Глава 5
Тан Линь думал, что ему нужно узнать точные симптомы Лу Цзиньаня, чтобы купить подходящее лекарство.
Но когда он прибыл, то увидел, что Лу Цзиньань находится в очень бредовом состоянии, и начал сомневаться, стоит ли вызывать скорую помощь.
Пока он колебался, Лу Цзиньань уже начал стягивать свои трусы. Тан Линь инстинктивно прижал его руку, опасаясь, что тот их снимет и тогда обоим станет неловко.
Все-таки... даже если у них одинаковые айди, они оба явно не натуралы.
Но после того, как он прижал его руку, ему показалось, что это тоже не слишком уместный поступок, поэтому он заговорил, причем, что редкость, с заметно ускоренной речью:
— Не торопись. Я вызову скорую, тебя отвезут в больницу.
Лу Цзиньань, казалось, испытывал сильное отвращение к больнице. Он наконец-то оставил в покое свои несчастные трусы, которые едва не отправились в отставку, и пробормотал:
— После бассейна... подул ветер... я простыл. Не поеду в больницу. Не хочу уколов...
— Какие у тебя симптомы?
— Голова болит, мышцы ломит, потею, жар.
— А, тогда ибупрофен должен помочь.
Тан Линь открыл приложение и начал заказывать лекарства. Пока колебался, добавил еще несколько для подстраховки.
Когда заказ был оформлен, он отложил телефон и, увидев, как Лу Цзиньань мучается из-за пота, тут же поднялся.
— Принесу полотенце, помогу тебе вытереться. У тебя есть тазик?
Лу Цзиньань не ответил, а просто перевернулся. Казалось, что после предыдущих нескольких реплик он чувствовал себя еще хуже и больше не хотел разговаривать.
Тан Линь решил действовать самостоятельно. Он обыскал квартиру в поисках тазика и полотенца, намочил его и стал протирать руки Лу Цзиньаня.
Когда он взял его за запястье, то невольно отметил, насколько у него красивая костная структура. С такими длинными руками и размахом рук он бы точно привлек внимание многих тренеров.
Затем его взгляд переместился на пальцы Лу Цзиньаня: длинные, с ровными суставами, даже форма ногтей — идеальная.
Было бы приятно, если бы эти руки его касались...
Тан Линь тут же отдернул руку и пошел снова намочить полотенце, стараясь избавиться от грязных мыслей.
Как можно думать о таком в отношении больного человека?
Затем он протер грудь Лу Цзиньаня, потом живот.
Неизвестно почему, но он начал разглядывать его пресс.
У многих людей мышцы пресса формируются генетически: если от рождения их шесть, то сколько ни качайся, больше не появится.
У Лу Цзиньаня как раз шесть, да еще и довольно рельефные.
Судя по всему, спорт для него — это чисто хобби: захотел — пошел в бассейн, захотел — сыграл в баскетбол, без системных тренировок.
При этом с таким телосложением и мышцами он будто рожден для спорта.
Подумав об этом, Тан Линь вдруг задался вопросом:
— Лу Цзиньань, ты ведь опять ничего не ел, да?
— М? — в бреду ответил тот.
— Если выпьешь лекарство на голодный желудок, у тебя разболится желудок.
— Голова болит... не хочу есть... — Лу Цзиньань начал капризничать.
— Я вытру тебя, потом приготовлю что-нибудь. Поешь, подождешь час, потом примешь лекарство.
— Я не могу сесть, если сяду... голова заболит еще сильнее... — Лу Цзиньань замахал руками, вспоминая, как мучился накануне.
— Я тебя покормлю, — ответил Тан Линь и продолжил протирать его ноги.
Лу Цзиньань, похоже, и правда чувствовал себя некомфортно из-за пота. Когда Тан Линь закончил, он даже сам повернулся, показывая, что теперь надо протереть спину.
Тан Линь вновь намочил полотенце и начал протирать ему спину.
