Афера по-омежьи ( юнгуки, вимины)

Всё происходит настолько быстро, в одно мгновение, что Юнги не успевает ничего осознать. Только видит, как Хаджун и Хару забирают из его рук только-только успокоившегося младшего. Из-за чего в Юнги резко просыпается дикая агрессия. Омеге очень хочется настучать этим умникам по башке. Он знает ребят уже не первый год, но именно сейчас они становятся ему отвратительны. Тэхён, как маленький котёнок, с непониманием смотрит на старшего омегу, пытается вырваться и кричит, что ему больно. Юнги срывается к омеге, но понимает, что не может двигаться. Руки оборачиваются вокруг его груди, сковывают движения и не дают ему вырваться. Юнги с болью осознаёт, что эти руки принадлежат Чонгуку. Чонгуку, который клялся перед алтарём, что будет поддерживать Юнги во всём и всегда. Что никогда не будет свысока смотреть на людей.

— Пусти меня. А ну-ка пустил меня. Быстро. — омега переходит на шипение и дико царапается, пытаясь пробраться к Тэхёну. Юнги сейчас чувствует себя так, словно забирают его ребёнка.

— Юнги, тихо, успокойся. Это всё для твоего же блага.

— Если ты меня сейчас не отпустишь, мы с тобой разведемся. -говорит как отрезает омега.

Замок, сковывающий движения Юнги, распадается в то же мгновение. Омега наконец может вдохнуть полной грудью и рвануть спасать младшего. Но не успевает сделать и шага, как чувствует захват на руке.

— Чонгук, не заставляй меня делать тебе больно. Отпусти!

— Хорошо. Только выслушай меня. Этот парень был с тобой только из-за денег и выгоды.

— И откуда же у тебя такая информация?!

Смотрит на лицо Чонгука, что передавало эмоцию заботы и полного переживания, и переводит взгляд на рядом стоящего Чимина.

— Ну, как же. Чимини… — с непониманием в голосе протягивает младщий и оборачивается к парню стоящему рядом.

— Ах, Чимин. Ну, давай, Чимин, поведай нам эту забавную историю.

— А что сразу я? Я поделился своими переживаниями с Чонгуком. Юнги, твой мозг сейчас затуманен гормонами, ты просто не понимаешь всей опасности. Мы с твоим альфой хотим тебе помочь…

Юнги останавливает излияния парня одной поднятой рукой.

— Я не ожидал такого от тебя. От обоих.

Юнги разворачивается и выходит из квартиры. Он набирает номер Тэхёна, но всё, что слышит, это прерванные гудки по ту сторону трубки. От страха и неизвестности в груди начинает резко колоть, а его любимый омежка начинает пинаться. Беспокойство, что с омегой могло что-то произойти, еще сильнее усиливается. Юнги спускается на нижний этаж в вестибюль и попутно пытается придумать как действовать дальше.

***

Джин, как и все гости, становится свидетелем развернувшейся драмы. Только его это событие совсем не радует. Альфа понимает, что что-то нужно делать, и он начинает потихоньку выпроваживать гостей из дома. Надеется, что сегодняшняя ситуация останется вне чужих ушей и тем более вне таблоидов, но парень понимает насколько люди мелочны и завистливы, что ради пары пени ужом извернутся, а не только какую-то информацию расскажут. Может даже и этот новый "друг" Юнги. Джин понимает, что придётся надавить на пару знакомых желтушников, чтобы заблокировать выход в свет этой статьи. Но этим они с Чонгуком займутся позже. Сейчас есть более важные дела.

Хосок сразу улавливает замысел альфы и также начинает помогать ему. После бесконечного количества извинений и прощаний Джин наконец заползает на балкон. Он даже не смотрел, чем закончилась ссора парней. Ему там не место. Из размышлений его вырывает грубый голос:

— Впервые хоть что-то полезное сделал. А не только омег снимал.

Джин оборачивается к выходу на терассу и замечает самую надоедливую моль всей своей жизни. Хосок — собственной персоной. Этот мелкий альфа с недовольным лицом стоит, оперевшись на дверь и сложив руки на груди. Джин обводит его профессиональным взглядом и, как бы ни хотелось, не находит ничего, к чему можно было бы придраться. Чёрный всегда шёл Хосоку, но в этом образе альфа выглядел убийственно. Тёмные штаны от LV божественно сочетались с чёрной подранной майкой. Аксессуары были подобраны также шикарно. Перчатки на руках парня смотрелись шикарно. Сразу же в голове возникает образ, как эти руки душат тебя, пока альфа будет вытрахивать из тебя душу. Как бы прекрасно смотрелись клыки на этой белоснежной шее, которую обрамляло серебряное колье. Запах Джина тяжелеет на языке, а глаза загораются недобрым пламенем. Альфа злится на парня, так как не может найти в нём ни один изъян.

