Глава 8. Специалист по волшебному зельеварению
Через некоторое время, когда все поужинали, то пошли в зал, чтобы читать книгу. Но всем не терпелось ещё и начать вечеринку. Точнее, это не терпелось только магам.
— Кто хочет читать? — спросил Гарри, как предыдущий чтец.
— Давай я, — сказал Римус.
Гарри с удовольствием передал книгу своему бывшему профессору ЗОТИ.
— Хорошо, глава называется «Специалист по волшебному зельеварению», — сказал Римус.
— Я, похоже, догадываюсь, о ком будет идти речь, — проговорил Сириус.
Все посмотрели на нынешнего профессора зельеварения, и он лишь усмехнулся.
— Вон он, смотри!
— Где?
— Да вон, рядом с высоким рыжим парнем.
— Это который в очках?
— Ты видел его лицо?
— Ты видел его шрам?
— Меня всегда раздражало, когда они шепчутся за спиной и говорят о тебе. Хотя это происходило всего одну неделю, а потом уже они отстали от меня, — сказал Гарри.
Многие с сочувствием на него посмотрели.
Этот шепот Гарри слышал со всех сторон с того самого момента, как на следующее утро вышел из спальни. За дверями кабинетов, в которых у Гарри были занятия, собирались толпы школьников, желающих взглянуть на него. Одни и те же люди специально по нескольку раз проходили мимо, когда он оказывался в коридоре, и пристально смотрели ему в лицо. Гарри предпочел бы, чтобы они этого не делали, потому что они его отвлекали, а ему надо было сосредоточиться на том, чтобы добраться до очередного кабинета. В Хогвартсе было сто сорок две лестницы.
— Откуда ты об этом знаешь? — спросил Джеймс.
— Просто я иногда прогуливаюсь ночью по Хогвартсу, вот и приспичило посчитать, — признался Гарри.
— Ага, из-за этих вылазок вы постоянно теряете баллы факультета, — сказала МакГонагалл.
Одни из них были широкие и просторные, другие — узкие и шаткие. Были лестницы, которые в пятницу приводили Гарри совсем не туда, куда вели в четверг. Были лестницы, у которых внезапно исчезало несколько ступенек в тот самый момент, когда Гарри спускался или поднимался по ним. Так что, идя по этим лестницам, надо было обязательно прыгать. С дверями тоже хватало проблем. Некоторые из них не открывались до тех пор, пока к ним не обращались с вежливой просьбой. Другие открывались, только если их коснуться в определенном месте. Третьи вообще оказывались фальшивыми, а на самом деле там была стена Запомнить расположение лестниц, дверей, классов, коридоров и спален было очень сложно.
— Вау, — проговорил Дадли.
— Это для тебя вау, не ты же каждый день по несколько раз можешь врезаться в эти двери, — сказал Рон.
— Да, и постоянно не спотыкаешься и не врезаешься в кого-нибудь на лестнице, — сказала Гермиона.
Казалось, что в Хогвартсе все постоянно меняется и сегодня все иначе, чем было вчера. Люди, изображенные на портретах, ходили друг к другу в гости. И Гарри был убежден, что стоящие в коридорах рыцарские латы способны бегать.
— Да, это правда, они могут бегать. Но это они могут делать только в самых исключительных случаях. Например, если произойдёт нападение на школу, — сказал Северус.
Добавляли хлопот и привидения. Гарри всегда оказывался в шоке, когда сквозь дверь, которую он пытался открыть, вдруг просачивалось привидение. С Почти Безголовым Ником, призраком башни Гриффиндор и, следовательно, союзником, проблем никогда не было. Даже наоборот — он всегда был счастлив показать первокурсникам, как пройти туда, куда им надо. Но вот Пивз был опаснее двух закрытых дверей и ведущей в никуда лестницы — особенно если встретить его, когда опаздываешь на занятия. Пивз ронял на головы первокурсникам корзины для бумаг, выдергивал из-под них ковры, забрасывал их кусочками мела или благодаря своей невидимости незаметно подкрадывался и внезапно хватал за нос с хриплым криком: «Попался!»
— Да и с этим он всегда нас доставал, — сказал Гарри.
— А вот нам было с ним весело, он, например, помогал нам с разными шутками и не выдавал нас, — сказал Сириус, а Джеймс и Римус ему кивнули.
— Так вот почему я никогда не могла добиться от него информации, — сурово произнесла профессор трансфигурации.
