Одаренные. Лабиринт Тайн.

Айтос

Айтос покосился пустым взглядом на перевязанные крыло и ногу. Ему «частично стерли память» и наказали. Серьезно наказали, пригрозив изгнанием и смертью. Он не только получил кучу дополнительных заданий, но и стал заниматься наравне с Первовысшими, где уровень подготовки был намного выше и тяжелее. Айтосу было крайне сложно выдержать все испытания как физически, так и морально, его не жалели и вынуждали делать все то же, на что были способны более взрослые рурды, а потом и тренироваться вместе с ними — так Афтроб и сломал парню крыло, не рассчитав силы. Серьезный ушиб Айтос получил сегодня, занимаясь с Арстризом, от которого тоже досталось — на лице и теле все еще виднелись синяки и гематомы, которые намеренно залечивать не стали.

С Дасэндэнти Айтос за эти дни почти не виделся и ни разу не говорил с ней. Неудивительно, ведь своей вылазкой он сильно подставил ее... Ее репутация мгновенно пошатнулась, как только все раскрылось. Дасэндэнти не только понизили на неопределенный срок до Первовысшей, но и отняли подопечных. Конечно, после такого она не захочет ни с кем говорить, особенно с виновником случившегося. А ведь Айтос смог отвыкнуть от разрывающего изнутри одиночества только благодаря ей. Ему было приятно, что Анэкта иногда навещала его, но и она успела высказать все, что думала о сложившейся ситуации.

Айтос посмотрел в сторону окна и зажмурился, когда на глазах выступили слезы. Он так долго жил в иллюзии, веря, что все хорошо и что жизнь налаживается, что случившееся будто растоптало его на месте, напомнив ему о том, кто он, где находится и каким правилам обязан подчиняться. Ему хотелось выпустить все эмоции, закричать и сбежать в Катодио Кэрнондес... Отчаяние настолько захлестнуло парня, что он задрожал от мыслей о смерти, которые так давно его не посещали.

«Но я не хочу умирать, я хочу жить! — в мыслях кричал Айтос. — Как мне спасти семью, если я не могу за себя-то постоять?.. Я слишком слабый, меня слишком просто поломать, а я уже устал собирать себя по кускам, цепляясь за нить наивной, глупой веры в то, что я смогу справиться... В последнее время я и вовсе только делаю, что порчу все. Как... Как мне остаться сильным и не разочаровать родных?..»

Айтос вздрогнул, увидев, как сквозь стену со стороны улицы в комнату вошел Строуди. Все никак не привыкну, когда он так делает.

— Как себя чувствуешь? — поинтересовался он.

Айтос молчаливо отвел взгляд. Второвысший вздохнул и потер запястье, собираясь с мыслями.

— Целитель передал мне, что ты уже можешь выполнять небольшие нагрузки, меня послали за тобой.

Айтос едва сдержал нервный смех. Его крыло оставили сломанным и другие места не до конца исцелили, но Высшие все равно считают, что это не причина пропускать занятия.

— Хорошо, я скоро выйду, — безразлично ответил ему он, осторожно поднимаясь с койки.

Айтос чувствовал на себе внимательный взгляд Второвысшего, но не обращал на него внимания. Раньше бы он спросил его о чем-нибудь, но сейчас у него не было никакого желания с кем-либо говорить. Нужно просто делать то, что говорят Высшие и слушаться их, как делают все остальные Низшие. Не стоит привлекать их внимание, особенно сейчас.

Когда Айтос привел себя в порядок, вместе они отправились в здание Маркскалов. Там в тренировочном зале Строуди дал руэсту легкие упражнения и проследил за тем, чтобы он хорошо размялся. Ему и впрямь повезло с тем, что после всего к нему поставили именно Строуди. Он хотя бы понимал, какие нагрузки лучше дать, чтобы Айтос не упал в очередной раз в обморок, учитывая то, как сильно он хромал и с каким трудом выполнял некоторые движения. В таком состоянии он должен был еще как минимум неделю лежать у целительницы, но Айтос все еще оставался Низшим, и, по мнению некоторых, его необходимо было измотать до смерти, чтобы руэст уж точно усвоил урок.

Спустя продолжительных полчаса Строуди отпустил парня и сказал вернуться в комнату. Точно, я же сегодня и без ужина. Со вздохом Айтос поплелся к себе, не видя ничего перед собой и не слыша никого. Вроде как, его разок окликнула Анэкта, но руэст не оборачивался. Оказавшись в своей комнате, Айтос безразличным взглядом оглядел ее. В животе заурчало от голода, и он поморщился. Неприятно...

