Таинственное убийство. (16+) [ЗАВЕРШЁН]

Затем выступили Джунг О и Чон. Они рассказали, что подписались под каким-то документом. Чон утверждал, что это было в 4:30, Джунг О же считал, что это произошло немного раньше.
После них была вызвана Джису. Ей почти нечего было добавить к предыдущим показаниям, поскольку до того, как ее разбудила Сон Джу, девушка вообще не подозревала о случившемся.
- Вы даже не слышали, как упал столик?
- Нет, я спала очень крепко.
Судья улыбнулся.
- Люди с чистой совестью всегда спят крепко. Спасибо, мисс Ким, у нас больше нет вопросов.
Следующей выступала мисс Джису Она показала письмо, которое миссис Ким послала ей вечером 18 июля.
Мы с Сухо уже видели его раньше. В нем не содержалось ничего нового. Ниже я привожу текст письма.

18 июля Сеул

Дорогая Джису, конечно, трудно забыть все, что Вы наговорили тогда о моем любимом муже, но я стара и очень привязана к Вам, поэтому мне бы хотелось поскорее восстановить наши былые отношения,
С наилучшими пожеланиями - Ким Дженни.

Письмо было передано присяжным, которые внимательно прочитали его.
- Боюсь, что пользы от этого документа немного, - со вздохом сказал судья. - Здесь нет даже упоминания о событиях, происходивших в тот день.

- Все и так предельно ясно, - произнесла мисс Джису. - Из письма видно, что бедняжка Дженни в тот день впервые поняла, что ее водят за нос.

- Но в письме нет ни единого слова об этом, - возразил судья.

- Потому что Дженни была не тем человеком, который может признать себя не правым. Но я-то ее знаю. Она желала моего возвращения. Но признать, что я была права, не могла. Большинство людей страдает этим недостатком. Я сама, например.

Мистер Кан и несколько присяжных усмехнулись. Да, безусловно, мисс Джису умела общаться с людьми.

- Я только не пойму, к чему вся эта канитель? Пустая трата времени, да и только! - сказала мисс Джису и негодующе посмотрела на присяжных. - Слова, слова, слова, хотя все мы прекрасно знаем, что...

Судья торопливо перебил ее.

- Спасибо, мисс Джису, спасибо. Вы можете идти. Мне показалось, что он даже облегченно вздохнул, когда Джису села на место.

Теперь настала очередь рассказать о подлинной сенсации, случившейся в тот день.

Судья вызвал Лу Чанги, помощника аптекаря. Это был тот самый взволнованный юноша, который приходил к Сухо. В ответ на первый вопрос судьи молодой человек рассказал, что он дипломированный фармацевт, но в здешней аптеке работает недавно, сменив своего предшественника, которого призвали в армию.

Закончив с предварительными формальностями, судья перешел непосредственно к делу.

- Скажите, мистер Лу Чанги, в последнее время вы продавали стрихнин кому-нибудь, кто не имел на это специального разрешения?

- Да, сэр.

- Когда это было?

- В понедельник вечером.

- Вы уверены, что в понедельник, а не во вторник?
- Да, сэр, в понедельник, 18 числа числа.
- И кому же вы продали стрихнин?
Весь зал замер в напряжении.
- Мистеру Мин Юнги.
Словно по команде, все головы повернулись в сторону Мин Юнги. Он сидел совершенно неподвижно, хотя в тот момент, когда юноша произнес свои убийственные слова, он слегка вздрогнул и, казалось, хотел подняться, однако остался сидеть и только хорошо разыгранное выражение удивления появилось у него на лице.

- Вы уверены в своих словах?

- Да, сэр, абсолютно уверен.

- Скажите, а на старом месте вы тоже продавали стрихнин любому желающему?

Юноша, и без того выглядевший довольно тщедушным, совсем обмяк под строгим судейским взором.

- Нет, нет, что вы, сэр! Я никогда так не поступал! Но это же был сам мистер Мин из Сеула, и я подумал, что ничего не случится, если я продам ему то, что он просит. Мистер Мин сказал, что ему надо усыпить собаку.

Я хорошо понимал чувства, которыми руководствовался юноша. Бедняге так хотелось угодить одному из обитателей усадьбы, тем более что это могло помочь ему попасть из захолустной аптеки в лучшее местное общество.

При продаже яда покупатель обычно расписывался в регистрационном журнале.

Да, сэр. Мистер Мин сделал это.

- Журнал у вас с собой?

- Да, сэр.

Журнал был передан присяжным, затем судья произнес еще несколько грозных слов по поводу безответственности некоторых аптекарей, после чего отпустил до смерти перепуганного мистера Чанги.

И вот наконец настала очередь Мин Юнги. Зал замер. «Интересно, - подумал я, - понимает ли Юнги, что находится в двух шагах от виселицы?»

Судья сразу перешел к делу.

- В понедельник вечером вы покупали стрихнин, чтобы усыпить собаку?

- Нет, в усадьбе вообще нет собак, за исключением дворовой овчарки, которая совершенно здорова, - спокойно ответил Мин Юнги.

- Вы категорически отрицаете, что в понедельник покупали стрихнин у Чанги?

- Да.

- Это вы тоже отрицаете?

И судья показал Мин Юнги регистрационный журнал с его подписью.

- Конечно. Почерк абсолютно непохож на мой, вы можете в этом убедиться сами.

Он вынул из кармана старый конверт, расписался на нем и передал присяжным. Действительно, почерк был совершенно другим.

- В таком случае, как вы объясните показания мистера Чанги?

- Думаю, он ошибается, невозмутимо ответил Мин.

Судья выдержал паузу и спросил:

- Мистер Мин Юнги, не сочтите за труд, скажите, где вы находились вечером в понедельник 18 июля июля?

- Честно говоря, не помню.

- Это звучит неубедительно, мистер Мин Юнги, - резко сказал судья. - Попытайтесь все-таки вспомнить.

Мин Юнги пожал плечами.

- Я точно не помню, но, кажется, в тот вечер я вышел прогуляться.

- В каком направлении?

- Этого уж я совсем не помню. Лицо судьи стало еще более хмурым.

- Вы гуляли один?

- Да.

- Кто-нибудь повстречался вам по дороге?

- Нет.

- Жаль, - сухо сказал судья, - я вынужден констатировать, что вы отказываетесь сказать, где находились в то время, когда, согласно показаниям мистера Лу Чанги, покупали у него стрихнин.