Казалось, что хуже Пивза ничего и никого быть не может, однако выяснилось, что это не совсем так Школьный завхоз Аргус Филч оказался куда более неприятной личностью. В первое же утро Гарри и Рон обратили на себя его внимание—к сожалению, в плохом смысле слова. Филч застал их в тот момент, когда они пытались открыть одну из дверей. К несчастью, выяснилось, что именно за этой дверью начинается тот самый закрытый для всех коридор на третьем этаже, про который говорил на банкете Альбус Дамблдор. Филч отказывался верить, что ребята просто заблудились Смотритель был уверен, что они специально хотели проникнуть на запретную территорию, и угрожал запереть их в находящуюся в подземелье темницу. Но в самый критический момент их спас проходивший мимо профессор Квиррелл.
— Да уж, тогда мы ели оттуда спаслись, если бы не этот профессор, то мы бы не спаслись бы, — сказал Рон.
У Филча была кошка по имени миссис Норрис — тощее пыльно-серое создание с выпученными горящими глазами, почти такими же, как у Филча. Она в одиночку патрулировала коридоры. Стоило ей заметить, что кто-то нарушил правила — сделал хотя бы один шаг за запретную линию, — и она тут же исчезала. А через две секунды появлялся тяжело сопящий Филч. Филч знал все секретные ходы лучше, чем кто-либо другой в школе — за исключением, пожалуй, близнецов Уизли, — и появлялся так неожиданно, словно был привидением. Ученики его ненавидели, и для многих пределом мечтаний было отважиться дать пинка миссис Норрис.
— Хорошо, что он не слышал последнее предложение, а то нам точно не спастись было бы от него, — сказал Рон.
— Вот именно эта кошка уже всех задолбала, она приходит и постоянно пугает всех, — сказала Гермиона.
— Я впервые согласен с вами, мисс Грейнджер. У меня тоже был случай с этой кошкой. Я помню, что прихожу в лабораторию, вокруг беспорядок, везде всё разбросано, а на столе лежит эта кошка. Я тогда помню, что долго орал и обещал, что выкину эту кошку или разрежу на ингредиенты, — сообщил Снейп.
Но найти нужный кабинет было еще полдела, потому что занятия оказывались порой куда более непростыми, чем поиск той или иной комнаты. Как быстро выяснил Гарри, магия вовсе не сводилась к помахиванию волшебной палочкой и произнесению нескольких странных слов. Каждую среду ровно в полночь они приникали к телескопам, изучали ночное небо, записывали названия разных звезд и запоминали, как движутся планеты.
— Конечно, не просто обладать магией, это не просто фокусы. Нужно учиться управлять ей, контролировать. А так же знать формулы, — сказала Марлин.
Трижды в неделю их водили в расположенные за замком оранжереи, где низкорослая полная дама — профессор Стебль — преподавала им траво-логию, науку о растениях, и рассказывала, как надо ухаживать за всеми этими странными растениями и грибами и для чего они используются.
Самым утомительным предметом оказалась история магии — это были единственные уроки, которые вел призрак.Профессор Бинс был уже очень стар, когда однажды заснул в учительской прямо перед камином, а на следующее утро он пришел на занятия уже без тела. Бинс говорил ужасно монотонно и к тому же без остановок.Ученики поспешно записывали за ним имена и даты и путали Эмерика Злого с Уриком Странным.
— Мы давно говорили, что его надо заменить, — сказал Джеймс.
— Он вас не послушает, Дамблдор никого не слушает, он считает, что это превосходный учитель, — произнёс Северус.
Профессор Флитвик, преподававший заклинания, был такого крошечного роста, что вставал на стопку книг, чтобы видеть учеников из-за своего стола. На самом первом уроке он, знакомясь с курсом, взял журнал и начал по порядку зачитывать фамилии. Когда он дошел до Гарри, то возбужденно пискнул и исчез из вида, свалившись со своей подставки.
— Ага, помню его реакцию, — сказал Гарри.
— А я помню, как он свалился, это было так забавно, — сообщил Рон, за что получил подзатыльник от Гермионы.
А вот профессор МакГонагалл была совсем другой. Гарри был прав, когда, увидев ее, сказал себе, что с ней лучше не связываться. Умная, но строгая, она произнесла очень суровую речь, как только первокурсники в первый раз пришли на ее урок и расселись по местам.
— Трансфигурация — один из самых сложных и опасных разделов магии, которые вы будете изучать в Хогвартсе, — начала она. — Любое нарушение дисциплины на моих уроках — и нарушитель выйдет из класса и больше сюда не вернется. Я вас предупредила.
