Надежда умирает последней.
Tris
Я плакала всю ночь и забылась сном только под утро.
Проснулась от того, что меня куда-то перевозят на больничной кровати.
— Куда вы меня везете? — мне было страшно, я была в ужасе.
Мне никто ничего не ответил, а только катили по длинному, белому коридору. Иногда мелькали люди в белых халатах. Никто не обращал на нас ни малейшего внимания.
Мою кровать остановили перед стеклянной дверью. За ней я увидела Джанин и Дэвида в инвалидной коляске. Сердце уползло в пятки. Меня подкатили к ним.
— Здравствуй, Беатрис, как спалось? — спросила Джанин, отвязывая меня. — Ты ведь уже знаешь моего друга Дэвида?
Я просто лежала и смотрела на них то ли со страхом, то ли с ужасом.
— Можешь встать, — произнесла Джанин. — Дэвид рассказал, что сыворотка смерти на тебя не подействовала. Из этого я делаю вывод, что ты самый сильный дивергент, которого я когда-либо видела. Я проиграла тогда, Беатрис, но не проиграю сейчас. Никто не знает, где ты находишься, поэтому никто тебя не найдет. С твоей помощью я создам более мощную сыворотку памяти. Она будет действовать даже на таких дивергентов. Что же ты молчишь, Беатрис? Скажи что-нибудь, — Джанин с ухмылкой ждала от меня ответа.
— Я убью тебя. Снова, — отозвалась я с явной дрожью в голосе.
— Это мы еще посмотрим. Поднимайся и ложись туда. Дэвид проверит активность твоего мозга, — она указала на прибор, который я уже знала. В Эрудиции был точно такой же.
Я скинула одеяло и встала. На мне была больничная одежда. На животе чувствовался толстый слой бинта. Видимо, туда угодила первая пуля. Мое предплечье тоже было замотано бинтом: туда попала вторая пуля. Я подошла к аппарату. Живот пронзила острая боль, и я поморщилась. Мне помогла лечь молодая девушка в белом халате. Она стояла спиной к Джанин и Дэвиду. Они не видели ее лица, а я видела. Девушка смотрела с ужасом и сожалением. Одними губами она прошептала что-то, но я не поняла. Девушка отпустила меня и отошла.
— Все готово, Дэвид, начинай, — приказала Джанин.
Загорелся белый свет, и прибор еле слышно зажужжал. Я лежала и пыталась понять, что же хотела сказать та девушка.
Когда Дэвид закончил, меня отвезли обратно. На этот раз аппаратура не работала, и в палате стояла гробовая тишина. Я думала, что сойду с ума. Мне хотелось кричать, пока не сорву голос.
Через несколько минут пришел мужчина в белом халате с подносом с едой в руках. Только сейчас я осознала, что ничего не ела с момента пробуждения. Он отвязал меня и поставил поднос на колени. Там лежали макароны и маленький кусок мяса, а рядом стоял стакан с апельсиновым соком.
Я начала есть маленькими кусочками. Мясо было очень горячим, оно обожгло мне язык. Дверь приоткрылась, и показалась та самая девушка в халате, которая хотела мне что-то сказать. Но я до сих пор так и не смогла понять что. Мужчина, который принес еду, подошел к ней, и они стали что-то бурно обсуждать.
Я быстро схватила вилку и спрятала под одеялом. Еле успела, потому что в ту же секунду дверь закрылась и мужчина направился ко мне. Я безмятежно протянула поднос. Сердце бешено билось: я боялась, что он обнаружит пропажу. Но все обошлось.
Он привязал меня, взял поднос и ушел из палаты. Я выдохнула. Теперь у меня есть вилка. Я не собираюсь тут оставаться и дожидаться смерти. Вилка — это мое «оружие».
Я знала, что сказала девушка. Одно слово: «беги».
Tobias
Камеры видеонаблюдения были повреждены в той комнате, где в последний раз находилась Трис. Больше никто не видел ни ее, ни Дэвида. Целая бригада бывших Эрудитов просматривает видео, но результат был нулевой до сегодняшнего дня.
Я не помню, когда в последний раз полноценно спал. Постоянные кошмары не давали покоя. Опять Трис, она снова плачет и зовет меня. Такими темпами я скоро сойду с ума.
В дверь кто-то постучал. «Появилась информация о Трис», — это первое, о чем я подумал. Иначе просто не было повода ломиться ко мне в четыре часа утра. Я вскочил с постели, быстро надел футболку и брюки.
— Открыто, — сказал я.
В комнату вошла Кристина, ее глаза блестели. Она тяжело дышала: ее буквально распирало от информации, которой она спешила поделиться.
— Тобиас, скорее, кажется, мы нашли их на одной из наружных камер.
Мы рванули к центру наблюдения. Я сильно боялся за Трис. Никто не знает, что этот ненормальный делает с ней.
Кристина все это время что-то тараторила. Она была безумно рада, и ее положительные эмоции передались и мне. Трис сильная, она все выдержит. Во мне зародилась надежда.
Я просмотрел эту запись. На ней Дэвид и какой-то мужчина несут истекающую кровью Трис к машине. Вокруг не было ни одного человека. Теперь понятно, почему их не видели. В машине уже находился водитель. Дэвид сел рядом с ним, а тот мужчина убрал его инвалидное кресло в багажник. Трис лежала на заднем сидении.
Машина уехала, а мужчина забежал обратно в здание. Номерных знаков видно не было, но можно разглядеть лицо того человека. Я попросил распечатать его изображение крупным планом. Он не уехал вместе с ними, он здесь, а значит, его надо найти и допросить.
Я велел передать фото поисковому отряду.
— Уже хоть что-то, — сказала Кристина с надеждой в голосе.
— Все равно этого мало.
— Мы видели, в каком направлении поехала машина. Нужно посмотреть по карте, что там находится, и начать поиски, — не унималась Кристина.
— Пойми, машина могла изменить направление. Мы только потеряем время. Это как искать иголку в стоге сена. Сейчас надежда только на то, что мы найдем того мужчину.
— И мы отыщем его! — твердо сказала Кристина.