Глава 17♡
Золотой лист падает мне на куртку. Я снова осматриваю родные края, а ветер раздувает мои волосы в разные стороны. Кажется, руки начинают замерзать, но мне так приятно ощущать эти маленькие покалывания в ладони, что я не собираюсь заходить в дом. Мне так нравится здесь: много деревьев, огромные асфальтированные дороги, которые находятся лишь у домов, а вниз, по склонам, расстилаются брусчаткой. Мои мысли сбивает звук уведомления, и я на минуту вспоминаю, что бабушка всё же не знает, что я решила к ней приехать. Да уж, моё решение приехать к моей любимой бабуле спустя столько времени было так спонтанно, что сначала мне кажется, что это сон. Но воспоминания, как я сдавала экзамен экстерном и взяла каникулы на неделю раньше, чем остальные, освежают мои мысли. После случая с Рафом, мы с ним больше не общались. Редко виделись в школе, а пешие прогулки в школу по утрам были заменены «от станции до станции метро». Я редко признавала агрессию и рукоприкладство в своей жизни, поэтому мне было сложно понять, почему же Раф ударил Джаспера. Но еще больше угнетала мысль о том, что он дружил со мной лишь из-за того, что тогда разбил моё фотоаппарат и несколько раз толкнул. Когда-то я допускала эту мысль, но мне всё казалось слишком глупым, и эти мысли уходили сами. Сейчас же в голове сложился паззл: чувство вины заставило Рафаэля предложить свои услуги в качестве репетитора (при том бесплатно). Иногда он даже покупал мне кофе. Ветер снова раздувает мои волосы, кажется, вместе с мыслями. Я беру в руки рюкзак и открываю калитку. Чаппи - собака бабушки - лает на меня, но через несколько секунд узнаёт свою и подбегает ближе. Маленький Джек Рассел терьер, усыпанный чёрными пятнышками и сединой вокруг ушей. Его глаза излучали необъятную доброту, а лапы, пробегавшие сотни дорог, силу и ведомость о приключениях этого маленького животного. Он падает мне под ноги и начинает извиваться, лёжа на спине. Руки так и тянутся почесать ему животик и погладить этого верного охранника.
- Чаппи! О мой Бог! Мун, - на порог дома выходит бабушка в фартуке и удивлённо смотрит на меня, - лапушка, ты ли это?
- Я, бабуль, - в сердце резко появляется тепло, которое расходится по всему телу.
- Но...Ты даже не предупредила, милая! - бабушка спускается по лестнице и подходит ко мне, - дай взгляну на тебя, моя красавица, ты так выросла! А ведь совсем недавно родители тебя ко мне с пелёночками и горшочками привозили, а сегодня ты уже такая взрослая, - бабушка кладёт руки мне на щёки и смотрит в глаза, - какая же у меня красавица, лапушка! - глаза немного слезятся, а руки непроизвольно начинают обнимать её, - ох, Мун...я так скучала тебе.
- Я тоже по тебе, бабуль.
На кухне пахнет вишней и свежим тестом, по телевизору идёт программа «Жить вкусно вместе с Джейми Оливером», а Чаппи лежит возле камина, грея свой мокрый хвост, который он минут двадцать назад намочил в пруду. Я практически сразу переодеваюсь в домашнюю одежду: джинсы и огромный тёплый свитер, горчичного оттенка. В моей комнате всё так же, как и раньше: белые стены с тёплым оттенком, много разных постеров и фотографий, которые я привозила сюда из Нью-Йорка, чтобы точно быть как дома. В Нью-Йоркской комнате у меня тоже висели фото из Франции. Даже больше, чем здесь. Кровать была устелена зелёным клетчатым покрывалом, которое сначала предназначалось для пикника, но моё сердце так полюбило его, что я еще с девяти лет обожала спать, укрываясь им, обнимая его. В окно было видно старое озеро, где мы с Моник постоянно проводили время. Но мы делали это не напротив, а немного дальше от дома. Нам казалось, что там нас точно никто не видит, никакие звери не найдут наш след, а бабушка не услышит наш громкий, отчётливый смех. Мы учились кидать камни в воду, строить маленькие домики для муравьёв и иногда даже плавать. Только сейчас понимаю, почему бабушка тогда долго злилась на нас, когда мы пришли полностью мокрые домой. Она так переживала за нас, ведь тогда это было так опасно, а сейчас это всего лишь приятное воспоминание, которое плещется в сердце.
- Мун, ты занята? - бабушка заходит ко мне в комнату.
- Нет-нет, бабуль. Я просто решила переодеться.
