ЗАКОН ПОДЛОСТИ

Восемь месяцев спустя, Вашингтон.
ЛИСА.

– Расслабьте лоб… веки… язык… Почувствуйте, как по спине разливается тепло. Прислушайтесь к себе… Отпустите тревоги… Представьте яркий луч, который исходит из центра вашего тела… Он начинает расти вокруг вас, обволакивать… — Усыпляющий голос тренера Хлои на фоне медитационной музыки обычно просачивается в моё тело, насыщая спокойствием, но сегодня у меня не получается расслабиться и отпустить тревоги. Они вцепились в меня острыми царапающими когтями.
– … почувствуйте внутреннюю гармонию, находясь в этой светлой комнате…

Ага. Гармония мне только снится. Нервишки в последнее время ни к чёрту, что неудивительно. Слишком много всего навалилось со всех сторон: здоровье, учёба, работа, беспокойный муж, его секретарша…

– … сделайте глубокий вдох… На выдохе расслабьте плечи, живот…

Приоткрываю один глаз, скосив его вбок в надежде увидеть хотя бы одну напряжённую женщину, не поддающуюся медитации так же, как я. Но нет. Соседка по коврику и вовсе посапывать начала. Счастливая.
Женский клуб «Путь к себе» я начала посещать пару месяцев назад, чтобы составить компанию Мэрилин Керри, с которой познакомилась в медицинском центре. Наши беременности вёл один и тот же доктор, и однажды мы разговорились, пока ждали своей очереди (не могла же я сидеть молча рядом с плачущей девушкой), а узнав позже её историю, так впечатлилась, что мы стали видеться и за пределами клуба.

Даже когда я потеряла первенца чуть больше месяца назад…
Наше с Чонгуком «долго и счастливо», к сожалению, подверглось испытаниям. Срок у меня был приличный: двадцать недель. Недостаточный, чтобы мой живот был явно заметен окружающим, но достаточный, чтобы успеть полюбить ещё не родившегося малыша. У нас должна была быть девочка… Но моя плацента решила, что на данном этапе жизни этому сбыться не суждено. Конец истории.
Я поднялась, отряхнулась и готова идти в бой, а Чонгук предпочёл остаться на второй фазе. Упрямец.

– … откройте глаза… потянитесь… и улыбнитесь… – подняв затемняющие рулонные шторы, чтобы растормошить нас дневным светом, Хлоя бодро завершает практику: – Девочки, вы – супер! Как вы смотрите на круиз по Потомаку на выходных? Нужно пользоваться жарким летом… — Оставшуюся часть речи я благополучно упускаю, погрязнув в собственных мыслях.

– Никогда не плавала на яхтах, – тихо признаётся подошедшая ко мне Мэрилин. – Ты поедешь?

– Не получится. У меня практика в суде, – улыбаюсь приятельнице, сворачивая коврик для йоги.

– Жалко, – вздыхает она, погладив ещё незаметный живот, в котором растёт её дочка.

Недавно мы вместе ходили на УЗИ, где и узнали пол.
При мысли об этом сердечный ритм ускоряется. Не могу не отметить, как она похорошела за прошедшие два месяца. Щёчки округлились, и на них нарисовался румянец, в сапфировых глазах появился глянец, каштановые волосы ощутимо отросли и приобрели здоровый блеск. Чертовски рада, что ради ребёнка Мэрилин Керри смогла взять себя в руки и соскочить с иглы. Он дан ей свыше не просто так.
Да, она наркоманка в завязке с очень нелёгкой судьбой. Её история любви смахивает на роман о Ромео и Джульетте, которых разлучили жестокие родители. Понятия не имею, как справляется с этим её «Ромео», но «Джульетта» решила заняться самоуничтожением. К счастью, неожиданная беременность стала для неё мотивацией. Теперь ей есть, ради кого жить…

– Ты обсудила с Чонгук ом моё предложение? – Горло мгновенно иссыхает, поскольку Мэрилин поднимает крайне тревожную и волнительную тему. Я о ней даже думать боюсь, не то что говорить вслух.

– Нет.

– Почему? – наседает она обыденным тоном. Мэри смирилась со всем, что её ждёт, а я – нет.

«Потому что он откажется», – едва не соскальзывает с языка.
– Жду подходящего момента. Всё-таки дело серьёзное, – нагло вру я, ибо возможности для разговора были. Не хватило духу их начать.

