6 часть
Недоразумение
Широкие, хорошо освещенные коридоры ведут ее к правому крылу Стормхолла. Сандра бежит со всех ног, не оглядываясь и слыша за спиной мужскую ругань вперемешку с громким топотом. Маленькое сердечко уже готово выскочить из сдавленной ужасом груди.
Укрытие. Спрятаться, исчезнуть. Папа защитил ее, как мог, но теперь она сама за себя. В боку колет болезненными иглами, когда ей удается скрыться за новым поворотом и вжаться плечиками в холодную стену. Отдышаться хотя бы чуть-чуть.
– Где эта маленькая сучка?! – раненым быком ревет один из грабителей, заставляя пот градом катиться со лба, а разметавшиеся вихры липнуть к шее.
Сандра жмурится, мечтая только найти такой уголок, где ее не найдут и не сделают больно. И словно сам Господь слышит отчаянную мольбу ребенка, послав ему мысль о старом дубовом шкафе из библиотеки. Совсем рядом, только через арку просочиться...
– Раз, два, три, четыре, пять... – нараспев тянет грабитель, и под его грузными шагами жалобно скрипит половица. Кошмарно близко, до панической слезинки и дрожащего подбородка. – Я иду искать, малышка.
Так уж случилось, что именно в библиотеке Стормхолла Сандра чувствовала себя безопаснее всего. В просторную круглую комнату на третьем этаже с покрытым облупленной фреской купольным потолком и стойким ароматом лежалого пергамента не существовало других входов, кроме одного-единственного, который просматривался с любого ракурса. С облюбованного для чтения подоконника, или с продавленных кресел, или с уютных бархатных диванчиков, на которых щедро разбросаны крохотные подушки.
Дубового шкафа тут не было давно. С тех пор как заело проржавевший замок. Тогда пятилетняя девочка больше суток просидела в кромешной тьме, забившись в уголок и боясь даже пискнуть от страха. И пусть тот испуганный ребенок вырос, сейчас Сандра казалась себе не менее беспомощной. Она не притронулась к принесенному Нэнни чаю с ромашкой и напряженно сгорбилась на диване в ожидании. За окном уже сгущалась беззвездная ночь.
Лучшее, что можно сделать, если твоя жизнь в опасности, – вызвать полисменов. Именно они когда-то спасли семью Де Росс от вторжения бандитов, так что в защитников правопорядка Сандра верила всем сердцем.
– Это явно какое-то недоразумение, – в который раз пробормотала Нэнни, слепо поглаживая подопечную по сведенным от нервов лопаткам. – Полиция во всем разберется, вот увидишь.
– Надеюсь. Я даже не могу представить, чтобы Полли...
Сандра задохнулась от одной мысли – нет, лучшая подруга детства никак не могла подстроить это несостоявшееся отравление. Да и если вспомнить – дать ей с собой угощение не было идеей Полли, это инициатива прислуги.
– А ты... – Нэнни чуть поколебалась, сухонькая ладонь на спине Сандры на мгновение сжалась в кулак. – Милая, а ты не думала, что она могла узнать про то, как Джон бегал за тобой? А получив отказ, переключился на нее. Может, она приревновала?
– Бог с тобой, Нэнни! – ахнула графиня, вздрогнув. – Это когда было? Мы же были совсем дети! Да кто вообще помнит такие юношеские глупости?.. Это полный бред – столько времени продолжать дружбу, чтобы потом попытаться меня отравить, да еще и так топорно. Годами притворяться?..
Она выпаливала все эти разумные аргументы вслух как можно тверже, будто так они станут весомее. И все же неприятный осадок на душе продолжал одолевать голову сомнениями.
Не дав ей погрузиться в еще более мрачные раздумья, в распахнутые двустворчатые двери библиотеки вошел полисмен. Статный худощавый мужчина средних лет с аккуратными черными усиками и в традиционной форме: пробковый шлем с гербовой кокардой в комплекте с надетой на мундир зимней шерстяной шинелью.
– Проходите, констебль, – засуетилась Нэнни, указав ему на ближайшее кресло. – Удалось что-то выяснить? Допросили прислугу леди Трентон?
– Благодарю, мэм, – с вежливой отстраненностью кивнул полисмен и сел, сохраняя идеально прямую спину. Помедлив, он все же снял шлем. – Да, наши люди уже проверили содержимое той корзины – выпечка действительно содержит большую дозу мышьяка. Однако спешу заверить, что все это не более чем случайность.
– Случайность? – громкий удивленный возглас от дверей заставил Сандру поднять голову и встретиться взглядом с Деоном, который стоял в проеме, лениво опираясь о косяк и скептически наблюдая за происходящим. – Хороша же случайность – несчастным птичкам хватило пары крошек отравы, чтобы издохнуть за минуту. А человеку и лизнуть это дерьмо было бы достаточно, чтобы очень гадостно закончить свои дни.
