"Читерский" режим | Мисайд

Мы вышли из гостиной Сонной и попали в переходную зону. Свет стал слабее, пол под ногами был железным. Кепочка несла банку с кофе – на случай, если Сонную начнет клонить в сон. Маленькая, укутанная в плед Сонной, шла рядом и смущённо улыбалась. Призрачная держалась позади и время от времени смотрела на нас с теплотой. Впереди шли разведчики – Кепочка и Безумная, тихо споря и даже шутя. Коротковолосая просматривала записи Чиби-Миты и прислушивалась к Дому. Добрая следила за порядком и приглядывала за Маленькой и Сонной. Митафон шла рядом со мной, с тревогой и интересом поглядывая то на коридоры, то на меня.

Коридоры тянулись бесконечно: Дом менял указатели и проходы, подсовывал тупики. На развилке Безумная уверенно указала налево, а Кепочка – направо, ссылаясь на заметки. Спор был обычным, пока Сонная, подойдя неспеша, спокойно и уверенно не сказала:

– Это мой сектор. Налево – пустой механизм и тупик. Направо – спуск.

Мы замолчали. Безумная фыркнула и кивнула:

– Ладно. В этот раз ты победила, книжница.

Кепочка довольно постучала по блокноту:

– Записи – это сила.

Справа и правда оказалась лестница. Добрая велела идти по двое. Маленькая сразу подняла руку:

– Я с Сонной! Если тебя начнёт клонить, держись за меня.

Сонная хотела отмахнуться, но посмотрела на Маленькую и тихо сказала:

– Спасибо.

Коротковолосая пошла впереди колонны; мы двинулись вниз. Сонная не отставала – смотрела по сторонам и замедлялась реже, чем раньше. Она явно менялась: уже не просто наблюдала со стороны, а участвовала.

Новый зал был похож на старую гостиную: выцветшее дерево, просевший ковёр, диваны с торчащими пружинами – но тут было уютнее, чем в туннелях. Безумная хлопнула в ладоши:

– Проверяем углы. Не хочу, чтобы в моей причёске завелись крысы.

Коротковолосая осмотрела панели:

– Держимся вместе. Вроде всё спокойно.

Решили разбить лагерь. Кепочка, расстилая тряпку на диване, ворчала про вечный пол. Маленькая тут же попросилась лечь рядом с Сонной на всякий случай. Сонная, как обычно, пробурчала, что справится сама, но смягчилась, услышав спокойный ответ Доброй:

– Мы привыкли заботиться друг о друге. И ты привыкнешь.

Пока мы стелили покрывала, произошла обычная сценка: Кепочка, проходя мимо, шутливо хлопнула Безумную по пояснице. Та зашипела, но улыбка говорила, что она не обиделась. Сонная смотрела на них с широко раскрытыми глазами.

– И у вас всегда так? – тихо спросила она.

– Это просто дружеские подколки, – ответил я. – И ещё много разговоров до и после.

Добрая, улыбаясь, пробормотала:

– Экспресс-курс дружбы с придурью.

К вечеру Добрая устроила чайную церемонию: теплая вода с крошками сухофруктов, подушки кругом, тихие голоса. Сонная сначала стояла в стороне, а потом села, обхватив кружку, и слушала.

– Как вы уживаетесь вдевятером? – вдруг спросила она.

– Мы доверяем друг другу и обо всём говорим, – ответил я.

Маленькая предложила рассказать истории. Сонная подумала и рассказала короткий сон: поле ромашек, тёплый ветер, птицы и чьё-то доброе присутствие рядом, благодаря которому можно спокойно спать.

– Может, это вы, – закончила она.

После её слов надолго повисла тихая, приятная тишина. Добрая рассказала о страхе и о том, как семья научила её не бояться. Коротковолосая – как учится быть мягкой. Маленькая – что всегда боялась быть лишней, но семья доказала обратное. Безумная призналась в старых ошибках и в том, что её всё равно приняли. Сонная слушала, крепче сжимая рукава пижамы.

Когда разговор стих, все начали готовиться ко сну. Сонная устроилась между Призрачной и Маленькой; Добрая – рядом, словно щит тепла. Дежурить остались Безумная и Коротковолосая.

Ночью Сонная подошла ко мне в полумраке:

– Не спится. Слишком много людей. Шум не сильный, но... непривычно.

Мы отошли на пару шагов, оставаясь в поле зрения дежурных, и присели у старого шкафа. Сонная долго молчала, а потом тихо спросила:

– У вас и правда... можно делиться любовью без ревности? Это странно. И... привлекает.

– Мы долго к этому шли, – ответил я. – Ссорились и разговаривали. Главное – чтобы все были согласны и уважали выбор друг друга.