— И каждый год одна и та же речь, — сказал Дред.
После такой речи всем стало немного не по себе. Затем профессор МакГонагалл перешла к практике и превратила свой стол в свинью, а потом обратно в стол. Все были жутко поражены и начали изнывать от желания поскорее начать практиковаться самим, но вскоре поняли, что научиться превращать предметы мебели в животных они смогут еще очень нескоро.
— Да, тогда мы были поражены в первый раз, но потом всё-таки поняли, что это немного сложновато, — сказал Фордж.
Потом профессор МакГонагалл продиктовала им несколько очень непонятных и запутанных предложений, которые предстояло выучить наизусть. Затем она дала каждому по спичке и сказала, что они должны превратить эти спички в иголки. К концу урока только у Гермионы Грэйнджер спичка немного изменила форму —профессор МакГонагалл продемонстрировала всему курсу заострившуюся с одного конца и покрывшуюся серебром спичку Гермионы и улыбнулась ей. Эта улыбка поразила всех не меньше, чем превращение стола в свинью, — ведь казалось, что профессор МакГонагалл вовсе не умеет улыбаться.
— Ты всегда самая первая приходишь к выводу, — сказала Джинни.
С особым нетерпением все ждали урока профессора Квиррелла по защите от Темных искусств, однако занятия Квиррелла скорее напоминали юмористическое шоу, чем что-то серьезное.
— Это почему? — спросила Лили.
Его кабинет насквозь пропах чесноком, которым, как все уверяли, Квиррелл надеялся отпугнуть вампира, которого встретил в Румынии. Профессор очень боялся, что тот вот-вот явится в Хогвартс, чтобы с ним разобраться.
— Какой же это профессор, если он боится собственной тени? — спросил Джеймс.
— О, вы узнаете о нём ещё много чего, — сказала Гермиона.
Тюрбан на голове Квиррелла тоже не прибавлял его занятиям серьезности. Профессор уверял, что этот тюрбан ему подарил один африканский принц, которому он помог избавиться от очень опасного зомби. Но по-настоящему никто не верил в эту историю. Во-первых, потому, что, когда Симус Финниган спросил, как Квиррелл победил зомби, Квиррелл покраснел и начал говорить о погоде. А во-вторых, потому, что тюрбан как-то странно пах, а близнецы Уизли уверяли всех, что это не подарок африканского принца, а просто мера предосторожности. По их словам, под одеждой Квиррелл был весь обвешан дольками чеснока, и в тюрбане его тоже был спрятан чеснок, поскольку профессор, боясь вампиров, желал быть полностью защищенным.
— Трус, — сказал тихо Северус.
И даже спал в том, в чем ходил по школе, — чтобы вампир не застал его врасплох.
— Как остроумно, — сказала Марлин.
За первые несколько дней учебы Гарри с облегчением убедился в том, что он не хуже, чем другие. Очень многие школьники родились и выросли в семьях маглов и, как и он, даже понятия не имели о том, кто они такие, пока не получили письмо из Хогвартса. К тому же первокурсникам столько всего предстояло выучить, что даже Рон, родившийся в семье волшебников и кроме родителей имеющий пятерых старших братьев, не имел особого преимущества перед остальными. Пятница стала для Гарри и Рона великим днем.Они наконец смогли спуститься в Большой зал на завтрак, ни разу не сбившись с пути.
Маги в комнате начали им аплодировать. Гарри и Рон встали и поклонились.
— Что у нас там сегодня? — спросил Гарри, посыпая сахаром овсянку.
—Два занятия по зельям — заниматься будем вместе со слизеринцами, — ответил Рон. — Занятия ведет профессор Снейп, а он их декан. Говорят, что он всегда и во всем на их стороне, выгораживает их перед остальными преподавателями и ставит им лучшие отметки. Вот как раз и увидим, так ли это.
— Неправда, профессор не всегда нас выгораживает. Перед всеми другими он выгораживает нас, но потом в гостиной лично ругает, — сказал Драко.
— Правда? — спросил Гарри у профессора зельеварения.
— Да.
— Хотел бы я, чтобы МакГонагалл всегда заступалась за нас, — задумчиво произнес Гарри.
Профессор МакГонагалл была деканом факультета Гриффиндор, но это не помешало ей позавчера дать им огромное домашнее задание.
— Но причём здесь защита и домашнее задание? — спросила Минерва.
— Извините, профессор, я тогда не подумал, — сказал Гарри.
