Акт 9. Рукопись.
Сырость пола заставила Фриск очнуться. Альфис даже не попыталась помочь подняться на ноги девушке. Скелета нет. Возможно, он ушёл патрулировать. Её точно подобное не должно касаться...
Комната, в которой оказалась кареглазая, состояла из общей больничной палаты. Множество коек, располагающихся на равном расстоянии по отношению друг к другу.
Рюкзак спокойно лежал рядом, на тумбочке. Всё на месте. Хоть чему-то можно радоваться. Не забрали вещи на "исследование", так скажем.
"Не по себе становится от этого местечка, — осматривая окружающую обстановку, сощурилась подросток, — слишком мрачно. Но выбора, похоже, у меня нет. Не выпустят."
Серые обои. Отсутствие должного освещения. Прекрасное содержание потенциальных объектов эксперимента!
Тяжкий вздох сорвался с уст против воли. Руки начали копаться в карманах сумки. Дневник матери может преподнести ещё неожиданных сюрпризов, если его показать Альфис. В рисунках нет ничего особенного, однако ей-то точно должны быть понятны "подвиды" своей расы.
Ящерица копошилась рядом, разбавляя кипятком лапшу быстрого приготовления.
— Альфис, верно? — спросила неуверенным голосом Фриск, прижимая к груди блокнот с записями.
Та вздрогнула после услышанного, с лёгкой заминкой обернувшись к Д. Маленькие глазки метались по помещению, словно в поисках чего-то. На самом же деле было понятно, что она просто избегает зрительного контакта с человеком.
— Есть х-хочешь? Я т-тут кое-что сделала. Не думаю, что людям есть понравится "мусор", но всё же держи. Больше, к-к сожалению, ничего нет. Позднее Д-джи что-нибудь купит.
Русоволосая аккуратно приняла еду. Яичная вермишель таяла во рту, поэтому от мычания невозможно сдержаться. Альф, наблюдавшая за реакцией собеседницы, чуть приободрилась и тоже начала уплетать за обе щеки обед. Так продолжалось в течении десяти минут. Спокойствие, умиротворение, тишина. Человек и монстр, поедающие на скорость лапшу. После второй порции девушка вынуждена была сдаться, так как живот до отказа переполнен. Победила учёная, подчистую умявшая третью порцию.
— Видела бы ты себя, дохлая вобла! — победно рассмеялась ящерица, ощущая, как внутри душе стало совершенно тепло. Такого общения, без официальности и простоты, у неё никогда не существовало.
— Ужас... Мисс Альфис, Вы королева сегодняшнего соревнования! — изображая горечь поражения, наигранно повалилась на кровать Фриск, запрокинув руку на лоб. — Слушай, поможешь разобраться с одним шифром в книге?
— С удовольствием.
Разместившись на краю одной из коек, учёная начала вникать в рисунки. Она долго всматривалась в их содержание, и когда выражение лица монстра резко похолодало, Д. всерьёз заволновалась:
— Неужели этот блокнот принадлежит... Первому упавшему ребёнку? Нужно показать это Джи! Настоящая находка! Решимость... Она не угасла тогда, как предполагал Гастер! Она...
Кареглазая вырвала из лап дневник матери. Печаль отразилась не только во взоре, но и в положении тела: ноги поджаты к подбородку. Альф изумилась поведению человека.
— Откуда, чёрт возьми, подобное оказалось в твоих руках? Ты и понятия не имеешь, какую ценность в себе таит данный артефакт. Да тут ключ к разгадке того, как без помощи человеческих душ сломать Барьер!
"Не стоило показывать ей дневник. Глупая, доверчивая дурында. Я-то подумала..."
Слёзы вперемешку с дрожью постепенно охватили её. Королевская учёная положила ладошку на плечо подростка, мягко произнеся шёпотом:
— Я... Что-то сказала не то? Прости.
— Не надо рассказывать чудовищу про дневник. Умоляю. Если он узнает, откуда он у меня, наверняка заживо в землю закопает.
— А возможно и спасибо скажет. Не такой уж он и злобный, как кажется на первый взгляд.
— Я могу тебе довериться?