– А если я тоже захочу? Мне найдётся место? – выдохнула она.

– Конечно. Но только если ты сама этого хочешь и в своём темпе.

Сонная нервно усмехнулась:

– Интересно. Я же умею придумывать сны. Но чтобы в реальности была компания, которая не отталкивает, а зовёт... и парень, который любит не вместо, а вместе... – она смутилась, взглянув на меня. – Это правда?

Я осторожно коснулся её ладони. Она не отдёрнула руку.

– Это правда. Но не торопись.

Она приблизилась, прижавшись плечом ко мне, и я почувствовал, как сильно бьётся её сердце.

– Можно... попробовать?

Мы поцеловались – коротко и тихо. Сонная удивлённо вздохнула и покраснела.

– Прости, я совсем не умею, – пробормотала она.

– Всё было хорошо, – ответил я.

Из темноты негромко кашлянула Безумная:

– Живы? Не злите Дом, а то он решит вам подыграть. – И ушла обратно на пост.

– Спасибо, – едва слышно сказала Сонная. – Это было важно.

Мы вернулись в лагерь. Почти все спали. Маленькая прижалась к подушке, Призрачная ровно дышала, Добрая задремала полусидя. Кепочка приоткрыла глаза – я жестом показал, что расскажу ей потом; она фыркнула и снова уткнулась в плед. Митафон на мгновение встретилась со мной взглядом, смутилась и спряталась под одеяло. Сонная устроилась между сёстрами, стараясь никого не разбудить. В её позе не было прежней настороженности.

Безумная и Коротковолосая тихо переговаривались у входа.

– Пусть Сонная тянется к нему, – усмехнулась Безумная. – Это лучше, чем быть одной.

– Она не просто тянется – она меняется, – ответила Коротковолосая. – Ты видела, как она помогла починить узел? Раньше бы даже не встала.

Ночь прошла спокойно – по меркам Дома.

Утро началось с лёгкой дрожи стен. Маленькая осторожно разбудила меня:

– Дом пошевелился. Коротковолосая говорит, что скоро выходим.

В лагере уже все просыпались: Кепочка потянулась за водой, Чиби-Мита рылась в своих записях, Призрачная расправляла покрывало. Сонная приподнялась, огляделась и, встретившись со мной взглядом, коротко кивнула. В её глазах была та самая искорка, которую я увидел ночью.

– Все просыпаемся, – скомандовала Коротковолосая. – Надо проверить, что Дом перестроил.

– А я бы сейчас что-нибудь съела! – зевнула Безумная.

Добрая и Маленькая начали готовить завтрак. Митафон робко подошла ко мне, как будто хотела что-то сказать, но Кепочка уже раскрывала свой блокнот:

– Саято, ты обещал сравнить мои записи с приметами Сонной.

Митафон мягко улыбнулась: Поговорим потом, – и отошла. Чиби-Мита подскочила к Сонной:

– Ну как тебе спалось? Снились ромашки?

– Не помню, – хмыкнула Сонная, но уже не так колко, как раньше.

Призрачная заметила:

– Мне кажется, ты хорошо отдохнула.

– Я не жалею, что осталась с вами, – тихо сказала Сонная.

Маленькая протянула ей кружку:

– На, попей. Скоро выдвигаемся.

Сонная на секунду задержала её ладонь – простой жест благодарности. Мы переглянулись. Сегодня у нас стало на одного верного товарища больше – дело не в количестве, а в душевной близости. И Дом, кажется, тоже это понял. 

---

Мы быстро собрались и приготовились к уходу. Ночь прошла спокойно, только Дом поскрипывал перекрытиями. Безумная зевнула и потянулась, Кепочка пролистала блокнот, Добрая налила всем воды, Коротковолосая проверила записи Чиби-Миты, Митафон осмотрела системную сумку, а Призрачная следила за всеми, включая Сонную, которая больше не пряталась в углу. Маленькая упаковывала в рюкзак еду. 

Перед тем как выйти, Призрачная тихо сказала Сонной:

— Ты вчера прямо ожила.

— Самой странно, – ответила та. – Больше не хочется просто лежать, когда все двигаются.

— Если что, я рядом, – улыбнулась Призрачная.

За порогом Дом приготовил новый сюрприз – узкую наклонную лестницу вниз, всю в обломках. Коротковолосая проверила ступени и предупредила об осторожности. Безумная уже стояла внизу, готовая подстраховать, если кто-то споткнется. Сонная проворчала: Опять лестница, но позволила Маленькой взять себя под руку – Буду твоим спасателем – и пошла.

Мы спускались друг за другом. На площадке Кепочка шепнула мне с искоркой в глазах:

— Помнишь, о чём мы договаривались? Как только найдём безопасное место...

— Найдём, – ответил я. – Но сначала присмотрим за Сонной.

