Beastly Beauty

Мы смотрели друг на друга всего несколько секунд, но казалось, будто каждое мгновение длилось целую вечность. Голова была занята различными заботами и сомнениями, но его требовательная аура была слишком поглощающей, чтобы оставлять место для этих бегающих мыслей. Все, на чем я могла сосредоточиться - это он.

- Надень пуанты, - приказал он, мельком взглянув на мои ноги.

Я кивнула и положила сумку на пол. Когда я наклонилась, чтобы снять балетки, я наблюдала за ним боковым зрением.

Хосок подошел к стереосистеме и подключил свой телефон, возясь с несколькими кнопками на устройстве. Я нахмурилась, увидев черные кожаные перчатки, скрывающие его руки, и задумалась, почему он чувствовал необходимость держать их закрытыми, хотя раньше этого не делал. Он начал перелистывать песни, и вскоре нас охватила леденящая кровь пьеса под фортепиано.

Надев пуанты, я выпрямилась и встала у барре, ожидая, пока он закончит регулировать громкость.

- Ты не поменяешь обувь? - спросила я, разглядывая белые вансы. Его длинные ноги были прикрыты узкими черными джинсами, а огромная серая рубашка с длинными рукавами закрывала торс.

- Не я танцую, а ты, - усмехнулся он.

- Но разве тебе не нужно показывать мне движения, которые я должна сделать?

- Ты недостаточно квалифицирована, чтобы знать движения по названию? - Хосок повернулся ко мне лицом и критически изогнул бровь. В его глазах было ожидание, пока он ждал моей реакции.

Разочарование вырвалось наружу, угрожая отразиться на моем лице, но я отбросила это. Я понимала, что он всего лишь пытается добиться от меня эмоций, но я отказывалась удовлетворять его желание. Чимин неоднократно говорил мне, что мои реакции всегда забавные, и людям было сложно не дразнить меня. Только неясно, было ли это в случае с Хосоком или было что-то еще в его мотивах, но в любом случае я настроена не поддаваться его ударам.

- Ты прав, - ответила я, вскинув подбородок и послав ему слабую улыбку.

Даже его маска не могла скрыть удивления, которое пронеслось в его глазах. Хотя это было заметно только на секунду, я почувствовала удовлетворение от осознания, что я сделала что-то, что наконец застало его врасплох. Стены, в которых он изолировался, были высокими и прочными, но я уже сделала в них небольшую вмятину - конечно, незначительную, но, по крайней мере, я доказала, что это возможно.

- Хорошо, - сказал он, быстро избавившись от всяких признаков удивления. - Я попрошу тебя пройтись по нескольким основам, чтобы я лучше увидел твою технику. Затем мы начнем хореографию.

- Ты уже придумал хореографию? - я внимательно посмотрела на него.

Слабый вдох веселья прозвучал из под его маски.

- Я создал гораздо больше, чем одну.

Сколько танцевальных номеров он уже наметил в своей голове?

- Как...

- Хватит вопросов. Приступай, - приказал он, прежде чем направиться к стене и прислониться к стойке. Он скрестил руки и приподнял подбородок, прожигая глазами меня.

Я остановилась у небольшого барре рядом с ним, повернувшись лицом к зеркалу. Хосок проинструктировал меня пройти несколько различных отрезков, и показать технику, пока я пробежалась по основе.

Он безмолвно наблюдал за мной через зеркало своими ястребиными глазами. Мое сердце билось быстрее, и от этого было труднее дышать. Находится под его присмотром было достаточно, чтобы адреналин разнесся по моим венам.

- Хорошо, пройди к центру класса.

Я последовала его словам, но он остался на своем месте, продолжая смотреть на меня через зеркало, отчего мне пришлось смотреть только на себя, чтобы не попасть в плен его глаз.

- Я хочу увидеть твой пируэт. Когда я увидел его днях, он был небрежным, - его голос звучал ясно и резко, бросая вызов маске, которая должна была держать его приглушенным. За эти годы меня критиковали бесчисленное количество раз, но снисходительность в его тоне всегда, казалось, зажигало во мне спичку.

- Мой пируэт вышел отлично, пока ты не появился и не напугал меня, - бесстрастно ответила я, изо всех сил стараясь скрыть горечь слов.

- Я увидел его до того, как ты заметила меня, - почти весело сказал Хосок, отталкиваясь от заграждения и медленно направляясь ко мне. - Если ты хочешь учиться у меня, тебе придется принимать мою критику.

