★𝙿𝙰𝚁𝚃 𝚃𝚆𝙾★
Вскоре мы подошли к корпусу. Я наклонила голову набок и стала смотреть на Лёву, который недоуменно посмотрел на меня.
— Ты мне ни чë отдать не хочешь? — спросила я, намекая на чемодан.
— А, держи. — ответил он, опомнившись и протянув чемодан.
— Благодарю. Чё взамен потребуешь? — уточнила я с улыбкой.
Лёва указал на свою щёку, и в этот момент я поняла, чего он хочет. Я усмехнулась и поцеловала его, на что он расплылся в широкой улыбке.
— Ладно, до встречи. — сказал Лёва, слегка смутившись.
— Увидимся. — ответила я, и он направился дальше.
Зайдя в помещение, я выбрала уютную кровать у окна, где солнечные лучи танцевали на подушке. Свежий ветер шевелил занавески, и я знала, что здесь мне будет легко дышать. Ночами я любила смотреть в окно, мечтая о далёких мирах, когда сон не хотел приходить. Я начала разбирать вещи и вдруг ко мне подошла девочка, её красота была завораживающей, словно она сошла с небес.
— Привет. — произнесла она, улыбнувшись.
Я не могла не заметить, как её глаза светятся, будто в них отражается свет звёзд.
— Привет. — ответила я, стараясь вложить в голос больше тепла, чем обычно. — Тебе чë нужно?
— Меня Анастасийка Сергушина зовут, а тебя как? — в её взгляде я увидела искренний интерес
— Анастасия? — спросила я. Она кивнула, и я улыбнулась. — Я Василиса Полева, но можешь звать меня Вася.
— Давай дружить? — её голос чуть дрожал от волнения, и я почувствовала, как в груди поднимается тепло, ведь я не могла такому ангелочку отказать.
— Ну давай. — ответила я, и её лицо осияло счастье.
Я тоже не удержалась от улыбки, её радость была заразительной.
— Слушай, Вась, ты не против погулять? — спросила она с лёгким стеснением, и это добавило ей очарования.
— Ну погнали развеемся. — сказала я, надевая любимую восьмиклинку.
Мы вышли на улицу, готовые исследовать лагерь вокруг, полный загадок и приключений.
***
К вечеру мы уже вернулись в корпус, и вскоре объявили отбой. Анастасийка и остальные девочки мгновенно уснули, словно волшебный сон накрыл их одеялом. А я, устав от дневных забот, лишь смотрела в окно, где звезды мерцали, как крошечные огоньки надежды, и размышляла о своих мечтах. Вдруг на тишину ночи нарушил звук, похожий на скрип двери.
"Чë, вожатым делать нечего, как ночью по корпусам шататься?" — мелькнула мысль, и я, укрывшись одеялом, притворилась спящей.
Но это были не вожатые, а мальчишки из соседней комнаты.
"Чë они тут забыли посреди ночи?" — удивилась я, когда услышала их тихие голоса.
— Пацаны, чур я Полеву мажу! — произнëс Титяпа, приближаясь ко мне.
— Отошёл от неё, она моя! — ответил Лёва, его голос звучал решительно.
— Да больно надо! — с нескрываемым недовольством бросил Титяпа.
В этот момент я почувствовала холодное прикосновение на щеке.
"Не выдавай себя, спи". — подумала я про себя.
Они намазали девчонок и, смеясь, вышли из комнаты. Но я почувствовала, что кто-то остался. Потом кто-то нежно погладил меня по голове и поцеловал в висок.
— Спи, Василёк. — произнёс Лёва, и его голос звучал так заботливо, что я не могла сдержать улыбку.
"Давно ко мне так не относились". — подумала я.
Он покинул комнату, а я осталась в шоке от такого нежного жеста. Закрыв глаза, я не заметила, как снова уснула, окутанная волной теплоты и заботы.
***
Наступило утро. Солнечные лучи пробивались сквозь занавески, словно пытались разбудить каждого в лагере. Я быстро заправила свою кровать, когда ко мне подошла Анастасийка с салфеткой, словно спаситель в белом.
— Доброе утро, Вась! У тебя паста на щеке. На, вытри. — улыбнулась она, и её голос был как мелодия, что всегда поднимала настроение.
— Доброе, Настяша! Спасибо. — ответила я, вытирая пасту и осматривая девочек, которые, как и я, забыли о времени. — Так, а мы чë ещё в пижамах? — воскликнула я. — Давайте пионерскую форму напяливаем и шуруем на линейку! Если опоздаем, тётя Наташа по головке не погладит. — после моих слов все начали переодеваться.
