Контрольные прокаты 2019\2020 г. в Москве
Голос диктора объявляет: «Чемпионка Европы, чемпионка мира, олимпийская чемпионка...» Да, и это все про меня. Что ж, наверное, это должно воодушевлять.
Я вижу, как на трибунах алеет бесчисленное количество плакатов с моим именем. Слышу оглушительные крики и аплодисменты людей, которые предназначаются мне. До меня доносятся обрывки фраз: «Вперед!», «Давай!». Прямо сейчас на контрольных прокатах я представляю свою новую произвольную программу на будущий сезон. При мыслях об этом «будущем» меня слегка передергивает.
Но несмотря ни на что, я уже готова записать эту постановку в топ своих самых любимых. Клеопатра. Образ, который подобрал для меня Даниил Маркович. Образ, который будто бы всегда жил во мне. Энергия и азарт мгновенно распространяются по моим венам, когда начальные ноты разлетаются по арене. Нет, эта музыка не дополняет меня, мы с ней единое целое.
Вся программа проходит будто бы на одном дыхании. Ощущения великолепные, я с наслаждением вкушаю это мгновение от успешного проката, оно прямо здесь, витает вокруг меня, даря давно забытое чувство удовлетворения. И плевать, что это не соревнования. Сейчас каждый выход на лед для меня сравним с преодолением: себя, своего тела и своих мыслей. Мыслей, которые последний месяц тянут на дно мою карьеру фигуристку. Я почти растеряла всю мотивацию работать, я больше не хочу тренироваться как проклятая по 12 часов, и все чаще мне хочется просто выбросить коньки в помойку и больше никогда в своей жизни не выходить на лед.
Меня встречают стандартные объятия тренеров. Такие родные и комфортные. Одобряющий кивок головы от Этери Георгиевны. На сегодня все, безумно хочется домой.
Когда я уже почти подхожу к раздевалке, меня останавливает голос за спиной.
– Отличная программа, Алина, она тебе очень идет! – мое сердце пропускает удар. Мне хочется ущипнуть себя, потому что прямо сейчас я слышу его голос. Вживую. Не может быть. Я в Москве. А он... Резко оборачиваюсь и меня мгновенно заключают в объятия. Боже, да. Я буквально вжимаюсь в Нейтана, вдыхая самый любимый на свете аромат.
Делаю шаг назад рассматривая его с головы до ног, качаю головой, до сих пор не веря в происходящее. Нейт просто мастер конспирации. На нем кепка, черный спортивный костюм, капюшон от худи он надел на голову, а в его руке солнцезащитные очки, которые он видимо только что снял. Улыбка буквально сковывает мое лицо. Неплохо сработано, мистер Чен.
– Боже, Нейтан, я не верю! Когда ты прилетел? – язык заплетается от волнения, я кидаюсь обратно ему на шею, обнимая изо всех сил.
– Сегодня утром. – хитро улыбается он.
В это же мгновения я буквально вталкиваю его за собой в раздевалку и притягиваю в самом сладком поцелуе. И целую, целую, целую. Я не знаю сколько проходит времени. Но эта встреча слишком долгожданная. Это лучше, чем самый прекрасный подарок на день рождение в детстве, это ярче, чем самый огненный фейерверк на новый год и слаще, чем самое вкусное мороженое в жаркий летний день. Будто из вулкана выплескиваются мои чувства, накопленные за время разлуки. Вероятность того, что кто-то может зайти в раздевалку и застать нас, меня видимо абсолютно не смущает. Не знаю от чего я сейчас более красная, от прошедшего проката или от жадных прикосновений человека, которого я сейчас с упоением целую.
Предыдущие 2 месяца лета мы старались быть на связи как можно чаще. Не знаю сколько бессонных ночей мы провели, чтобы урвать возможность поговорить, увидеть друг друга хотя бы на экране телефона. Порой, я ехала в «Хрустальный» после 2 часов сна, а он мог не спать вообще и сразу отправиться на тренировку.
Нет, я не рыдала целыми днями, не сетовала на эту судьбу и разделявшее нас расстояние. Мне кажется, еще летом в том самом номере в Иокогаме, утопая в его влюбленном взгляде, я приняла условия наших отношений. Мы не затрагивали эту тему, но оба прекрасно понимали, что я никогда не перееду в США, а Нейтан не сможет жить на моей родине. Никогда в жизни я не посмела бы попросить у него подобной жертвы, так же, как и он у меня.
Оставалось только безумно скучать и по максимуму наслаждаться каждой встречей.
И вот сейчас он здесь, в Москве, в Лужниках, ради меня.
– Алина, у нас есть 2 дня, и я должен буду вернуться в Йель.