Прямота, граничащая с безумием. Чувство самосохранения работало как часы, мешая здравому рассудку сконцентрироваться. Мозг готов вот-вот сгореть от переизбытка эмоций.
— Смотря, насколько будет личной информация.
Альфис стала совершенно категоричной. Даже скептичной. Монстр имела ввиду, что такое совесть, как бы заранее предупреждая своего древнего расового врага о возможной опасности.
— Я точно знаю, что пока он не добьётся желаемого, отсюда живой я не уйду. А может быть вообще не уйду. Кто его знает. Дело в том... Дело в случае, по которому я сюда попала.
Рассказ длился недолго. Изложив основную суть, девушка открыла главный контраст, от коего Альф широко разинула рот:
— Чт... Что? Вот же чёёрт... Чара, оказывается, выжила после отравления Азриэля... Девочка моя, — глаза учёной внезапно наполнились влагой, а брови немного нахмурились, — ты в огромной опасности. Чара была приёмным ребёнком королевской четы, когда упала сюда. Все монстры слепо надеялись на легенду о том, что однажды она отдаст свою невинную душу. Тогда Барьер будет разрушен. Я прекрасно помню... Королева Ториэль даже обратилась за помощью к Гастеру. Взамен он пообещал помочь разрушить Барьер при помощи решимости Чары... Но... Но...
Погружаясь в прошлое сильнее, она зажмурилась. Руки ящерицы лихорадочно затряслись, от чего Фриск схватила ту за плечи в попытках привести в порядок.
" — Умоляю, пожалуйста... Прекратите?! Мне больно!!
Оглушительный крик разнёсся по лаборатории. Гастер неспеша сбавил количество напряжение тока, давившее на душу девочки. Шатенка устало прилипла к стеклянной поверхности камеры, в которую была помещена.
Двоих ассистентов учёного смутил метод выполнения экскремента. Да, он был весьма действенным. Да, он мог спасти в будущем всю расу. Но... Человек страдал.
Когда королевский учёный снова выкачал из души Чары решимость, Санс не выдержал:
— Чёрт побери, отец?! Что ты вытворяешь! Это уже, по моему, перебор!
Альфис со стороны наблюдала за состоянием коллеги во время пребывания человека здесь, в месте, где совершаются порой самые жестокие вещи, о которых лучше всего молчать.
Винг-Дингс за последние дни сблизился с Дриммур, осознав, что не все люди опасны для монстров. Они проводили время вместе, играли, веселились. Втроём. Как же сейчас душно на сердце.
"Почему я и слова не могу сказать? Я тоже не вынесу смерти человека! Она мой друг!"
Едва ящерка отважилась выйти, Гастер грубо отбросил сына от себя.
— Я понимаю, что для вас двоих значит эта жалкая девчонка. Дружба, она так бесценна... Но, дети, эта душа может спасти всех монсров! Разве вы никогда не желали увидеть собственными глазами солнце, ощутить поток ветра...?
Крик за криком. Слёзы выступили против воли на уголках глаз Чары. Ребёнок, познавший горечь обмана, в агонии начал стучать по поверхности стекла кулаками.
— Санс?! Альфис?! Умоляю, убейте меня?! Я не могу больше терпеть...! Нееее... МОГУ?!"
Память превращает слова в рассказ.
— Твоя мать... Была сильной. Она держалась до конца. Гастер избавился от неё, словно от ненужной игрушки, когда душа начала трескаться и слабеть. Прямо как твоя на данный момент...
На ладонях Альфис вдруг возникло пульсирующее маленькое сердечко. Оно источало слабый, алый оттенок. Трещины везде... По всей поверхности. Даже смотреть страшно.
— Так вышло из-за страданий моей мамы во время того... Случая? — брови Фриск приопустились, а глаза потемнели окончательно.
— Нет. Всё уже именно по вине твоих внутренних переживаний. Вы с Чарой очень похожи, только сейчас замечаю. Такой же взрывной темперамент, заткнет кого хочешь.
— А что стало с... сыном Гастера... и тем извергом... ну... самим доктором?
На данной ноте ящерка побледнела, замерев на месте.