Он сел на свою кровать и покосился в сторону окна. Тут-то руэст удивился, увидев цветочный горшок на подоконнике. Айтос помнил, что в детстве Коллин очень любил выращивать различные растения и показывать свои старания матери, но после ее "гибели" перестал этим заниматься. Неужели вновь решил заняться старым делом?

Только Айтос об этом подумал, как показался росток, затем новый, пока не вырос небольшой черничный кустик. Вскоре на нем показались и синие спелые ягодки. Судя по всему, Коллин был где-то неподалеку и видел, как товарищ возвращался. Но Айтос не ожидал, что он решит помочь ему, помня, что из столовой еду никак не вынести — Касситра и Асим пробовали это сделать, лучше за ними не повторять. Коллин же оказался умнее и оригинальнее.

Айтос пододвинул стул к подоконнику и сел, первое время тупо разглядывая ягоды. Когда вновь послышалось урчание живота он неуверенно сорвал несколько ягод при помощи магических рук и закинул себе в рот, поленившись их помыть. Его губы дрогнули в легкой улыбке, и он продолжил поедать вкусную чернику. Пока парень срывал одни, появлялись новые, и Айтос едва не прослезился. Конечно, этими ягодками не наешься, но как же ему было приятно осознавать... что он все еще не один.

Спасибо тебе, Коллин...

Айтос положил крылья перед собой, а на них — голову и прикрыл глаза. В голове было непривычно пусто... Вроде так тихо, никого кроме него не было в комнате, и в то же время парня не покидало ощущение, будто за ним кто-то стоял — кто-то, кто сейчас протянет руку и схватит, причинив очередную боль. Руэст поежился, сжался и попытался сдержать нарастающую дрожь, молчаливо радуясь тому, что никто не видит его в таком состоянии.

Просидел он в таком положении долго, почти заснув, как вдруг услышал тихий стук в дверь. Коллин? Нет, навряд ли, он стучаться бы не стал. Да и Высшие тоже... Тогда без разницы.

— Раз не отвечаешь, войду без спроса, — ворчливо сказал женский голос.

Айтос распахнул глаза, но более никаких действий не совершил. Дасэндэнти?..

— М-да, выглядишь ты, конечно, не лучше, чем я в тот день, когда впервые оказалась в катакомбах, — фыркнула она, подойдя.

Айтос не смотрел на нее, но кожей ощущал ее недовольство. А вот ему все еще было стыдно перед Надзирательницей, и он не знал, что говорить... Извиниться? Может, и стоит, но что это даст? Повлиять на ее ситуацию в лучшую сторону он, будучи всего лишь Низшим, никак не мог, так что же делать?..

— Не хочешь поговорить? Я думала, ты сам ко мне придешь.

— Прости меня, Дэс, — все-таки сказал он и поморщился от своего дрогнувшего сиплого голоса.

Послышался тяжелый вздох.

— Правильно, что переживаешь об этом, я и впрямь была зла на тебя за твою выходку. Но если так подумать, на мне тоже лежит ответственность за случившееся, — спокойнее добавила женщина, коснувшись ладонью его спины. — Я ведь твоя Надзирательница и должна была строго-настрого запретить тебе покидать территорию. Но я свой запрет смягчила, да и не думала я, что ты поймешь, какой именно путь надо выбрать, чтобы перебраться на внешнюю сторону.

— Мне Паук показала, — признался Айтос. Сейчас он совершенно не думал о том, может он доверять Надзирательнице или нет. Все, чего он хотел, это чтобы их разговор не заканчивался, и она не оставляла его одного, наедине с мыслями, в которых тонул руэст.

— Чего и стоило ожидать, учитывая вашу с ней дружбу, — хмыкнула Дасэндэнти и села на край подоконника, а ее подопечный облокотился на спинку стула, наконец подняв на нее усталый взгляд потухших зеленых глаз. — А тебя неплохо так помотали.

— Вас тоже, — отметил он, красноречиво посмотрев на ее собственные синяки и забинтованную руку.

— Это пустяки, бывало в разы хуже, — отмахнулась та. — В любом случае, нам осталось потерпеть всего лишь два дня, а затем все вернется на круги своя.