Пока они завтракали, прибыла почта. Теперь Гарри уже привык к этому, но в свое первое утро в школе он даже испугался, когда во время завтрака в Большой зал с громким уханьем влетело не меньше сотни сов. Они начали кружить над столами, высматривая своих хозяев и роняя им на колени письма и посылки. Пока Букля не принесла Гарри ни одного письма. Сова иногда залетала в зал вместе с другими, чтобы посидеть у него на плече и ласково похватать его клювом за ухо. А потом, съев кусочек тоста, улетала в совятню, как называли в школе домик, где жили совы, и там спокойно засыпала.Но этим утром Букля, приземлившись между сахарницей и блюдцем с джемом, уронила в тарелку Гарри запечатанный конверт. Гарри тут же вскрыл его — он просто не мог спокойно завтракать, не прочитав свое первое письмо.
Дорогой Гарри, — было написано в письме неровными буквами. —Я знаю, что в пятницу после обеда у тебя нет занятий, поэтому, если захочешь, приходи ко мне на чашку чая примерно часам к трем. Хочу знать, как прошла твоя первая неделя в школе. Пришли мне ответ с Буклей. Хагрид.
Гарри одолжил у Рона перо, нацарапал на обороте письма:
«Да, с удовольствием, увидимся позже, спасибо» — и вручил письмо Букле.
— Он всегда зовёт меня к себе, когда мне грустно, — сказал Гарри.
Гарри повезло, что впереди его ждал чай с Хагридом, потому что занятия по зельеварению оказались самым неприятным из всего, что с ним пока произошло в школе. На банкете по случаю начала семестра Гарри почувствовал, что профессор Снейп почему-то невзлюбил его с первого взгляда.
— Северус! — крикнула Лили на своего друга детства.
К концу первого урока он уже понял, что ошибся.
— Почему? — спросил рыжеволосый друг.
Профессор Снейп не просто невзлюбил Гарри — он его возненавидел.
— Теперь понятно, — сказал Рон.
— Северус! — воскликнула Лили и влепила пощёчину своему другу.
Кабинет Снейп находился в одном из подземелий. Тут было холодно — куда холоднее, чем в самом замке — и довольно страшно. Вдоль всех стен стояли стеклянные банки, в которых плавали заспиртованные животные.
— Интерьер, как у принцесски, — сказал Гарри тихонько друзьям, и те захихикали.
Снейп, как и Флитвик, начал занятия с того, что открыл журнал и стал знакомиться с учениками. И, как и Флитвик, он остановился, дойдя до фамилии Поттер.
— О, да, — негромко произнес он. — Гарри Поттер. Наша новая знаменитость.
— Не нравится мне это, — сказал Римус.
Драко Малфой и его друзья Крэбб и Гойл издевательски захихикали, прикрыв лица ладонями.
— Драко! — громко и холодно сказала Нарцисса Малфой.
Закончив знакомство с классом, Снейп обвел аудиторию внимательным взглядом. Глаза у него были черные, как у Хагрида, только в них не было того тепла, которым светились глаза великана. Глаза Снейпа были холодными и пустыми и почему-то напоминали темные туннели.
— Ну, спасибо за такое сравнение, — сказал обиженно Снейп.
— Эй, вообще-то не я писал эти книги, — возразил Гарри.
— Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную и тонкую науку, — начал он.
Снейп говорил почти шепотом, но ученики отчетливо слышали каждое слово. Как и профессор МакГонагалл, Снейп обладал даром без каких-либо усилий контролировать класс. Как и на уроках профессора МакГонагалл, здесь никто не отваживался перешептываться или заниматься посторонними делами.
— Конечно, ведь на таких уроках, как у профессора, можно лишиться более сотен баллов, — сказал Фред.
— Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки, — продолжил Снейп. — Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства… могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть. Но все это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки.
— Речь была великолепной, за исключением последнего предложения, — сказала Марлин.
— И не надо обзывать детей стадом баранов, — подтвердила Минерва.
После этой короткой речи царившая в курсе тишина стала абсолютной. Гарри и Рон, подняв брови, обменялись недоуменными взглядами. Гермиона Грэйнджер нетерпеливо заерзала на стуле — судя по ее виду, ей не терпелось доказать, что уж ее никак нельзя отнести к стаду болванов.
— Поттер! — неожиданно произнес Снейп. — Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни?
— Северус, это же шестой курс, — сказала Лили.
— Прости, — произнёс зельевар.