С недавних пор тема детей в нашей семье под условным запретом. Не могу винить Чонгука, зная, как сильно он переживал, когда у меня открылось кровотечение. А его фраза, брошенная в порыве отчаяния? «Если бы знал, что ты можешь умереть ценой рождения дочери, ни за что не согласился бы на беременность».
Я его добью, если, придя домой, заявлю: «Привет, любимый. Я подружилась с одной беременной девушкой. У неё неоперабельный порок сердца. Её дни сочтены, поэтому она предложила забрать её дочь себе после рождения. Ах, да. Она раньше сидела на наркотиках, но они в прошлом».

Знаю наперёд, каким образом отреагирует на подобное предложение Чонгук. Скажет, что я спятила.
В последние дни я действительно задумывалась об удочерении или усыновлении, раз Чонгук так категоричен по поводу повторной беременности, но наспех эти вопросы не решаются. Проблема в том, что в случае с Керри решать нужно в ближайшие месяцы. Ей рожать в декабре.
В голове не укладывается, откуда во мне такая острая потребность в материнстве, но бездетная жизнь для меня – всё равно что скакать на одной ноге. Жаль, Чонгук не разделяет мою точку зрения, утверждая, что нам прекрасно живётся и вдвоём. Соглашусь, прекрасно. Но с детьми было бы гораздо прекраснее. Разумеется, речь не о ближайшем будущем, так как моему организму нужно восстановиться до конца, но Чонгук вкладывает в своё решение понятие «никогда», вот в чём загвоздка. Он вбил себе в голову, что вторая попытка будет фатальной.

И теперь запасы презервативов повсюду: дома, в машине и в карманах одежды. Такая предусмотрительность, конечно, льстит, но на днях произошёл нелепый случай, из-за которого одна стерва открыла на моего мужа охоту, посчитав, что на досуге он потрахивает сотрудниц. А у него всего-то выпал пакетик Durex в служебном лифте, пока он что-то доставал. Контора у нас большая, но благодаря длинным языкам местных сплетниц я узнала об этом раньше самого Чонгука.
Самое смешное, средствами предохранения он запасся, но по прямому назначению отчего-то не использует. То, что они куплены для меня, я не подвергаю сомнению. Но вопрос остаётся открытым: муж избегает близости, хотя мне разрешили заниматься сексом ещё две недели назад. Мои попытки соблазнить дома ограничиваются поцелуями и крепкими пенсионерскими объятиями, после чего Чонгук шепчет, что устал и хочет спать. Но каменный член, упирающийся мне в живот, с ним не согласен. Хоть связывай и насилуй, честное слово.

Мэрилин смиренно молчит, и в напряжённой тишине мы заходим в раздевалку, где я спешно стягиваю тренировочные лосины и футболку, чтобы перевоплотиться в эффектную деловую леди, которая сейчас отправится на работу. На плечиках висит блузка с коротким рукавом цвета фуксии и чёрная юбка-солнце длиной до колена. Образ «девочки-припевочки» на сегодня выбран неспроста. У меня созрел действенный план по возрождению нашей прежней страсти. Без оглядки на проблемы. Без осторожных прикосновений. Без сожалеющих взглядов. Хочу, как раньше.

– Пообещай, что поговоришь с мужем, Лиса, пожалуйста. У меня дурное предчувствие. Я боюсь, моя крошка попадёт не в ту семью, – с мольбой в голосе тараторит Керри вместо прощания, когда мы выходим на улицу.

Недолго помолчав, я неуверенно киваю, и мы расходимся с ней в разные стороны. Девушка живёт в социальном приюте для матерей-одиночек, оказавшихся в сложной жизненной ситуации. В нём она нашла отличную компанию для задушевных бесед. Признаюсь, после выкидыша я и сама пару раз наведывалась к ним, чтобы поболтать о наболевшем. Там меня понимают в отличие от некоторых. Если я начну ныть Чонгуку, он лишь уверится в правильности своего выбора в пользу «чайлдфри».

ЧОНГУК: «Я уже соскучился. Почему твой рабочий день начинается в десять? Это беспредел».

С удовлетворённой улыбкой читаю SMS от Чонгука, как только сажусь в машину, но нарочно не отвечаю. Пусть помаринуется. Он ездил в Арлингтон на два дня по секретным делам, а по возвращении сразу поехал в офис, где мы и условились встретиться.

