Где же ты, моя бабочка? [ЗАВЕРШЁН]

С наступлением ночи к Чонгуку вновь приходят эти чарующие и изнуряющие его сознание сны… В них к нему являлось прекрасное создание, которое очаровывало его своей красотой, вишнёвым запахом и прекрасным телом. В мире сновидений Чон мог быть рядом с Тэхёном, только омега в нём был полной противоположностью себя в настоящем мире. В своих снах его предназначенный завлекал альфу в свои сладкие сети. Он провоцировал, призывал и жаждал… был самим воплощением пошлости и разврата, он был тем, кого так сильно хотел Чонгук. Но стоило ему поддаться искушению, как сон обрывался, заставляя альфу мучаться и страдать из-за сильного возбуждения…

Для Чона не было приюта в реальности. Повсюду был он — Тэхён. За ним всегда следовал вишнёвый запах, везде казалась красная макушка, даже целуя и обнимая других, альфа видел во всех только Тэхёна. Он уже даже не сомневался, что именно этот омега был его предназначенным. Белое перо… в каждом из таких снов Чонгук видел на его запястье — явное доказательство их крепкой связи. Чувствовать это было практически невыносимо. Но не смотря на то, что даже во снах альфа не мог найти утешения, то днём его мучали сильные мигрени, аппетита не было, а альфа продолжал изводиться от дикого желания. Его преследовало необъяснимое чувство. Хотелось следовать его зову, возможно это было признаком того, что они были духовно связаны и могли страдать из-за расстояния? Для Чона это было непонятно, но происходящие с ним изменения после побега пленника, сильно ломали альфу не только физически, но и духовно. Никакие лекарства, отвары и прочая другая ерунда не помогали. Когда Чонгук решился вновь найти утешение в другом омеге с запахом вишни, который был ему совсем не мил, потому что никто не имел подобного, как у его предназначенного, то перед глазами всё поплыло, а эту омегу позже он выкинул прочь из своих покоев, так как от этого стало ещё хуже. После случая с ХуБаном, Чон больше ни с кем не мог переспать. Чонгук понимал, что после того, как он насильно взял Тэхёна ещё тогда в одной из пыточной, скорее всего у них случилась вязка. И теперь ни он, ни омега не могут быть в отношениях с кем-то другим. Эти слишком крепкие связи, но если Чон пометит Тэхёна, то омега будет полностью в его власти. Вязка — крайне редкое явление. Обычно у каждой десятой пары было что-то подобное, при этом разлука со своим предназначенными сильно сказывалась на них самих.

Мин сразу заметил серьёзные изменения в поведении его друга. Ещё в первый день после побега Безликого, Чонгуку было плохо, а дальше ему становилось всё хуже и хуже. Альфа сразу понял, что между Чоном и тем слугой завязалось что-то большее, чем просто истинность. Лекари лишь обречённо разводили руками, когда очередное средство не помогало улучшить его состояние. Самому Юнги было не по себе от произошедшего. Он понимал, что Чимина обязательно вернут, вот только тот факт, что он смог сбежать — не давало ему покоя. Мин уже знал, что сделает со своим омегой, как только его вернут обратно. Альфа был настроен решительно — поступить так, чтобы Чимин сильно пожалел о содеянном. Он будет долго страдать и мучаться — расплата будет тяжёлой.

От ХваГана Мин получал все сведения, по поводу поисков омеги. Он был прав, что Безликий направился на север и не сомневался, что его люди смогут быстро настигнуть их. То, что его предназначенный решил захватить с собой пленных — было его самой большой ошибкой. При таких условиях они оставят много следов, их передвижения будут гораздо медленнее, чем если бы омега решил сбежать только с этим слугой и лекарем. Именно этой ошибкой со стороны своего истинного решил воспользоваться император. Он не сомневался, что уже совсем скоро это всё закончится.

Мин временно отстранил советника от своих обязанностей, так как понимал, что на время отсутствия его предназначенного — Чонгук не сможет вернуться в прежнее состояние. Но не смотря на то, что ни один лекарь не мог ничем помочь Чону, Юнги приказал не оставлять его одного, что бы ни случилось. Подобное состояние волновало его. Было не ясно как дальше будут развиваться подобные симптомы. Чону было слишком плохо, хотя этого Тэхёна не было лишь несколько дней. От самого Чонгука он понял, что между ними была близость, и что теперь между им и омегой была вязка. Юнги не испытывал подобных ощущений, что и его друг, но после того, как он через силу взял своего предназначенного, то больше не приглашал омег из своего гарема в свои покои. Он ещё раньше недолюбливал их, а уже после Чимина, он вовсе не мог никого переносить на дух. От чужих омег воротило, и теперь они его вовсе не привлекали. Юнги хотел лишь одного — чтобы его истинный вновь был рядом. Только он был способен выносить и родить ему наследника. Никто не мог заменить его ни в получении ребенка, ни в постели. Мина волновало ещё то, что цикл его омеги был сбит и было не ясно когда у него начнётся течка. Нужно было успеть вернуть его обратно до этого момента, так как он понимал, что может с ним случиться, если его будут окружать другие альфы. Но если этого не произойдёт, то придется вмешаться в его природу и вызвать её другим путём. Даже если он вновь возьмёт омегу насильно, то не факт, что тот сможет забеременеть. Течка — единственный вариант при котором он не сильно навредит Чимину и сможет получить желаемый результат. Юнги было сложно смириться с тем, что нужно было действовать так, чтобы не навредить предназначенному. Но он понимал, что стоит ему вновь увидеть Чимина, то он вряд-ли сможет сдержаться и продолжать хладнокровно мыслить рядом с ним. Это можно было скинуть на их истинность, ибо это был единственный омега, который так сильно волновал его, остальные же не представляли для альфы никакого интереса. Мин часто вспоминал, как через силу взял его, как он бился и пытался вырваться из его рук, как он ругался и кричал, проклиная Юнги. А затем у того персикового дерева, когда он пометил Чимина, сделал своим по праву, скорее всего это было самым большим разочарованием в жизни омеги, конечно же после неудачного покушения на его жизнь. Чимин слишком сильно ненавидел его, а Мину и не нужна была его любовь. Главное — ребёнок. А Пак был тем, кто сможет ему его дать, осталось лишь вернуть истинного обратно, тогда всё встанет на свои места.

