Мамочка

Тяжёлый трудовой день подошёл к концу. Сонэ работала охранником сутки через двое. После работы шла к Арину, потом домой, напивалась и ложилась спать. По-другому уснуть не получалось.

Вот и сегодня она пьёт, пьёт и ревёт, потому что адвокат сказал, что дело никак не идёт.

Через две недели у Тэхена уже была прямо папка с информацией о Джу Сонэ. Возраст и дата рождения, это не совсем то, что ему хотелось узнать. А вот о случае в автокатастрофе, о том, что ей вычистили все, что должно было присутствовать при зачатии ребенка — было очень интересно. Обо всех ее отношениях и о деле, которое она сейчас ведет.

— Кан Арин... — пролистывал тот теперь уже его дело, сидя в машине на обочине. Как раз ехал к отцу на работу. Телефон берет в руку и набирает один неизвестный ему номер. — День добрый, Кан Джу?

«Да!» — рявкнула женщина на том конце.

Оказалось, что та сейчас находится в школе-интернате, забирает справки, чтобы предоставить их в суде. Да только суда не состоится. Ким потратит все свои сбережения, чтобы прямо сейчас ему сделали документы.

Он приехал в дом детей и прошел в канцелярию, где сидел адвокат, мать Арина и его отец. Обсуждение заняло всего полчаса и четыре секунды на две подписи. Адвокат едет к проверенному человеку, делает справку о браке Тэхена и Сонэ. Подпись девушки подделает настоящий мошенник, а затем, вечером Тэхен соберет Арина и усадит его в машину.

— Заживешь теперь... — усаживает тот его в детское кресло.

Тэхен размышляет о чем-то своем, посматривая на папку со свидетельством о браке и бумагой об опеке над парнем. Пару раз кинул взгляд на Арина и остановился у подъезда.

— Ты мой папа? Ты любишь мою маму? Сонэ?

Парень кашлянул и кивнул.

— Да, но я не думаю, что мы будем жить вместе. Ты паренек умный, так что говорю как есть. Расстегивай пояс и вылетай.

Два чемодана и рядом топающий Арин с плюшевым медведем, что подарил ему Ким — заходят в подъезд и поднимаются на нужный этаж. Звонок в двери. Слышится возмущенный бубнеж. Девушка выходит в коридор в растянутой футболке и шортах. Закончила делать уборку и как оказалось не зря. Неловко было бы, увидь малыш бардак и пустые бутылки.

— Ким Тэхен? Арин?

— Да, они самые, — отвечает Тэхен и смотрит на то, как ребенок бежит обниматься с Сонэ.

— Значит, смотри сюда, — старший заходит в коридор и ставит чемоданы, с одного берет папку, которую положил, как вышел из машины. — Бумажка, где написано, что ты опекун и я, свидетельство о браке и счет, куда будут поступать выплаты от государства на него. Все расходы никак не штудируются, так что живите спокойно.

— Бумажка о каком браке? — переспросила девушка. Думала, ей все это показалось, то, что он говорит. То, что они оба тут и. Как он вообще узнал о Арине? И зачем?

— О нашем с тобой браке. Там блять не дают тебе ребенка одной. Пришлось сделать так. Не найду же я тебе кого-то, когда есть я?

Тэхен протягивает ей папку и подкатывает чемоданы к ней, оставаясь на пороге. Прячет руки в карманы и смотрит на нее.

— Не знал, как тебя порадовать. Букеты, свидания — скучно, а дело, которое ты проплатила от самого начала до самого конца и которое блять ты не выигрывала — стало охуеть каким крутым сюрпризом. Так что... Вот и все.

Она все ещё не понимает.

— Тебе то оно на кой... Кхм. На кой оно тебе сдалось? — спрашивает, фильтруя слова, пока малыш ее обнимает.

— Тэхен теперь мой папа? Он крутой... И машина у него крутая...

— Арин... Тэхен, понимаешь, он... — она вздыхает и цедит сквозь зубы: — сученыш он...

— Ну, — разводит руками Тэхен. — что есть, то есть.