Сзади еще лучше было видно, насколько у Лу Цзиньаня широкие плечи и узкая талия.
Мужская талия не должна быть такой узкой... Он похож на какого-то оборотня-змея.
Тан Линь только вздохнул. У него самого крупный костяк, грудная клетка широкая, поэтому его талия не так сильно выделяется на фоне плеч. Визуально он выглядел крупнее Лу Цзиньаня.
Единственное, чем он мог похвастаться, — у него было больше «акульих мышц».
Закончив протирать его, Тан Линь убрал тазик подальше, чтобы Лу Цзиньань случайно на него не наступил.
Затем он отправился на кухню. В его состоянии Лу Цзиньань вряд ли мог что-то нормально жевать, да и в лежачем положении это опасно — можно подавиться.
Поэтому Тан Линь просто сварил кастрюлю рисовой каши.
Он хотел бы подать к ней какое-нибудь блюдо, но, открыв холодильник, нашел в нем всего два одиноких яблока и тут же захлопнул дверь.
Заказать что-то в это время уже не было возможности, поэтому пришлось смириться.
Пока варилась каша, он, наконец, включил свет в гостиной.
Увидев творящийся там хаос, он не выдержал и начал убираться.
Входя в комнату, он буквально пробирался через завалы.
Примерно в это время он услышал, как Лу Цзиньань что-то бормочет во сне.
Когда он вернулся в спальню, то, даже ожидая этого, все равно вздрогнул от неожиданности.
На него смотрел огромный плюшевый горилла с оскаленной пастью.
Как вообще можно спокойно спать в такой комнате?
Ну да... творческие люди всегда немного странные.
Он, как спортсмен, явно не мог похвастаться такой глубиной мышления.
Лу Цзиньань, не открывая глаз, начал произносить предсмертные слова.
Он, похоже, был уверен, что умирает, поэтому захотел излить душу своему «отцу».
— Папа... прости... Я больше не смогу обеспечивать твою старость...
— Эм... ну, мне это и не нужно, — серьезно ответил Тан Линь.
— Хотя ты ко мне не слишком добр... двадцати тысяч в месяц мне явно не хватает...
— Сколько?!
Тан Линь чуть не подавился воздухом.
Хотя если подумать, очевидно, что у Лу Цзиньаня богатая семья, иначе вряд ли бы он купил себе квартиру рядом с университетом.
— Если ты поднимешь до 25 тысяч, я... я не расскажу маме, что ты прячешь деньги...
— Если пять тысяч в месяц могут замять вопрос, значит, у твоего отца тоже достаточно заначек.
— Восемь тысяч тоже пойдет...
Тан Линь рассмеялся:
— Ты довольно сговорчивый.
— Я... наверное, умираю, — Лу Цзиньань начал старательно изображать страдальческий вид.
— Если ты считаешь, что умираешь, но при этом продолжаешь торговаться за деньги на жизнь, значит, у тебя сильная воля к выживанию. Я даже не особо за тебя беспокоюсь.
— На самом деле... у меня все не так плохо, как вы думаете. Просто у меня много поклонников, вот и встречаюсь я часто... Я хочу, чтобы у них остались хорошие воспоминания...
Тан Линь, услышав это, понимающе кивнул:
— Беспринципный, но уверенный в своей правоте.
— Я никогда не изменял! Максимум — сразу переходил от одних отношений к другим.
Тан Линь фыркнул:
— Все равно ничего хорошего.
Лу Цзиньань явно был недоволен:
— Необязательно комментировать каждую мою реплику.
— Хорошо.
— ...
Так его предсмертное послание закончилось весьма скомканно.
Тан Линь еще немного подождал. Убедившись, что Лу Цзиньань действительно больше ничего не скажет, он продолжил убираться в квартире.
Чтобы тот не передумал и не добавил еще пару слов, Тан Линь на этот раз взялся за спальню.