***

Хосок нежно притянул к себе омегу и, углубив поцелуй, начал поглаживать его по спине. Чимин буквально таял в крепких объятиях и медленно прикрыл глаза от удовольствия. Они едва ли могли найти свободную минуту, чтобы побыть наедине только вдвоём. Пара быстро ушла, когда подготовка к ночлегу закончилась и их упустили из виду. Сейчас они вновь были вместе и не могли оторваться друг от друга. Блаженную минуту хотелось продлить как можно дольше, вот только у них не было такой возможности. Утром они были не более чем друзьями, для всех Чимин — «альфа», поэтому это мешало находится с ним ближе дозволенного, хотя этого неимоверно хотелось. И только под покровом ночи, вдали от чужих глаз и на считанные минуты они могли быть рядом друг с другом. Омеге было этого мало, хотелось не скрываясь от всех обнимать Хосока, целовать сколько сердце пожелает и всегда находиться рядом с ним. Вот только судьба распорядилась с ними по-другому. Поэтому не теряя такого драгоценного времени, Чон и Чимин наслаждались близостью друг друга, пока это ещё было возможно.

Хосок старался быть не очень настойчивым и давал омеге возможность самому вести поцелуй. Он не хотел принуждать Чимина к чему то, так как понимал, что ему пришлось многое пережить находясь во дворце. Он заботился об омеге и не мог нарадоваться тому, что его чувства взаимны. Чон больше всего дорожил им. Он старался заботиться об омеге, помогать со всем и был внимателен к переменам в его настроении. Альфа поддерживал его словами, не давал забыть, что даже чёрная полоса в его жизни — открыла новые возможности. Чимин был искренне благодарен ему за поддержку и не знал, как выразить все свои чувства по этому поводу. Но стоило ему начать разговор, как Хосок прижался к нему и крепко обнял, увлекая в поцелуй, потому что это было намного понятнее, чем простые слова.

Чимину было жарко от такой близости. Несмотря на то, что вокруг было холоднее и холоднее с каждым днём, так как скоро должен был выпасть первый снег, у омеги были румяные щёки, а дышали они поочерёдно. Пак не мог насладиться поцелуем, поэтому не спешил отпускать альфу. Но эта идиллия продолжалась не более пяти минут, потому что уже нужно было возвращаться обратно, хотя этого так не хотелось делать. Находясь вместе они жили, ища в друг друге то, чего не могли найти по-отдельности. Это было необъяснимым чувством, при котором невозможно было существовать раздельно, хотя скорее всего это и была любовь… Удивительное чувство, приносящее столько счастья от одного лишь прикосновения любимого человека. Чимин не знал прежде какого это… Он любил брата, вот только немного иначе. С Тэхёном у них были кровные связи, которые никто не мог разрушить. Пак заботился о младшем брате, а он о старшем. Они переживали друг за друга, радовались и разделяли все чувства на пополам вне зависимости от того положительные они или отрицательные. Даже сейчас Чимин хотел поделиться с Тэхёном частичкой своего счастья, но понимал, что это был неподходящий момент. Всё это должно быть в тайне до определенного момента и только тогда Тэхён и ЛиБин узнают о их чувствах первыми. Честно сказать, Чимин сильно переживал по этому поводу, но старался не замечать неловкостей.

Рыжеволосый омега медленно отстранился и, растянувшись в счастливой улыбке, открыл глаза.

— Совсем скоро нам уже не нужно будет прятаться и тогда я ни за что не упущу возможности постоянно так делать — Хосок нежно прикоснулся к влажным, припухлым от поцелуя, губам кончиками своих пальцев, вызывая таким безобидным прикосновением табун мурашек у омеги. Чимин трепетал и буквально оживал рядом со своим любимым. Было темно и холодно, за ними устроили погоню, а их будущее было неизвестным. На плечах обоих лежала большая ответственность за чужие жизни, но не смотря на продолжительную чёрную полосу, пара находила утешение в друг друге.

— Я тоже надеюсь, что это скоро закончится и тогда я могу перестать быть тем, кем я не являюсь на самом деле,— Чимин мягко улыбнулся и, взяв тёплую руку альфы в свою, направился с ним обратно к лагерю, натягивая тёмную ткань на своё лицо по пути.