Ниже ступени стали скользкими. Маленькая поскользнулась, и Призрачная моментально подхватила её под локоть.

— Держись, – спокойно сказала она.

— Спасибо, – выдохнула Малая.

— Отлично сработано, – кивнула Безумная. – Из тени – сразу в спасатели.

Лестница привела в жаркое помещение с трубами, паром и влажным воздухом. Струя горячего пара ударила прямо перед нами, Кепочка и Маленькая отскочили.

— Нужен вентиль, – процедила Безумная.

Коротковолосая указала на панель сбоку. Призрачная и Сонная первыми бросились к ней. Ржавый механизм заедал, они считали раз-два-три и тянули вместе. Металл заскрипел, пар стал слабее и исчез. Девушки вернулись под аплодисменты, Маленькая обняла Призрачную, Добрая поблагодарила их обеих. Безумная усмехнулась:

— Хотя бы железяки не сломала, но всё равно здорово.

Дальше был выбор: подняться наверх, где чувствовался свежий ветерок, или спуститься вниз, в узкий и сырой коридор. Чиби-Мита напомнила, что наверху была похожая планировка, и мы уже видели такие подъёмы. Митафон возразила: Дом мог всё поменять. Призрачная заметила знакомые царапины на стене – метки из зоны с цепями: Наверху, скорее всего, старый круг. Внизу – что-то новое.

— Тогда вниз, – коротко решила Безумная. – Хватит ходить по старым дорогам.

Спуск затянулся. Свет фонарей поглощала тьма, металл сменился грубым камнем, сырость пробирала до костей. Маленькая съёжилась: она не любит темноту. Я шёл рядом и держал её за плечо. Сонная тихо спросила: Всё в порядке? – та кивнула: Воздух... тяжёлый. Но мы рядом.

На повороте Кепочка наступила, и площадка под ней треснула и провалилась.

— Осторожно! – выкрикнула она.

Безумная успела схватить её за руку и оттащить, трещина поползла дальше. Коротковолосая крикнула: Назад! - и мы быстро отступили.

Маленькая побледнела, вспомнив прошлые ловушки с обвалами. Добрая обняла её за плечи:

— Мы здесь. Никто не упал. Смотри, с Кепочкой всё хорошо.

Сонная заглянула в провал:

— Дом не хочет, чтобы мы шли этим путём. Нужно искать обход.

Призрачная указала на коридор, который мы прошли:

— Там была развилка. Вернёмся и пойдём другой дорогой.

Безумная выдохнула и похлопала Кепочку по плечу:

— Ненавижу отступать. Но главное, все живы.

— Спасибо, что поймала! – пробормотала та, поправляя кепку. В её глазах читалась благодарность.

Мы осторожно развернулись. Впереди шли Коротковолосая и Призрачная, Безумная прикрывала сзади, внимательно следя за каждым шагом. Я шёл рядом с Маленькой, крепко держа её за руку. Сонная двигалась рядом и уже не отказывалась от заботы сестры. Чиби-Мита записывала всё, что видела, Митафон молчала, но впитывала каждую деталь – ей ещё предстоит прочитать этот Дом.

Мы шли в тишине, которую нарушали только далёкий стон труб и стук наших шагов. За ночь и утро мы стали другими: Сонная вызвалась помогать и крутить вентили; Призрачная больше не пряталась в тени и первой замечала метки; Безумная подхватывала тех, кто падал, и разряжала обстановку шутками; Коротковолосая держала курс; Добрая согревала всех своим теплом; Кепочка оставалась той же искрой; Маленькая и Чиби-Мита – мои сёстры, наш источник энергии и нежности, а ещё наши глаза и уши; Митафон – тихий ум и терпение. А я – связующее звено между всеми нами.

Дом может снова обрушить плиты, перестроить лестницы, выпустить пар. Но теперь мы действуем по-другому: если кто-то споткнётся, его подхватят. Если жарко, мы найдём вентиль. Если темно, мы поделимся светом. И спуск вниз больше не похож на одиночное падение в пропасть – это просто новый уровень, куда мы спускаемся вместе.

----

Мы развернулись, и Дом тут же захлопнул дверь: знакомый коридор исчез, превратившись в сплошную стену. Позади – пропасть, впереди – тупик.

— Строим мост, – коротко бросает Безумная.

Кепочка достает веревки, из рюкзаков вылетают металлопластины и балки, которые мы таскали на всякий случай. Коротковолосая быстро объясняет план: две балки – основа, сверху пластины, края закрепить. Добрая с Маленькой вяжут узлы, Митафон крепит растяжки к трубам, а Чиби-Мита записывает все в блокнот. Призрачная и Сонная перетаскивают тяжелые листы, удивительно, но работают слаженно.