Он вообще не любил, когда в комнате слишком много игрушек — казалось, будто за ним следят десятки пар глаз. Но это была привычка Лу Цзиньаня, так что он ничего не сказал, просто аккуратно их разложил.
Когда каша была готова, Тан Линь разлил ее по трем пиалам, остудил феном и только потом принес Лу Цзиньаню.
Сначала тот сопротивлялся и не хотел есть, но, попробовав пару ложек, решил, что на вкус неплохо, и, положив голову на колени Тан Линя, съел три маленькие пиалы.
После еды Лу Цзиньань не хотел вставать и продолжал лежать на его ногах.
Тан Линь вздохнул, отложил пиалы и начал массировать ему голову. В итоге Лу Цзиньань расслабился и снова уснул.
Когда тот погрузился в полудрему, Тан Линь разбудил его, не дав даже окончательно прийти в себя, и заставил принять лекарства.
Лу Цзиньань отметил, что этот человек всегда пунктуален, но даже не осознал, что Тан Линь вообще не спал и массировал ему голову целый час.
После приема лекарств он стал вести себя тише, снова лег и уснул.
Тан Линь, который уже начал зевать от усталости, убедился, что с ним все в порядке, и ушел в гостевую комнату отдохнуть.
Лу Цзиньань накануне заснул рано из-за плохого самочувствия, а хоть и просыпался в течение ночи, все равно поспал достаточно, так что проснулся довольно рано.
Открыв глаза, он заметил, что забыл задернуть шторы.
Вчера он чувствовал себя слишком плохо, так что не обратил на это внимания.
После приема лекарства он чувствовал себя намного лучше, по крайней мере, тело больше не болело.
Он сел, осмотрел комнату и почувствовал, что что-то здесь не так. Подумав, понял, в чем дело, и перевел взгляд на свои игрушки, зависнув на некоторое время.
Они были аккуратно расставлены, словно прошли строевую подготовку, еще и выстроены по росту.
Окинув взглядом всю комнату, он резко вскочил, бросился к двери, открыл ее и увидел, что в гостиной тоже все стало подозрительно чистым. Он снова замер, а затем быстро посмотрел на дверь гостевой спальни.
Он приоткрыл ее и увидел, что Тан Линь еще спит.
Тот не ложился до глубокой ночи, серьезно не выспался и теперь спал крепко.
Лу Цзиньань не стал его будить, вернулся в свою комнату, открыл телефон и увидел уведомление о новом сообщении в чате под названием «Дружная семья».
В этом чате было всего два человека.
Сообщение было от Тан Линя.
Самое первое сообщение отправил Лу Цзиньань: «Я сейчас умру, срочно приезжай спасать меня».
Тан Линь, услышав какие-то звуки, все же проснулся.
Выйдя из гостевой комнаты, он спросил, все еще немного сонным голосом:
— Ты уже встал? Тебе лучше?
— Как ты сюда попал? — Лу Цзиньань наконец задал этот вопрос.
— У тебя слишком легко запоминающийся пароль. Лучше поменяй.
— Это уже не так важно, — Лу Цзиньань вздрогнул, потом поднял руку и, указав в сторону таза, стоящего в спальне, медленно спросил: — Скажи... что ты делал с моим тазом для ног?
— ... — Тан Линь завис. Видя, что выражение Лу Цзиньаня становится все более трагичным, он, наконец, ответил: — Может, тебе лучше просто выбросить его? Иначе у тебя будут неприятные воспоминания. Я куплю тебе новый.
— Не говори больше... — Лу Цзиньань быстро поднял руку, неясно, кого именно он утешал — себя или Тан Линя. А потом добавил: — Хорошо хоть полотенце ты не перепутал...
— Его тоже выбрось... — Тот, кто уже опустил полотенце в этот злополучный таз, точно не сможет забыть об этом.
Спустя долгое время Лу Цзиньань наконец ответил:
— Угу.
После чего оба надолго замолчали.