Хосок чувствует, как феромоны другого альфы давят на него, заставляя подчиниться. Его внутренний зверь сразу становится на дыбы, и парень тут же скалится. Хвост начинает ходить ходуном, а уши прижимаются к голове, как перед прыжком. Хосок ненавидит Джина именно из-за этого. Из-за того, что старший альфа каждый раз давит на него и будто бы пытается поставить на место. Альфа подлетает к этому любителю внимания и хватает его за грудки. Хосок шипит парню прямо в лицо, а глаза приобретают звериный цвет:

— Если бы, блять, мы не находились дома у моего брата, я бы тебя отмудохал, но каждый раз это не будет становиться твоим спасением. Ещё раз попытаешься вытворить что-то подобное, в больнице окажешься моментально и никто меня не удержит.

Альфа отталкивает парня от себя и показательно вытирает руки о ткань штанов, будто только что прикасался к чему-то настолько мерзкому.

— И отстань от друга Юнги. Только и можешь, что увиваться за омегами.

— А что, завидно?! — со смешком проговаривает альфа. Но его укол игнорируют, и только Хосок повторяет.

— Я предупредил.

***

Чимин чувствует, как сердце сжимается в болезненном спазме, словно его кто-то пронзил стрелой. Слезы подступают к глазам и чуть ли не скатываются, когда омега успевает себя остановить. Чимин цепляет улыбку на лицо, берет первую попавшуюся бутылку спиртного и скрывается в ванной. Омега делает большой глоток горького напитка и наконец разрешает себе испортить макияж.

А ведь день начинался прекрасно. Чимин съездил в новый бутик, утвердил, где будет висеть рекламный плакат. В спа ему сделали прекрасный массаж, он выбрал самый лучший наряд для вечеринки хёна. Он уже и думать забыл об этом наглом коте, когда увидел, как они идут под ручку с Юнги. С его хёном. Чимин думал, что там же, на месте, его и придушит. У него сразу же сошлись все пазлы в голове. Он вспомнил, как Юнги говорил о новой встрече, как же сразу он не догадался, что такие наглющие глаза могли упасть только на его хена. Чимин сразу же воспользовался проверенным методом — пожаловаться хену, и он защитит. Только в этот раз всё пошло совершенно не так. Юнги не защитил его, не принял его сторону, как всегда, а бросил его ради этой бляди с шикарными глазами. Наверное, именно ими он и соблазнял хена.

Гнев заполняет Чимина до краёв и в конце концов находит свой выход. Парень смотрит на своё отвратительное отражение: на мерзкие слезы, на уродливое лицо, и в попытке стереть всё, весь сегодняшний вечер, он замахивается и проезжается кулаком по хрупкому материалу. Зеркало сразу же раскалывается на несколько частиц и маленьких осколков с оглушительным звуком. Омега воет от боли и прижимает раненую руку к груди. Печаль, тоска и горе сплетаются воедино и создают коктейль из эмоций. От которых Чимин начинает захлебываться рыданиями и задыхаться от удушья. Взгляд затуманивается, и всё становится непонятным. Чимин оказывается словно в вакууме, в который не проходят внешние звуки. Парень только спустя несколько секунд осознает, что его кто-то трясёт за плечи и бьёт по щекам. Словно из-под толщи воды раздаётся голос:

— Чимин, очнись. Блядь, что сегодня происходит?! — нервным голосом произносит Чонгук.

Альфа пробегается беглым взглядом по хёну и совсем его не узнает. От жизнерадостного омеги не осталось практически ничего. Чимина словно переехало металлоукладчиком. Рыжий хвост словно уменьшился в размерах, свернулся калачиком и прибился к ноге. Ушки прижались к голове так сильно, что их было сложно увидеть из-за копны волос. Лишь при тщательном разглядывании их становилось видно. Стеклянные глаза парня смотрели словно сквозь Чонгука. Парня пугало, насколько они были безжизненными. Альфа поднимает парня за руку и ведёт на кухню. Он промывает многочисленные раны на костяшках и пытается привести в чувства хёна, но тот словно впал в какой-то транс и не отвечал ему. Чонгук наконец встречает доктора и может оставить одного омегу на него, пока будет искать второго. Альфа так волновался о Юнги. С момента, как любимый вышел за дверь, негативные предположения просто сжирали Чонгука. Его беременный омега был наедине с малознакомым парнем, что был явно опасен. И даже куча охраны, что последовала за его солнцем, ни разу не успокаивала парня. Но Чонгук понимал — если приблизится к Юнги хоть на шаг, то тот выполнит своё обещание. Юнги не слыл пустословом, и хоть в альфе боролись защитные рефлексы, он заставлял себя сидеть и ждать. Звонить Хару каждые пять минут и нервничать, как в последний раз.

***

Юнги выходит из жилого комплекса и пытается придумать, что делать дальше. Он узнал, что Тэхёна просто выкинули на улицу за комплексом. Тогда он кажется использовал весь месячный запас матов, что был у омеги в загашнике. Идти до ворот пришлось бы около часа, чего Юнги себе позволить совершенно не может. Время у него совсем в дефиците, со скрипом на зубах он садится в машину и позволяет отвезти. Омега просто надеется, что найдёт парня на том же месте, где его и оставили.