- Тогда тебе придется стать лучше, чтобы сделать ее конструктивной. Пока ты только указал на недостатки, и ничего не сделал, чтобы помочь мне в этом.

Я смотрела, как он подходил ближе, встретившись с моим взглядом в отражении. Хосок остановился всего в паре шагов позади меня, его рост был намного выше моего, а тело шире.

- Так покажи мне.

Без слов я сделала шаг, чтобы освободить для себя место, и с легкостью приняла свою подготовительную стойку. Не обращая внимания на жар его взгляда, я вдохнула, прежде чем поставить одну ногу на колено и начать вращаться настолько чисто, насколько это было возможно. Я вернулась в исходное положение, не сводя глаз с собственного лица. Несмотря на то, что я еще не разогрелась, мои щеки уже покраснели. Было неловко доказывать ему, что я сама научилась делать поворот в юном возрасте.

- Неплохо, но.., - Хосок замолчал, задумчиво склонив голову. - Покажи мне фуэте.

С легким вздохом я снова приготовилась, уделяя особое внимание концентрации. Пируэты - это проще простого, но фуэте - совсем другая история. Я могла справиться с этим на отлично. Но мне никогда не удавалось превратить это в удивление.

Как только я обрела равновесие и устремила взгляд на точку в зеркале, я осуществила пируэт и подняла ногу, взмахнув ею для первого фуэте. Продолжив в том же направлении, я поймала ритм для вращения.

Один, один, два.

Один, один, два.

- Остановись.

Приземлившись в правильном положении, я на секунду задержала позу, прежде чем отпустить руки по бокам. Я видела в отражении, как Хосок начал идти вперед, проходя мимо меня, но при этом смотря на меня.

- Подними руки во второй позиции, - проинструктировал он.

Я последовала его словам, подняв обе руки вверх и в стороны.

- Хорошо, - он подошел ближе, не сводя глаз с моих рук. - Видишь, как твои ладони обращены к зеркалу? - Хосок внимательно посмотрел на меня, ожидая моего ответа.

Я рассеянно кивнула, не понимая, как его голос мог звучать так ясно и глубоко даже с этой маской. Увидев ее вблизи, я отметила, что она была изготовлена не из ткани. Скорее, она была прочной, созданная одаренными руками, которые вырезали замысловатые племенные узоры на чернильно-черном материале. Маленькие вертикальные щели закрывали область над его губами, слишком мелкие, чтобы сквозь них было видно, но позволяющие ему дышать и говорить, не будучи слишком приглушенной. Маска закрывала его подбородок, губы, щеки, нос - оставляя интригу, кроме глаз. Когда мой взгляд переместился к нему еще раз, я впервые заметила золотые лучи в более темной карамели его радужной оболочки.

Я задавалась вопросом о том же, что вероятно беспокоило всех тысячу раз: что он скрывает?

- Все правильно, но когда ты входишь в повороты, твои ладони начинают смещаться к полу, а руки начинают сгибаться, - объяснил он, прежде чем снова встать позади меня. - Могу я?

Хосок смотрел на меня в отражении, ожидая моего ответа.

- Конечно, - сказала я, хотя и опасалась того, что он хотел сделать.

С меня вырвался слабый вздох, когда его руки в перчатках поднялись, чтобы удержать мои на вершине. Расстояние между нашими телами оставалось, но я все еще чувствовала, насколько близко его грудь была к моей спине. Он медленно перевернул мои руки, направляя их лицом к полу, и немного оставляя между ними пространство.

- Это не кажется неправильным, но проблема в том, что, - он сделал паузу, отпуская мою руку, чтобы поместить два пальца между моими лопатками, - это не удерживает тебя. Ты почувствуешь разницу прямо здесь.

Его дыхание коснулось кожи на моей шее.

Проверяя его утверждение, я снова развернула руки и повернула их ладонями к зеркалу. Как он и говорил, я почувствовала, как мои мышцы напряглись под его прикосновением.

- Видишь? Чем больше ты задействуешь эти мышцы, тем лучше твоя техника...

Его пальцы неожиданно скользнули по моей спине, и я, резко вдохнув, вышла из под его досягаемости. Я была в порядке всего несколько секунд назад, но когда его прикосновение изменилось, слова внезапно возникли в моем сознании, и возможность того, что он был тем, кто стоит за ними, вызвала у меня волну страха.