Пытается отшутиться, а у самого дрожь по телу от слова «папа». С ней хоть пятерых готов иметь. Возьмут таких же малюток как Ук, если захочет.

— А этот сученыш за ней ухлестывал, а ей все было до одного места. Ладно... Пойду я, обживайтесь. Как отец, буду приезжать и деньги давать, так что не переживай, мамочка.

Она сейчас зубы сотрёт, как сжала их друг о друга. Арин потряхнул ее за плечо. Мол, мать, ты чего? Он правда же сейчас уйдет, если не окликнешь его!

— Я приставку купила... — произносит ему в спину, — подключить не пойму как...

— Приставку? Кру-уть! Поиграем все вместе?! — предложил мальчик, ловя волну.

— Хм... Заманчиво...

Тэхен снимает кожаную куртку и вешает ее на крючок. Из обуви вылетает и топает в комнату, оставляя двоих стоять на месте.

Они поели пиццы, поиграли, может с час или два, которые казались им пяти минутам. Тэхену нравилось проводить время с ними, но понимал, что девушка не захочет даже попробовать быть с ним.

— Не пора ли юнцам уже покорять кровать? Время позднее, и так почти с кровати забрал.

— Ну! Ещё пол часика! — тянет мальчик, а потом оборачивается, — Ма-ам!

— Арин, уже поздно. Давай всё-таки спать? С непривычки глаза будут болеть. Лучше встанешь пораньше.

— Ла-адно. А папа останется?

— Папа? — она смотрит на Тэхена, ожидая ответ.

— Папа останется, если мамочка разрешит, — Тэхен смеется. Конечно, он останется, еще спрашивать будет. Поговорить им надо.

Когда двое дождались, что ребенок уснет, то вышли на кухню.

— Сонэ. Я теперь знаю абсолютно все о тебе, и я хочу сразу сказать, что наседать не буду. Но хотя бы ответь, у меня есть шанс немного к тебе подобраться?

— Ты же не отстанешь, да? — спрашивает она, наливая по чашкам что-то крепкое. Надо было немного расслабиться. На трезвую голову серьезные разговоры не решались.

— Разница какая? Я задал вопрос, вот на него и ответь. Скажешь «иди нахуй», я пойду.

Она шумно выдыхает.

— Сказать... так просто вроде бы...

У Кима сердце в груди замирает, но он ждет, пока она договорит.

— Да язык не поворачивается. Нравишься ты мне, щенок... Нравишься...

Сонэ берет чашку и делает глоток, чуть поморщившись.

— А я в тебя влюблен. И мой поступок просто доказал тебе это. Мог просто скинуть, дождаться, пока отмучаешься, но нет же.

Он подсаживается к ней ближе и хватает ее за щеки ладонями:

— Ты хотела семьи? Значит, будет тебе семья и свадьба и ребенок, и еще дети, если хочешь.

Она переводит с чашки взгляд на него. Глаза мокрые, вот-вот заплачет.

— И чего вот пристал ты ко мне...? — губа дрогнула, она ставит чашку на стол, берет его лицо в свои руки и целует его в губы.

— Вот тут не понял... Почему пристал? Я не лип к тебе сильно, просто интересовался о тебе и у тебя. А как блять по-другому? Нужно было приковать тебя и заставить быть рядом с собой? — Он чмокает ее в губы и сжимает, разжимает ее щеки. — На самом деле, не знаю чего к тебе пристал... Мне охуеть нравилось проводить время с тобой, а твоя загадочность только больше меня к тебе тянула.

— Значит, прочитаешь меня как книжку и покорять новые горизонты? — она чуть склоняет голову на бок.

Парень кивает и подтягивает ее на стуле к себе.

— Еще чего? — смеется он, обнимает ее крепко, а после целует в губы, как не целовал. Нежно так, чувственно.

— Забыл блять...

Тэхен прокручивается на сидушке, проскальзывает вниз и становится на одно колено. А что? Свидетельство есть, а девушку оставить без торжества?

— Ну, так... Ты выйдешь за меня? Вроде расписаны, но по-человечески нихуя не было...

Она посмеялась и потрепала его по волосам.

— Дурак ты! И нет бы нормальную найти... — Она забирает кольцо. — А теперь еще и возможности не будет.