– Считаете меня некомпетентным, мистер... простите, не знаю, кто вы? – недобро поджал губы полисмен, оглянувшись на раба.
– Он просто рабочий, – поспешила сгладить неловкость Сандра и включиться в разговор с максимальной серьезностью. – Так почему вы пришли к выводу, что это несчастный случай? А если бы я или кто-то еще отравился?
– Мисс Де Росс, поверьте...
– Обращаясь к графине, будьте добры использовать слова «ваше сиятельство» или хотя бы «миледи», – вдруг пробухтела Нэнни, на что полисмен едва заметно скривился.
– Простите, я не очень разбираюсь в этих аристократических тонкостях.
– Нэн, да пусть обращается ко мне как хочет, – одернула няню Сандра, пока полисмен окончательно не оскорбился в лучших чувствах и не ушел без объяснений. – Констебль, продолжайте.
– Что ж, мы с коллегами тщательно допросили всю прислугу четы Трентон, а также их самих, – сухо отчитался полисмен и свободной от шлема рукой пригладил усы. – Леди порывалась ехать за нами сюда, но мы ее отговорили от ночных прогулок.
Сандра поежилась и твердо решила с самого утра, как только заработает линия, отзвониться подруге – похоже, Полли себе места не находила. Конечно же, она не пыталась ее отравить, это действительно нереально.
– Леди Трентон признала, что уже несколько лет ежедневно пьет в косметических целях мышьяк[4]. – Губы полисмена дрогнули, словно он сдерживал едкий смешок. – Пузырек с ним стоял на кухне, и прислуга добавляла хозяйке сей препарат каждое утро в рекомендованной аптекарем дозировке. А новая кухарка не разобралась и, судя по всему, перепутала мышьяк с дрожжами.
– Большего бреда в жизни не слышал, – снова встрял Деон, глядя на констебля с неприязнью. – Вы сами видели чистый мышьяк? Он серый и не похож на прессованные дрожжи. А ядреная доза говорит об одном – добавляли нарочно, щедро и с четким намерением выбрать жертву.
– Мы ведь ели выпечку у Полли, – подхватила Сандра его доводы, которые звучали куда более здраво нелепой отговорки «перепутали банки». – Если бы кухарка добавила отраву при замешивании теста, то это вскрылось бы еще днем во время чая. Вряд ли она готовила несколько партий, в одну из которых положила яд, а в другую нет...
– Послушайте, миледи, – проигнорировав Деона, с подчеркнутым нажимом на обращение ответил констебль. – Мы говорили с каждым в особняке Трентонов. Кухарка у нее едва лопочет по-английски, но, когда мы показали ей пустой пузырек из-под мышьяка, покивала и подтвердила, что добавляла его в еду. Конечно, хозяйка ее накажет за невнимательность, но за это уж точно не следует сажать в тюрьму. Досадное недоразумение. Главное – никто не пострадал.
– Ага, то есть если бы пришлось вывозить из Стормхолла хладный труп аристократки, вы бы активнее шевелились...
– Деон! – успела прервать его грубость в адрес представителя правопорядка Сандра.
Раб недовольно сложил руки на груди. Его яростный взгляд и игравшие на скулах желваки обещали полисмену суровую расправу.
– Простите, констебль. Выходит, дело закрыто?
– Его и не пришлось открывать, – довольно улыбнулся полисмен и даже позволил себе снисходительное замечание: – Просто женщинам стоит помнить, что они прекрасны от природы. И не держать ядов на кухне. Блеск в глазах и привлекательный цвет лица достигаются и без таких устаревших и опасных методов.
Дав графине подписать пару бумаг, полисмен откланялся и спешно ушел. Нэнни побежала проводить его к выходу, а Сандра устало откинулась на спинку дивана и сжала пальцами переносицу. В то, как все произошедшее представлялось в глазах типичного мужчины, не верилось до сих пор. Свалить попытку убийства на косметические процедуры одной дамы и неуклюжую халатность другой... Очень удобно для того, кто не хотел получить нераскрытое дело перед самым Рождеством.
А может, зря она так отреагировала? Может, констебль прав и стайка дохлых голубей перед Стормхоллом не более чем недоразумение?
– Вот же ленивая шелудивая псина. Нет тела – нет и дела, – вдруг раздалось у окна, и Сандра подняла голову.
Она уже и забыла о присутствии Деона, а тот задумчиво наблюдал в окно за отъезжающим экипажем полисмена и жевал кончик где-то добытой спички.