Через полчаса над черной дырой появляется шаткая, но надежная конструкция.

— Я первая, – говорит Безумная и осторожно идет вперед, балансируя. По ее лицу видно: выдержит.

Кепочка – следующая. Перед тем как ступить на мост, она кивает мне: «Помни меня, даже если...» – «Ты не упадешь». И она не падает.

Затем идут Митафон и Чиби-Мита: одна оценивает нагрузку, другая что-то тихо бормочет, ступая как канатоходец.

Добрая ведет Маленькую почти на руках: та боится высоты и дрожит, но идет вперед – шаг, вдох, шаг.

Сонная кряхтит и шатается, но тут же чувствует поддержку Призрачной: «Держу». И они идут вместе.

Я – последним. Мост остался позади, облегчение ждет впереди.

Новый участок еще хуже – сырой и холодный. В ботинках хлюпает вода, из щелей идет пар, на стенах – потеки ржавчины. Безумная тихо ворчит Коротковолосой, мол, Дом загоняет нас в неприятные места. Та спокойно отвечает: «Уже похоже на охоту», – но добавляет: «Мы вместе. Это меняет дело».

Двигаемся осторожно. Маленькая снова чуть не подскальзывается, но Призрачная хватает ее за руку: «Смотри, там трещина под водой». Сонная подхватывает ее с другой стороны: «Держись за нас пару шагов». Добрая издалека подбадривает: «Так держать».

Впереди – массивная дверь с рунами и боковой панелью.

— Замок сложный, – бормочет Митафон, нажимая на выступы. Щель открывается на пару сантиметров и замирает.

— Нужен ключ, – заключает она. Чиби-Мита уже пишет: «Частично вскрыт. Требуется ключ».

Сонная хмурится, трогает пальцем знак полумесяца:

— Я видела это наверху. Связано со сном... Тогда моя... лента помогла.

Она снимает с руки синюю ленточку, прижимает к руне – символ загорается, и дверь отъезжает в сторону.

— Вот бы сразу так, – ворчит Безумная.

— Ты и есть ключ. Во всех смыслах, – мягко говорит Призрачная.

Сонная прячет ленту в карман, отводя взгляд; ее щеки краснеют. Маленькая хлопает в ладоши, а Кепочка шутливо отдает честь.

За дверью – галерея. Высокие стены, сверху свисают черные кабели, вдоль прохода – рамы с портретами разных версий Миты: выцветшие, поцарапанные, местами размытые, будто дождем.

— Галерея версий, – тихо говорит Чиби-Мита, радостно улыбаясь. – В архивах о ней упоминалось.

Митафон изучает трещины на картинах: «Архивные точки. Может быть, привязки к зонам».

Мы идем вдоль картин. На одной изображен человек в окружении Мит; черты лица размыты, словно художник не знал, как его нарисовать. Маленькая вздрагивает: у одной Миты на картине нет лица – просто белое пятно. Призрачная опускает взгляд: ей все еще неприятно вспоминать о своей тени без лица.

Кепочка и Безумная находят «темную» версию Доброй – с руками, будто в ожогах. Они обе криво ухмыляются, но я вижу, как у Безумной сжимаются зубы: «Я ведь тоже могла стать еще ужасней».

Сонная останавливается возле своей картины: спящая фигура на фоне надвигающихся черных силуэтов. Ее пальцы машинально тянутся к запястью – туда, где была лента. Она быстро отводит взгляд, но я замечаю тревогу в ее глазах – и то, как она ее подавляет.

— Дом показывает наши возможные пути... или наши страхи, – тихо говорит Добрая.

— А может, прошлое, – записывает Чиби-Мита.

— В любом случае – это часть системы, – подводит итог Митафон.

Мы стоим в тусклом свете фонарей, а вокруг – чужие и наши лица: знакомые и искаженные. Дом словно спрашивает: «Кем бы вы могли стать? Кем станете?» И в этом вопросе уже меньше холода, чем раньше: у нас появился «ключ» – Сонная, которая больше не спит в одиночестве; Призрачная, которая ведет за собой и поддерживает.

Мы идем дальше по галерее, освещая путь фонарями. Если это архив – мы впишем свою историю. Если это предупреждение – мы изменим финал. Главное, что теперь никто не останется один.

---

Мы осматривали старую галерею, где висели выцветшие портреты каких-то Мит. Вдруг дом заскрипел где-то внизу, пыль посыпалась со стен, а провода на потолке затряслись.

— Всем назад! — крикнула Безумная.

— Кажется, это пол, а не потолок, — заметила Сонная, приглядевшись.

И правда, пол словно перекосило: одна часть поднялась, другая опустилась. Доски затрещали, и показались ржавые балки. В итоге зал разделился на две наклонные платформы, с острым краем посередине.