- Хорошо, пирог с вишней уже готов. Кстати, возможно Оливер зайдёт к нам на обед.
- Оливер?
- Ты не помнишь Оливера?
- Честно говоря, не особо, - я сажусь на кровать и смотрю на бабушку.
- Помнишь, когда вы с Моник приезжали ко мне, один мальчик постоянно ходил возле нашего двора. Вы даже как-то играли с ним возле домика на дереве.
- Ох, Оливер. Помню. Он до сих пор здесь живёт?
- Нет, он переехал учиться в Париж, кстати, как и ты. Но только года два назад. Сегодня я выходила забрать Чаппи, когда он намочил хвост в пруду, и Оливер шёл по улице. Оказалось, он приехал к родителям на выходные. Вот я и решила пригласить его к нам. Ты же не против?
- Конечно, не против, бабуль. Мне сейчас как раз было бы неплохо с кем-то поговорить.
- Что-то случилось?
- Нет, всё отлично. У меня просто был завал с учёбой, мне даже пришлось экстерном экзамен сдать, чтобы приехать к тебе.
- Невероятно. Ну тогда я жду тебя внизу.
- Хорошо, - бабушка закрывает дверь, а я встаю с кровати и подхожу к зеркалу. Мой внешний вид явно выдаёт моё состояние - я устала. Круги под глазами, немного сыпи на лбу и носе - бабушка сейчас бы пошутила, что кто-то влюбился - волосы, которые были собраны в пучок. Казалось, будто мне лет двадцать пять, ну никак не шестнадцать. Я достаю свою косметичку и маскирую некоторые несовершенства, собираю волосы в косу, а на губы наношу розоватый блеск. Теперь-то я выгляжу лучше. Но ведь я осознавала, что я могу выглядеть так и без косметики, нужно лишь поспать в своей любой кровати, пропить дневную норму воды и провести хорошо время здесь - в Отейе. Я спускаюсь по лестнице и подхожу к столу. Оливера еще нет, но бабушка готовится к приходу гостей: любимая скатерть с изображением пчёл и вишни на голубой клетке.
- Давай я тебе помогу?
- Хорошо. Поставь тарелки, - бабушка даёт мне сервиз, на котором изображены розовые пионы.
- Будет сделано.
Мы сервируем стол, ставим сок и раскладываем салфетки. Остался один элемент - пирог, - я схожу по пирог, бабуль, - на кухне стоит небольшой пирог, который украшают вишни и медовый крем. Я беру тарелку в руки и несу пирог в столовую. Когда я захожу в комнату, возле дверного проёма стоит высокий тёмно-волосый парень, который улыбается.
- Привет, Мун, - он здоровается и целует меня в щечку, - рад снова тебя видеть.
- Привет, Оливер.
- Можно просто Олли.
- Ну что ж, можем садиться за стол, Мун, ставь пирог, - я ставлю пирог на стол, и мы все вместе рассаживаемся по местам.
Оливер однозначно изменился: в детстве у него были рыжеватые волосы и веснушки почти по всему телу. К сожалению, это единственное, что я помню с детства, так как мы редко с ним гуляли. Зато сейчас он достаточно высок, с каштановым цветом волосы и потрясающими голубыми глазами. Его внешность чем-то походила на парней их журналов. Мне становилось даже как-то не по себе от того, что парень красивее меня.
- Я слышал, ты учишься в Париже, - Олли прерывает мои размышления.
- Да, верно. А откуда ты знаешь?
- Ну, посмотрел твой фэйсбук.
- Ты знаешь мой фэйсбук?
- Да, нашёл тебя у Моник. Но да ладно, там уж на твой инстаграм.
- Ох, классно, - эта информация слегка пугала меня.
- И как тебе учёба? Нравится.
- Да, однозначно интереснее, чем в Нью-Йорке.
- Я тоже учусь в Париже.
- Классно. В какой школе?
- В школе-интернате для мальчиков. Возле Сент-Луины.
- Это та, которая достаточно высокая и тёмная?
- Да.
- Слегка мрачная.
- А откуда ты знаешь?
- Я как-то гуляла по Парижу и обратила внимание на это здание.
- Сама гуляла?
- Что ты имеешь ввиду?
- Я видел у тебя в инстаграме фото с парнем. Вы встречаетесь?
- Эээмм...
- Ребятки, почему вы пирог не берёте, - бабушка вмешалась в разговор.
- Да, сейчас, бабуль.