***

С рассветом все вместе они вновь двинулись к северу. Тэхён с РэйЮ вновь ехали вместе и всё так же болтали, вот только красноволосый омега изредка поглядывал вперёд и ловил на себе изучающий взгляд ЮнГёма. Тэ странно краснел и неловко улыбался, а затем вновь обращался к РэйЮ. Бета немного оправился и был практически в порядке. Он уже не так сильно переживал на счёт случившегося и вёл себя более раскрепощенней. Он не сжимался и больше не боялся прикосновений со стороны людей, мог нормально разговаривать и больше не плакал. РэйЮ относился ко всему спокойно, а с Тэхёном они хорошо подружились за столь короткий промежуток времени. Они практически всегда были вместе и не расставались. У них было много тем для разговора, так как между ними было много общего. Даже в пути в не столь хорошем положении они улыбались и смеялись, шутили и поддерживали друг друга, находя утешение и стараясь забыть всё прошлое, как самый страшный сон.

Хосок продолжал придерживать Чимина и управлять конём. Они изредка перешептывались, а омега специально прислонялся ближе спиной к торсу альфы, так как это прикосновение дарило то незабываемое чувство спокойствия и защищённости.

Все люди были измучены дорогой и едва ли могли ехать, но они понимали что осталось совсем немного. Уже ближе к вечеру они будут на месте, поэтому это осознание воодушевляло двигаться дальше. Они прошли большой путь, смогли преодолеть его несмотря ни на что. Хоть их осталось немного, но теперь для них жизнь была нечто большим чем какая-то жертва. Они получили второй шанс и как будто родились заново. Теперь каждый хотел распорядиться своей жизнью так, как мечтал. Некоторые были настроены на то, чтобы после северных провинций направится к западу. Но сначала нужно было немного отсидеться и восстановить силы. Скорее всего, только в городе знали о побеге, но до дальних деревень вряд-ли дошло это известие. Нужно было отдохнуть и двигаться на запад. Вместе с ХаиРи и РэйЮ хотели идти ЮнГём и двое других альф. ХёСаб готовился вместе с сыновьями отправиться к своему брату, который жил далеко от их местоположения. Он ещё раньше хотел перебраться из города в провинции, вот только никак не мог собраться. А тут выдалась прекрасная возможность не только осуществить желаемое, но и помочь людям уйти от страшной участи. К тому же он был одним из сторонников восставших и поддерживал идеи Безликого. Уже через месяц после неудачного покушения с ним смогли связаться и попросить помощи с передвижением к северу. ХёСаб ещё с отрочества вместе со своими родителями занимался коневодством, поэтому у них не возникло проблем с тем, как дойти до провинций. К тому же, его двое взрослых сыновей альф помогали ему и ухаживали за конями. Истинный ХёСаба скончался год назад от редкой болезни поразившей немногих людей в городе. Таких случаев было очень мало, но кто заразился ею, погибали уже через пару дней. Супруг не выздоровел и погиб буквально на руках ХёСаба. Альфа долго не мог отойти от этой потери, но всё же смог найти утешение в своих сыновьях. Это было единственное, что осталось у него от погибшего предназначенного, поэтому ХёСаб дорожил своими детьми и хотел для них лучшей жизни. Сейчас они направлялись к провинциям и желали лишь одного — чтобы всё плохое как можно быстрее закончилось и наступило долгожданное спокойствие. Потому что после всего, что они пережили хотелось наконец-то спокойно вздохнуть и перестать думать о том, через что прошёл каждый из них, чтобы достичь свободы.

***

ХваГана преследовали сплошные неудачи и страх за свою жизнь. Ни он ни отряды не могли отследить дальнейшие передвижения пленных. После той могилы и пару километров дороги они не могли отыскать ничего, что могло бы указать на то, что здесь проходили те пленные. Было холодно и это ещё сильнее замедляло поиски сбежавших. Ближе к зиме дни стали короче, а мрак, ограничивающий их путь, становился длиннее. Альфа был на взводе, поэтому часто срывался на своё окружение. Всё его надежды падали одна за одной, а данный ему императором срок неизбежно приближался к концу. Даже подмога не дала никаких результатов. Пришлось разделиться и взять большую территорию для поисков. В городах и приближенных к нему местностях ходили слухи о побеге Безликого из дворца, который смог уйти не только один, но при этом освободил остальных пленных. Уже через пару дней было провозглашено о том, что за поимку сбежавших или о сообщении их местонахождения будет определено большое вознаграждение. Слухи быстро распространились к востоку и западу, многие люди были настроены на то, чтобы помогать императорским отрядам в желании заполучить награду. С каждым днём желающих поживиться деньгами, становилось всё больше и больше. Некоторые пытались мухлевать и врать о том, что знают где пленные, но всю информацию внимательно проверяли и докладывали главнокомандующим. Было задействовано много людей, поэтому уже на третий день поисков бо́льшая часть населения знала о сбежавших. Такая информация была распространена не только на востоке, но и на севере, куда, собственно, и напралялись Безликий вместе со бежавшими пленными.

