не говори мне «нет»
Не покидающее голову ощущение, что за тобой наблюдают. Если не знать, что скрывается за этими стенами, то можно просто скинуть на воображение. Или на повышенную паранойю — неадекватное восприятие реальности. Чем дольше отрицаешь, тем больнее признавать. Но себя трудно обмануть, как и сбежать от назойливых мыслей. Бомгю открывает глаза, глядя прямо на нависающее над ним чужое лицо. От удивления глаза немного округляются, выражая немой вопрос и непонимание.
Его черты настолько мягкие на вид, что приходится бороться с желанием прикоснуться к нему своими руками. Небрежно растрёпанные волосы, хаотично падающие на лоб, и такие же тёмные глаза, совсем как человеческие. Он узнал это лицо — лицо призрака, живущего в их доме, невольно запомнил в общих очертаниях в тот самый злополучный день переезда их семьи. Бомгю впервые видит его так близко, что можно ощутить на своём лице ледяное дуновение от его кожи, будто они лежат в каком-то старом склепе или в могильной яме. Остатки сна и болезненное состояние отходят далеко на второй план. Неспокойное чувство в груди щемит, неизвестный до этого концентрат страха, горячо разливающийся внутри.
Его кожа мёртво-бледная. Бомгю не знает его имени и он не думает, что сейчас это так важно. Взгляд обращён к деталям — способ держать себя в руках, но в данный момент невозможно отвлечься на что-то иное. Он позволяет рассматривать себя, как важный экспонат, чтобы запомнить каждую составляющую. Молча, предвкушая их первую встречу с глазу на глаз.
Чхве-младший отмечает про себя, что за этим призраком должна стоять своя история. То, что задержало его в этом мире и навечно приковало к этому дому. Сколько лет он находился в такой прострации и что скрыто за его глазами, Бомгю не имел представлений. Он был интуитивно уверен, что всё не просто так. Подсознательный голос твердил, что ему стоит копнуть глубже, чтобы разобраться во всём, что здесь происходило ранее, но это было слишком опасно. Идти по острию ножа, как идти на верную гибель, не находя ни одного стоящего аргумента, который оправдал бы его мотивы. Но это был единственный ключ, что смог бы пролить свет на чудовищные вещи, что рождались в пределах этих стен.
Сейчас призрак не вызывал волну дикого ужаса, он практически не шевелился, но и не спускал глаз с лежащего снизу парня. Его руки расположились по обе стороны Бомгю, чуть выше плеч, корпусом он зловеще нависал сверху, что оказывало небольшое давление — чувство слабости и беззащитности перед всем, что происходило с другой стороны. Ёнджун не просто держит ситуацию под своим контролем, он подчиняет себе каждую попытку сопротивления.
И ему это нравится.
Бомгю захлёбывается своим дыханием, когда Ёнджун наклоняется ещё ниже, касаясь кончиком носа его тёплой кожи на шее. От резкого контраста температур тел проходит приятный ток, смешиваясь в одном водовороте с чем-то более жутким и до сих пор неверящим. Бомгю вздрагивает, но держится стойко, всеми фибрами отрицая происходящее. Или хотя бы пытается. Он будто борется с самим собой, чем с осознанием ситуации, всё происходит слишком быстро и пугающе. Сознание мутнеет, как в тягучем дыму.
— Прекрати, прекрати, — Бомгю тихо выдыхает слова перед собой, когда тот оказывается вплотную к его лицу, запредельно близко и определённо запретно. — Просто исчезни!
— Зачем мне уходить, если здесь есть ты? — Он готов украсть дыхание изо рта напуганного парня, который прямо сейчас продавит под собой кровать, вжимаясь в неё с огромной силой. — Тебе же понравится.
Мягкими губами, от коих веет уже привычным холодом, мажет по чужим, так настойчиво и уверенно, будто всю жизнь к этому готовился. Бомгю сумбурно движется, пытаясь увернуться, но это тщетно — здесь всё схвачено. Дышать становится всё тяжелее, тело предательски смягчается под натиском превосходящей силы. Тот касается легко, как будто боясь ранить, оставить грязные следы на нежной коже, испачкать его своей чернотой. Если это собственное воображение, поздравляю, у него хорошие манеры. Но утешать себя тем, что это плод безумной фантазии — неудачный трюк и вообще ни капли не работающий на практике.
— Проваливай, кто бы ты ни был, — голос дрожит, как натянутая струна, хочется громко-громко закричать, — оставь меня.
— Но-но, мы же только начали. Как грубо прерывать на самом интересном моменте. Не говори мне «нет», Чхве Бомгю. Тебе не стоит меня злить.
Он прерывает мимолётные, едва ощутимые на губах поцелуи, чтобы ответить. Ощущает в ответ обжигающий поток воздуха, короткие учащённые вдохи с выдохами. Его не злит реакция парня — слишком забавный, как маленький котёнок, которого загнали в угол, поэтому можно и подыграть. Он плотно прижимает собой его тело, не позволяя двигаться чересчур интенсивно. Стоит хоть раз застать этого парня врасплох, как его геройское мужество и желание бороться иссякает за считанные минуты. Нескрываемая уязвимость в каждом шаге отзывается трепетом, словно в его руках нечто такое хрупкое — только притронься и он исчезнет навсегда.