Мы еще долго сидели на кухне и беседовали о нашем детстве. О том, как замечательно проводить летние деньки в Отейе. Ведь я впервые приехала сюда в начале декабря. Здесь нет снега, здесь по-прежнему дышит осень: листопад еще не завершился, и чувство, будто только октябрь покидает порог этого городка. После обеда я помогла бабушке убраться и поставить посуду в посудомойку. В это время Олли предложил мне прогуляться к реке и сказал, что подождёт меня. Сначала он показался мне немного странным и чересчур любопытным, но потом, во время разговора о детстве, это впечатление ушло. Я накидываю куртку и обуваю ботинки. На улице даже нет минуса, поэтому слегка тёплый воздух только подтверждает моё мнение - здесь осень!
- Только недолго, ладно? - бабушка провожает меня и целует в щёку.
- Хорошо, я возьму телефон, так что ты сможешь позвонить мне в любое время. Ну или я тебе.
- Договорились, лапушка.
Мы с Оливером выходим на улице, через дверь выбегает Чаппи и бежит по двору. Сначала мы молча идём по улочке и просто смотрим на проблеск луны в реке. Ветер задувает в уши какую-то мелодию, а Оливер пинает, попадающие под ноги, камни.
- Так ты так и не ответила, - Оливер прерывает тишину, - ты встречаешься этим парнем?
- Нет. Это мой друг.
- Друг? И как его зовут?
- Раф. А почему ты так интересуешься?
- Да ничего, просто интересно.
- Просто интересно? Просто интересно осмотреть всю страницу на фэйсбуке, зайти на аккаунт в инстаграме и спрашивать именно за него? Но у меня ведь еще есть фото с другими парнями.
- Но ты с ними дружишь.
- С чего ты взял? Может это все мои парни?
- Ха-ха, Мун. А ты по-прежнему такая же смешная. И что, ты со всеми ими встречаешься?
- ...Нет.
- Я так и знал.
Мы доходим до места, где мы с Моник обожали проводить время, и Оливер сворачивает именно туда. Он знал? Он знал, что мы сидели там? Или же это просто совпадение.
- Здесь очень красиво, правда? - Оливер садится на траву и смотрит вверх, - я помню, вы с Моник часто проводили здесь время.
- Ты следил за нами?
- Я не хотел этого делать. Просто очень часто от своего дома я именно этим путём ходил в парк, а вы здесь сидели почти постоянно. И вечно смеялись. Не думай, я не маньяк. Просто ты сама знаешь, какой звонкий смех у Моник, - на моём лице появляется улыбка, - так-то лучше, Мун. Тебе намного больше идёт, когда ты улыбаешься, - теперь я улыбаюсь еще больше, в этот момент Оливер наклоняется ко мне и наши губы сливаются. Он целует меня. Его губы такие тёплые и мягкие. А правая рука касается моего плеча, левая дотрагивается до моей щеки. Через несколько секунд он отстраняется от меня, - прости. Просто ты такая красивая, - в моей голове нет ни единой нормальной мысли. Всё смешивается в какую-то кашу, и я даже не могу ему ничего ответить. Сначала Олли просто смотрит на меня, будто понимает моё молчание, а потом отводит взгляд на озеро.
- Я...я просто не ожидала.
- Я тоже.
- Я видел Рафа в больнице.
- Что? - не успев прийти в себя после первого потрясение, как ударяет второе.
- Он ходит туда по понедельникам и четвергам. Иногда даже по субботам.
- Откуда ты знаешь, что это он?
- Потому что я ходил туда каждый день и часто видел его, когда проходил мимо или просто сидел на стуле в приёмной.
- Но что он там делает?
- Не знаю.
- А ты что там делаешь?
- Я часто хожу туда к своей девушке.
- К своей...что?
- Не беспокойся. Мы расстались с ней неделю назад. Поэтому я тебя поцеловал.
- Потому что вы расстались?
- Потому что мне больно.
- Оу. Я кладу руку на плечо Олли.
- Я зашёл на твой фэйсбук недели две назад. В один день мне написала Моник, и я решил просто посмотреть на тебя. Там уже ты знаешь. Я сразу узнал его. Сначала я хотел написать тебе, а потом просто забыл об этом. Так как не было надобности. Чисто интерес не позволял мне вторгнуться в твою жизнь с такими вопросами. А потом, после расставания, я решил приехать сюда, чтобы было проще перенести это. Я приехал сюда дня четыре назад, а потом шёл к парку и увидел тебя. Ты заходила в дом, а твоя бабушка закрывала дверь. Когда я шёл обратно, твоя бабушка забирала Чаппи и как раз увидела меня. Теперь я здесь.