Черт, я должна заслужить его доверие. Если он отправитель, то такие странные поступки только заставят его понять, что я к нему отношусь с подозрением.

Хосок сдался и поднял руки, весело вскинув бровь. Я чувствовала, как от него исходит скрытая ухмылка.

- Нервирует, не так ли?

Убрав прядь волос с лица, я фыркнула.

- Прости, я просто...мне попробовать еще раз?

Хосок отступил назад и жестом показал мне, чтобы я продолжала.

- Используй то, что я сказал.

- Нет, я просто проигнорирую все, что ты сказал, - пошутила я, получив в ответ тихий смешок.

Позволив музыке подогнать меня, я приготовилась и выпрямилась в спине, пользуясь советами, которые он мне дал. Разница была значительной, так как я почувствовала дополнительное равновесие в поворотах, дополнительный контроль над движениями. Я приземлилась безупречно и позволила легкой ухмылке коснуться моих губ, наполовину ожидая, что Хосок похвалит меня.

- Лучше, - коротко сказал он, после кивнув. - А теперь начнем с вступления.

Я должна была предугадать, что не услышу от него похвалы.

Следующий час тянулся мучительно долго. Его хореография оказалась сложной с самого начала, требовала большой точности и внимания к деталям. Он заставлял меня повторять одно и тоже снова и снова, пока не считал это приемлемым. И вдруг я осознала, что Хосок был более разборчивее, чем любой из предыдущих учителей, которые у меня были на протяжении многих лет.

Он позволил мне отдохнуть, и я прочувствовала капельки пота, стекающие с моих волос на подбородок. Когда я села на пол, чтобы отдышаться, я решила использовать возможность, чтобы попытаться узнать немного о нем.

- Ты скучаешь по танцам? - вопрос выскользнул с моих губ, прежде чем я смогла подумать.

Хосок прислонился к стене, устрашающе глядя на меня.

- Кто сказал, что я не танцую?

Мое сердце пропустило удар.

- Просто...Мне сказали друзья. По их словам, никто не видел, чтобы ты танцевал здесь.

Его голова склонилась в сторону, он скрестил руки на груди, с интересом разглядывая мое лицо.

- Так ты спрашивала обо мне.

- Что? Нет. Тебя случайно упомянули в нашем разговоре, - отрицала я.

- И кто эти друзья? Чонгук? Чимин? - спросил он со странным любопытством.

Я внимательно следила за его реакцией, более чем когда-либо желая увидеть другие черты его лица, кроме глаз.

- Да. И Сокджин, Юнги, Намджун и Тэхён. Ты знаешь их?

- Они определенно считают, что знают меня, - уклончиво ответил он.

- Прости, что предположила будто ты не танцуешь, но если тебя никогда не видели, значит, ты не выступаешь. Почему?

- Слишком много вопросов.

- Мне просто интересно.

- Почему?

- Ты задаешь сейчас столько же вопросов, что и я.

Он вздохнул.

- У меня есть причины не выступать. В любом случае я сосредоточен на хореографии.

Я кивнула, решив не раздражать его дальше, несмотря на подозрение, что танец был для него важнее, чем он показывал.

- Ты действительно хорош в этом, - сказала я, надеясь немного ослабить его стены. - Танец, который ты поставил для приветственной демонстрации, был невероятным.

Его взгляд ни разу не отстранился от меня, та же невидимая связь формировалась между нами.

- Ты уверена, что это была моя хореография, а не танец Чонгука? Он великолепный исполнитель.

Я на мгновение обдумала свои следующие слова, чувствуя, что его вопрос был своего рода проверкой.

- И то и другое. Твоя постановка была бы прекрасной, несмотря ни на что, но Чонгук действительно воплотил ее в жизнь.

- Каждой истории нужен хороший рассказчик. Чонгук - единственный, кто подходил на эту роль.

Закусив губу, я наконец встала и повторила язык его тела, тоже скрестив руки.

- Если ты доволен работой Чонгука, почему ты хочешь, чтобы я была твоей танцовщицей?

Единственным признаком того, что он усмехался или ухмылялся, было легкое сужение его глаз. Скорее всего, Хосок думал, что я этого не пойму, но я была более наблюдательной, чем обычно.

- У меня есть причины. Есть еще вопросы ко мне, солнышко?