Юнги выходит из машины и не видит ничего в ближайшие двадцать метров. Лишь темнота и пару подсвечников, что освещают дорогу, но омега не собирается сдаваться. Он идёт вперёд и игнорирует противное шипение Хару о его интересном положении. Словно Юнги и сам не в курсе, что беременный. Он продолжает идти по дороге, ведь она единственная, что ведёт в город, и Юнги верит в адекватность Тэхёна и то, что он не пойдёт в лес.

***

Тэхён пытается вырваться из болезненного захвата мерзких громил, но всё безуспешно. Омега чувствует, как образуются синяки на нежной коже предплечий. Слышит, как рвётся кофта, и слёзы начинают капать из глаз от ужасной несправедливости. Тэхёна заталкивают в машину, и он ударяется головой о крышу. Последующие пять минут омега находится в прострации, пытаясь восстановиться от удара. Слезы текут по щекам, безвозвратно портя макияж. Настроение плещется где-то на дне Марианской впадины. Как назло, внутри активизируется противный червь самобичевания, который, как мантру, талдычит Тэхёну, что омега сам виноват, если бы он не захотел большего, то и не огреб бы столько проблем. Не стоило думать Тэхёну, что хоть кто-то когда-то его выберет. Омега не знает, сколько времени проходит, но машина внезапно останавливается, а его выталкивают на землю. Тэхён оцарапывает локти и коленки и ещё сильнее начинает плакать от безумной несправедливости.

Тэхён бредёт по единственной дороге последние двадцать минут. Дрожь пробирает до костей, Тэхён обхватывает себя руками в попытке согреться, но от пержитого стресса и холода даже зубы сводит с небывалой силой. Тэхён всхлипывает от вселенской несправедливости и боли, что переполняет его маленькое сердце и тело. Дороге нет конца, и парень принимает решение сойти с нее. Он спускается с асфальта и садится прямо на холодную землю под единственным фонарём поблизости. Омега не знает местности, в абсолютном непонимании, где он находится и как добраться до ближайшего населенного пункта. Истерика накатывает волнами, и ни одну из них он не планирует сдерживать. Тэхёну до сих пор больно, обидно и невыносимо грустно. Понимание, что в этой ситуации есть и его вина, тоже присутствует. Но как же его раздражают такие мажорики — сами ничего в жизни не умеют и не добились, но постоянно пытаются вставлять палки в колеса другим. Единственное, что беспокоило, это реакция Юнги-хена. Парень успел привязаться к этому омеге, и было безумно стыдно, что он стал свидетелем всей ситуации. В процессе самобичевания Тэхён не слышит ничего, лишь многочисленные всхлипы и периодическое хныканье носом. Когда омега чувствует прикосновение к плечу, он подскакивает и резко озирается. Непонимание и неуверенность в собственной адекватности приходят в подсознание Тэхёна. Он осматривает пространство вокруг: холодный, колючий свет освещает дорогу, падает на мягкую фигуру омеги, что точно не может тут находиться и смотреть таким мягким взглядом. Тэхён поворачивает голову, чтобы избавить себя от лишних терзаний, и снова утыкается лицом в колени. Но не успевает и секунды пройти, как его подрывают с земли и заставляют принять стоячее положение. Сквозь пелену слез, застилающих глаза, не видно практически ничего. Обволакивает лишь нежный лесной запах. Ощущение такое, что прогулялся по лесу после дождя. Омегу сразу же втягивают в объятья, и этот прекрасный запах становится всё ближе. Тэхен замечает витиеватый рисунок вдоль шеи и на двух главных узорах застарелые следы от клыков. Сразу же приходит расслабление во всем теле. Омега не замечает, как проваливается в темноту.

Юнги подхватывает в силу возможностей ослабшее тело Тэхёна. К нему сразу же подбегает Хару и перенимает эту ношу себе. Юнги обводит парня таким суровым взглядом, чтобы ему сразу же было понятно, что если он сделает что-то не так, то и отвечать за это будет головой. Хару переносит омегу в машину, кладёт на заднее сиденье и захлопывает дверь. Хаджун пытается помочь Юнги взобраться на переднее сидение внедорожника, но омега просто игнорирует протянутую руку и садится сам. Слишком свежи воспоминания о их жестокости по отношению к омеге, заведомо слабейшему, и это до трясучки бесило Юнги. Так как Тэхён расположился сразу на трёх задних сидениях, а Юнги занял последнее спереди. Для парней теперь не хватало мест в машине и им придётся идти пешком, что очень даже устраивало Юнги. Всё таки ему хотелось маленькой мести, вся его сущность молилась о отмщении для Тэхёна. Может пока они будут добираться до дома, они и дойдут до того, что так с омегами вести себя нельзя. Пускай эти наглючие альфы подумают над своим поведением. Машина трогается и Юнги переводит взгляд на младшего омегу, следит, чтобы с ним ничего не произошло и он случайно не поранился, пока они будут добираться до дома.