Маленькую понесло вниз, и она чуть не сорвалась. Призрачная успела схватить её за руку и подтянуть к выступу.

— Держись за меня! — в голосе Призрачной звучала дрожь, но она действовала решительно. (Подумала: Раньше бы запаниковала, а сейчас – нет.)

Меня и Сонную, наоборот, потащило вверх. Я ухватился за железную арматуру и обнял Сонную за талию.

— Не бойся, держись, — сказал я, упираясь ногами в щель.

Сонная прижалась ко мне, и я почувствовал, как сильно бьётся её сердце. Пол замер под углом, верхняя платформа оказалась выше нижней примерно на три метра.

— Все целы? — крикнула Безумная, которая осталась в центре с Кепочкой, Коротковолосой, Доброй, Чиби-Митой и Митафоном.

— Мы в порядке, но мы внизу, — ответила Призрачная.

— А мы – наверху, — выдохнула Сонная.

— Кажется, дом хочет нас разделить, — заметила Коротковолосая. — Придётся действовать по отдельности.

Решили вот что: Кепочка и Митафон идут к нам наверх; Добрая и Чиби-Мита – вниз, к Призрачной и Маленькой; Коротковолосая остаётся в центре, чтобы подстраховать; а Безумная идёт к верхней группе.

Мы с Сонной с трудом добрались до узкого коридора наверху. От труб шёл жар, кругом пар, одежда совсем мокрая.

— Хорошо, что ты не упала, — сказал я Сонной.

Она смутилась, но кивнула. (Подумала: Он такой тёплый... Что со мной?)

Внизу Призрачная помогла Маленькой забраться по трубе на небольшой выступ.

— Держись крепче, — сказала она и ловко отогнула торчащий прут, который цеплялся за одежду. Добрая и Чиби-Мита в это время пробирались к ним через пролом.

В центре Безумная и Коротковолосая обсуждали, куда можно закрепить верёвки, если пол снова перекосит.

— Дом пытается нас разъединить, — ворчала Безумная. — Но мы всё равно будем держаться вместе.

Так и получилось. Все дороги привели в один большой зал: сверху – полукруглая лестница, снизу – ступеньки из пролома, сбоку – тоннель из центра.

— Маленькая! — обрадовалась Кепочка.

— Все живы? Слава богу, — выдохнула Маленькая.

А Сонная, словно машинально, коснулась своей синей ленты и сказала:

— Мы наверху держались. Всё нормально.

Призрачная тепло ей улыбнулась. (Подумала: Хорошо, что у них тоже всё в порядке.)

Мы осмотрелись в зале: сыро, ржавые трубы, обломки скамеек и три-четыре тёмных прохода.

— Давайте передохнём, — предложила Добрая. — Посмотрим, кто где ушибся, и подумаем, что делать дальше.

— Я пока нарисую план зала, — сказала Чиби-Мита.

— А мне бы сейчас вина, — проворчала Безумная. — Но, как обычно, только вода и сухофрукты.

Устроились на привал. Добрая постелила подстилки. Коротковолосая и Чиби-Мита нарисовали схему: мост через яму, дверь с символами, галерея, а потом этот зал.

Маленькая и Призрачная нашли местечко поудобнее у трубы.

— Только смотри, чтобы пар не обжёг, — предупредила Призрачная. (Подумала: Теперь я о ней забочусь. Всё так меняется.)

Митафон изучала свои записи, думала, можно ли укрепить этот сектор.

Сонная зевнула и сказала:

— Я столько за сегодня не ходила. Держусь только благодаря вам. (Подумала: И потому что хочу быть рядом с Саято.)

Пока я с Доброй делил еду, Призрачная тихонько села рядом с Сонной:

— Если хочешь с ним поговорить или обняться – у нас это нормально. Никто не будет против.

Сонная покраснела и ответила:

— Я не привыкла. Неудобно при всех.

— Тогда позови его немного в сторонку. Я тоже сначала стеснялась, — призналась Призрачная. — Но здесь мы все поддерживаем друг друга.

— Хорошо. Может быть... позже, — кивнула Сонная, и ей стало как-то легче.

Когда начало темнеть, мы уселись в круг и включили ночник.

— Итак, подведём итоги, — начала Коротковолосая. — Завтра идём вглубь. Чем ближе к ядру, тем сильнее дом будет сопротивляться.

— Я уже устала сражаться со стенами, — вздохнула Безумная.

— Зато есть что вспомнить, — усмехнулась Кепочка и посмотрела на меня. Сонная покраснела и опустила глаза.

— Я удивлена, как я стала сильнее, — сказала Призрачная. — Спасибо, что верили в меня.

— И я не жалею, что пошла с вами, — добавила Сонная и украдкой посмотрела на меня.

