Глава 6
282 год. Академия Золотого Дракона на острове Сарто
Гадкая дженази заявилась в их кабинет много за полночь. Взъерошенная больше обычного, в неправильно застегнутой блузке (Фаэлитин тут же принялась умоляюще округлять глаза в сторону Баласара и Сиэса, чтобы те ничего не говорили), с лепестком плетистых садовых роз в волосах и, кажется, следом от ладони на щеке.
Не проронив ни слова, она сползла по стеночке на пол сразу за дверью.
– Как... кхм, успехи? – еще отщелкивая замок, добродушно спросил Сар, пока эльфы бросились наливать ей выпивку.
Сулой выхватила бокал из рук Сиэса и осушила в несколько шумных глотков.
– О, – только и хмыкнул тот. И сразу подлил ей еще.
– Ты же понимаешь, что придется рассказать нам в любом случае, хорошо ли все или плохо, – Фаэлитин опустилась на корточки, чтобы заглянуть подруге в лицо. – Мы тут выживаем только на одном вине и сплетнях.
Сулой одарила ее обиженным взглядом и всхлипнула, не выныривая из бокала.
Зато Сар оказался куда понятливее: оттер Литти в сторону, своей огромной тяжелой рукой похлопал страдалицу по плечу, протянул тарелку с неаккуратно нарезанным сыром и плюхнулся на пол прямо здесь же, не заботясь о том, насколько удобно было сидеть вот так.
– Лириана никогда не имела вкуса, – он сочувствующе покачал головой, когда улучил момент между двумя рваными шумными вздохами.
– И с манерами у нее беда, – Сиэс сзади оперся Баласару на плечи, тоже склоняясь над Сулой.
Теперь ее окружали ехидные – на первый взгляд, но, как она знала, на самом деле встревоженные – лица друзей, сыр и вино откуда-то из эльфийских запасов. Пляшущие огоньки пары несчастных свечей, комната, пропахшая беззаботной бесконечной ночью, и успокаивающая домашняя полутьма.
Сулой медленно выдохнула, потом вдохнула.
– Вот так, молодец, – Баласар подал пример и подцепил с тарелки сразу несколько ломтиков сыра. Сиэс долил еще вина, Фаэлитин гладила ее по голове все это время, и теперь выкинула какой-то мусор, кажется, из волос, и продолжила гладить дальше. – А теперь по порядку.
Глянув на друзей, Сулой набрала в легкие побольше воздуха...
– Я сделала ей предложение! Я она ударила меня по лицу. Это было больно, но, – дженази одним глотком ополовинила бокал, – но она ведь не сказала нет!
Сиэс сочувственно склонил голову к левому плечу.
– Первое свидание, на котором тебе отвесили пощечину, можно считать и последним. Прости.
– Ну зачем ты так, – прошептал ему, не поворачивая головы, Сар.
Сиэс фыркнул, Сар что-то ответил... Впрочем, их слова утонули в громких возмущениях Фаэлитин – она выглядела потрясенной и восхищенной одновременно.
– Предложение! На первом свидании! И кому – Лириане Ривз! Я же предлагала выбросить тебя в окно, зачем было отказываться, чтобы пойти более сложным путем, приводящим к тому же результату?
Баласар наклонился ближе к Сулой, чтобы причитания Литти остались лишь фоном где-то там, далеко, за пределами их крошечного мирка.
– Знаешь, – доверительно сообщил он, – это действительно уже лучшие годы моей жизни, ответила бы Лириана тебе отказом или согласием. И твоей тоже, поверь. Самые лучшие.
Сулой перевела широко распахнутые глаза с Сара на Литти позади него. С Литти на Сиэса, снова прихлебывающего вино прямо из горлышка темной бутылки. И с Сиэса обратно на Сара – насколько она разбиралась в драконьей мимике, улыбающегося со всей возможной поддержкой.
– Она... она еще не сказала нет, – мяукнула Сулой жалобно из своего угла. – Она мне не отказала, так что, думаю, она согласится!
ххх
Литти перегнулась через край ванны и взяла с блюда, пристроенного на мраморный уголок, горячий тост с сыром.
– Хочешь, я попробую научиться любовной магии, – серьезно предложила она с набитым ртом. – Кое-кто из моих однокурсниц в ней хорошо разбирается, думаю, это несложно.
