« Под шкурой »

Глава 7: После следа

Утро снова наступило неожиданно.

Вару проснулся, будто его вытолкнули из сна — резко, грубо, оставив внутри пустой звон, как после слишком громкой музыки. Потолок нависал над ним, белый, равнодушный. Тот самый, который он видел каждое утро, каждую ночь, каждый день. Но сегодня было иначе.

Сегодня воздух пах Пиком.

Он сразу это понял. Даже не столько носом, сколько телом. Внутренне, как волна, что пронзает от груди до пяток, когда опасность рядом. Или что-то сильнее опасности. Что-то более тонкое. Теплее. И страшнее.

Вару сел на кровати, прикрыв лицо руками.

Он не мог понять, что с ним. В груди всё было в смятении. Будто что-то привычное — ровное, закрытое, отгороженное от мира — треснуло. Не сломалось, но пошло по швам. Он вспомнил его взгляд. Эти жёлтые глаза. Эти слова:
"Ты пахнешь как весна."
И его дыхание рядом.
Почти… близость.

Это было странно. Почти невозможно. Они не друзья. Они даже не знакомы по-настоящему. Он учитель. Он волк. Он — старше, сильнее, опаснее.
А Вару... Вару — прячется. Всю жизнь.

Он снова чувствовал, как дрожат уши, хоть и спрятанные под капюшоном. Хвост, закрученный у ног, тревожно дёргался. Его тело будто жило отдельной жизнью — реагировало на воспоминания, как будто Пик стоял прямо здесь, за спиной.

Он встал, прошёлся по комнате босиком. Пошарил рукой по столу, нашёл резинку и стал машинально заплетать волосы. Что-то внутри не давало покоя. Не страх. Не возбуждение. Что-то другое. Смесь тревоги и странного, болезненного ожидания.

Он не хотел идти в школу.

Но он шёл.

---

Коридоры казались тише, чем обычно. Утренний свет лился сквозь высокие окна, оставляя на полу длинные, прозрачные тени. Воздух был влажный, с запахом пыли, мела и недосказанностей. Шум учеников звучал глухо, как будто всё происходило сквозь стекло.

Вару шёл медленно. В голове всё ещё крутились слова Пика. Он вспоминал интонации, паузы, то, как он стоял — не угрожающе, не властно, а будто… признавая его.

Он не сдал его.
Он мог, но не сделал.
Это было самое страшное и самое тёплое одновременно.

Когда он зашёл в класс, его уже ждали. Стук по столам, шорохи тетрадей, переговаривающиеся голоса. Всё как всегда. Почти. Но не совсем.

Пик уже стоял у доски.

Он был в другой одежде — тёмно-синий пиджак, волосы свободно спадали на плечи. Но он был тем же. Тем, кем был тогда, вечером. Глаза те же. Взгляд — почти неуловимый, но цепляющий.

Вару резко опустил глаза и сел на место. Он чувствовал на себе этот взгляд.
Он точно смотрел.

Урок начался. Темой были модальные глаголы. Что-то о возможности, о вежливости, о внутреннем выборе. Иронично, думал Вару — именно сейчас, когда он чувствовал себя как герметично закупоренная бутылка, полная слов, которые нельзя произнести.

Пик объяснял спокойно. Он говорил на немецком, затем переводил, задавал вопросы. Его голос был ровным, без нажима, но цепким. Каждый раз, когда он проходил мимо Вару, у того подрагивало ухо — непроизвольно. Это раздражало. И пугало.

В какой-то момент Пик подошёл ближе.

— Вару, переведи. „Du musst nicht weglaufen.“

Вару поднял глаза. На секунду их взгляды встретились.
Он знал. Пик специально выбрал это предложение.
Ты не должен убегать.

— Эм... — Вару кашлянул, — "Ты не должен убегать".

— Именно, — тихо, почти без улыбки сказал Пик. — Не всегда.