— Ну а теперь я знаю, профессор, что из этого получится. Если смешать эти ингредиенты, добавить ещё несколько, чтобы улучшить, то получится сильное усыпляющее зелье, которое можно назвать напитком живой смерти, — сказал Гарри.
— О, не думал, что вы запомните, — произнёс Северус.
«Измельченный корень чего с настойкой чего?» — хотел переспросить Гарри, но не решился.
Он покосился на Рона, но тот, похоже, был не менее ошарашен вопросом. Зато Гермиона Грэйнджер явно знала ответ, и ее рука взметнулась в воздух.
— Я не знаю, сэр, — ответил Гарри. На лице Снейпа появилось презрительное выражение.
— Так, так… Очевидно, известность — это далеко не все. Но давайте попробуем еще раз, Поттер.
Снейп упорно не желал замечать поднятую руку Гермионы.
— Если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать?
— В желудке козы. И он используется в качестве противоядия от многих ядов, — сказал Гарри.
— Молодец, — проговорил Северус, утверждая, что ему точно нужен такой ученик.
Гермиона продолжала тянуть руку, с трудом удерживаясь от того, чтобы не вскочить с места. А вот Гарри абсолютно не представлял, что такое безоаровый камень. И старался не смотреть на Малфоя, Крэбба и Гойла, которые сотрясались от беззвучного смеха.
— И что здесь смешного? — грозно произнёс Люциус, смотря на своего отпрыска.
— П-прости, — сказал блондин, чувствуя, что ему от матери точно попадёт.
— Я не знаю, сэр, — признался он.
— Похоже, вам и в голову не пришло почитать учебники, прежде чем приехать в школу, так, Поттер?!
— А как он может его прочитать, если он недавно только узнал о магии? — язвительно поинтересовалась Лили.
— Если честно, я читал этот учебник летом, но я не запомнил половину из него. В отличие от некоторых, я никогда не зубрю учебники, — сказал Гарри.
Гермиона тут же вспыхнула и поняла, что последнее предложение принадлежит именно ей.
Гарри заставил себя не отводить взгляд и смотреть прямо в эти холодные глаза. По правде, он читал свои, новые учебники, пока жил у Дурслей, но неужели Снейп рассчитывал на то, что он наизусть выучит «Тысячу волшебных растений и грибов»?
Снейп продолжал игнорировать дрожащую от волнения руку Гермионы.
— Хорошо, Поттер, а в чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха?
— Ни в чём, это одно и тоже растение, и, кстати, это вопрос с подвохом, — сказал Гарри.
— Ты ж мой умничка, — сказала Лили и потрепала сына по волосам.
Гермиона, не в силах больше сидеть спокойно, встала, вытягивая руку к потолку.
— Я не знаю, — тихо произнес Гарри. — Но мне кажется, что Гермиона это точно знает, почему бы вам не спросить ее?
Послышался смех. Гарри нервно оглянулся, чтобы увидеть, кто еще над ним смеется, кроме Малфоя и двух его приятелей, — ему показалось, что смеявшихся было человек десять, как минимум, — и встретился взглядом с Симусом. Симус одобрительно подмигнул ему, и Гарри подумал, что смеются, видимо, не над ним, а над его ответом, который почему-то всем показался остроумным. Но как бы там ни было, Снейп его таковым не нашел.
— Отлично сказано, Гарри, Лили так и сказала, — произнёс Джеймс.
Из-за этого он получил подзатыльник от своей жены.
— Сядьте! — рявкнул он, на мгновение повернувшись к Гермионе. —А вы, Поттер, запомните: из корня асфоделя и полыни приготавливают усыпляющее зелье, настолько сильное, что его называют напитком живой смерти. Безоар — это камень, который извлекают из желудка козы и который является противоядием от большинства ядов. А волчья отрава и клобук монаха — это одно и то же растение, также известное как аконит. Поняли? Так, все записывайте то, что я сказал!
Все поспешно схватились за перья и зашуршали пергаментом. Но тихий голос Снейпа перекрыл поднявшийся шум.
— А за ваш наглый ответ, Поттер, я записываю штрафное очко на счет Гриффиндора.
— Что? Одно очко? Но я помню, что с нас списали в первый же день шестьдесят девять очков, — сказали близнецы.
Для первокурсников факультета Гриффиндор уроки Снейпа обещали быть не самыми приятными. После того как Снейп усадил Гарри на место, произошло еще кое-что совсем безрадостное. Снейп разбил учеников на пары и дал им задание приготовить простейшее зелье для исцеления от фурункулов. Он кружил по классу, шурша своей длинной черной мантией, и следил, как они взвешивают высушенные листья крапивы и толкут в ступках змеиные зубы. Снейп раскритиковал всех, кроме Малфоя, которому, очевидно, симпатизировал.