Сулой замотала головой так, что во все стороны полетели брызги.
Они заперлись в преподавательской ванной, повесив на дверь табличку о ремонте, и теперь нежились в горячей воде с цветной солью и болтали обо всем. Литти заколола свои роскошные волосы на макушке и стала похожа на детскую версию себя, а Сулой ныряла просто так, вдобавок, уж слишком явно пользуясь своей сущностью водной дженази и невозможностью утонуть.
В этот раз она плеснула в Литти водой и ушла на дно еще до того, как та успела проморгаться.
Фыркнув, Фаэлитин пожала плечами и принялась ждать. Сулой вынырнула на поверхность на счете семьдесят шесть – видимо, больше не хватило терпения.
– Вы уже написали тесты для распределения по командам? – тут же поймала ее в ловушку нового вопроса Литти, опираясь локтем на бортик ванной и занимая самую театрально-лукавую позу.
Сулой глянула на нее удивленно.
– Тесты? Вроде было что-то такое, да, а что ты...
– Отлично!
– Что ты задумала?!
– Ничего такого, – на лице Литти проявилась на редкость скверная ухмылка, явно говорящая об обратном. – Но если я что-то узнаю, то сообщу тебе... ну, не первой, но второй.
– А кто первый? – подозрительно прищурилась Сулой.
И Фаэлитин уже собралась было ей ответить, но тут разом произошло несколько вещей. Первая: ее рука соскользнула, она потеряла равновесие – и, поднимая тучу брызг, полетела прямо с головой в ванну, в которой только что изящно сидела. Вторая: Сулой, не ожидавшая такого зрелища и как раз набравшая полный рот воды, не удержалась и от изумления выплюнула все с шумным фырканьем. И третья: дверь в ванную комнату распахнулась, и на пороге, тут же закашлявшись от напущенного девушками пара, появилась рыжая, как огонь, кудрявая-кудрявая полуэльфийка в изобретательских очках на голове.
Больше ничего ни Литти, ни Сулой не смогли рассмотреть, потому что одна зашлась истерическим хохотом, а другая прилагала все усилия, чтобы хотя бы сохранить изрядно подмоченные остатки собственного достоинства.
– Привет, – сказала полуэльфийка, широко распахнутыми глазами глядя на открывшуюся перед ней картину. – Я вам не помешала? Извините. Просто я увидела, что надпись на двери поддельная, и мне стало страшно любопытно, что бы это могло быть... Меня зовут Шая.
В тот момент эта талантливая изобретательница, потерянная в мире своих механизмов и чертежей, огонечек, их милая девочка-взрывчатка еще не знала, что перед ней была ее судьба – по крайней мере, наполовину.
ххх
293 год. Паб "Двойная драконья страсть" на острове Сарто
Они закончили Академию Золотого Дракона несколько лет назад, лучшая команда на своем курсе наконец-то расформировалась, и больше не было необходимости везде ходить всей троицей, каждый день донимать куратора Ривз и списывать друг у друга (в основном, у Шаи) домашку. Жизнь каждого из них поменялась, перевернувшись с ног на голову даже не по одному разу, но кое-что осталось неизменным: сырные палочки с брусничным соусом, брызги вина, оглушительный хохот и разрушения всего, что не приколочено, в радиусе десяти миль.
Как раз со стола, сверкнув в свете цветных магических фонариков на прощанье, лихо улетели сразу три бокала, и через мгновение раздался похоронный звон стекла. Шая ахнула, Сулой вскочила, с грохотом роняя еще и высокий стул и заодно прислоненный к ножке меч Сиэса, а тот, уже покрываясь красными пятнами, из последних сил закрыл лицо ладонями.
– Кто угодно захотел бы узнать, как я оказался в такой ситуации, – простонал он нечленораздельно, – кроме меня.
Двумя часами ранее в дверь паба "Двойная драконья страсть" (Сулой показалось забавным выбрать именно его) на острове Сарто ввалилась водная дженази при полном параде: ее рубашка отливала сразу всеми цветами радуги, а в ушах только на первый взгляд можно было насчитать четыре вида разноцветных камней. В собранные на макушке волосы она воткнула раздражающе-длинную великолепную шпильку, напоминающую стилет вроде того, который один остроухий вредный тип когда-то во время учебы в Академии неизвестно где потерял.
