15. Выбор
Ева долго смотрела на протянутую руку. Сердце колотилось, в ушах звенело, и весь мир будто сжался до этого одного момента. Она чувствовала, как тяжело дышит, как пальцы дрожат. Внутри всё спорило: страх боролся с доверием, предательство — с желанием снова поверить.
Но в его глазах не было обмана.
Не было сладких обещаний или отчаянной попытки выгородить себя. Только усталость. Честность. И боль. Настоящая. Та, что нельзя подделать.
Она сделала шаг вперёд. Протянула руку и, не отрывая от него взгляда, вложила свою ладонь в его.
— Вместе, — прошептала она. — Но без новых тайн, Кристиан. Ни намёков. Ни полуправды. Только правда. Даже если она страшная.
Он крепко сжал её руку, осторожно, будто боялся спугнуть или сломать что-то важное и хрупкое.
— Обещаю, — произнёс он тихо. — Отныне – ты знаешь всё, что знаю я.
Некоторое время они стояли молча, держась за руки, и между ними вдруг снова возникло то, что казалось навсегда утерянным — хрупкое, но живое чувство: связь. Уважение. Тонкая нить доверия, на которой теперь они держались.
— Нам нужно торопиться, — сказала Ева, отпуская его пальцы. — Если они уже начали действовать, значит, времени мало. А значит, мне нужно понять, чего они хотят от меня. Почему я?
Кристиан кивнул.
— Я знаю, с чего стоит начать. Есть место... архив, закрытый для студентов. Даже для преподавателей. Но у меня там есть доступ. Ты должна увидеть это сама.
— Тогда веди, — сказала она. — Я готова.
Он удивлённо взглянул на неё.
— Готова?
Она улыбнулась слабо, но уверенно:
— Теперь – да. Не потому, что я не боюсь. А потому, что ты рядом. И я не позволю, чтобы ещё кто-то решал за меня. Пусть они и древние, и могущественные, и хранят тайны веков... но я не игрушка. И я это докажу.
Кристиан смотрел на неё с таким выражением, будто видел Еву впервые. И в его взгляде было восхищение.
— Тогда пошли, — сказал он.
Они шли по длинному полутемному коридору Академии, слабо освещённому настенными лампами. Было поздно, почти полночь. Кристиан шёл чуть впереди, но время от времени оглядывался на Еву — как будто хотел убедиться, что она ещё рядом, что она действительно согласилась пойти с ним в эту бездну.
Ева чувствовала, как у неё под кожей дрожат мышцы, но в голове было удивительное спокойствие. Нет, она не перестала бояться. Просто этот страх стал другим — направленным, осмысленным. Теперь это было не бегство, а путь.
— Архив находится под библиотекой, — сказал Кристиан, останавливаясь перед массивной дверью с резным символом в виде солнечного круга. — Доступ к нему есть только у старейшин Академии и тех, кто допущен к внутренней истории рода. А ещё... у вампиров, возраст которых превышает два века.
Он усмехнулся, почти виновато, и провёл ладонью по панели справа от двери. Та тихо щёлкнула и отворилась с лёгким скрипом.
— И ты воспользовался этим правом ради меня? — спросила Ева, заглядывая внутрь. Там была полутемная каменная лестница, ведущая вниз.
— Ради правды, — поправил Кристиан. — Но да... ради тебя, в первую очередь. Потому что именно ты имеешь право знать, кто ты. И почему они охотятся за тобой.
Спустившись по винтовой лестнице, они оказались в помещении, больше похожем на усыпальницу, чем на архив. Потолки были высокими, каменные стены усеяны нишами с древними фолиантами. В воздухе пахло пылью, сыростью и... чем-то ещё. Как будто временем. Или памятью.
Кристиан уверенно прошёл вдоль стеллажей и остановился у массивного шкафа, запертого на кованый замок. Он достал ключ — маленький, с витым узором — и отпер дверь.
— Вот. Это досье на так называемый «Сумеречный круг». Всё, что удалось собрать за последние полторы сотни лет. Почти всё уничтожено. Но кое-что сохранилось – потому что никто не знал, что именно искать.
Ева села за стол и открыла первую папку. На ней была выцветшая печать — символ, похожий на переплетение звёзд и когтей. Внутри были пожелтевшие бумаги: старые вырезки, письма, отчёты.
— Вот, — Кристиан показал на одно письмо. — Это адресовано тебе. Или, точнее, твоей матери. Письмо из начала двухтысячных. Его отправил один из участников Круга, ещё до того, как они ушли в подполье окончательно.
Ева осторожно развернула бумагу. Рукописный текст был почти неразборчивым, но она смогла уловить главное:
«...ребёнок, рождённый от Слияния, будет носителем Перехода. Она не должна узнать. До времени. Но если пробуждение случится — она нужна нам. Живой...»
Сердце Евы застучало, будто её ударили в грудь.
— Слияние?.. — прошептала она. — Что это значит?
Кристиан медленно присел рядом.
