Глава 39. | Последний шанс.
Каждая проходящая минута — это еще один шанс всё изменить.
(с) Ванильное небо.
Как только я поставила будильник на половину пятого утра, я завалилась на бок. Удивительно, но ни галдеж исходящий от бабушкиного телевизора, ни шум весеннего дождя не помешал мне уснуть.
Но у всего удивительного и быстропротекающего есть и свои минусы. Несмотря на то, что я все-таки провалилась в страну полуночных грез, мне так и не удалось увидеть желаемых снов. Время промчалось незаметно, и вот я проснулась.
Я лениво протерла тяжелые вежды, охватила сонным взглядом сначала настенные часы, а после приоткрытое окно.
3:59
Ранние сумерки.
Времени на то, чтобы вновь погрузиться в беззаботный мир, было совсем немного, но мое утомленное тело очень этого хотело. Я не стала сопротивляться. Но прежде, чем я снова впала в полудрем, я перевернулась на живот, спустила правую руку и нащупала теплый телефон, что стоял на зарядке.
Озарив заспанное лицо тусклым светом, я преисполнилась недоумением, ведь обещанное сообщение от Вани так и не пришло.
«Ну и ладно»
Я убрала смартфон и устроилась поудобнее.
«Все равно ведь прийду»
Тонкие веки самовольно сомкнулись, и перед глазами предстали пестрые, размыленные образы. Туманное сознание начало отключаться, как вдруг прилетела она — ненавистная мошка. Она беззвучно кружила над моим лицом, изредка садясь на щеки. Я лениво отмахнулась, пытаясь отогнать докучающего гостя. Но кто бы мог подумать, что гость окажется гораздо крупнее крошечной мошки.
Приоткрытые уста тронула сухая ладонь и я взволнованно распахнула глаза, обличив перед собой Ваню, что жестом призывал к тишине. Я расслабила взгляд, оттеснила его руку и тихо спросила:
— Ты сдурел, что ли?
— Немного. — Он осклабился.
Я недовольно вздохнула и, облокотившись, спросила:
— Ты что, квартиру вскрыл?
— Нет.
Его губы тронула ухмылка.
— Я через окно зашел. Правда, чтобы твоё найти, пришлось побыть вуайеристом, но мне не привыкать.
Я усмехнулась.
— Зачем пришел?
— Оповестить.
Его лицо омрачилось.
— Насчет дуэли.
Он выдержал кратковременную паузу.
— Это ... Компромат, короче на руках. Только там не Валера, а этот ... Локон, но голову можно этим не морочить, потому что твоя Резникова, сука, согласилась! Встречу назначали на шесть. Доктору я смекнул: что и как — на месте будет.
— Мг-у ... — Кивнула я. — Это, конечно, отличная новость, но ... ты же мог написать мне об этом. Не обязательно было приходить.
— Не обязательно.
— Но?
— Но, пришел, потому что поговорить хотел. Ну и ... — Он стыдливо отвернулся и неуверенно добавил: — Хотел тебя увидеть.
Мои блеклые губы тронула снисходительная улыбка. Я привстала и села на мягкий матрас.
— О чем?
Он вытер влажные губы, поднялся с корточек и, опустившись на край кровати, сказал:
— У меня идея есть.
Преисполнившись озадаченностью, я нахмурилась. Киса закопошился в широком кармане, а после достал из него небольшой патрон.
— Вот.
Он передал мне легкий снаряд, и я его быстро осмотрела. Боеприпас был из плотного пластика. Его носик был изогнут в форму своеобразной звездочки, из-за чего я, придя в замешательство, спросила:
— И что это?
— Холостой.
— О-о ... нет-нет-нет. — Начала отнекиваться я. — Никаких холостых.
— Дослушай сначала. — Несмотря на его столь настойчивый тон, я проигнорировала парня.
— Вань, это неправильно!
— Алис, — Он взглянул мне в самую душу. — в этой жизни всё неправильно.
Я запрокинула голову и с безнадегой вздохнула. Кислов, в свою очередь, продолжил упорно настаивать:
— Я заряжу тебе боевой, а Резниковой — холостой.
Я закрыла глаза и отрицательно покачала головой.
— Она даже не узнает об этом!
— Вань, нет!
Мы встретились взглядом.
— Нельзя делать из дуэли фарс!
— Да, блять, можно! — Он слегка повысил голос, вынуждая меня вздрогнуть.
Заметив мою реакцию, Кислов понял, что перегнул палку. Он глубоко вздохнул, склонил голову и виновато произнес:
— Прости.
Он взял меня за руку и, не отрывая потускневших глаз от пыльного пола, жалостливо продолжил:
— Но и ты меня пойми, я не хочу, чтобы ты там слегла.
Я придвинулась к поникшему парню, перехватив его беглый взгляд.
— Мы уже делали фарс. — Припомнил он. — Розовощекий тогда с нарциссом зацепился, ну с этим ... Локоном, вот ... Он бабла пообещал отвалить. За дуэль.
— А вы что?
— Ну ... Геныч настоял и мы и согласились. — Он шмыгнул носом. — Зарядили холостые. Правдоподобно разыграли сцену. Толстожопый, конечно, тогда под впечатлением остался. Локон ведь выжил. Вот ... — Он снова шмыгнул носом. — Но стоило его в клуб взять, как он тут же успокоился. И всё.
Он выдержал паузу.
— Все забылось.
Я закивала, непреднамеренно вселяя в Ваню напрасную надежду.
— И с твоей Мариной всё забудется. — Он сжал мою ладонь. — Если тебе не нравится моя идея, то окей! Сделаем всё по-честному и просто зарядим вам обоим холостые. Вы разыграете сценку, и ...
— Вань ... — Со вздохом обратилась я и, как мне показалось, была проигнорирована. Но нет.
— никто не пострадает ... — Его голос преисполнился безнадегой.
В моем решительном тоне Кислов расслышал открытый протест. Он выдержал обдуманную заминку, встретился со мной взглядом и горестно умозаключил:
— Сколько бы я не просил, ты не изменишь своего решения.
Меня пронзила постыдная вина и я с сожалением склонила голову. Над нами воцарилось гнетущее безмолвие. Он обреченно вздохнул, осторожно придвинулся и, продев мою руку через свою куртку, прижался так, словно видит меня в последний раз. Я волнующе коснулась его головы, что лежала у меня на правом плече. Он глубоко вздохнул, а я успокаивающе провела рукой по его кудрявым волосам.
— Алис,
— М?
— Пообещай мне, что не умрешь.
«...»
— Не обещай то, что не сможешь выполнить. — Пробурчал Боря, ковыряясь в мопеде.
«...»
Я нервно сглотнула и неуверенно произнесла:
— Обещаю.