Это прозвище для меня было последним, чего я ожидала от него, и это лишило меня дара речи. Я не была взволнована, только сбита с толку. По крайней мере, в этом я себя пыталась убедить.

- Что ж, на сегодня закончим, - заговорил он, должно быть, осознав мою неспособность подобрать слова. - Встретимся через два дня, в то же время, - твердо заявил Хосок, дав понять, что это не просьба. Я наблюдала за его спиной, когда он подошел к стереосистеме и выключил музыку.

- Ты не помог мне с моим проектом, - ответила я, когда наконец обрела голос.

- Все, что мы проделывали сегодня, поможет в твоем проекте. Просто наберись терпения, Чеён, - он в последний раз посмотрел на меня, прежде чем уйти.

Остаток дня прошел без происшествий, даже скучно по сравнению с тем, как аура Хосока утром держала меня в напряжении. Мне было интересно, не привыкла ли я находится на грани напряжения с тех пор, как поступила в университет. Меньше всего я хотела, чтобы эта настороженность стала моей новой нормой, поэтому мне нужно было найти способ расслабиться и доверять.

Конечно, единственным человеком, которому я могла доверять был Чимин. Скучая по нему и отчаянно нуждаясь в его успокаивающей компании, я отправила ему сообщение с просьбой встретиться в моем общежитии, как только он освободится.

После того, как он ответил, что придет через пару часов, я вздохнула и растянулась на кровати, глядя в потолок. Никакими усилиями не удалось отвлечь себя от писем. Я ругала себя, что не сфотографировала их раньше, ненавидя тот факт, что моя небрежность позволила украсть единственное доказательство, которое у меня было против отправителя.

Неужели он каким-то образом узнал, что я отчаялась еще сильнее? Я никому не говорила о планах сфотографировать письма, так откуда же отправитель смог избавиться от них раньше меня?

Перестань задумываться. Расслабься. Это просто совпадение.

Я ощущала как медленно крадется безнадежность, извиваясь и поворачиваясь от беспокойства от осознания того, что у меня больше нет улик, чтобы играть против отправителя.

Когда поток мыслей в конце концов замедлился, я почувствовала, что засыпаю.

Бесцельно бродя по территории кампуса, я снова оказалась в заброшенном оперном театре, глядя на потрясающий расписной потолок.

Внезапно звук шагов заставил меня резко повернуть голову к источнику. Передо мной стояла фигура, закутанная в огромный черный плащ, лицо которой было полностью скрыто за капюшоном. Я испытала страх, замерев на месте, когда она неуклонно приближалась. Находясь всего в нескольких сантиметрах от меня, я ощутила, как ледяное дыхание распространилось по моему лицу, вызывая по всему телу мурашки.

- Здравствуй, моя сладкая роза, - прохрипела фигура тихим шепотом. Голос был мужским, но искаженным, как будто он намеренно менял тон. - Ты скучаешь по ним?

Я пискнула, когда рука в перчатке протянула два черных листа, нацарапанных красными чернилами. Без сомнения, это были те письма, которые лежали в моем ящике всего день назад.

- Кто ты, черт возьми?! Что тебе от меня нужно? - со злостью воскликнула я, стиснув зубы.

Мужчина щелкнул языком, медленно подняв руку, и с нежностью проводя тыльной стороной ладони по моей щеке. Я вздрогнула от ощущения прохладной кожи на лице.

- Ненавижу, что мне пришлось забрать у тебя письма. Мне нравилось знать, что ты держишь мои записи рядом с собой, пока спишь, но я видел, как ты становишься параноиком. И боялся, что ты используешь их против меня. Похоже, мне придется говорить с тобой так, пока я не смогу открыться тебе лично.

Наконец он убрал руку с моего лица и развернулся, собираясь уходить. Последний раз оглянувшись через плечо, он добавил:

- А пока постарайся не переживать. Я не причиню тебе вред, и я никогда никому не позволю причинить его. С нетерпением жду моего следующего визита.

Я проснулась с колотящимся сердцем, тяжело дыша грудью, когда хватала воздух ртом. Каждый раз, когда я моргала, я ясно видела фигуру в капюшоне, словно он только что стоял передо мной на самом деле.

Я понимала, что это всего лишь кошмар. Я знала, что мое беспокойство привело к такому яркому сценарию. Это было так реально, и он говорил так же, как и в письмах. Не было ни одной возможности, чтобы отправитель мог посетить меня во сне.

Верно же?