***

К поселениям странники пришли под покровом ночи. Пришлось миновать несколько деревень и шли они в обход, чтобы не привлекать к себе большого внимания. ХоСан был впереди рядом с ХёСабом и показывал правильный путь. Уже глубокой ночью, под лунным светом и звёздным небом, они пришли к деревне, находящейся далеко от города.

Это было большое сооружение, хозяин которого был одним из более состоятельных людей живших здесь. Он ещё пару лет назад был наслышан о собиравшихся восставших против действующего правительства. Он был сторонником, но не хотел жертвовать своим состоянием, поэтому не поддерживал нападение на императора, так как решил не рисковать своим положением. Узнав о том, что глава этого восстания смог вырываться из плена, то решил помочь и приютить не только Безликого, но и оставшихся пленных. Альфа был преклонных лет и жил со своим супругом в этой деревне довольно долго. Его дети жили отдельно и своей жизнью, поэтому ДжинХа даже был рад тому, что сможет помочь людям. Он имел довольно большой дом, так как он достался ему в наследство ещё от его отца. И довольно продолжительное время ДжинХа жил здесь вместе со своей семьёй, вот только дети выросли и теперь навещали родителей крайне редко. Поэтому в большом доме было место для всех. Сам хозяин и несколько других их слуг встретили ночных гостей довольно радушно. Они помогли им с конями и расположили людей у себя. Пока многие валились от усталости и были рады долгожданному отдыху — наконец-то уснули в тёплых комнатах. Хозяин дома вместе со своим супругом помогали каждому, а когда устроили всех, то хозяин хотел побеседовать с самим Безликим наедине. Хосок с ХёСабом тоже решили поговорить с ДжинХа, к тому же Чон не хотел расстаться с омегой так быстро. Они уединились и начали обсуждать то восстание при котором наткнулись на предательство со стороны людей, которые, как оказалось, были не их сторонниками, а императора. Затем ДжинХа интересовался днями, которые они провели в плену. Безликий всё так же продолжал прикрывать лицо тёмной тканью и отказывался снимать её. Он не хотел раскрывать своей настоящей причины по которой император сохранил ему жизнь, поэтому решил соврать на счёт этого:

— После повторного покушения была оставлена казнь, я даже не мог мечтать о подобном.

— Благодаря ему я нахожусь здесь, — улыбнулся Хосок, — ведь я был среди тех людей, на чьи шеи уже накинули петли, а рядом со мной находился ЮнГём и ХаиРи. Остальные семеро погибло на каменоломнях.

— Но почему те люди были настолько сильно настроены против вас? — удивлено спросил ДжинХа.

— Эти люди боготворят и чтят императора, а мы были теми, кто пошёл против его устоев и попытались свергнуть власть. Поэтому они посчитали, что мы не должны иметь возможность на существование в этом мире. Некоторые стражники по приказу командующего следили за нами, кто-то участвовал в нападениях на пленных. Возможно поэтому нас ещё не подкосили в первый же день нашего пребывания там. Но всё же те рабочие жёстко расправились сначала с более слабыми — омегами, — Чимин косо посмотрел на Хосока, а затем вновь на хозяина дома, — затем дело дошло и до остальных. После бунта на западе осталось больше людей, чем тех, кто был замешан в восстании на дворец Мина.

— Я как раз и был среди них. Император отдал приказ о том, чтобы того, кто поднял и управлял всем этим лично живым привели к нему. Поэтому большая часть подготовленных войск была направлена на меня. Было сложно стоять наравне против хорошо обученных людей. Там много погибло наших. На счёт этого военные были беспощадны и быстро расправлялись с каждым, не оставляя этих людей в живых. Ведь даже одна только мысль о нападении на правителя была равна смерти. Выжили лишь единицы, остальные погибли немного позже на публичной казни.

— А что сделал император, когда ты оказался перед ним? — ДжинХа увлечённо слушал рассказчиков и ждал продолжения. Омега стиснул край своего одеяния, что не ушло от Хосока, и вновь продолжил:

— Он не поверил, что настолько юный человек был способен сподвигнуть людей на подобное. Он решил благодаря пыткам выведать правду той же ночью и выяснить настоящего предводителя, — на тот раз уже Чон сжал кулаки слушая Чимина —, но так и не смог выведать этого, потому что не было никакого другого предводителя, им был только я.

— В это действительно сложно поверить, ты довольно юн и к тому же скрываешь своё лицо. Многие говорили, что под маской ты скрываешь свои страшные шрамы. Это и вправду так? — ДжинХа наклонился вперёд вглядываясь в лицо скрытое тёмной тканью.

— Не хочу говорить на этот счёт. — Чимин опустил голову, не давая возможности смотреть на него. Он не хотел, чтобы кроме знающих его людей знали о том, что на самом деле нет никаких шрамов. Они были лишь в его сердце, но не на лице, как многие ошибочно полагали. Ему было ни к чему, чтобы знали о том как на самом деле он был красив. Это только мешало бы ему в достижении своей цели, поэтому, наклонив голову пониже, он продолжал разговаривать в таком положении.

— Не стану настаивать, раз ты не хочешь этого. Прости, если своим вопросом поставил тебя в неловкое положение, просто любопытство берёт своё, — добродушно улыбнулся альфа.