- Ничего себе история.
- Прости, если доставил тебе дискомфорт. Просто так получилось.
- Ничего страшного, Олли. Я обнимаю старого знакомого в знак уважения за его честность.
- Надеюсь, ты не злишься на меня.
- Ни капли.
- Правда, Мун. Прости.
- Всё хорошо, Олли.
- Я рад, - в воздухе повисает тишина. Мы иногда смотрим друг на друга и немного улыбаемся, но всё же всё остальное время просто оглядываем отражение звёзд и луны в озере, - так почему ты экстерном сдала экзамены?
- Просто хотела съездить к бабушке.
- Но вы же собирались видеться на праздновании Рождества в Нью-Йорке.
- Откуда ты знаешь?
- Твоя бабушка это сказала еще за обедом. Или ты не помнишь?
- Точно.
- Решила сбежать от проблем?
- Каких проблем?
- Ну, тебе лучше знать.
- На самом деле, у меня нет никаких проблем. Просто хотелось быть наедине, посидеть на крыше дома у бабушки, посмотреть на звёзды и провести немного времени у озера.
- Это из-за Рафаэля?
- С чего ты взял?
- Ты так удивлённо смотришь на меня, будто не ожидала этого. Но это правда. Так ведь? - Оливер немного ухмыляется, но его взгляд сосредоточен на мне.
- Почти, - в этот момент дуновение ветра пробирается мне под куртку, а тело покрывается мурашками.
- Что он сделал?
- Тебе это действительно интересно?
- В другом бы случае я просто не спрашивал бы.
- Он подрался с парнем, которому я нравлюсь. Или нравилась.
- Просто так или из-за чего-то?
- Он оставил синяк на моей руке.
- Знаешь, Мун. В природе волки охраняют своих волчиц и волчат от всяких недоброжелателей. Но это же не значит, что его семья должна отказаться от него. Просто он хотел защитить тебя. В этом нет ничего плохого.
- Но я не думала об этом. Может, ты и прав.
- Много ему наговорила?
- Немного, но сильно.
- Иногда достаточно одного слова, чтобы кого-то ранить. Он звонил тебе после этого? Писал?
- Да, несколько раз. И собирался подойти в школе, но я убежала.
- Мун, нельзя убегать от разговоров, проблем, встреч и людей. Лучше распутать узел, чем накапливать его. Вам нужно поговорить.
- Возможно, после Рождества я приеду в Париж, и мы поговорим.
- Верное решение.
- А ты... ты же тоже приехал сюда после расставания. Тоже бежишь от проблем?
- Нет. Просто бегу от боли, которая, кажется, только усилилась.
- Почему тебе больно?
- Мы с Элиссон, это моя девушка, начали встречаться еще до моего приезда в Париж. Её появление в моей жизни решило, в частности, мою судьбу. Летом, когда мне было пятнадцать, я познакомился вооон там, - Олли указывает на противоположный берег озера, - с девушкой. В этот день я, как всегда, отправился на пробежку. Я всегда любил бегать по лесу, слушать хруст веток и наслаждаться запахом хвои. В один момент я остановился, чтобы переключить песню. Как сейчас помню, в наушниках заиграла «Take Me To Church», я хотел переключить, но потом увидел, как какая-то светловолосая девушка купается в озере. Песня заиграла в нужный момент. Она так прекрасно плескалась в воде, её загорелое тело сливалось с цветом дна, а на лице были капли воды. Солнце будто обнимало её, и всё выглядело так гармонично, что, кажется, я стоял так несколько часов. Но в какой-то момент песня закончилась, и я понял, что мне нужно бежать дальше. Весь оставшийся день я вынашивал мысль о ней в своей голове, её тело, движения были как отдельный вид искусства. В сердце теплело от мысли о ней. И я не мог ничего с этим сделать. Потом мы с Арни, ты наверняка помнишь его - парень из сиреневого дома на углу, который был неразлучен со своим велосипедом - предложил мне пойти к парку, чтобы посмотреть на летний закат под песни Битлз и просто почувствовать лето. Когда я пришёл в парк, Арни там не было. Я сел на окраине парка и ждал его там. Через несколько минут кто-то приблизился ко мне, я уж думал, что Арни наконец-то пришёл. Но рядом села ОНА. Сначала я подумал, что я сошёл с ума. Ведь утром она казалась мне почти нереальной - такая светлая и прекрасная, что казалось, будто это сон. Когда она села возле меня, я поверить не мог. Её карие глаза, выгоревшие концы волос и загорелое тело сидели рядом со мной. Мы долго просто смотрели друг на друга, и я уже хотел завязать диалог, но она опередила меня:
- Красивый вид, - её голос был еще прекраснее, чем я себе представлял.