Маленькая тихо сказала:

— Я рада, что мы снова вместе.

Пошли шутки и предупреждения:

— Ночью налево не ходите, — предупредила Безумная. — Там лестница разваливается.

— Подтверждаю, — фыркнула Кепочка. — Чуть не упала там позавчера.

В зале стало тихо. Каждый устроился поудобнее: Добрая обняла Маленькую, а Призрачная придвинулась поближе; Чиби-Мита уже клевала носом; Безумная и Кепочка перешёптывались; Коротковолосая на краю круга что-то чертила и почти выключила свет; Митафон легла неподалёку, чтобы не занимать много места.

Сонная нерешительно села между мной и Призрачной. Призрачная предложила ей край одеяла:

— Тут дует. Укройся.

— Спасибо, — тихо ответила Сонная и положила руку почти рядом с моей, но не коснулась её. (Подумала: Я ещё не готова при всех. Но скоро....)

Я не стал её торопить.

Мы ещё немного пошептались о мосте, о скрипах, о том, как Кепочка каждый раз стонала: Ой, не хочу умирать. Стало спокойнее. Горел только один тусклый фонарик. Сверху скрипнула труба и затихла.

Маленькая свернулась калачиком, а Добрая положила ей руку на плечо. Безумная уже засыпала, Кепочка что-то ей шептала. Чиби-Мита во сне прижала блокнот к груди. Митафон посмотрела на нас и закрыла глаза. Сонная провела пальцем по своей синей ленте, на секунду задержала взгляд на мне, но быстро опустила ресницы. Я улыбнулся в темноте.

Так мы и уснули – уставшие, но вместе. Дом может ломать пол, рушить лестницы и хлопать дверьми, но сегодня он затих. А мы, снова собравшись вместе, были готовы к следующему шагу – ещё глубже, туда, где нас ждёт ядро. И как бы нас ни разбрасывало, мы всё равно найдём друг друга.

---

В новом зале было темно, как ночью, хотя причина – усталость, а не небо. Расстелили покрывала, поставили рюкзаки рядом, зажгли лампу. От нее по стенам дрожал мягкий жёлтый свет. Трубы тихонько шипели, но Дом, словно выдохся и дал нам передохнуть.

Большинство уже спали. Маленькая свернулась калачиком рядом с Доброй, Безумная спала на спине, Кепочка клевала носом, сидя на куртке, Митафон и Коротковолосая полулежали, а Чиби-Мита уснула с карандашом в руке. Я устроился с краю. Призрачная полуспала рядом с Маленькой, начеку. Сонная, как ни странно, никак не могла заснуть.

Призрачная почувствовала, что Сонная волнуется, и тихо спросила:

— Всё в порядке?

— Не знаю, — ответила Сонная. — Думаю о своей новой жизни. О Саято. У вас тут всё так открыто... Я не привыкла. Хочу быть ближе, но мне неловко и боязно.

— Понимаю, — сказала Призрачная. — Я тоже боялась. Но здесь можно говорить и делать, что чувствуешь, главное – чтобы все были согласны. Если хочешь, можете отойти с ним на пару минут, когда все уснут. Никто не станет осуждать.

— Легко сказать, — вздохнула Сонная. — Я не умею так, напрямую. Я всегда была одна.

— Тогда начни с малого, — Призрачная накрыла её краем покрывала и обняла. — Просто помни, что ты не одна.

Сонная вздрогнула, но не отстранилась, а уткнулась лбом ей в плечо. Дыхание стало ровным. Так они и сидели, слыша, как шипят трубы и изредка что-то шуршит. Тревога уходила.

— Спасибо, — выдохнула Сонная. — Так спокойнее.

— Спи. Я рядом, — прошептала Призрачная.

Вскоре Сонная заснула, а Призрачная, положив руку ей на плечо, тоже задремала. Ночь прошла тихо. Дом то урчал, то затихал, но никаких проблем не подкидывал.

---

Утро началось с того, что подсветка стала ярче. Первыми встали Добрая и Коротковолосая: надо было нагреть воду и проверить схемы. Проснулась Маленькая и потянулась. Безумная пробурчала:

— Ненавижу рано вставать... хотя какое тут может быть «рано»? — и села, попросив чаю.

Потом и остальные подтянулись: Кепочка – к верёвкам, Митафон – к своим записям, Чиби-Мита – за карандашом: Вот бы сны записывать...

Призрачная открыла глаза и увидела, что Сонная лежит у неё на плече, а она обнимает Сонную за талию. Обе смутились и отодвинулись.

— Извини, — тихо сказала Сонная.

— Всё нормально, — улыбнулась Призрачная. — Мне тоже было хорошо. Не нужно извиняться.