— Ничего, всё в порядке. Многие ещё до вас стремились узнать что именно находится под маской, но я не собираюсь раскрывать это никому, кроме близких людей, — Чон любовно посмотрел на омегу и, шумно сглотнув, облизнул сухие губы.

— Я собираюсь уже завтра отправляться в путь, — ХёСаб решил сразу сообщить о своём решении Безликому и хозяину дома, который приютил их, — думаю, не стоит тянуть, так как нам остался лишь день пути и мы будем на месте, к тому же двое из плененных хотели отправиться с нами.

— Ещё несколько людей отправятся через пару дней к западу, — проговорил Хосок, смотря на омегу.

— Да, им стоит как можно быстрее добраться до туда, пока известие о вашем побеге не расползлось по провинциям. — ДжинХа почесал лоб. — Тут ещё никто не знает, что Безликий смог вырваться из плена, а если узнают, то тогда скорее пойдут по домам, чтобы удостовериться в том, что вы не скрываетесь где-то здесь. Но могу заверить, что этого ещё долго не будет, так как места здесь глухие и шумиху поднимут не скоро. Вы быстро смогли добраться до сюда, поэтому вряд-ли те, кто ищут вас сделают это быстро. Поэтому нужно ещё до начала поисков и всего этого, чтобы люди могли скрыться и залечь на дно, пока вся эта шумиха не уляжется.

— Как только они наберутся сил, то отправятся в путь, — Хосок о чём-то задумался, смотря на Чимина.

— Я могу подсказать им один путь, по которому они смогут обойти границы провинций, — пожилой альфа оживился. — Это займёт в два раза больше времени и сил, зато их точно не обнаружат и они смогут добраться до туда незамеченными.

— Это будет даже хорошо, если вы им поможете, — Безликий кивнул головой, до сих пор сидя с опущенной головой.

— Рад стараться, но, думаю, что вам уже пора отдохнуть, путь был слишком длинным, потому вам стоит уже ложиться спать, — ДжинХа поднялся из-за стола. — Я провожу вас.

ХёСаб сразу направился в отведённую ему и ЛиБину комнату, а Хосок и Чимин находились в соседней. Хозяин дома ещё раз пожелал им спокойной ночи, а после направился к своему супругу.

***

Дело было далеко за полночь, а омега с Чоном только собирались лечь спать. Для всех они были альфами, поэтому им дали одну комнату. Тэхён был с РэйЮ. Брат предлагал Чимину спать вместе с ними, но Пак отказался. Он хотел быть рядом с Хосоком, но как только они оказались наедине, то омеге стало немного не по себе. Он, к своему большому удивлению, стеснялся быть так близко к любимому, для него это было очень волнительно, но омега старался не показывать своего страха.

Чимин хотел спать в большой рубахе, которая была ему велика и едва ли доходила до колен. Когда же он надел её, то сильно покраснел от смущения, отчего как можно быстрее лёг в постель, укутываясь в одеяло и поворачиваясь к альфе спиной. Ему было стыдно наблюдать за тем, как Хосок раздевается, поэтому предпочёл отвернуться. Через некоторое время он почувствовал, как кровать немного прогнулась под весом ещё одного человека, а ещё через пару секунд Чон притянул Чимина к себе, прижимаясь к его спине своим тёплым телом. Альфа оставил лёгкий поцелуй сзади на его шее и крепче обнял. Он больше не целовал его и не старался как-то по-другому приставать к омеге. Хосок лишь крепко обнял его и хотел, чтобы Чимин наконец-то смог отдохнуть от долгой дороги.

Пак лежал с открытыми глазами, чувствуя жаркое дыхание сзади, возле своей шеи, и буквально трепетал от того насколько шатен был близок к нему. Раньше омега мог лишь мечтать о подобном, но теперь они с Чоном лежали на одной постели, а от объятий, в которые заключили рыжеволосого, хотелось пищать от приятного смущения. Сна не было ни в одном глазу, так как объект омежьего обожания был рядом с ним и так близко, что сердце Пака бешено билось, а внизу живота приятно тянуло. В голову ползли воспоминания связанные с тем, как омега с альфой, скрываясь от всех, прятались и целовались, не желая разрывать поцелуя. Это было настолько приятно и чувственно, что желание разгоралось с каждой минутой всё сильнее и сильнее. Омега начал немного елозить, так как от подобных мыслей становилось слишком жарко. Сейчас хотелось того же. Очень хотелось. Просто питать себя воспоминаниями рыжеволосый не желал, а оттого решил действовать. Шумно сглотнув, Чимин приподнял чужие руки на своей талии руки и, повернувшись к альфе лицом, вновь опустил его ладони на свою талию. Хосок едва ли мог рассмотреть выражение лица омеги, так как он потушил свечу перед тем как лечь спать.

— Тебе не спиться? — Чон улыбнулся.

— Просто не оставляют в покое одни мысли, — тихо прошептал Чимин.

— И какие же? Расскажи мне о них.

