Грядки и грусть.
Когда они прибыли в поселение, то по-началу все шло относительно спокойно. Сначала Калеб пытался объяснять гостю этого мира его правила, как вести свое поселение и так далее, однако Лололошка почти ничего не понимал и лишь осыпал свою "няньку" еще большими вопросами, впоследствии чего тот просто кончил попытки объяснения.
Но если и можно выделить какой то момент, так этот..:
— Так, нужно собрать все с грядок. Уж с этим то ты справишься? - закатив глаза спросил Калеб, оглядывая огород и стоя, облокотившись на правую ногу и руку той же стороны держа на поясе.
— Смогу! - отозвался Лололошка, уже погрузившись в дело, где он все понимает и не задаётся тоннами вопросов.
Мироходец прошёл вперед секретаря и тут же над посевами произвелись фиолетовые очертания, впитываясь в почву и выталкивая из нее урожай. Однако довольствовался маг недолго, когда Калеб пришел в себя, то бывший комиссар тут же отхватил сильный подзатыльник, что даже заставил его слегка пошатнуться.
— Что. Я. Тебе. Говорил?! - раздался недовольный голос сразу после удара.
— Люди ведь спят. Они этого не видят. - непонятливо сказал Лололошка, разморгавшись, взглянув на него.
— Я даже не буду задавать вопрос: "как?".. - прошипел секретарь едва слышно, массируя кожу над глазами в знак раздражения, — Просто хватит. Они не настолько тупы, как в твоем мире. Обычная вспышка может вызвать миллионы слухов. - с нескрываемой злостью закончил Калеб, но внутри него будто бы разгорелось сожаление и.. Даже вина за свои слова. Однако он быстро постарался подавить в себе такую нелепость и остаться невозмутимым, навязывая себе, что мироходец не прав.
Вспышка померкнула и исчезла, как и интерес на лице Лололошки. Он не в своей тарелке. Ему хотелось сказать, что его тоже можно понять: он в незнакомом мире, совершенно ничего не понимая, но отчетливо переживая за свою жизнь, пока тоска внутри него разрывала всякую радость и, вспомнив единственное занятие, в котором он может забыться и улыбнуться, тут же пропало; было запечатано красной лентой с надписью нельзя. Но он молчал.
Взглядом он задумчиво разглядывал землю, инстинктивно хмуря брови и понимая, что в такие моменты он скучает даже по заносчивому Люциусу.
Внутри Калеба тоже все было несладко. Хоть по нему и не скажешь, он был очень тонко-чувстующим человеком. В данный момент он понимал Лололошку, по крайней мере частично. В чужом месте с незнакомым людьми..В душе зародилось режущее чувство вины. Он глубоко вздохнул, выпуская переживания и проговорил:
— Прости. - вырвалось с уст секретаря, что неловко бегал глазами где угодно, но не в очах собеседника. — Давай сделаем все вместе? - прозвучало следом. Лололошка видел, как тяжело дались ему эти слова и не в силах держать себя в руках, хихикнул, прикрыв глаза, но кивнул, улыбаясь и светясь от радости.