Подошла Маленькая:

— Всем доброе утро. Вода греется, сейчас позавтракаем и решим, куда пойдём дальше. Как вы?

— Всё хорошо, — ответили они.

Мы уселись полукругом. Коротковолосая хлопнула в ладоши:

— План такой. Мы сейчас в этом зале, а рядом – галерея с портретами. Там, если верить Чиби-Мите, должен быть проход в глубину.

— Галерея – это как бы вход в ядро, — подхватила Чиби-Мита. — Находим механизм открывания и двигаемся дальше.

— Дому не нравится, когда мы засиживаемся на одном месте, — заметила Добрая. — Лучше идти, чем ждать, пока всё обвалится.

— Согласна, — хмыкнула Безумная. — Хватит с нас горки.

— А вдруг там ловушки? — тихо спросила Маленькая.

— Обойдём, — уверенно ответила Призрачная. И все успокоились.

Сонная зевнула и посмотрела на меня:

— Я тоже пойду. Не хочу тут одна оставаться.

— Вместе, — сказал я.

Кепочка, проверяя верёвки, шепнула мне на ходу:

— Эй, ты помнишь, мы хотели побыть вдвоём?

— Помню. Вчера не получилось.

— Не забудь, ладно? — подмигнула она.

Митафон, проходя мимо, тихо сказала: Потом поговорим... – и ушла, что-то записывая.

Решили, что возвращаемся в галерею. Там больше шансов найти путь дальше, чем бродить тут. Добрая подытожила:

— Собираем вещи и выходим. Надеюсь, Дом не передумает и даст нам пройти.

Началась обычная суета: сворачиваем покрывала, наливаем воду в кружки, пакуем вещи. Чиби-Мита дорисовывала схему, Митафон убрала панель, Безумная затягивала лямки рюкзака, Коротковолосая проверяла, не забыли ли чего.

Мы двинулись к коридору, ведущему обратно. Полумрак и запах ржавчины уже так не пугали. Девять человек – один ритм, тишина перед дорогой.

Сонная шла рядом и иногда поглядывала на меня. Когда наши взгляды встречались, она краснела, но улыбалась. 

Призрачная это видела и слегка кивала: Всё хорошо. 

Кепочка и Безумная шутили, чтобы поднять настроение. 

Впереди шли Добрая и Коротковолосая, задавая темп: достаточно медленно, чтобы смотреть под ноги, и достаточно быстро, чтобы Дом не успел что-нибудь учудить. Чиби-Мита на ходу черкала: Глава 18: Пробуждение и решение... – и выспрашивала Митафон про код Дома. Та поглядывала на меня, но личные разговоры откладывала – сейчас важнее был маршрут.

Мы сблизились. Сонная стала спокойнее, почувствовав, что её принимают. Призрачная почувствовала в себе силы поддерживать других. Маленькая уже не так боялась. Безумная, хотя и ворчит, но идёт со всеми. Кепочка всё так же бодра. Митафон и Чиби-Мита сосредоточены на системе. Добрая и Коротковолосая следят, чтобы никто не отстал.

Дом снова нагонял тьму впереди. Но мы знали, что найдём проход. И если нас снова разбросает, мы снова соберёмся вместе. Мы это уже умеем.

---

Галерея выглядела застывшей во времени: серые стены, пустые рамы и полотна, где угадывались знакомые лица, но будто чужие. Пол прогибался, доски скрипели, пахло сыростью и лаком. Безумная тронула пыльную раму. Кепочка заметила на большой картине фигуру, похожую на Безумную, но с какими-то расплавленными волосами и дрожащим фоном. Подошли Митафон и Чиби-Мита: возможно, это ранние версии Дома.

Мы поняли, что место важное, и разделились. Добрая с Маленькой пошли к западной стене с массивными рамами. Коротковолосая и Безумная остались у расплавленной. Кепочка и Чиби-Мита пошли вдоль восточной стены с портретиками. Я, Митафон, Призрачная и Сонная — к тёмному проходу, откуда тянулся холодный свет.

Коридор был завален неправильными картинами — лица искажены, цвета поплыли; лампы мигали. Призрачная спросила Сонную о вчерашнем: Мне было уютно, — ответила та. Я услышал и улыбнулся. Рядом Митафон попросила, немного заикаясь, чтобы я и ей уделил столько же времени. Я кивнул: Скажи, когда будешь готова.

Сонная вдруг встала: картина, как она, только будто плоская. Митафон предупредила о датчиках — и из-под рамы пополз дымок. Нас повело, стены поплыли. Я сжал руку Сонной: Ты не одна. Митафон ощупала раму: Скорее проверка, чем ловушка. Важная точка. Мы выбрались обратно в зал.