Омега несколько секунд раздумывал над тем, стоит ли это того, а затем, подавшись вперёд, всё же прикоснулся своими горячими губами к Хосоку. Альфа громко выдохнул и, притянув разгорячённое тело к себе ещё ближе, начал сминать его под себя. Чон тяжело дышал, пытаясь сдерживать себя и не напугать Чимина. Он понимал, что его первый раз взял император и взял он его через силу, поэтому Хосок старался не быть чересчур настойчивым, а, напротив, давал ему возможность отстраниться, если омега того захочет. Сейчас он едва ли мог контролировать себя, чтобы не наброситься на любимого, но всё равно терпел, не смея допустить и капли грубости по отношению к своему любимому. Альфа хотел взаимности, поэтому вкладывал всю свою энергию в поцелуй, млея от сильного желания перед самым прекрасным омегой, каким он считал Пака. Он обнимал его ещё крепче прежнего и боялся сделать что-то не так, потому что не смотря на прошлое, Чимин смог ему довериться и сейчас сам целовал и поглаживал тело Чона, заставляя того мучаться от сильного вожделения. Но даже невзирая на то, что Пак сам хотел близости и тянулся к нему всё ближе и ближе, альфа не собирался брать его, по крайней мере сегодня. Если даже его любимый и забыл о швах, то Чон ещё помнил об этом, отчего меньше всего хотел навредить ему. Это было рискованно и опасно для омеги.

Хосок сначала прикоснулся ладонью к оголённому омежьему колену, затем медленно, но уверенно скользнул выше к бёдрам, чувствуя кончиками пальцев пробежавшие по телу Пака мурашки. Забравшись под ткань большой рубахи, альфа начал поглаживать мягкую и чувствительную кожу Чимина, что лежал под ним на спине, раздвинув ноги и глуша его тихие стоны поцелуем. Омега совсем раскраснелся, едва дыша и сходя с ума от безумно приятных прикосновений к своему чувствительному месту. Внизу всё полыхало огнём, а Хосок, желая изучить омежье тело полностью, ладонями скользнул ещё выше, начиная аккуратно прикасаться к плоскому животику и возбуждённым твёрдым соскам. Пак с трудом сдерживал своё тело, разум и голос, чтобы не стонать в голос и не начать Хосока просить прикоснуться к нему в другом чувственном месте. Незатуманенное до конца сознание, всё ещё сдерживало его от криков удовольствия, ведь осознание того, что их могли услышать другие обитатели дома, отбивало такое желание напрочь.

Оторвавшись лишь на пару секунд друг от друга, Хосок помог Чимину скинуть один единственный элемент одежды с разгорячённого тела, а дальше продолжил губами изучать его. Он не прикасался к шее и ключицам, старательно избегая их, ведь там была метка. Ошейник на его шее и обмотанная вокруг её цепь, мешали и немного звенели от резких движений, но пара старалась не обращать на неё внимание. Хосок поглаживал оголённые живот, грудь и бёдра омеги, что уже кусал от приятных касаний альфы к себе свои губы. Шатен аккуратно прикусывал и тянул на себя соски, заставляя Чимина изгибаться на постели и тяжко вздымать грудью, ведь каждый вдох был рваным и резким. От такой доселе невиданной ласки последние частички трезвого сознания таяли на глазах и Пак уже не представлял себя без Чона, что полностью увлечённый своей игрой, старался пробудить в Чимине всё самое сокровенное. Когда Пак уже не мог сдерживаться и ныл в безысходности от увеличевшегося напряжения внизу живота, он начал кусать ребро ладони, всё так же не сумев выровнять дыхание, ведь всё происходящее сейчас с ним и Хосоком было слишком. Слишком чувственным, нежным и таким возбуждающим, что Чимин не знал правда это или же жестокий, но приятный и страстный сон. Хосок увлечённо продолжал исследовать тело своего любимого, с каждым поцелуем неминуемо спускаясь всё ниже и ниже. У Чимина уже шумело в ушах от того, насколько сильно он хотел почувствовать в себе этого альфу. Хотелось ускорить процесс, попросить Чона наконец-то закончить с этой сладостной пыткой, но Чимин сдерживал себя, а Хосок медлил, растягивая блаженный момент. Но стоило ему прикоснуться к члену омеги, как Пак тихо пискнул, боясь громко крикнуть в страхе быть рассекреченным, и сильно, на сколько это было только возможно, выгнулся дугой на постели, чувствуя долгожданные пальцы на своём особо чувствительном к нежным ласкам органе. Чон поднялся над телом омеги, всё так же лаская небольшой член Пака, который так хорошо уместился в его ладони. Но не хватило Хосока и на минуту, как он уже совсем скоро вновь увлёк Чимина в сладостный поцелуй. Хосок приглушал его стоны и уверенно изучал ряд ровных зубов своим языком, скользя по деснам и твёрдому нёбу. Он продолжал надрачивать ему и не останавливался, даря Чимину истинное наслаждение от всего происходящего в стенах их временной комнаты.

Пак руками притягивал Хосока ближе к себе за шею желая, чтобы он был ещё ближе, хотя между их телами и так не оставалось и сантиметра. Было безумно хорошо от происходящего, поэтому Чимин даже не мог открыть глаз, хотя в комнате и так было темно, поэтому он вряд-ли сможет что-то разглядеть в кромешной тьме. От этого становилось даже немного легче, потому что омеге было немного стыдно от того как он сильно покраснел. Лишь рядом с Хосоком он становился таким сентиментальным и чувственным. При нём можно было быть самим собой без маски. Рядом с ним не страшно было быть омегой — слабым, эмоциональным или пугливым, так как он поддерживал его несмотря ни на что. Только с ним он чувствовал себя живым, с ним хотелось хотелось быть всегда вот только смогут ли они это?