— Это значит, что ты рождена от двух линий. Человеческой и... вампирской. Не в том смысле, как это бывает с обращёнными. А изначально. Ты не обычный гибрид, Ева. Ты... живое звено между двумя мирами. Переход. Как они и пишут.
— Но это... невозможно. Так не бывает, — её голос дрогнул. — Меня растила обычная мама. Без клыков, без крови. Она даже не верила в то, что происходит здесь. Как?..
— Потому они и следят за тобой, — тихо сказал Кристиан. — Потому ты им нужна. Они видят в тебе ключ. Возможно – оружие. И я не знаю, что именно, но теперь, когда мы знаем хотя бы часть... мы можем начать понимать, чего они хотят. И как остановить их.
Ева молчала. Листала страницы. Пыталась соединить всё: письма, тайны, прошлое своей семьи. И вдруг всё стало на свои мест:
— Значит, это не я выбрала всё это. Не Академию. Не тебя. Не расследование.
Она подняла глаза.
— Это они выбрали. Сначала.
— Возможно. Но то, что ты делаешь сейчас, – это уже твой выбор, — сказал Кристиан.
Ева встала, крепко сжав кулаки.
— Тогда я выбираю разобраться. До конца.
Кристиан улыбнулся. Мягко, немного печально:
— Тогда я пойду с тобой. Хоть в круг, хоть дальше.
Она посмотрела на него долго, напряжённо... и кивнула:
— Вместе. До конца.
А в темноте, между книгами, что хранили воспоминания многих поколений, тихо вспыхнул древний символ. Круг замкнулся. И начал вращаться.
***
Они вышли из архива глубокой ночью. Каменные стены библиотеки казались глухими и равнодушными, но теперь Ева ощущала — за ними что-то проснулось. Что-то старое, голодное и очень заинтересованное в ней.
Кристиан шёл рядом, но не прикасался. Его присутствие, его спокойная тень рядом — успокаивало, хотя внутри Евы продолжалась буря. Они молчали, пока не вышли в прохладный воздух внутреннего двора Академии. Небо было чистым, усыпанным звёздами. Пахло соснами и весенней землёй.
— Ты не знал об этом раньше? — спросила Ева, нарушая тишину.
— Нет, — тихо ответил он, — я знал, что в тебе есть сила. Но не понимал, какая. До сих пор.
— А теперь? Ты боишься меня? Или... жалеешь? — её голос звучал напряжённо.
Он остановился. Посмотрел прямо в глаза. Тёмные, чуть светящиеся зрачки не отражали страха.
— Ева... я боюсь за тебя. Не тебя. И если бы мне дали выбор – знать всё это с самого начала или жить в неведении, я бы всё равно выбрал правду. Потому что теперь ты знаешь, кто ты. А значит – ты можешь выбрать, кем быть.
Она опустила взгляд.
— И если я скажу, что боюсь не справиться? Что боюсь, что внутри меня... что-то не то?
Кристиан шагнул ближе.
— Тогда я напомню тебе, что ты – это ты. Не кровь. Не родословная. Не пророчества. Ты – это твой выбор. И я видел, как ты выбираешь снова и снова – сражаться, защищать, искать. Я верю в это больше, чем в любую древнюю легенду.
Ева не смогла сдержать эмоций. Внутри всё скручивалось в узел — от усталости, страха, ответственности, и... чего-то ещё. От привязанности. От того, что он рядом.
Она села на лавку в тени, обхватив себя за плечи.
— Значит, они знали обо мне ещё до рождения. Следили. Ждали. А я думала, что случайно оказалась здесь. Что всё – просто совпадение.
— Ты здесь не случайно, — сказал Кристиан, садясь рядом. — Но ты здесь по праву.
Они долго сидели молча. В какой-то момент он осторожно взял её за руку. Не требовательно, не властно. Просто — как якорь.
— Что теперь? — спросила она.
— Теперь мы ищем тех, кто знает больше. И если Круг действительно стал действовать тоньше – у нас не так много времени. Но есть зацепки. Упоминания о другом источнике знаний. Тайном собрании внутри Академии, которое вело летопись Круга ещё до распада Ордена.
Ева нахмурилась.
— Тайное собрание? Ещё одно?
— Неформальное. Учёные, архивисты, старые библиотекари. Некоторые давно мертвы. Но кое-кто, говорят, ещё жив. И один из них может быть в Академии прямо сейчас.
Она резко подняла голову.
— Кто?
Кристиан помолчал, потом сказал:
— Мадам Ванесс.
— Преподавательница символики?
— Она куда больше, чем просто преподаватель. И она была знакома с твоей матерью.
Ева почувствовала, как внутри всё похолодело.
— Тогда это нужно проверить. Завтра же.
Кристиан кивнул:
— Я буду рядом.
Она взглянула на него. Тихо, долго. И впервые за всё время — разрешила себе чуть-чуть выдохнуть.
— Тогда... до завтра, Кристиан.
— До завтра, Ева.
И она ушла в темноту аллеи, уверенно, не оборачиваясь. Но где-то за спиной слышала, как тень в человеческом обличии ещё долго смотрела ей вслед.