Уж мне-то их не знать! Ведь, чтобы ее сделать, мистер Хосок взял у меня два мотка черной пряжи Клянусь вам, сэр, они издали выглядела точь-в-точь как настоящие Но я не знала, что в сундуке есть еще одни батиники Они там, видимо, недавно. Вот рыжий парик я помню, а про батинки так в первый раз слышу. Обычно они разрисовывали лицо жженой пробкой, хотя отмывать ее морока. Мисс Джису как-то нарядилась негром, так мы потом ее лицо битый час скребли, чтобы она снова превратилась в белую леди.

Когда мы вышли в холл, Сухо задумчиво произнес:

— Итак, Чхве ничего не знает про батинки.

— Вы думаете, это и есть те самые? — спросил я с надеждой.

Сухо кивнул.

— Уверен. Вы заметили, что их подравнивали ножницами?

— Нет.

— А я вот заметил. Они выглядела точь-в-точь как батинки мистера Мин Юнги. Я даже нашел на дне сундука несколько остриженных кожиз. Да, Тэхен, это очень непростое дело.

— Интересно, кто же положил их в сундук?

— Тот, кто обладает чертовской хитростью, — твёрдо ответил Сухо — Обратите внимание, чтобы спрятать батиники, он выбрал самое надежное место во всем доме. Но нам надо быть еще хитрее. Нам надо быть настолько хитрыми, чтобы преступник не заподозрил, что мы вообще можем схитрить.