Когда Чимин начал чаще и глубже дышать, то Хосок немного ускорился продолжая ласкать рукой его член. Омега извивался и старался быть тише, чтобы никто не узнал чем они здесь занимались. Другие давно уже спали и видели седьмой сон, а они занимались такими вещами… Было и стыдно, и приятно. Чимин потный метался в объятиях альфы и продолжал вести поцелуй. Когда терпеть уже не было сил он оторвался от Хосока и, взяв из-под головы подушку одной рукой, прижал к своему лицу. Его била крупная дрожь, а тело сильно напряглось. Он прогнулся так, что в спине хрустнуло пару позвонков. Затем, ослабленный и запыхавшийся, повалился обратно. Он продолжал прижимать подушку и тяжело дышать. Чимин даже не сразу почувствовал, что Хосок убрал от него руки и поднялся с постели. Затем кровать вновь немного просела и к его животу поднёсли сухую ткань, вытирая тёплое семя.

Чон убрал подушку, которой прикрывался Чимин и, ещё раз поцеловав его в губы, прижал к себе. Он подложил подушку и уложил на неё омегу. Разорвав поцелуй, Хосок подтянул одеяло, которое они откинули к краю кровати и прикрыл им любимого, который едва ли мог нормально дышать. Альфа повернул его к себе лицом и, приобняв правой рукой за талию, продолжил слушать сбивчивое дыхание Пака. Лишь через пять минут омега осознал всё произошедшее и понял, что между ними не было близости. Он не понимал, почему Хосок не захотел его и удовлетворил только его желание, хотя по поведению было понятно, что их желание было взаимным.

— Хосок?

— Да, мой хороший?

— Почему ты не захотел… — ему было сложно сказать подобное вслух, поэтому решил промолчать.

— Зато ты очень сильно хотел. Хотел так, что совершенно забыл о наложенных швах. Я не хочу причинять тебе боль, Чимин, поэтому нам стоит быть аккуратными в следующий раз. Стоит подождать, когда их снимут и всё заживёт, а уже после думать о близости. Надеюсь в следующий раз, когда ты захочешь подобного, то не станешь настолько сильно возбуждать меня, иначе я точно вряд-ли могу сдержаться перед тобой. Ты чересчур очаровательный и чувственный, когда возбуждён, поэтому предпочёл бы на время твоего выздоровления ограничиться поцелуями.

— Прости, я действительно забыл об этом, — тихо прошептал омега.

— Ничего страшного, но сейчас тебе пора спать, чтобы хорошо чувствовать себя завтра с утра. Сладких снов, мой хороший.

— И тебе сладких снов, — Чимин прижался своей щекой к его тёплой груди и вдохнул любимый запах бергамота. Он продолжал наслаждаться приятным запахом и даже не заметил, как быстро уснул. Когда Хосок почувствовал, что дыхание омеги выровнялось и стало спокойным, то крепче приобнял его и уснул вслед за ним.

***

С утра раньше всех проснулись Тэхён и РэйЮ. Они позавтракали и вновь вернулись в отведённую им комнату. Ближе к полудню начали просыпаться и остальные. ХёСаб, его сыновья и ещё двое пленных собирались в путь. Тэ подумал, что стоит разбудить Чимина, так как они уже вряд-ли когда-нибудь встретятся, поэтому поспешил к нему. РэйЮ вновь увязался за ХаиРи и бегал за ним.

Тэхён тихо приоткрыл дверь и застал своего брата в объятиях Хосока. Омега прикрыл рот ладонью, сдерживаясь, чтобы не улыбнуться, он уже давно подозревал, что что-то было неладно между этими двумя. Подозрения появились тогда, когда они ушли к озеру и долго о чём-то разговаривали. После этого Чимин был чем-то озадачен и сильно нервничал, а как только Тэхён предложил помочь альфам в том, чтобы привязать на ночь коней, то его брат быстро помчался именно к Хосоку. Они о чём-то громко разговаривали, а потом альфа и вовсе схватил его за руку, куда-то ведя. Тэ хотел последовать за ними, но подумал, вдруг они хотели обсудить нечто серьёзное, поэтому красноволосый не стал вмешиваться. Когда вернулись эти двое, то оба были слишком масляными: постоянно переглядывались странно, старались невзначай прикасаться друг к другу, не раз уединялись. А на следующий же день отстали от общей массы. Омега сразу смекнул что к чему, поэтому не показал, что знает насчёт их. Это было очевидно, что они намного больше, чем друзья. Это было нормально, ведь Хосок — альфа, а Чимин — омега. Было бы глупо думать, что если эти двое хотели уединится в комнате, то они бы «просто» спали. К тому же на полу валялась рубашка, по всей видимости принадлежавшая именно Чимину. Даже сейчас, когда они лежали в обнимку, то были обнажёнными. Во время сна одеяло съехало, оголяя часть плеч и груди. Они так сладко спали, прижимаясь друг к другу, что даже не хотелось их беспокоить. Тэхён был рад, что они с Хосоком были вместе, так как его брату не повезло с предназначенным, зато повезло с таким альфой как Чон. Он был бы рад, если у них всё получилось бы. Они были далеко от императора и могли спокойно жить, потому что каждый заслуживал счастья и объятия любимого человека.