---

После урока Вару остался последним. Не специально. Просто тянул, медлил, складывал вещи слишком долго. Он уже почти вышел, как услышал за спиной голос:

— Ты боишься себя, Вару?

Он замер. Обернулся.

Пик сидел на краю стола, скрестив руки.

— Я… — Вару сглотнул. — А вы нет?

Пик усмехнулся уголком губ.

— Постоянно. Но я научился разговаривать со своими тенями. Если их не слушать — они съедят тебя.

— У меня не тени. У меня… когти, — выдохнул Вару. — Хвост. Уши. И запах, который невозможно смыть.

— И этим ты прекрасен.

Пауза. Воздух вдруг стал плотнее, тяжелее. Как в грозу, когда всё электризуется.

— Я не прекрасен. Я ошибка, — прошептал Вару.

Пик медленно подошёл.
Ни касания. Ни давления. Только — близость.

— Ты — выживший. Это не ошибка. Это… вызов.

— Почему вам не всё равно? — сорвалось с губ. — Почему вы вообще — заметили?

— Потому что, — сказал Пик, глядя прямо в его глаза, — даже среди зверей, мы иногда чувствуем своих. Не по виду. По звуку сердца.

---

Вару стоял неподвижно. И вдруг… не сдержался.

— Это… что-то вроде сочувствия?

— Нет. Это — интерес.

И это слово прозвучало громче, чем крик.

---

Пик — тот, кто стоит в тени

Он пришёл в школу без предупреждения. Просто появился — как тень, как волк, пересекающий границу между лесом и человеческим миром. На нём была белая рубашка, небрежно расстёгнутая у горла, и тёмные глаза, в которых таилась осень — не та, что на деревьях, а та, что внутри костей.

Пик был странным для учителя. Слишком молчаливым. Слишком наблюдательным. Он почти не вмешивался, но всё видел. Его не интересовали оценки. Он видел характер, слабость, опасность. Он говорил мало, но каждое слово врезалось, как коготь под кожу.

Волосы тёмно-фиолетовые, длинные, завязанные в низкий хвост. Но иногда, когда он нервничал или выходил из себя, пряди спадали на лицо — и тогда его вид становился почти звериным. Уши — волчьи, пушистые, напряжённо подрагивали, когда кто-то врал. А глаза… в глазах Пика жила память. Что-то, что он не хотел вспоминать. Что-то, от чего всё ещё прятался.

Он был волк не по выбору, а по праву рождения. Его форма — не проклятие, а наследие. Он не скрывал себя, но и не раскрывался. Для учеников он был загадкой. Для учителей — лишним. А для Вару… он стал началом ответа на вопрос, которого тот боялся всю жизнь: "Кто я?"

Пик знал, кто такой Вару, задолго до того, как Вару осознал это сам. Он чувствовал это в походке, в взгляде, в ритме дыхания. Их звери внутри — разные по виду, но похожие по природе — тянулись друг к другу не потому, что это романтика. А потому что это — узнавание. Глубокое, древнее, как шрам в крови.

Пик — не герой. И не злодей.
Он — щит. Он сражается не за себя, а за тех, кто слабее. Но эта битва делает его одиноким. Он не умеет просить. Не умеет делиться болью. Он либо молчит, либо защищает. И именно этим он опасен.

Но в нём есть что-то ещё — нежность. Скрытая, редкая, как первые цветы после зимы. Он может положить руку на плечо, когда ты думаешь, что рушишься. Может молча сидеть рядом, когда весь мир гудит. Может поймать тебя, если ты падаешь — но не потому, что ты важен. А потому что он не умеет иначе.

Он не отпускает. Даже если уходит. Он не забывает. Даже если молчит.

Он — волк. А волки не ищут любви.
Они узнают её по запаху. По следу.
И идут за ней, даже когда дороги нет.

---

Конец 7 главы
1072 слов
Следующую попробую длиннее.