— Конечно, он же особенный, — произнёс Рон.
— Не завидуй, Уизел, — сказал Драко.
Их перепалка могла продолжаться вечно, если бы не взрослые.
В тот момент, когда Снейп призвал всех полюбоваться, как Малфой варит рогатых слизняков, темница вдруг наполнилась ядовито-зеленым дымом и громким шипением.
— Ну что ещё? — протянул Регулус.
Неввил каким-то образом умудрился растопить котел Симуса, и тот превратился в огромную бесформенную кляксу, а зелье, которое они готовили в котле, стекало на каменный пол, прожигая дырки в ботинках стоявших поблизости учеников. Через мгновение все с ногами забрались на стулья, а Невилл, которого окатило выплеснувшимся из котла зельем, застонал от боли, так как на его руках и ногах появились красные волдыри.
— О, Мерлин, — проговорила Лили.
— Идиот! — прорычал Снейп, одним движением ладони сметая в угол пролившееся зелье. — Как я понимаю, прежде чем снять котел с огня, вы добавили в зелье иглы дикобраза?
Невилл вместо ответа сморщился и заплакал — теперь и нос его был усыпан красными волдырями.
— Отведите его в больничное крыло, — скривившись, произнес Снейп, обращаясь к Симусу. А потом повернулся к Гарри и Рону, работавшими за соседним столом. — Вы, Поттер, почему вы не сказали ему, что нельзя добавлять в зелье иглы дикобраза? Или вы подумали, что если он ошибется, то вы будете выглядеть лучше его? Из-за вас я записываю еще одно штрафное очко на счет Гриффиндора.
— Северус, они даже не должны были наблюдать за ним. И сразу надо было отправлять Невилла в больничное крыло, — возмутилась Минерва.
— Я не подумал, — ответил зельевар.
Это было ужасно несправедливо. Гарри уже открыл рот, чтобы возразить, когда Рон пнул его под столом.
— Не нарывайся, — прошептал Рон. — Я слышал, что Снейп, если разозлится, может очень сильно навредить.
— Это верно, — прошептал Фред.
Час спустя, когда они вышли из темницы и поднимались по лестнице, голова Гарри была полна вся ких неприятных мыслей, а радостное настроение с которым он приехал в Хогвартс, совсем улетучилось. В первую же неделю пребывания в школе он заработал два штрафных очка — и все из-за того, что Снейп почему-то возненавидел его. И он очень хотел бы узнать почему.
— Ты скоро узнаешь почему, — сказал Джеймс.
Гарри лишь усмехнулся про себя, он уже читал эти книги и знает, почему его так ненавидит зельевар.
— Выше нос, —подбодрил его Рон. — Фреду и Джорджу тоже не везет на уроках Снейпа. Знаешь, сколько штрафов они у него получили? Слушай, а можно, я пойду с тобой к Хагриду?
Без пяти три они вышли из замка и пошли по школьной территории к дому Хагрида. Он жил в маленьком деревянном домике на опушке Запретного леса. Над входной дверью висел охотничий лук и пара галош. Когда Гарри постучал в дверь, ребята услышали, как кто-то отчаянно скребется в нее с той стороны и оглушительно лает. А через мгновение до них донесся зычный голос Хагрида:
— Назад, Клык, назад!
— А кто такой Клык? — спросил Регулус.
— Пёс Хагрида, — ответила Гермиона.
Дверь приоткрылась, и за ней показалось знакомое лицо, заросшее волосами.
— Заходите, — пригласил Хагрид. — Назад, Клык!
Хагрид пошире распахнул дверь, с трудом удерживая за ошейник огромную черную собаку. Как называется эта порода, Хагрид не знал, хотя и пояснил, что с такими собаками охотятся на кабанов. В доме была только одна комната. С потолка свисали окорока и выпотрошенные фазаны, на открытом огне кипел медный чайник, а в углу стояла массивная кровать, покрытая лоскутным одеялом.
— Вы… э-э… чувствуйте себя как дома… устраивайтесь — сказал Хагрид, отпуская Клыка, который кинулся к Рону и начал лизать ему уши. Было очевидно, что Клык, как и его хозяин, выглядел куда опаснее, чем был на самом деле.
