Жанр

Виолетта идёт, расправив плечи, с высоко поднятой головой по широкому холлу. Кругом носятся туда-сюда люди, кратко с ней здороваются, а некоторые просто пробегают мимо, будто это не с ней они вчера бухали.

      Идёт, чувствуя приближающийся пиздец.

      Пара документооборота, на который, к слову, нужно принести папку сделанных собственноручно документов, начнётся с минуты на минуту. На блядскую пару с блядской преподшей, у которой то ли вечный недотрах, то ли вечный пмс, идти не хочется от слова совсем: нудные практики уже окончательно осточертели.

      Она поджимает губы, проходя в компьютерный класс, оглядывается в поиске свободного места и кидает на ближайший стул рюкзак.

      Преподавательница с ней даже здоровается, на мгновение у женщины появляется улыбка, и Вилка удивлённо приподнимает брови, улыбаясь в ответ: этой мымре несвойственно.

      Чувствуя радость от чудесного начала дня, она оглядывает остальных.

      Кто-то ждёт звонка, утыкаясь в телефоны, кто-то уже во всю строчит недоделанные дома документы. И только Круглов, приходящий раз в месяц, если повезёт, ссорится с преподавательницей, яро доказывая своё:

      — Вы понимаете, что я работаю, чтобы оплачивать эту учёбу, ну не могу я ходить! — парень вскидывает руки, повышая голос. — Я вам всё сдам, честное слово!

      — Садитесь и делайте сейчас, вы мне что, на зачёт сто шестнадцать документов принесёте? Вы думаете, что потом у меня будет время проверять? — возмущается женщина, грозно его оглядывая. — Работает он! Все работают, Круглов, это не повод не появляться на парах! И справки свои сами знаете куда засуньте!

      Малышенко за перепалкой лишь наблюдает.

      Исподтишка, ухмыляясь себе под нос. От крика ей кажется, что вот-вот начнёт болеть голова, но она усердно держится, пытаясь отвлечься на что-то другое.

      Рассматривает и чужие рабочие места. Взглядом цепляется за знакомый рюкзак.

      Медведева.

      В голове что-то щёлкает, и она мигом перемещается за соседний компьютер, пока остальные удивлённо пялятся. И лишь пожимает плечами, подмигивая одной из одногруппниц. А та мигом краснеет, отворачиваясь.

      — Будет цирк, — шепчет другая студентка на ухо своей подруге, а та соглашается, кивая.

      — Ну, хоть что-то интересное. Либо цирк, либо драка.

***

      Кира курит вторую подряд.

      Грёбаная преподша по документообороту забраковала два из шестнадцати документов, видите ли, ошибки в расположении строк в нормативных актах.

      Кира посылает её нахуй уже несколько раз подряд.

      Потому что и без того строчила несколько часов, изрядно устав, и потому что к таким придиркам не привыкла.

      Она же лучшая.

      Несколько раз голову посещают мысли о том, сколько документов забракуют Малышенко.

      Потому что быть не может, чтобы она сделала всё правильно. Ведь пусть она и умная, но скрупулёзности у Киры больше, как и мозгов, как и нравственности, как и выдержки для ёбанного документооборота.

      И с этими мыслями она плетётся на пару, плохое настроение даёт о себе знать, когда она зыркает на всех подряд, убивая взглядом.

      Заходит, наблюдает за преподшей, которая проверяет очередную чужую папку, хмыкает и поворачивает голову, матерясь себе под нос.

      Малышенко сидит точно рядом с ней.

      Улыбается, приторно так, ехидно, скалится, скорее. И хлопает по месту рядом непринуждённо.

      Кира закатывает глаза, выдыхает и говорит тихое: «Блять».

      И, кажется, Ложка чертовски довольна.

      Плюхаясь на своё место, Медведева пытается не обращать внимания: включает компьютер, из своей папки достает те два документа, которые нужно переделать, и вчитывается снова.

      Видит периферией, что Ложка наблюдает внимательно. И ей хочется кинуть в неё ручкой, прямиком в красивое усмехающееся лицо.

      Кира себя изо всех сил сдерживает.

      — Всего два неправильных! — хлопает в ладоши Виолетта. — Смотри-ка, на рекорд идёшь.

      — Заткнись, а? — себе под нос бубнит Кира, не желая сейчас разговаривать вовсе. — Иди с ней ещё пофлиртуй, получишь не пять, а шесть.

      И Ложка улыбается во все тридцать два, довольно хмыкая. Сверлит Киру взглядом, высоко подняв подбородок.

      И поднимается с места, прихватывая папку.

      Кира только наблюдает краем глаза, как преподша услужливо её берёт и улыбается.

      От этой картины почему-то злится.

      Как будто это схватка за внимание и Кира ревнует.

      Ревнует, потому что все призы достаются грёбаной Малышенко.

      Потому что та, как последняя шлюха, флиртует с преподшей по документообороту каждую пару. Каждую пару она ей улыбается и подходит, упираясь локтями в стол.

      Устраивает представление, выпячивая задницу, наклоняется слишком близко и о чём-то шушукается.

      Кире кажется, что вовсе не про документы.

      Возвращаясь, Виолетта садится на стул, оглядывая Киру. Та готова поспорить, что она прожигает в ней дыру.

      — Какая жалость, делать совсем нечего будет, все документы правильные, — тянет Ложка, будто насмехаясь, пока Кира выискивает примеры нормативных актов.