– Меня уже ждут, спасибо-спасибо! – раздалось сразу на весь зал, и официантка, попытавшаяся было ее встретить, обреченно втянула голову в плечи
Сиэс сделал еще маленький глоток вина, которое лениво потягивал до этого, и качнул бокалом в сторону дверей ужасно феррерским жестом, сам того не осознавая.
– Шаетта, смотри-ка, кто к нам пожаловал, – он убийственно-мило улыбнулся. – Наверное, не могла показаться нам на глаза после своей отвратительной шутки.
Шая вскинулась, отставляя граненый бокал с чем-то золотистым на краешек стола.
– Брось, паб-то и правда славный... Сулой! – она подняла руку, привлекая внимание к их уютному столику в углу. – Сулой, иди сюда!
Катастрофа, звенящая сережками и сияющая буквально вся, от улыбки до туфель, принялась проталкиваться к ним, а Сиэс уже с полуулыбкой втолковывал что-то подбежавшей официантке. Та понятливо кивала, и к моменту, когда Сулой бросилась Шае на шею с объятиями, исчезла где-то в глубине зала.
– Не задуши ее, пожалуйста, – Сиэс откинулся на спинку стула и сделал еще один крошечный глоток. – Было бы неловко, знаешь ли.
– Вместо этого задушить тебя? – огрызнулась Сулой восторженно и второй рукой сгребла в охапку и его, каким-то немыслимым образом ухитрившись притянуть к себе.
– Привет, Сулой! – мяукнула из ее захвата Шая. – Я так рада, что ты пришла, и Сиэс тоже очень рад! Мы как раз вспоминали, как ты забегала на историю Архипелага с опозданием в час и два месяца!
– Привет, остроухие негодники! В прошлый раз, когда вы проводили время вдвоем, рвануло нехило так. Сейчас снова что-то взорвется? Умоляю, скажите, что да!
Сиэс рассмеялся, поддаваясь и едва ли не падая в ее объятия. А потом на ощупь безошибочно опустил бокал на столик и опустил руки обеим девушкам на плечи. Сулой что-то бормотала, дыша ему в лучшем случае в грудь, и от нее пахло озоном и речной водой, несмотря на столько прошедших лет, а Шая тихонько смеялась, щекоча ему нос своими огненным кудрями. Кажется, он впервые увидел их совсем недавно, только вчера или на днях, но судя по тому, как щемило сердце, и как обе его сокомандницы изменились, это был очень, очень длинный день...
Сиэс вдруг понял, что только теперь, в этот зыбкий краткий миг почувствовал себя так, как не чувствовал уже давно. Так спокойно и легко, беззаботно и пьяняще лучше любого эля или вина, и... неужели – дома?
– Ваш вересковый эль, госпожа, – официантка вынырнула будто из ниоткуда с высоким бокалом, и правда полным прекрасного янтарного эля, который пах сладкой горечью даже с ее подноса.
– Сегодня я угощаю, дамы, – у Сиэса в уголках глаз спрятались лукавые смешинки, но тон невольно сделался серьезным, а по шее и спине, под водопадом золотых волос, у него пробежала волна мурашек. Он тряхнул головой, отгоняя странное чувство, и закончил уже куда бодрее: – Да-да, Сулой, и даже тебя – если все-таки решишь меня не душить. Как тебе такое предложение?
Сулой фыркнула, явно довольная. Она сияла, словно это был ее день рождения.
– Считай, что ты откупился!
Сиэс оторопел на мгновение, когда заметил, как между бровей у нее появилась и так до конца и не разгладилась морщинка. В прошлый раз, если он помнил верно, этой морщинки не было вовсе...
Но что бы он ей не ответил, это утонуло в смехе Шаи и звоне, с которым они чокнулись бокалами еще до того, как объявили, за что пьют. Теперь они всегда будут пить за одно и то же – за новую встречу, за то, чтобы не оказаться по разные стороны баррикад и за щедрый подарок от беспощадной леди Время.