— Не, если имена животных звучат грозно, то на самом деле животные милые, а если имена звучат мило, то животные грозные, — сказал Гарри.
— Это Рон, — сказал Гарри.
В это время Хагрид заваривал чай и выкладывал на тарелку кексы. Кексы соприкасались с тарелкой с таким звуком, что никаких сомнений в их свежести не возникало — они давным-давно засохли и превратились в камень.
— Да, лучше не есть их, если не хочешь выбить зубы, — подтвердил Рон.
— Еще один Уизли, а? — спросил Хагрид, глядя на веснушчатое лицо Рона. — Я полжизни провел, охотясь на твоих братьев-близнецов. Они все время… ну… пытаются в Запретный лес пробраться, а мне их ловить приходится, да!
— Отличная работа.— Близнецы дали друг другу пять.
О каменные кексы легко можно было сломать зубы, но Гарри и Рон делали вид, что они им очень нравятся, и рассказывали Хагриду как прошли первые дни в школе. Клык сидел около Гарри, положив голову ему на колени и пуская слюни, обильно заливавшие школьную форму.
— Фу. Мерзко, — скривил нос Люциус.
Гарри и Рон ужасно развеселились, услышав, как Хагрид назвал Филча старым мерзавцем.
— А эта кошка его, миссис Норрис… ух, хотел бы я познакомить ее с Клыком. Вы-то небось не знаете, да! Стоит мне в школу прийти, как она за мной… э-э… по пятам ходит, следит все да вынюхивает. И не спрячешься от нее, и не обманешь… она меня нюхом чует и везде отыщет, во как! Филч ее на меня натаскал, не иначе.
— Да она к нему привязана, потому что это последний фамильяр, который достался ему от родителей. Он же сквиб. Поэтому он и ко всем так относится, — сказал Северус.
Гарри рассказал Хагриду про урок Снейпа. Хагрид, как и Рон, посоветовал Гарри не беспокоиться, потому что Снейпу не нравится подавляющее большинство учеников.
— Но мне кажется, он меня ненавидит.
— Да ерунда это! — возразил Хагрид. — С чего бы это ему?
— Есть с чего, — сказал Джеймс.
— Ну, не надо напоминать об этом, ты уже извинился, для меня это достаточно, — произнёс Северус.
Однако Гарри показалось, что Хагрид, произнося эти слова, чуть-чуть отвел взгляд в сторону.
— А как твой брат Чарли? — поспешно поинтересовался Хагрид, повернувшись к Рону. — Мне он жутко нравился: уж больно хорошо он со зверьем умел обращаться.
Гарри спросил себя, не специально ли Хагрид сменил тему разговора. Пока Рон рассказывал Хагриду о Чарли, который изучает драконов, Гарри взял кусок бумаги, лежавший на столе под чехлом для чайника Это была вырезка из «Пророка». ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ О ПРОИСШЕСТВИИ В БАНКЕ «ГРИНГОТТС» — гласил заголовок статьи.
— Это то самое? — спросила Джинни, которая знала про эту историю.
Про событие с философским камнем ей рассказал брат.
— Да.
Продолжается расследование обстоятельств проникновения неизвестных грабителей или грабителя в банк «Гринготтс», имевшего место 31 июля. Согласно широко распространенному мнению, это происшествие — дело рук темных волшебников, чьи имена пока неизвестны. Сегодня гоблины из «Гринготтса» заявили, что из банка ничего не было похищено. Выяснилось, что сейф, в который проникли грабители, был пуст, — по странному стечению обстоятельств, то, что в нем лежало, было извлечено владельцем утром того же дня. Мы не скажем вам, что лежало в сейфе, поэтому не лезьте в наши дела, если вам не нужны проблемы, — заявил этим утром пресс-секретарь банка «Гринготтс».
— А это не тот отдел, куда вы заходили? — обеспокоено спросила Лили.
— Мам, не волнуйся. Ты скоро обо всём узнаешь, — пытался успокоить женщину Гарри.
— Я очень надеюсь на это.
Гарри вспомнил, как в поезде Рон рассказал ему о том, что кто-то пытался ограбить «Гринготтс», но Рон не назвал дату. А теперь…
— Хагрид! — воскликнул Гарри. — Ограбление «гринготтса» произошло как раз в день моего рождения! Возможно, грабители проникли туда, как раз когда мы с тобой там были!
На этот раз не было никаких сомнений в том, что Хагрид избегает взгляда Гарри. Великан промычал что-то нечленораздельное и предложил Гарри еще один каменный кекс.