- Именно поэтому я и сижу здесь. Собственно, как и ты, верно?
- Нет. Я сижу здесь из-за тебя.
- Меня?
- Да.
- Меня, значит.
- Ну, ты же тот парень, который утром смотрел, как я плаваю?
- Скорее всего, ты меня с кем-то путаешь.
- Ты почти не умеешь врать.
- А ты - знакомиться.
- Ну тогда, даю тебе полное право сделать это.
- Привет, я Оливер.
- Приятно познакомиться, Оливье. Я - Элиссон.
- Оливер.
- Да-да, Оливье, я поняла, - она протянула мне руку, и мы просто залились смехом. Оказалось, она приехала сюда к своему брату, у которого недавно была свадьба. Она выглядела как настоящая парижанка - худая, красивая и безумно привлекательная (душой). Я слушал её голос, речь, будто это было единственное, чем я мог дышать. Этим же летом я подал документы в школу в Париже. Я знаю, что это была любовь с первого взгляда, поэтому решительно настроился учиться в столице Франции. Как оказалось, у Арни в этот день пробилось колесо, по пути в парк. Он отправил мне смс, еще когда я был в парке, но посмотрел лишь тогда, когда пришёл домой.
- Ух ты. Это невероятно.
- Я тоже так думаю. Мы постоянно вспоминали эту историю и хохотали до упаду. Мы были детьми, - в душе играет какая-то грустно-весёлая мелодия, и кладу голову на свои колени, - хочешь спросить, почему мы расстались? - я удивлённо смотрю на Оли, - мы были на вечеринке у нашего общего друга. В этот день мы практически не пили, так как находили больше смысла пить вдвоем, говоря о съеденной утром пасте и планах на завтрашний день. Друзья все сидели в комнате и играли в какую-то «мистическую» игру, а мы все смеялись и просто разговаривали. Элиссон поставила свой бокал на стол и вышла в уборную. Кто-то начал дико кричать, и я испугался. Ребята, которые играли в игру, сказали, что что-то видели, и я отвел взгляд на них. О чём потом пожалел. Когда я обернулся, в комнате кого-то не хватало. Он вышел за ней. Я не обратил на это внимание, лишь через несколько минут, когда ноги сами подняли меня, я пошёл к Элиссон. Дверь в уборную была приоткрыта. Я смотрел на этот свет, который просачивался сквозь щель, и мне показалось, как что-то мелькнуло. Я открыл дверь, а там была она. Он стоял рядом с ней, закрывая ей рот. Когда он увидел меня, он сначала протёр глаза, думая, что ему показалось. Я рванулся к нему и нанёс один удар по лицу. В этот момент он оттолкнул её, и она ударилась головой о раковину. В спешке, он вылетел из комнаты, а она осталась лежать на полу. Скорая приехала через несколько минут. После этого она не может ходить. Это случилось полгода назад. Она плачет почти каждый день, и до сих пор ездит на выходные в больницу на обследования. Врачи дают надежды, но она себя будто уже похоронила: не хочет делать упражнения, гулять, смотреть на всех и даже видеться со мной. А две недели назад я пришёл к ней, а там сидел бывший парень, с которым она целовалась. Я разозлился и выбежал с больницы. Мы даже не говорили после этого. Смысла нет. Она не хочет, чтобы я был с ней. Чтобы опекался ею. Но сам я уходить не хотел, вот она и решила так поступить, - я молча смотрела на Олли, - но я знаю, что она меня любит. И я её люблю.
- И ты поможешь ей.
- О чём ты?
- Ты поможешь ей встать на ноги. Ты мне говорил о парнях, значит, я скажу тебе о девушках: иногда мы поступаем настолько глупо, хотим показать, что вы нам безразличны лишь с целью того, чтобы уберечь вас. От нас самих. Иногда мы просто не хотим видеть вас грустными, когда нам самим до жути больно. Раз уж она сделала так, то она любит тебя. И хочет, чтобы ты был с ней рядом каждую сложную секунду её жизни. Просто не может себе этого позволить. Скорее всего, чувствует свою вину за то, что может сломать тебе будущее.
- Но она его не сломает.
- Поэтому, тебе нужно поговорить с ней и доказать ей это. Сделай это по приезду в Париж, ладно? - Олли смотрит на меня и молча кивает.
- Спасибо, Мун. Луна сегодня действительно прекрасна.