***
На улице царила великолепная погода, как будто сама природа готовилась к празднику. Я встала между Валерой и Лëвой, чувствую, как волнение витает в воздухе.
— Привет! — поздоровалась я с ними, и в ответ они заулыбались, словно солнечные лучи освещали их лица.
— Здравствуйте, ребята, и добро пожаловать! — проговорила в микрофон моя тётя, и её голос напомнил мне о тех волшебных вечерах, когда она пела мне колыбельные.
— Блин, я олимпиаду очень хочу посмотреть! — воскликнул Лëва с блеском в глазах.
— Да ладно тебе переживать, посмотришь. — ответила я, и, обернувшись, заметила, что Хлопов смотрит на меня с надеждой.
Я взглянула в сторону тёти и увидела, что она уже представляет главных людей в лагере. В воздухе витал легкий трепет, ожидая чего-то важного.
— Не знаете, телевизор в лагере есть? — не унимался Лëва, его глаза искрились живым интересом.
— В прошлом году мы смотрели «Штирлица». — вмешался кудрявый мальчик Веня Гельбич. — Так мы к пенсионеру ходили, у него телевизор есть.
— К какому пенсионеру? — с недоумением спросил Лëва.
Веня указал на пожилого мужчину с палочкой, который стоял рядом с тётей. Его звали Серп Иванович Иеронов, и все знали, что он - самый главный в лагере, кроме приезжих сюда впервые.
— Серп Иванович - ветеран гражданской войны, пенсионер союзного значения. — произнесла тётя, и её голос звучал гордо. — Наша дружина взяла над ним шефство! Пожалуйста, вам слово. — закончила Наташа, передавая микрофон Серпу Ивановичу.
— Здравствуйте, дорогие ребятки. — начал он, и его голос был как добрый колокол, звенящий в тишине. — Я надеюсь, мы с вами будем жить дружно и весело. Для меня очень важна дисциплина. А если вы увидите домик неподалёку, милости прошу в гости. Я вас угощу чаем, печеньями и конфетами.
Тётя Наташа быстро выхватила микрофон, как будто хотела сказать что-то важное.
— Я ещё хотела добавить, что Серп Иванович - участник революции и он освобождал наш город. — произнесла она, и в воздухе повисла интрига.
— Да они этого не знают! — воскликнул Серп Иванович.
— Знаем! — крикнули мы хором.
— А кто освобождал наш город?! — спросила тётя Наташа, и в ожидании ответ в воздухе словно замер.
— Серп Иванович! — закричали мы в унисон.
— А от кого? — прозвучал вопрос Серпа Ивановича, и вокруг воцарилась тишина.
Никто не знал, как ответить. Но в моей голове промелькнула информация.
— От интервентов! — в один голос крикнули мы с Валерой, и его глаза блеснули от радости, что мы думаем одинаково.
Мы переглянулись, и я почувствовала, как все взгляды обратились к нам. Неприятное ощущение, будто мы стали картиной в галерее.
— Кто сказал «интервентов»?! Два шага вперёд! — строго произнёс Серп Иванович.
Я сделала два шага вперёд, потянув за собой Валеру, который явно не был в восторге от этой идеи.
— Это мы сказали. — произнесла я, скрывая свои эмоции.
Серп Иванович внимательно посмотрел на нас, и я почувствовала, как его интерес растёт.
— Молодцы. Как зовут? — спросил он.
— Василиса. — ответила я, подмигнув Валере, чтобы он тоже представился.
— Валера.
— Так вот, Валера и Василиса. Это всё - шихабаловские дачи...
Серп Иванович начал рассказывать историю о том, как они с братом освобождали территорию лагеря, и как его брат Матвей трагически погиб в той войне.
— Мы мечтали о новой жизни, в которой люди будут счастливыми любой ценой. — закончил он, и в ответ раздались аплодисменты.
— Серпу Ивановичу мы предоставляем право поднятия флага Олимпийской смены! — произнесла тётя в микрофон, и волнение охватило весь лагерь.
Серп Иванович посмотрел на нас с доброй улыбкой.
— Пойдёте со мной? Пошлите. — сказал он, беря нас за руки и ведя к флагу.
Я бросила взгляд на Наташу, и она улыбнулась мне, подмигнув. Я же натянула улыбку в ответ.
— Флаг поднять! — скомандовала тётя. Мы потянули за ниточки, и флаг постепенно поднимался ввысь, символизируя открытие смены. После линейки мы разошлись по корпусам, наполненные волнением и ожиданием нового приключения.