— И схуяли ты у меня ненормальная? — смотрит он на то, как девушка надевает на себя кольцо. — Ты у меня самая адекватная, восхитительная и замечательная. Вот теперь могу это спокойно сказать, и мне не прилетит валиком для покраски стен по голове.

— Это просто потому что его тут нет, но использовать в своих планах ребенка — это верх неприличия и... Спасибо тебе за него...

— Э, нет! Я не знал, что ты занимаешься таким делом! Я просто хотел, что-нибудь нарыть, чтобы помогло мне тебя расположить ко мне. А... Как прочитал о трагедии, то понял, что моя женщина должна быть счастлива и поскорее. Вот и получилось так.

— И как это мне так повезло с мужем? — она гладит его по щеке, улыбается, после притягивает его для поцелуя. — Отметим или спать?

— Мхм... Ты еще спрашиваешь?

Он подхватывает ее на руки, а после, когда ступил два шага к выходу из кухни, цокнул языком.

— Вот черт... Мне так хотелось тебя наказать, чтобы кричала, как ненормальная, но придется сдерживаться...

Он заходит в комнату, в ее спальню и кладет ее на кровать. В поцелуе снимает с нее все лишнее. Все шрамики, которые он теперь мог увидеть без особого дикого и животного желания, от которого даже мерзко ему потом было. Целует их, низ живота, снова чмокает рубцы.

— Куплю дом... — снимает он футболку, а после расстегивает штаны. — Будем жить там... Будем воспитывать Арина, отдадим его на секцию, куда он хочет... Будем настоящей семьей...

Парень увлажняет девушку языком и пальцами, что толкаются в нее на приличной скорости. Ее одни только его слова возбуждали, а эти мокрые касания. Эти толчки, она ахает и вздыхает томно, прикрывает ротик ручкой, прикрывает глаза. Нужно быть тише, нельзя разбудить мальчика. Не хватало еще, чтобы он увидел их за таким занятием.

— Тэ... Возьми меня... снова дразнишь...?

Парень касается головкой ее лона, а затем медленно входит. Сегодня он ей покажет насколько она ему запала, а уже в следующий раз трахнет раком, и оставит на ягодицах красные следы, что потом сесть не сможет.

Он приподнимает ее слегка, давя на затылок ладонью. Целует, сажает себе на бедра и двигается снизу, обнимая ее одной рукой за талию. Рукой, как змеей ползет по позвоночнику, а затем к шее, придерживая ее голову, и касаясь большим пальцем щеки, целуя ее мокро, нет, не пошло, словно пробует каждый миллиметр ее губ.

Она двигается под ним плавно, вьется как ручеек, стонет в его губы, наслаждаясь каждым толчком.

— Тэхён я люблю тебя... — шепчет в его губы то, что боялась в жизни хоть кому-то сказать.

Он слегка приостанавливается, вбиваясь в нее медленно, но грубо, когда доходит до конца органа. Растерялся, но после расплылся в улыбке, рыкнул и снова начал ее целовать, наращивая темп.

— И я тебя люблю, Сонэ. Уж в этом не сомневайся...

Его рука опускается к ягодице, слегка ее сжимает, но его «слегка» — это сильно, хоть он сам не понимает. Тэхен садится на край кровати и сажает девушку на себя, немного наклоняя голову к ее груди. Посасывает каждую и держит за талию, насаживая ее на себя.

Девушка на всякий случай тянет плед, накидывает на плечи, чтобы в случае чего сказать, что у них тут просто обнимашки.

— Тэхён, я скоро... — приподнимается и опускается, елозит на нем.

— Мг... — мыкнул он ей на ушко и дыхнул горячим дыханием, выпуская стон. Сам уже на грани. Руками поднимается наверх, по животу к подбородку. Притягивает ее к себе, целует и опускается на локти, трахая ее снизу. Сам рот закрыть не может, стонет, а после кончает, когда она сжимает его.

— Обожаю тебя... Никому не дам и не отдам. Хуй только пососут, кто позариться на тебя.

— Твой что ли? Э, нет! Это мое... — произносит та шепотом.