Мы с ним работаем в Бюро разведки Госдепартамента. Место помощника юриста в юридическом отделе мне предложили семь месяцев назад, сразу после свадьбы. Я в прямом смысле пищала от радости, поскольку чуть ранее Чонгука позвали на службу сюда же. Я видела, как загорелись его глаза от новых перспектив, но он отказался, заявив, что его и так всё устраивает. На тот момент муж перевёлся в отделение ФБР Лос-Анджелеса, чтобы выйти из участия в спецоперациях под командованием ЦРУ. Умом я понимала, что ФБР и ЦРУ – словно помидор черри в сравнении с мясистым томатом, но Чонгук врал чересчур убедительно.

Зато потом позвонил крёстный Майкл и выложил настоящую причину отказа: ею оказалась я. Вернее, моё желание жить возле тёплого океана в Калифорнии, якобы этот климат мне подходит больше. А потом добавил: «Уговаривай Чонгука любыми способами, но он мне нужен здесь, в Вашингтоне».

Муж сумасшедший. Ради моей детской прихоти отказываться от завидной возможности карьерного роста? Да ещё и в столице Штатов? И что за идиотская привычка решать, не спросив меня?
Жить в ЭлЭй было мечтой до него. Сейчас многое изменилось. То, что раньше казалось глобальным, превратилось в мелкую песчинку. Не всё ли равно, какой температуры океан, если рядом с таким любящим мужчиной мне тепло всегда? Да и плевать на побережье. Я могла бы спокойно жить и в центре материка.
Майкл с радостью согласился подсуетиться насчёт моей работы, так мы и переехали с Чонгуком в Вашингтон. Я умею быть убедительной.

В Бюро строжайшая система досмотра. Пройдя через охрану и несколько арочных металлодетекторов, я оказываюсь в полупустом лифтовом холле с лаконичным интерьером. Ску-ко-тень! То ли дело зал суда… Но в ближайшие годы об адвокатской практике приходится только мечтать. Я должна закончить юрфак, защитить диплом и получить лицензию, поэтому пока довольствуюсь этим. К тому же, мой начальник Ричард частенько отправляет меня в подмогу своему знакомому прокурору, от которого я нахваталась много полезного. Если учесть, что сторона обвинения будет моим оппонентом по жизни, я фактически внедрилась во вражеское логово. Хитрая, да. Но адвокаты такими и должны быть.
На третьем этаже в лифт вплывает не кто иной, как Изабелла. Секретарь Чонгука.

– Оу, Лалиса, привет! Опаздываешь? – ехидничает она, плавно нажимая на кнопку с цифрой «пять» острым наращённым ногтем, покрытым бордовым лаком.

– Привет. Начало моего рабочего дня согласовано с моим руководителем, поэтому могу себе позволить, – парирую я официальным тоном, демонстративно перекладывая ладонь с обручальным кольцом поверх сумочки.

От расфуфыренной стервы, покушающейся на член моего мужа, этот жест не укрылся. С извращённым удовольствием подмечаю, как кончик её носа дёрнулся в недовольстве. Порывисто перекинув волосы через плечо, Изабелла поворачивается лицом к двери, а ко мне, соответственно, задом. Задом, обтянутым до того узкой юбкой, что диву даюсь, почему она не лопнула по шву. Но длина до колена. Спасибо и на этом.
По первоначальному плану я собиралась влететь в кабинет любимого мужа, сесть перед ним на стол, задрав юбку, под которой нет трусиков (я оставила их в машине), подразнить и уйти к себе, но внезапно в голову приходит другая идея.
Прежде чем секретутка выходит в открывшиеся двери лифта, говорю ей в спину:
– Передай, пожалуйста, мистеру Чону, что мне не здоровится. Пусть на ланч едет без меня. Я сейчас заберу документы у Ричарда и поеду домой.

– А сама почему не передашь? – удивляется она, окинув меня въедливым взором в поисках признаков нездоровья.

– Зарядка на телефоне села, а зайти не успеваю. И так опаздываю, как ты заметила. Ну что, скажешь ему?

Естественно, скажешь, коза. Уверена, ты уже выстроила стратегию, чтобы напроситься на ланч вместо меня.

– Ладно. – Снисходительно пожав плечами, Изабелла выходит на своём этаже, а я спешу отключить телефон, пока не попалась.