Но на сегодняшний вечер, должно быть, она сделала для них исключение: потому что бывшим сокомандникам казалось, что стрелки часов застыли, если не повернулись вспять. И они пили, немного пели, веселились и вспоминали прошлое, а иногда, забывшись, даже немного строили планы на будущее... Но больше, конечно, припоминали байки из своих академических времен.
– ...Да-да, и тогда ты бросился, ик, нас с Литти разнимать, ик, а Шая такая... тогда... Шая принялась болеть, и все почему-то именно за тебя, остроухого гада! А надо было за меня!.. Шая! Что это было?!
– Мне до сих пор нравится наша Академия, так что не хотелось бы, чтобы кто-то кроме меня ее взрывал, – Шая развела руками, в одной из которых была сырная палочка, а в другой – соусница, и Сулой, будто завороженная, проводила эту соусницу глазами.
– Спасибо, Шаетта.
– Эй! Это... н-нечестно! – взвыла Сулой, выходя из транса и взмахивая опасно накренившимся бокалом.
Сиэс прекрасно помнил, что ни люди, ни дженази от трех пинт даже самого крепкого эля не были склонны впадать в буйную пьяную радость. И, больше того, он знал Сулой – а ей в лучшие годы и дюжины могло быть мало. Тем не менее он подыграл ей: поддержал под локоть, когда она эффектно качнулась на своем высоком стуле, куда уже забралась с ногами, как на насест, выровнял ее бокал и намеренно осуждающе покачал головой.
Сулой радостно принялась наваливаться на него сильнее, и Сиэс сделал себе зарубку в памяти – позже поблагодарить Сара с особым усердием за то, что заставлял его фехтовать несколько раз в неделю и не поддавался даже в тренировочных боях, не давая растерять форму.
Тем временем рассказ Сулой подхватила Шая – радостно и охотно.
– А курсе на шестом, когда мы снова выиграли в состязаниях, было почти так же занятно, как когда вы, ребята, устроили тот самый спарринг, и я, если честно, даже не знаю, какой из этих моментов заслуживает право называться моим самым любимым, потому что ваши мнения, конечно, будут диаметрально противоположными, я помню, еще тогда спрашивала! Надо же, Сулой, ты выиграла Сиэса за сорок пять секунд, ну и что, что с помощью моего артефакта, так еще и...
– Что значит с помощью артефакта?! – ахнул Сиэс, тут же отпуская Сулой и отдергивая руки.
Дженази не полетела на пол только потому, что тоже тренировалась каждый день, но со стула все-таки навернулась.
– Шая дала мне тот меч, который не оставлял тебе шансов, и у меня страсть как чесались руки проверить его в действии. Ты что, не знал?.. Ха, думал небось все это время, что проиграл мне потому, что мало тренировался?!
Сиэс взвыл, а Сулой зашлась радостным хохотом и, отсмеявшись, полезла обратно на стул, не прекращая болтать:
– А еще, еще! Я мало того что только что вынырнула из болотной ловушки, так еще и влетела в слезы Ма'Ареи, и тут из коридора, как назло, появляется Лириана! Собственной персоной! В том белом платье с воротничком, кружевным таким! Ужасно было!
– Но какой опыт, Сулой! – всплеснула Шая руками.
– Ну, знаешь, Ривз явно было хуже, чем тебе, – Сиэс хмыкнул.
Тут глаза Сулой округлились, и она едва не взвизгнула от удовольствия:
– Правда-а-а?!
– Конечно. Видела бы ты ее лицо!
Победоносно гикнув, она на радостях осушила свой бокал и, не смущаясь ни на мгновение, бесцеремонно сунулась в тот, что стоял перед Шаей. Унюхав яблочный сок, изменилась в лице – скуксилась, будто куснула от повалявшегося на земле лимона, и рванулась звать официантку.
Рванулась, конечно, через весь стол, на который успела упереться локтями, и задела все-все, что на нем было... В следующую секунду все три бокала оказались на пути к полу. Шая ахнула, Сулой вскочила, с грохотом роняя еще и высокий стул и заодно меч Сиэса, а тот, уже покрываясь красными пятнами от плохо сдерживаемого смеха, уткнулся лицом в ладони.
По нему сейчас это было бы трудно сказать, но он очень, очень давно уже не был так бесконечно счастлив.