Метка вечной любви

7:38 утра

Данил проснулся первым, позволив себе несколько секунд просто полежать и осознать происходящее. Комната была наполнена слабым светом утреннего солнца, пробивающегося сквозь тонкие занавески. Аида мирно спала рядом, её дыхание было ровным, а губы едва заметно приоткрыты. Он взглянул на неё с лёгкой улыбкой она выглядела такой беззащитной, что ему хотелось сделать для неё что-то приятное.

Осторожно, чтобы не разбудить её, он поднялся, поправил одеяло, укутывая девушку плотнее, и аккуратно подложил подушку вместо себя. Хотелось, чтобы она чувствовала комфорт, даже если проснётся без него рядом.

Ему предстояла долгая работа: предстояло убрать всё после этих трёх дней отдыха, позавтракать, оставить дом в идеальном состоянии и просто уехать, будто их здесь и не было. Завтра ранним утром уже был отъезд, поэтому времени оставалось немного.

Слава Богу, что к третьему дню все гости устали от бесконечного празднования семейного собрания. Шум стих, родственники разъехались по своим комнатам, а оставшиеся погружались в сон. Все благодарили Данила за организацию , три дня веселья, забота о гостях, порядок во всём. Однако он понимал, что настоящая благодарность должна идти к родителям Кати. Они без колебаний разрешили устроить праздник в своём дачном доме, позволили переставлять мебель, украшать помещение и менять обстановку так, как хотелось. Это был их способ хоть немного загладить вину перед Данилом за поступки дочери.

Но сейчас все эти мысли отошли на второй план — важнее было позаботиться о спящей Аиде. Вчерашняя ночь могла оставить в ней чувства неуверенности или тревоги, и он хотел, чтобы утро началось для неё с приятных эмоций. Решение пришло само собой: блинчики.

Он направился на кухню, мысленно прокручивая рецепт. Взял глубокую миску и налил в неё тёплое молоко — ровно 500 миллилитров, не больше и не меньше. Затем разбил три яйца, добавил сахар и щепотку соли. В следующее мгновение в тесто отправилось немного растительного масла  около двух столовых ложек. И, конечно, мука. Обычно он использовал полтора стакана по 200 граммов, этого хватало с головой, но если тесто получится жидковатым, можно добавить ещё немного.

Приготовление шло своим чередом, и он даже не заметил, сколько времени уже прошло. Ему нравился сам процесс: наблюдать, как мука растворяется в жидкости, смешивая все ингредиенты в однородную массу, чувствовать, как от миски исходит лёгкий запах ванили. Решив немного поэкспериментировать, он добавил банановую стружку — это должно было сделать вкус более насыщенным.

Когда он начал жарить блины, комната наполнилась сладким ароматом. Он сосредоточенно переворачивал их на сковороде, следя, чтобы не подгорели, время от времени подливая новые ингредиенты, чтобы достичь идеального вкуса.

Ему настолько понравился процесс, что он не заметил, как проснулась Аида. Девушка медленно открыла глаза и потянулась, осознавая, что в постели одна. Это не вызвало в ней беспокойства — скорее лёгкое недоумение. Но когда до её носа донёсся тёплый запах бананов и ванили, всё встало на свои места.

Поднявшись с кровати, она быстро оделась, стараясь не шуметь, и направилась на кухню.

Зайдя туда, она увидела Данила, стоящего у плиты. На нём была чёрная рубашка, которая подчёркивала его широкие плечи, а длинные рукава были засучены до локтей. Он ловко перехватывал блинчики с сковороды, перекладывая их на тарелку, аккуратно складывая треугольниками. На столе уже стояли две маленькие пиалы с малиновым вареньем видимо, специально для макания.

Аида не хотела отвлекать его словами, поэтому просто подошла сзади и обняла, мягко прижавшись к его спине. Он вздрогнул от неожиданности, но тут же расслабился, почувствовав её тёплое дыхание у себя на затылке.

— Доброе утро, солнце, — произнёс он, опуская руку и нежно проводя пальцами по её волосам.

Она сонно кивнула, прижимаясь к нему крепче.

— Как ты? — спросил он, не отрывая взгляда от блина, который как раз подрумянивался на сковороде.

— Всё хорошо, — её голос был приглушённым, потому что она говорила прямо в его грудь. — Немного болит тело, но думаю, пройдёт. Доброе утро, Дань.
Но в следующий момент воздух наполнился запахом гари.

— Чёрт, блинчик! — Данил быстро перевернул его, но было уже поздно — одна сторона успела почернеть. — Ну, теперь он официально негр.

Аида прыснула от смеха.

— Ладно, это единственная жертва, которую мы сегодня принесём, — усмехнулся он, перекладывая испорченный блин в сторону. — Давай так: я заканчиваю с завтраком, а ты пока приводи себя в порядок, идёт?

— Хорошо. Я быстро, — кивнула она и ушла в ванную.

Тем временем Данил доделывал последние блины. На тарелке уже образовалась целая гора, и он задумался, как они вообще это всё съедят. Он не любил холодные блины — они теряли свою мягкость и вкус. Разогревать их тоже не хотелось, но что поделать.

Пока он убирал кухню, Аида вернулась, обернувшись небольшим полотенцем. Её волосы были мокрыми, а кожа ещё хранила капельки воды. Она быстро пробежалась глазами по комнате, явно что-то ища.

Данил взглянул на неё, усмехнулся, но ничего не сказал. Вместо этого он разлил чай и сел за стол. Затем похлопал по своим коленям, привлекая внимание девушки.

— Что-то хотел? — спросила она, приподняв бровь.

— Подойди, — просто сказал он.

С лёгким недоумением, но без возражений, она выполнила просьбу, устроившись у него на коленях. В этот момент он начал её кормить, словно ребёнка, поднося к губам кусочки блинов и запекая их чаем.

Аида была в шоке, но сопротивляться не стала. Она знала, что Данил иногда бывал таким — заботливым и немного непредсказуемым.

— Зайка, — вдруг сказал он.

— М?

— Ты не выспалась, или тебя чай усыпляет?

— Чай, — сонно пробормотала она.

— Ясно. Ну ничего, нам сегодня много чего нужно сделать.

— Например?

— Уборка территории. Завтра в семь утра выезжаем домой.
Она кивнула, лениво кусая очередной блин.

— Ты поможешь мне?

— Конечно. Только сначала допьём чай.

— Сначала чай, потом мир, — усмехнулся он, укутывая её в свои объятия.

Утро было странным. Но приятным.