Если бы не ты...

Прошло пару недель. Все уже давно вернулись в общежитие и полностью погрузились в работу над новым синглом.

Парни пришли уставшие домой, репетиция перед концертом в Нью-Йорке была довольно тяжелой. Парни около шести часов практиковали как и танцы, так и пение. Феликс с Сынмином треплись в самом конце, немного опустив головы.

— Эй, ты нормально себя чувствуешь? — Джиён заметила измотанный вид Феликса, тот еле стоял на ногах. — Да ты горячий, — она дотронулась тыльной стороной ладони до лба парня и почувствовала сильный жар.
— Спасибо, — шатаясь, натянул Феликс улыбку.
— Да не в этом смысле! — она сняла с него шапку, после заметила ужасное состояние Сынмина и также дотронулась до его лба:
— Ты тоже тёплый.
— Да не трогай меня, — уставший Мин отбросил руку девушки. Два парня тряслись туда-сюда, пытаясь опереться о дверной проём.
— Вы не заболели? — Джиён покрутила голову Феликса в ладонях, тот старался держать глаза открытыми. Хёнджин подошёл к Сынмину и обеспокоено спросил:
— Минни, всё нормально? Ты какой-то не такой.
—'Да отстаньте вы все от меня! — на последних силах отмахнулся Сынмин и, шатаясь, пошёл в свою комнату.
— Побудь с ним, — тоже обеспокоено сказала Джиён Хёнджину, тот кивнул и, постояв ещё какое-то время, тихо пошёл за Мином. — Да что с вами? — она вновь переключилась на слабого Ликса.
— Не знаю, я сейчас умру, — его голова тяжело упала на плечо Джиён, после и он сам повалился на неё.
— Тихо-тихо-тихо! — громко и быстро затараторила девушка. — Куда падаешь? — на крики прибежал Джисон, стоявший недалеко, и подхватил тело Феликса:
— Так, быстро в кровать! — крикнул Джи и они потащили его в комнату.
— Спасибо, иначе бы он меня раздавил, — прошептала Джиён Джисону, тот в шутку подмигнул.
— Я не такой уж и тяжёлый, — буркнул Феликс.

Хёнджин зашёл в их с Сынмином комнату. На его кровати в уличной одежде спал Мин, которому не хватило сил долезть до своего второго яруса. Джин подсел к нему, после коснулся его горячего лба. Понаблюдав за ним, Хёнджин поцеловал младшего в лоб, и, отстранившись, почувствовал на своих пухлых губах жар Сынмина.
— Когда же ты успел заболеть? — тихо в пустоту спросил Хёнджин, поглаживая руку Мина двумя пальцами. — Ты совсем переутомился, бедный мой, — продолжал шептать длинноволосый, затем укрыл черноволосого одеялом и подложил ему под руку плюшевую игрушку щенка Дэнмо, с которым Мин часто спал. — Отдыхай, любимый Минни, ты хорошо поработал, — Хёнджин вновь поцеловал младшего, только уже в щеку, зная, что Сынмин его не слышит. Хотелось целовать снова и снова, но парень вышел из комнаты, выключив за собой свет.

— Он совсем плох, — трогала лоб и щеки Феликса Джиён. Тот спал, трясясь под одеялом от сильного озноба.
— Может, ты сегодня поспишь с ним тут, а я у тебя на диване? — предложил Джисон, смотря на состояние друга.
— Давай, — Джиён обняла щекастого. — Спасибо, я сильно беспокоюсь.
— Да не за что, он всё равно на моей кровати спит! — оторвался Джисон от Джиён, легко хихикнув, пытаясь развеять обстановку. Джиён, уже по привычке, ткнула Хану двумя пальцами в его щеки, проверяя, какая мягче. — Какая мягче на этот раз?
— Странно, на этот раз правая.

— Ну как он? — зашёл в комнату Чонин и сразу прильнул к Джисону.
— Спит, ему очень плохо, он весь горит и дрожит, — Джиён подсела на кровать к Ликсу и взяла его ладошку в свои.
— Когда они с Сынмином заболеть успели? — задумался Чонин.
— Ну вообще, Феликс работал вполсилы сегодня, — повернул голову на Чонина Хан.
— Да? А я и не замечал.
— Да и Сынмин вяленький был.
— Серьёзно? Блин, почему они ничего не сказали? Думаю, если бы они сказали и отдохнули сегодня, то не разболелись бы, — Чонин смотрел на лежащего Феликса, запустив руку в волосы Джисона.
— Может, не хотели нас подвести? — Джи немного надул губки и округлил глаза.
— Ну и в итоге что? Через 2 дня концерт в Нью-Йорке, они вряд ли оклемаются.
— Думаю, они хотели как лучше, — спорили Джисон с Чонином, а Джиён просто сидела и наблюдала за трясущемся любимым.