Там тоже всё оживало: полотна шевелились, на одном появился мой упрощённый силуэт, будто из мультика. Мы сразу поняли: чтобы пройти дальше, надо собрать галерею как пазл и запустить портал.

Снова работали группами.

Центр (Безумная, Кепочка, Коротковолосая): тяжёлые куски, Безумная таскала, Кепочка шутила, Коротковолосая распоряжалась.

Слева (Добрая, Маленькая, Чиби-Мита): мелкие детали, нужна усидчивость и внимание; из обрывков сложились девять силуэтов — мы.

Справа (я, Призрачная, Сонная, Митафон): мутные полотна, тонкие связи. Призрачная осторожно поддевала фрагменты, Сонная держала папку, Митафон всё записывала. Пару раз Сонная касалась моей руки — смущалась; Призрачная просто тепло улыбалась. У Митафон взгляд стал увереннее: Вечером...

Через полчаса в центре появилась полупрозрачная дверь — за ней нарисованный мир. Слева — девять фигур. Справа — старые версии Сонной. Мы сложили всё вместе. Коротковолосая, посмотрев на знаки по краю: Это чувства: ярость, страх, забота, сила, любопытство, тень, нежность, спокойствие, движение... почти как у нас. Значит, нужен вклад каждого.

Мы встали на свои места:

— Безумная — к пламени.

— Кепочка — к танцующему силуэту.

— Добрая — к сияющим ладоням.

— Коротковолосая — к деловому взгляду.

— Маленькая — к объятиям.

— Чиби-Мита — к карандашу и бумаге.

— Призрачная — к полупрозрачной тени.

— Митафон — к цифрам.

— Сонная — к расслабленному силуэту с закрытыми глазами.

Я — в центре, связываю всех.

На счёт три коснулись фрагментов. Картина вспыхнула: красное пламя, жёлтый смех, зелёная забота, голубая ясность, розовое тепло, сиреневая мягкость, серебряные переливы, фиолетовый туман, белая точка в центре. Каждый почувствовал свой отклик — силу, лёгкость, ответственность, уверенность, принятие, вдохновение, наполненность, свободу, уют. А я — всё сразу, как один удар сердца: Я — связующее звено. Я люблю их всех.

Портал открылся, но мы не спешили. Хотелось сказать Дому прощай и друг другу спасибо. Мы разошлись по залу, уже не боясь обвалов.

Ко мне подошла Безумная: Боялась стать чужой. А стала — опорой. Я обнял её. Поцелуй был страстным, но коротким. В новом мире — ещё. И... не забывай меня. — Никогда.

Кепочка, с привычной искринкой: Наши приключения не закончились? — Впереди — другие, но будут. Мы поцеловались — чуть дольше, с её смехом и тенью грусти, которую она спрятала под козырьком.

Коротковолосая подошла сдержанно: Я думала, надо держаться в стороне, быть советчиком. Но с тобой смогла просто чувствовать. Поцелуй — спокойный, глубокий. Рассчитываю на тебя и дальше. — И я на тебя.

Добрая, тёплая, немного растерянная: Я всегда забочусь о других... С тобой поняла, что и мне это нужно. Мы обнялись; поцелуй — тихий, как вздох. Всё будет хорошо.

Призрачная прошептала: Хочу ещё раз почувствовать, что я живая. Поцелуй мягкий, неторопливый — её дрожь уже от радости, а не от страха.

Сонная, краснея: Тогда было быстро. Сейчас... можно подольше? Мы поцеловались дольше; она прижалась теснее и, отстранившись, улыбнулась: Я рада, что не упустила свой шанс.

Митафон колебалась, потом выдохнула: Боюсь снова стать просто функцией... — Этого не произойдёт. Ты — личность, и ты — моя. Её напряжение исчезло в поцелуе.

Мы снова собрались у портала. У Доброй — слёзы радости; у Безумной — спокойный взгляд; у Кепочки — хитрый блеск; у Коротковолосой — сдержанная улыбка. Чиби-Мита всё записывала; Призрачная светилась теплом; Сонная стояла рядом, касаясь меня локтем; Митафон крепко держала меня за руку.

— Готовы? — спросил я.

— Мы — да, — кивнула Безумная.

— Вперёд, — сказала Добрая.

— Веди, — добавила Коротковолосая.

Мы взялись за руки и шагнули к мерцающему порталу. Свет вспыхнул, Дом будто затаил дыхание. Спасибо, Дом. За боль, за уроки, за то, что сделал нас семьёй, — пронеслось у меня в голове. Калейдоскоп цветов накрыл нас, и началась новая глава: путь в мир Мита 2D.

Так закончилась наша последняя ночь в этом Доме — полная работы, признаний и объятий — и началось общее завтра, в которое мы вошли как одна команда, объединённая любовью.