— Вот ведь… Пытается перевести тему, — сказал Джеймс.
— Да, надо было всё сразу выложить, — поддержал друга Сириус.
Гарри вежливо поблагодарил его, но кекс брать не стал, а вместо этого еще раз перечитал заметку. По странному стечению обстоятельств, то, что лежало в сейфе, в который проникли грабители, было извлечено из него владельцем утром того же дня.
— Философский камень, — тихо произнёс Рон своим друзьям.
— Если бы мы тогда знали, — задумчиво прошептала Гермиона.
Тем утром Хагрид кое-что извлек из сейфа номер семьсот тринадцать — маленький коричневый сверток.Не это ли искали воры?
— Это, — тихо сказало трио.
Когда Гарри с Роном шли обратно в замок на ужин, карманы их были набиты каменными кексами, от которых они из вежливости не смогли отказаться. Гарри думал, что ни один из уроков не дал ему столько поводов для размышлений, как встреча с Хагридом. Если Гарри был прав, то Хагрид забрал из сейфа сверток как раз вовремя, но случайно или нет? И где этот сверток хранится теперь? Ведь чтобы его не выкрали, требуется гораздо более надежное место, чем «Гринготтс»? И еще Гарри спрашивал себя, не знает ли Хагрид о профессоре Снейп чего-нибудь такого, о чем не захотел ему рассказывать.
— «Знает», — подумал Гарри.
— На этом глава закончена.
— Хорошо, тогда давайте будем готовиться к празднованию, Северус, Гарри, идите, подписывайте контракт, а мы пока всё подготовим, — сказала профессора трансфигурации.
Оба кивнули и пошли в отдельную комнату. Снейп заметил, как на Минерву посмотрели все остальные, кроме Дурслей. У них явно был какой-то план.
Гарри и Северус вошли в другую комнату, и зельевар начал колдовать над пергаментом.
— Всё готово, теперь ты должен коснуться пергаментом своей палочкой, чтобы показать, что ты всё усвоил, и потом расписаться, как бы, чтобы зафиксировать всё, — сказал Снейп.
Гарри так и сделал, сначала он внимательно прочитал контракт, а потом коснулся палочкой по нему. Пергамент засветился золотым, а потом, когда Гарри расписался, то он засветился зелёным светом.
— Поздравляю, теперь ты официально мой ученик, — сказал зельевар,
натянув, так сказать, улыбку.
— Благодарю вас, Мастер, — сказал парень и поклонился.
— А теперь я хочу услышать объяснение. Что за странные взгляды я замечаю на профессоре МакГонагалл? — спросил Северус.
— А, ну вы, похоже, не в курсе дела. Все остальные, ну, кроме Дурслей, согласны на это. В общем, сначала будет официальная часть, где профессор должна нас поздравить и всё такое, а потом мы хотим устроить зажигательную вечеринку. Мы знаем, что профессор должна уйти в комнату и читать. Но мы хотели, чтобы вы наслали на её кровать заклинание. Она так быстрее заснёт, — сказал Гарри.
— Всё понятно, ну ладно, я согласен, я сделаю, что надо, — сказал зельевар.
Гарри лишь порадовался и пройдя в комнату, рассказал об этом друзьям. Те тоже порадовались, и наконец настала церемония. Северус быстро зашёл в комнату преподавателя трансфигурации и наложил на её кровать заклинание сна.
Вечеринка продолжалась долго. Сначала всё было слишком официально и торжественно, но потом, когда ушла МакГонагалл, стало очень шумно. Сириус выключил свет и выпустил из своей палочки разноцветные огоньки. Они зависли под потолком.
Гарри с удивлением обнаружил, что даже чета Малфоев, оказывается, умеет веселиться! Нарцисса, Лили и Марлин в своей женской компании обсуждали проблемы своих семей.
Люциус сначала танцевал плавный танец со своей женой, а потом сел на диван и начал спокойно пить вино.Поттер-младший окончательно примирился со своим врагом. Они вместе хохотали над шутками и дружески подкалывали друг друга.
Мародёры так же приняли в свою компанию Северуса и Регулуса. Они, конечно, были опять немного удивлены, но потом тоже начали веселиться со всеми вместе. Гермиона и Джинни заново знакомились с Драко и признали, что он неплохой парень, если не выпендривается, конечно.
Близнецы вовсю развлекали публику. Сначала они были вдвоём, а потом к ним присоединились Джинни и Рон. Так вечеринка продолжалась глубоко за ночь.
Продолжение следует…