— Что тут у вас? — Чан зашёл проведать Феликса, заодно заткнул споры парней. — Как он?
— Ужасно, — театрально прошептала Джиён, после этого все перешли на шепот. Чан отрицательно покачал головой.
— Что предлагаешь делать? У нас концерт на носу, — шептал Чонин Чану.
— Думаю, сначала надо позвонить директору, потом уже решать. А вообще, если не оклемаются, то придётся лететь без них, — повисла пауза. — Ладно, — выдохнул широкоплечий, — пойду проведаю Сынмина и позвоню директору, пока ещё не совсем поздно, — Чан вышел из комнаты, оставив тройку с больным.

В это время Хёнджин успел умыться и переодеться перед сном. Он опять сидел на кровати рядом с Мином, грустно вздыхая и жалея парня. Их прохладные пальцы были переплетены.

— Как он? — такой же вопрос задал Чан, зайдя в комнату.
— Ужасно, — так же ответил Хёнджин, что не обрадовало лидера.
— Понятно, — озабочено выдохнул Чан, оперевшись плечом о стену.
— Что будем делать?
— Для начала я позвоню директору, а так лечиться, что ж ещё.

Они ещё немного помолчали, смотря на состояние Сынмина. Тот, идентично Феликсу, трясся под одеялом, неспокойно спав. Чан помахал телефоном, показывая, что пошёл звонить, и ушёл. Хёнджин печально кивнул.

***
— Что?! В каком смысле «заболели»?! — разъярено спросил директор. Видимо, он сегодня не в духе.
— Ну...оба трясутся от озноба, скорее всего, у них высокая температура, обессиленные спят сейчас, — оправдывался Чан, он чувствовал себя смешанно, будто он, будучи маленьким, оправдывается перед мамой за разбитую во время игры вазу.
— Значит так, — злобно продолжал Пак Джинён, директор JYP, — для начала завтра вызываете врача, он их осмотрит, — пыл мужчины немного утих, — если до вылета, по словам врача, они не выздоровеют, то делайте, что хотите! Хоть песни перезаписывайте, мне плевать, но концерт должен быть!
— Перезаписать треки?..
— Да! Перезаписать треки! Мне всё равно, сколько времени вы потратите!
— А почему нельзя кому-то спеть вживую?
— Тогда не сможете танцевать нормально, а выступления на этот раз должны быть идеальными!
— Я понял, — без эмоций сказал Чан, уже в душе понимая, сколько уйдёт труда и времени перезаписать все треки для концерта, это же безумие. Спорить было бесполезно, директор больно упёртый.
Уже итак можно было сказать, что парням за 2 дня лучше не станет.
В разговоре повисла тишина, но господин Пак быстро её разрушил:
— Ладно, Чан, ты прости, что такой грубый. Просто этот концерт мы планировали полгода, он слишком важен. На концерт придут под 120 тысяч человек, никак перенести я его не смогу, — вновь пауза, Чану от этих слов легче не стало. — Завтра сообщишь слова врача, уже будем решать, до завтра.
— До свидания.

     ***
— Боже, как же не вовремя! — отбросил телефон Джинён на ближайший диванчик.
— Господин Пак, что случилось? — подошла к мужчине милая, худенькая секретарша и забрала пару чашек допитого кофе.
— Тебя не касается, иди, — огрызнулся Пак, секретарь же легко пожала плечами и повернулась к выходу. — И принеси мне ещё кофе!

«Боже, на концерте будет же столько конкурентов...даже Бан Шихёк будет там!» — схватился за голову JYP.

       ***
Наступила ночь. Джиён без сна лежала на втором этаже кровати, сквозь небольшой бортик смотря вниз, пытаясь увидеть Феликса.