– Ты еще тут? – удивилась графиня его внезапному неравнодушию. – А, наверное, ждешь награды за мое спасение... И чего же изволит душа Дьявола?
Он медленно развернулся к ней и одарил пронизывающим взглядом, словно облизавшим ее вдоль шеи до закованной в бежевую блузу груди. По светлой коже Сандры пробежали неуютные мурашки, и она невольно прикусила щеку. Умел же этот паршивец без единого слова заставить ее ерзать на месте.
– Вряд ли ты можешь исполнить то, чего я правда желаю, – с хитрой ухмылочкой заметил Деон. – И если это не предложение вернуться на арену...
– Нет. Даже не думай.
– Тогда горячей ванны и сытного ужина будет достаточно, – разочарованно вздохнул раб и подошел к одному из диванчиков, а затем нагло растянулся на нем, свесив ноги через подлокотник.
Сандра хотела отчитать его за порчу мебели – все-таки всклокоченные волосы Деона еще были в угольной пыли, хотя руки и лицо он отмыть успел, как и снять рабочую куртку. Но прикусила язык – сегодня хотелось простить ему своеволие. Если бы не его нюх и познания в области ядов, она наверняка бы успела съесть кусочек отравы сама или угостить Нэнни. Та в силу возраста и проведенной в ужасающей нищете большей части жизни вообще практически не различала запахов.
– Откуда ты знаешь, как распознавать мышьяк? – с подозрением спросила Сандра, поднявшись и расправив юбку.
– Ответь на свой бессмысленный вопрос сама. – Растянувшись и закинув руки за голову, Деон по-кошачьи зевнул и добавил: – Удиви меня смекалкой, пташка.
По сути, не сказав практически ничего, он подтвердил все самые страшные предположения. Защищающимся жестом обняв себя за плечи, графиня медленно подошла ближе к нему и окинула напряженным взглядом мощное тело. Выходит, оружие у него не только то, что на виду.
– Сколько из семи убито с помощью ядов?
– Всего двое, – легко признался Деон, не моргнув и не выдав своего раскаяния. – Не очень люблю это дело – крысиный и сучий метод, но иногда самый подходящий. Заметь, если бы ты сегодня окочурилась, этот же констебль живенько списал бы все на несчастный случай. Я бы даже подумал, что у убийцы есть мозги, но выбор яда... класть мышьяк в горячую выпечку с миндалем, где был бы незаметен простой цианид... Нет, это сделал абсолютный профан, ничего не понимающий в том, что собирался натворить.
Сандра задумчиво нахмурилась, стараясь не выдать, что тоже разделяла эти рассуждения. Деон продолжал смотреть в потолок и жевать спичку, разглядывая старую фреску – естественно, с очередным табуном лошадей на выгуле. И невольно демонстрировал графине рельефную линию скул и выступающий кадык. А еще черные разводы на шее, уходящие за ворот не застегнутой на три верхние пуговицы рубахи. Торопился отмыть хотя бы руки, чтобы успеть проследить за действиями полисменов... Любопытно почему? С чего это ему так сильно не наплевать на происходящее?
– Значит, ты не веришь, что это недоразумение, – подытожила Сандра с тяжелым вздохом. – А я не верю, что Полли и Джон могли быть в этом замешаны. Мы друзья детства, я им полностью доверяю.
Деон моргнул и перевел взгляд на ее лицо, усмехнувшись уголком рта:
– Глупая пташка! Их могли подговорить, заплатить им или прислуге. Человек человеку волк. А кто считает иначе, тот сам отдает свой зад в чужие руки.
– Сказал раб, отдавший зад хозяину в безграничное пользование, – презрительно фыркнула Сандра.
– Это совсем другое, – неожиданно жестко отсек Деон и под пронзающим взглядом арктических глаз нехотя признался: – Барон Глашер... впрочем, для меня он был Аарон. Он дал мне все – имя, лучших учителей, кров, стол и свое исключительное расположение. Славу и силу. При том что я был никто, грязный щенок из глухих трущоб. Единственное, что я мог дать в ответ, – свою вечную преданность, и я ее отдал. До сих пор об этом не жалею.
– Даже после того, как тебя приравняли к остальному его хламу и выставили на торги словно вещь? – задрала бровь Сандра, удивившись и обрадовавшись внезапной откровенности.
– Это случилось по ошибке. Все имущество Аарона должен был наследовать его единственный сын. Но этот сукин сын...
– Знаю. Проигрался в карты в пух и прах, и не факт, что его огромные долги покрыла распродажа наследства. Я следила за новостями: мне нужен был Торнадо, жеребец Глашера.
– Твоя нянька верно мыслит: коня сразу умыкнул мэр Уинслоу.