Айтос ничего не ответил. Голова у него разболелась, было сложно формулировать мысли и казалось, будто его мозг отказался работать и думать в принципе. Он не понимал, о чем говорить с Дасэндэнти, не знал, стоит ли ей рассказывать о разговоре с Совушкой и о том, что он побывал в самом Катодио Кэрнондес? Что познакомился с Ликодией и тем самым Черноглазом, а еще увидел столько всего нового...

Все это в данный момент казалось таким серым и неважным, что Айтосу стало еще грустнее.

— В своих записях вы говорили, что сломленные могут быть опаснее хищного зверя и их огонь на самом деле горит намного ярче... Но я совсем не чувствую этого огня...

Высшая хмуро взглянула на него.

— Значит, ты еще не достиг точки невозврата и в тебе все еще горит огонь жизни, а это далеко не тот «огонь», о котором писала я. И надеюсь тебе не доведется его ощутить, ведь в таком случае тебя уже никто не спасет. Он пожрет твое сознание и от тебя останется лишь пепел.

Айтос поежился. Пока он размышлял над ее словами, сохранялась напряженная тишина, но затем парень попробовал сменить тему:

— Дасэндэнти, вы же наверняка хотели меня расспросить о том, где я был? — осторожно начал он, на что получил согласный кивок. — Так вот, я встретил руэстов.

— И как ты выкрутился? — удивилась Надзирательница.

— Они упомянули Клан Эйнвурда, и я сказал, что я оттуда.

— Какая неосмотрительность, это кто же тебе так легко поверил? — неприятно усмехнулась она.

— Неважно, меня все равно в итоге отпустили. Но среди них я узнал мать Коллина.

Дасэндэнти нахмурилась сильнее.

— Ты точно уверен в том, что это была она?

— Точно. Вы знали, что она жива?

— Что это за допрос такой? — скрестила руки на груди женщина, и Айтос смутился. — Да пошутила я! Наоборот рада, что ты наконец заговорил со мной. Так вот, насчет Флоры — да, я в курсе, потому что именно я и помогла ей избежать смерти. Мне удалось договориться с Совушкой и Флору скрыли среди руэстов, но что было с ней дальше я уже не знала. Ты Коллину только не рассказывай, незачем ему об этом знать.

— Хорошо. Кое-кто еще упомянул Азранака, будто его искали... Что такое? — растерялся Айтос, увидев неоднозначные эмоции на лице собеседницы.

Она не ответила, лишь отвела взгляд, судя по всему, размышляя над тем, делиться ли с Маркскалом новой информацией или оставить ее при себе. Айтос не давил и не настаивал, сил у него на это не было, но ему и впрямь стало очень интересно, кто же такой этот Азранак.

— Азранак — сын Совушки, — наконец призналась Высшая. — Когда-то мне приходилось иметь с ним дело, забавный малый. На самом деле, он намного старше меня, но выглядит на возраст Элеоза. Я думала, что он среди своих, поэтому не знаю, почему руэсты его искали. Но раз с ним что-то стряслось, то это нехорошо...

— Потому что легко могут обвинить в этом Векросию Фулкарним или уже это сделали, смотря, когда именно пропал Азранак, — закончил Айтос ее мысль.

— Именно. Но, Айтос, прошу тебя не лезть в это дело, — строго сказала Дасэндэнти.

— Хорошо, — на ее удивление легко отозвался он. Причина была проста — ему был не интересен этот случай, и руэст не видел, за что в нем можно было зацепиться, чтобы так рисковать. — А что будете делать вы?

— Чего ж ты опять ко мне на «вы» перешел, все ведь нормально, — поморщилась она и вздохнула. — Пока не знаю, подумаю. А вот ты лучше подумай о себе и о том, как будешь справляться дальше. Еще полгода впереди, а ты уже приписал себя к «сломленным»! Давай, отдохни и приведи себя в порядок, у тебя еще есть причины жить.

Дасэндэнти потрепала парня по волосам и собралась было уйти, но Айтос, прикусив губу, не выдержал, резко встал со стула и обнял ее.

— Спасибо за то, что ты рядом...

Он не видел лица Высшей, но у него на сердце отлегло, когда она обняла в ответ. Простила все-таки...

— Все хорошо, Айтос, я всегда поддержу тебя, что бы ни случилось.

Надеюсь, ты не будешь сильно злиться на меня, когда узнаешь, что я собираюсь вновь покинуть территорию Векросии Фулкарним и встретиться с врагом рурдов...