Тэхён ещё несколько секунд любовался открывшимся видом, а после, тяжело вздохнув, вышел наружу. Выждав ещё минуту, он встал напротив двери и постучал так, чтобы эти двое услышали его. Чимин встрепенулся первым, а за ним потянулся и Хосок. Они быстро отошли от сна. Поняв, что сейчас кто-то зайдёт внутрь, омега быстро подполз к краю кровати и, схватив рубаху, натянул её на себя. В этот момент зашёл Тэхён, который едва мог сдержаться, чтобы не выдать себя. В кровати лежал альфа, который сонно моргал, а Чимин поправлял своё одеяние. Красноволосый омега прикусил губу, чтобы не засмеяться с открывшейся картины.

— Чимин, ХёСаб и остальные скоро отправляются в путь, поэтому ждём только вас, — не дожидаясь ответа, Тэхён быстро закрыл дверь, чтобы не смущать пару.

Рыжеволосый ещё несколько секунд смотрел на закрывшуюся за братом дверь, а после перевёл взгляд на Хосока.

— Какой ты шустрый, уже успел одеться? — альфа с улыбкой осмотрел в миг покрасневшего омегу, останавливаясь на оголённых до колен стройных ногах. Можно было сказать, что он выглядел невинно в таком одеянии. Она была слишком большой для него, поэтому полностью скрывала его руки по самые кисти. А большой ворот оголял одно плечо и часть острых ключиц. Его кожа была светлая и такая нежная, что хотелось постоянно прижимать его к себе. Но вспомнив слова Тэхёна о том, что ХёСаб отправляется в путь, он поднялся с постели и поскорее оделся. Чимин тоже не стал терять времени и быстро собрался. Он вновь прикрыл своё лицо и, стоя спиной к Хосоку, не заметил как он подошёл ближе и прижался к стройной спине своей тёплой грудью.

— И вновь мы просто друзья.

— Причём оба альфы, — улыбнулся Чимин.

— Мгх, — Чон положительно кивнул головой и развернул его к себе. Отпустив часть тёмной ткани, он быстро прикоснулся к губам, а после вновь прикрыл их, но Паку показалось этого мало, поэтому он положил свои руки на крепкие плечи.

— Думаю, стоит поторопиться иначе нас вновь побеспокоят. Наше время придёт с наступлением ночи.

— Но впереди ещё целый день.

— Совсем скоро в нашем распоряжении будет и день, и ночь, а пока нужно идти, иначе мы рискуем задержать наших спасителей.

— Хосок, если в ближайшее время снимут швы, то ты согласишься…? — он вновь стеснялся говорить об этом вслух.

— Думаю, когда ты полностью выздоровеешь, то вряд-ли сможешь выбраться из постели. Я тебе обещаю, — Хосок поцеловал его в лоб и разжал свои руки, выпуская омегу на свободу. Чимин счастливо и смущённо улыбался, желая чтобы этот момент как можно быстрее настал.

***

ХёСаб по настоянию ДжинХа взял некоторые вещи и продукты, чтобы они быстрее добрались до его брата. ХваСон и ХиГвон уже запрягли коней и помогли двоим другим собраться. Всё уже проснулись и ждали Безликого с Хосоком. Они не заставили себя долго ждать, поэтому Чимин уже крепко прижимал к себе ХёСаба и не раз говорил слова благодарности ему и его сыновьям. Он не знал как по-другому выразить свои чувства, которые били ключом. Почему-то сейчас, когда пришло время расставаться — сердце покалывало от накатившей горькой грусти. Они помогли в самый тяжёлый период в их жизни. Делали они это полностью бескорыстно из чистых побуждений. Это было крайне редкое явление — хорошие люди с большим и добрым сердцем. Чимин не мог нарадоваться, что они были знакомы и даже пообещал, что если когда-нибудь у них будет возможность, то они обязательно встретятся. А сейчас настала пора расставаться, пока в провинции не подняли шум по поводу их побега. Некоторые уже готовились к тому, чтобы тоже отправится путь если не завтра, то послезавтра. Уедет больше половины и их уже останется совсем мало. Чимин уже думал о том, что им тоже не стоит долго оставаться здесь и нужно будет двигаться дальше, но ЛиБин вряд-ли сможет выдержать такой же путь, даже сейчас, провожая ХёСаба и остальных он был бледен и едва стоял на ногах. Нужно было время, чтобы пожилой бета оправился и почувствовал себя легче. Тэхён и РэйЮ придерживали его, чтобы дать возможность проститься с ними.

Хосоку даже пришлось отрывать Чимина от уезжающих людей, чтобы они смогли наконец-то отправиться в путь, потому что с этими прощаниями они немного задерживались. Нужно было успеть до того, как полностью стемнеет, поэтому каждая минута промедления была дорога. Они быстро собрались и через полчаса уже оседлали коней. Помахав всем собравшимся, они отправились в путь. Чимин несколько минут смотрел им вслед и продолжал стоять до тех пор, пока они не скрылись из виду.