Сандра невольно улыбнулась – впервые они говорили нормально, без попыток уязвить друг друга. Еще и стоять над ним оказалось приятно: теперь ее небольшой рост не мешал ей и позволял смотреть на него сверху вниз. Если бы еще раб не развалился на дорогущей обивке в грязной одежде, было бы совсем чудесно.
– Выглядишь слишком довольной для той, которую пытались убить, – хмыкнул Деон на ее реакцию.
– А ты выглядишь слишком заинтересованным этим покушением для того, кто меня ненавидит. Разве ты не порадуешься, если меня прикончат? – невинно протянула Сандра.
На долю секунды в его дымчатых глазах мелькнуло недоумение, тут же сменившееся решимостью. Он вдруг приподнялся и совершенно непредсказуемым рывком с силой обхватил руками талию Сандры.
– Эй! – ахнула она, ногтями процарапав его жилистые руки, но не сумев остановить. – Да что это... Кончай уже с этими дикими повадками!
Но Деон решительно притянул ее к себе и, несмотря на сопротивление, усадил на колени, словно не замечая, как она извивалась, пытаясь вырваться из его рук. Пропотевшее от работы тело пахло мускусом и шалфеем и казалось раскаленным железным стулом для той, которая всегда соблюдала приличия. Или почти всегда.
– Ненавижу? – прошептал Деон ей на ухо, и волна дрожи облизнула каждый позвонок онемевшей от страха графини. – Думаешь, я тебя ненавижу, пташка?
Она заскрежетала зубами от злости и попробовала дернуться снова, но его руки не отпускали ее талию. Только новой боли не хватало. Оставив мелькнувшую идею выцарапать хаму глаза, Сандра раздраженно кивнула:
– Еще бы. Судя по всему, день, когда ты не оставляешь на мне синяков, прожит зря. Может, ты так помечаешь будущую жертву? Не хочешь моей смерти, чтобы убить самому и поставить драгоценную палочку на спине?
Она даже передернулась, представив это. Ледяная испарина бисеринками выступила на лбу. Сердце пойманной бабочкой трепыхалось под ребрами, требуя все больше воздуха, которого совсем перестало хватать – кислород вытеснил терпкий аромат мужского тела.
– Или я помечаю тебя для чего-то другого. – Хриплый выдох в шею послал по коже мириады мурашек, ушедших вниз живота. – Но ненавидеть? Слишком сильное чувство. Мне просто на тебя плевать, ваше сиятельство.
Он отпустил ее так же неожиданно, как схватил, и Сандра живо вскочила с его коленей, тяжело дыша от потрясения и внезапной обиды. В последние его слова совсем не хотелось верить – этого не могло быть. Иначе зачем постоянно ее лапать?
– Если бы тебе правда было плевать, ты бы не бегал за полисменами и не строил бы тут теорий, – гордо вздернув подбородок, заметила Сандра, обличая его очевидный интерес.
Но Деон лишь устало закатил глаза и пояснил, продолжая играть спичкой во рту:
– Подумай хорошенько, пташка: если ты слишком рано подохнешь, мне снова прямой путь на торги, ведь у тебя нет наследников. Только на этот раз все затянется в разы, пока власть имущие, сестрицы милосердия и жадный до чужих земель архиепископ Хинсли распилят твое состояние. А учитывая условия моего контракта... Что, если меня купит какая-нибудь скотина, любящая человечинку? Маньяк, озабоченная вдовушка с раскаленной кочергой? Как бы мне ни было тошно это признавать, но ты – мой шанс на билет в жизнь, на арену, где я снова могу быть королем. И потому мне очень не хочется, чтобы ты откинула копыта... хотя бы пока не продашь меня в Лондон хорошему хозяину, как и обещала.
Закончив эту внезапно длинную речь, Деон поднялся с дивана, выплюнул прямо на пол изжеванную спичку и нарвался на полный недоумения взгляд Сандры.
– Не понимаю. Ты признаешь, что я твой счастливый билет. Что после торгов ты мог попасть в куда более худшие условия, где про арену бы только видел сны. И все равно ведешь себя со мной так по-хамски. Да ты мне должен пятки лизать, и честно скажу, если бы так было с первого дня, я бы через какое-то время предложила тебе не арену, а свободу.
– Устал я сегодня... на улице ночь, а твоя нянька меня совсем загоняла. – Проигнорировав и ее, и повисшие в воздухе вопросы, Деон прошел мимо графини в сторону дверей, мимоходом обронив: – Пташка, я веду себя так, как ты сама позволяешь. Больше того – как ты сама хочешь, но пока себе не признаешься. Свобода же закроет для меня смертельные бои, а лизать пятки я не стану точно... Ведь тебя заводит совсем иное.
КОНЕЦ.