Вдруг девушка почувствовала, что кровать начала немного шататься. Джиён сразу подумала, что с Ликсом что-то не так. Спустившись, она увидела, что Феликс опять начал сильно трястись, зубы его стучали друг по друге, ещё Ёнбок сильно махал головой в разные стороны.
«Ему холодно?» — спросила про себя девушка и сразу взяла своё одеяло, укрыла им парня и присела рядом. Со временем трясучка немного ослабла, зубы наконец встали на место, а голова угомонилась, спокойно и ровно лёгши на подушку. Во сне Феликс непроизвольно улыбнулся, ему стало немного комфортнее. Джиён взяла его за руку и поцеловала маленькую ладонь, ещё немного посидев с ним. Вскоре напоследок наклонилась для сладкого поцелуя в обе щеки парня, с шеи свисала подвеска с месяцем, цепочка которой немного провалилась в ямки ключиц, и залезла обратно спать, правда, уже без одеяла.

   ***
На следующий день Чан вызвал врача. Та осмотрела двух парней. Внятного диагноза врач не поставила, но сказала, что это могут быть симптомы сильного ОРВИ, или, по-простому, простуды. Также добавила, что скоро к жару и ознобу добавятся сильный кашель, боль в горле, насморк, головные боли, что парням требуется минимум неделя постельного режима и покоя. Потом прописала таблетки от жара и ушла.

Такие новости не обрадовали никого. После ухода врача больные вновь уснули. Остальные парни собрались в комнате Чана и Чанбина, думая, что же им делать дальше. Обсудив и приняв ответственное решение перезаписать в районе десятка треков, Бан Чан позвонил Пак Джинёну и вскоре в официальных соцсетях группы появился пост:

«Здравствуйте, это JYPE.

Как известно, 20 января в Нью-Йорке состоится концерт Stray Kids. К большому сожалению, два мембера — Феликс и Сынмин не смогут появится на сцене из-за сильных симптомов ОРВИ.

Чтобы не огорчать фанатов, все треки к концерту будут перезаписаны под оставшихся шестерых мемберов. Заболевшие уже начали проходить курс лечения.

Приносим огромные извинения и давайте пожелаем мальчикам скорейшего восстановления!»

После такого фанаты под постом разделились на два лагеря: «Рыдаю! Феликс/Сынмин мой биас! Я еду на концерт только ради него! Перезаписывать треки — чушь собачья и издевательство! Такого никогда не было!» и «Ужас, бедные мальчики. Надеюсь, они скоро вылечатся! Остальные мемберы молодцы, что взялись за такую работу! Надеюсь, треки получаться даже круче оригинала, файтин!»

***
Шесть айдолов поехали в студию звукозаписи JYP и сразу начали работать над песнями, ведь времени в обрез, а про еду и сон ещё хочется помнить.

За партии Сынмина в основном взялись Чонин, Минхо, Чан и Джисон. Несмотря на то, что Чан и Джисон — рэперы, высокие ноты они брали на ура, а их вокал был на высоте. За партии Феликса в свою очередь начали отвечать Хёнджин и Чанбин, имея более подходящий голос.

***
— Хан, подними ноту на последней строке! — крикнул Чан уже который раз.
— Я рэпер вообще-то! Куда ещё? — наиграно хнычет щекастый.
— Все мы знаем, на что ты способен, не ленись.
— Ладно!

***
— Хёнджин, ты можешь ещё раз...как бы сказать...прорычать вторую строку? — переслушал пару раз партию Джина Бин.
— Прорычать?... — запыхаясь, спросил Джин, миллионный раз поправляя свою длинную чёлку. — Я уже так тут нарычался, скоро голос сорву и буду точно как Феликс говорить.

    ***
Спустя мучительно долгие восемь часов, почти все треки были записаны, что казалось невозможным. Чан с Чанбином просто боготворили работу парней, у которых партии (их было достаточно много) получались практически с первого раза.
Благо, у них в запасе есть ещё день.

Песни потеряли свою привычную изюминку, но приобрели новую. Всё-таки, эти восемь айдолов — одно целое, их голоса идеально дополняют друг друга. Не зря у них столько фанатов.

     ***
— Сынмин, прими уже таблетку, — который раз подходила к Мину Джиён, держа таблетку в руках.
— Не хочу я, отвянь, — лишь поворачивался лицом к стенке черноволосый.