— Мне так нравится быть с тобой, так нравится, — Ёнджун продолжает томно шептать, впитывая в себя чужое смущение и тревогу. Почти что ласково он проводит свободной рукой по линии челюсти парня, спускаясь ниже по шее, притрагиваясь к ключицам, скрытых под пижамной кофтой. — Мы будем вместе, если ты умрёшь. Хочешь умереть ради меня?
Глаза наполняет влажный блеск, когда Бомгю чувствует вдобавок и нарастающую опасность. Нельзя плакать, нельзя плакать. Он не готов умирать. Он не готов умирать прямо под телом призрака, который только этого и добивается. Это совсем не похоже на то, с чем Гю собирался бороться. Предугадать план действий этого существа стало не просто сложным, практически нереальным заданием. Сколько шагов он ни сделал бы вперёд — призрак всегда будет мчаться впереди, насмехаясь над беспомощностью жалкого живого человека. Поддаться? Не в этой жизни.
Ёнджун целует его прямо в губы, напоследок, не получая ответных действий, но по-прежнему не без усилий деликатно. Это на вкус необычно. Что-то есть такое в этом парне, что притягивает безудержно и вне правил. Красная нить. Несмотря на время, место и обстоятельства. Нить может спутаться, но никогда не разорвётся. Предначертание судьбы. Может быть, им суждено было встретиться? Всё сложилось именно так, как должно было быть. Ён с большим трудом верил в судьбу. Точнее, больше не верил, чем обратное. Ни в свою, ни в чужую, но вероятно у судьбы на всех есть свои планы, которым сложно противостоять. Ничего не происходит просто «потому что», даже взмах крыльев бабочки имеет значение. И даже если судьба предназначила этому парню встречу с Чхве Ёнджуном, значит она слишком безжалостна к нему, но ничего уже не исправить. С каких пор его вообще беспокоят такие мысли?
Его переполняет сладкое чувство знакомого страха, что излучает этот парень, и сейчас они особенно близки. Исключительные чувства, как кусочек лакомого десерта, который ты так долго ожидал. Почему же это вызывает столько волнения? Глупости.
Бомгю упирается руками в грудь призрака, отталкивая подальше от себя, разрывая между ними всяческую сопредельность. Внутри парня буря незнакомых эмоций, каждые из которых взрываются раз за разом, как маленькие бомбы, разрушая всё вокруг. Будто все вены, как моток ниток, вытянули из-под кожи, вырвали все косточки и вставили обратно в тело; сердце стянуто в тяжёлый узел, не позволяя вдохнуть свежего воздуха. В ушах гудит кровь, приглушая все звуки, словно кто-то опустил его под воду с головой. Правила не работают, когда дело доходит до исключений.
Если дело доходит до Чхве Ёнджуна, значит это всегда исключение.
Блеск металла неожиданно сверкнул в руке Ёнджуна, что с интересом наблюдал свысока над эмоциональностью парня. Они хорошо провели время в компании друг друга и это было очень даже мило, но это не значит, что он откажется от своих планов. Нельзя останавливаться, ведь впереди всё веселье! Ему было слишком скучно все эти годы, чтобы сейчас растягивать удовольствие издевательств как можно изощренней и подольше. Такова неизбежность Бомгю — такова суть Ёнджуна.
Судьбу нельзя переписать, как долго бы о ней не говорили.
Бомгю не прекращал держать его на своих вытянутых руках, боясь вернуть «монстру» полную свободу действий. Что-то подсказывало, что ему не удастся отделаться обычным шоком. Картинки сменялись так резко, как на ускоренной плёнке. Он уже давно перестал считаться с реальностью и теми галлюцинациями, которые вырастали вокруг него по щелчку пальца. Ещё чуть-чуть, и он совсем перестанет понимать, где действительная черта между его жизнью и преследующими кошмарами. Боишься снов — не ложись спать. Но что, если вся твоя жизнь превратится в один большой страшный сон?
Громкий и жестокий смех наполнил комнату.
— Тебе придётся умереть!
Бомгю в панике закрыл руками лицо, когда нож с отчаянной силой влетел между ребёрных костей, болезненно выходя и ударяясь снова. Он больше ничего не видел: ни лица призрака, ни крови, ни того, как его кожа лопается и разрываются клетки, окрашивая темно-красным ткань. Нечеловеческая сила заставляла оружие вбиваться вглубь с небывалой скоростью и болью, но он продолжал прижимать ладонями глаза так крепко, чтобы ни под каким предлогом не увидеть, как его проблема довольствуется смертью.
Чхве-младший словно физически ощущал, как горячая, густая жидкость растекалась, впитывалась в одежду. Холодное лезвие остановилось, намертво осталось внутри тела. Из горла вырвался истошный крик — не зов помощи, а от бессилия и неспособности терпеть это далее. Ни одной молитвы и просьбы о спасении в голове, не пролетала перед глазами жизнь и его душа не вылетела, наблюдая за тем, как быстро отмирает его тело. Кажется, в фильмах ему соврали.
Каждая их встреча заканчивается смертельной опасностью, но Бомгю не в силах её предотвратить. Мучительное жжение раздаётся в груди, он кричит, но больше не слышит собственные крики. Если это конец, то он проиграл. Он проиграл бы в любом случае, потому что ему это обещали.
Перед глазами быстро поплыло, оставив за собой лишь темноту.