      — Ты в этом так уверена? — Медведева даже поднимает одну бровь, поворачивая голову в сторону Вилки.

      И Виолетта довольна.

      Кивает, включая и свой компьютер. И смотрит Кире прямо в глаза.

      — У меня никогда не было проблем с доками, ты же знаешь, в отличие от тебя.

      — У меня нет с ними проблем, — сквозь зубы цедит Медведева, — просто опускаться до твоих приёмов не хочется.

      Та лишь усмехается, качая головой.

      — А зря, Кирюх.

      — Для документооборота нужно быть усидчивой, Ложка, это точно не про тебя, — как бы между делом говорит Медведева, пялясь в монитор.

      Преподавательница со стуком закрывает папку, улыбаясь, а Виолетта поднимает голову, улыбаясь в ответ.

      — Всё правильно, Малышенко, — женщина ярко улыбается, смотря на Вилку с теплом каким-то.

      — Поставите шестёрку? — ехидно смеётся та, забирая папку.

      — Если бы могла, поставила бы, честное слово! Учитесь, бездари, вон, ни одной ошибки!

      Виолетта, словно настоящая победительница, усаживается на место и тихо говорит Кире, которая челюсти от злости сжимает:

      — Либо быть усидчивой, либо отлизать девке с третьего курса за документы, Медведева.

      И когда блондинка морщит лицо, отворачиваясь, Виолетта громко смеётся, запрокидывая голову.

      — Ёбанная мерзость, блять, — цедит та, отсаживаясь на стуле подальше.

      А одногруппники лишь переглядываются.

***

      — Делайте те, что не досдали, будем проверять на следующей паре все документы, которые на данный момент должны быть в ваших папках. Я напоминаю, по методичке это тринадцать практик, то есть, тридцать шесть документов, — громко объявляет преподавательница, дребезжа ключами в руке. — Мне нужно отлучиться на кафедру, всех отметила.

      И она выходит, пока студенты кивают, не отвлекаясь от своих работ.

      В кабинете душно, техника гудит, и Кира разминает шею, печатая акт, пытается сосредоточиться, делая всё по инструкции.

      Взгляд то и дело, что каждый раз падает на Ложку, которая раскладывает пасьянс на компьютере.

      — Что, не получается? — ехидно спрашивает она, оглядывая Медведеву.

      — Рано радуешься, Ложка, у меня просто комп лагает, — цедит злостно Кира, сжимая зубы. — Я хотя бы эти документы буду уметь делать.

      — А кто тебе сказал, что я их не умею делать? — хмыкает Виолетта, откидываясь вальяжно на спинку.

      — Ты, ебанутая, за эти документы отлизала.

      — Мне в процессе как раз лекцию по нормативно-правовым актам читали, — она смеётся, пока Кира чуть ли не плюнуть в неё готова.

      — Фу, блять, — только и говорит девушка, сохраняя документ. — Ты можешь нахуй от меня отсесть?

      — О, Кирюх, а в процессе ещё и не так можно, знаешь? — Вилка ухмыляется, продолжая гнуть свою линию. — Тебе когда-нибудь отлизывали, а?

      — Отъебись от меня, — предупреждающе тянет Медведева, грозно зыркая на неё исподлобья.

      — Наверное, не отлизывали, такая злая, — наивно дует губы Вилка. — Знаешь вообще, что это такое?

      Она издевается, едко улыбаясь, а у Киры желваки ходят.

      Она даже голову в её сторону поворачивать боится, потому что мерзко. Боится, что выблюет всё, что с утра съела.

      А та издевательски смеётся.

      — Смотри, как это делается, — Виолетта строчит что-то в компьютере, а потом поворачивает монитор в сторону Медведевой. — Звук включить?

      Кира голову поднимает лишь на секунду.

      На весь экран лесбийское порно.

      По телу проходится волной жара от накатившей злости, все вокруг оборачиваются, открывая рты, а Кира лишь смотрит ей в глаза, поджимая губы.

      — Не доводи до греха, Ложка, блять, — она отворачивается, чтобы этого пиздеца не видеть.

      Незаметно подбирается тошнота.

      Киру начинает по-настоящему пробирать мерзость вперемешку с ненавистью к Виолетте.

      А та запаляется ещё сильнее, включая звук. Из колонок доносятся чужие стоны, и Кира готова вот-вот сорваться.

      — Выключи, блять, — цедит сквозь зубы, а в глазах горит самая настоящая ненависть.

      А Малышенко наклоняется к ней ближе, тихо и с усмешкой спрашивая:

      — Ты такая же громкая? — и облизывается.

      Так, что у Киры кулак сжимается, ногтями впиваясь в кожу.

      — Ёбанная грязь, — тихо хрипит Медведева, кидая папку в рюкзак.
Выключает компьютер Виолетты, с силой впиваясь в неё взглядом.

      Малышенко может рассмотреть там отвращение, ненависть и что-то ещё.

***

      Кира курит, сверля взглядом стену.

      Сжимает фильтр сигареты, протяжно выдыхает, прикрывает глаза пару раз: пытается забыть то, что она увидела.

      Телефон вибрирует в кармане, и она нехотя, даже не глядя, тыкает на уведомление.

      От Ложки.

      Поднося телефон к уху, слышит, как в голосовом Виолетта стонет.

      И кулак сжимается снова.