И так продолжалось все те восемь часов, что не было остальных. Больные просто обессилено спали, укрывшись несколькими одеялами, а Джиён раз в три часа подходила к каждому с таблеткой и стаканом воды.
Парни совсем не ели, неприятная боль в горле, которая уже успела наступить, мокрóта и жар вызывали рвотный рефлекс даже при упоминании еды. Джиён выкрала телефон у спящего Ликса и по рецепту из интернета приготовила довольно пресный куриный бульон, специально для заболевших. После подходила к каждому и кормила с ложечки:

— Феликс, нужно поесть, — разбудила Джиён блондина с плошкой супа в руках. Тот нехотя принял сидячее положение, потёр вспухшие полуоткрытые глаза и поправил волосы. Джиён подсела к нему и набрала суп в ложку. Феликс еле проглотил горячую жидкость, та приятно растеклась по горлу, на пару секунд ослабив боль. Говорить совсем не получалось, но парень слегка улыбнулся и одобрительно покачал головой, как бы поблагодарив и сказав, что суп довольно неплохой. Джиён этого было достаточно.

После трапезы Ли слабо обнял её, уткнувшись ей в плечо носом, та обняла его крепче, её руки гладили его горячую от болезни спину, после поцеловала в щеку и спросила: «Как ты?», Феликс оторвался от любимой, ткнул пальцем на горло, после показал руками крест, отрицательно качнув головой.

— Ну...хоть как-то покажи.

Феликс немного скривил моську, опять отрицательно махнув рукой и головой.

Они ещё немного молча посидели, кажется, слова им никогда не были нужны, пара будто обменивалась мыслями, что-то вроде телепатии, хоть и звучит смешно. Джиён перед уходом поцеловала старшего в лоб, почувствовала губами растущую температуру, после направилась кормить Сынмина, а Феликса от горячего супа вновь потянуло ко сну.

— Сынмин, надо поесть.
— Не хочу я! — хрипло капризничает Мин, вновь говоря эту фразу.
— Заканчивай со своим «не хочу» и поешь.
— Ты мне мама чтоли? Не буду я, отстань, — он опять повернулся лицом к стенке.
— Да что ты завёл свою шарманку? «Отстань», «отстань», «отстань», — передразнивала Сынмина Джиён. — Хватит вредничать.

Всё же после тысячи и одного уговора Сынмин согласился поесть, сев на кровать. Джиён так же подсела к черноволосому, уже набирая суп в серебряную ложку, как Сынмин резко вырвал ложку из её рук со словами:
— Сам поем.
— Ну вот и отлично, вредина.
— Сейчас не буду!

    ***
Вечер. Сынмин, недавно проснувшись, сидел на кровати, глядя в одну точку. Хёнджин тихо зашёл в комнату, думая, что младший спит. Волосы его были растрепанны, нелепо торчавши из-под чёрной кепки, по выпирающим венам на шее до сих пор стекали капельки пота, не смотря на холодную погоду.
Увидев Хёнджина, Сынмин слегка улыбнулся, он был рад его видеть.

— Не спишь? — спросил Джин, тоже немного улыбнувшись. Он подошел к сидящему Мину и обнял его так, что младший уткнулся носом в его пресс. Сынмин обхватил его талию своими худыми руками, прижимая его к себе. Отстранившись, чего оба не сильно хотели, Хёнджин заметил на тумбочке нетронутые таблетку и стакан воды:
— Почему не принял? — взял таблетку старший.
— Не хотел. И сейчас не хочу.
— Ну тогда мне придётся тебя заставить, — Хёнджин резко подпрыгнул к Мину и сильно схватил его за нижнюю челюсть. Сынмин даже опомниться не успел, как в его рту оказалась таблетка. Ведь Мин даже не особо и сопротивлялся, он был заворожен Хёнджином.
— Воды! — сморщилось лицо Сынмина, ведь белая таблетка начала потихоньку неприятно растворяться на языке, что вызывало рвотный рефлекс. Джин, немного ослабив хватку, протянул стакан младшему. Его рука мягко лежала на нижней челюсти, а после глотка воды, большой палец старшего гулял по мокрым губам Сынмина. Хёнджин смотрел вниз, прямо в выпученные глаза Мина. Его бледные от болезни щеки немного порозовели, сердца обоих бешено забились. Джин наклонился к губам Мина и нежно прильнул к ним. Сынмин, неожиданно для себя, ответил на поцелуй.