Глава 12. Копна светлых волос.
Саундтрек: музыка нас связала – мираж.
Осталось 6 дней.
Этот день Жасмин провела в компании Марата, в школе и на сборах универсама. Часы рядом с веселыми ребятами – будто летели со скоростью света.
Вот они кидаются снежками в друг-друга, попадая за шиворот, а в следующую секунду – дерутся из-за этого. Но совсем по другому. По родному.
— Жасмин, ты куда голову снеговика дела? — ругается Марат, кидая в неё снежок. Валера дымит у бортика и с широкой улыбкой наблюдает за происходящим. Как детский сад.
— Эу, не кидайся – закопаю!
— Пфф, не смеши меня, — фыркает Марат, улыбаясь.
— Ну держись, амиго!
Жасмин бросается в сторону парня – обвивает того за торс и толкает, тем самым пытаясь повалить его в снег. Но получается скудно. Марат, со смехом, окидывает всех пацанов взглядом и обвивает девушку своими огромными руками, после валит в снег головой.
— Не честно! — кричит она с сугробов. Ребята громко смеются и уже играют в «бросалки».
Жасмин, не теряя времени, опять бросается на парня. Она, явно, ничему не учится. Но на этот раз, девушка нападет со спины, запрыгивает на него и нелепо двигает ногами, стараясь повалить парня, но никак. Вдруг, Жасмин замечает подбегающего Валеру, который в ту же минуту, скользнул по льду и подставил подножку Марату, от чего тот упал вместе с девушкой.
Жасмин сдула с лица снег и прыснула со смеху. Валера упал рядом. Трое лежали на снегу, пока остальные – всё ещё дрались между собой, валя друг-друга.
— Я вам отомщу, — говорит она и закрывает глаза. Улыбка не спадает с лица. Она отдаленно слышит как смеётся Марат с левой стороны, и как усмехается Турбо, лежащий справа.
***
— А я им кричу: «разъезд – чушпаны!!» сам думаю, вдруг не успею! — хохочет Марат. Девушка с улыбкой осматривает каждого и застывает на Турбо, что широко и искренне улыбался. Жасмин поняла, что универсам – его семья.
И кажется, она нашла свою семью тоже.
— Всё пацаны, я ухожу, — говорит Турбо и все расстроенно гудят, в том числе и Жасмин. Куда он постоянно уходит? Появились дела поважнее? Хотя, кто или что важнее Универсама?
«Неужто появилась кто-то..?» — задумывается она и сердце больно колет. Будто кот вцепился за сердце когтями, и теперь царапает изнутри. Какого черта творится?
— Жасминка, не скучай, — кучерявый трепает её волосы. Лицо его искрилось улыбкой.
На душе сразу потеплело, но стоило ему уйти с глаз – опять стало холодно.
— Чего застыла, Кологрива? — картавит Зима.
— Да так, ничего. Думаю, куда бы деться через 6 дней, — частично – это правда. Девушка реально морочила голову над этим. Денег нет, квартиры – тоже, о родственниках вообще молчать можно.
— Не ссы, Жасмин, придумаем что-то, — абсолютно спокойно произносит Вова, от чего становится и вправду спокойнее. Он знает что говорит.
— Это да. Ты лучше подумай о том, проведешь ли ты новый год с нами? — как бы невзначай спрашивает Андрей, согревая руки в карманах.
— Ну, естественно! — хмыкает она. — Думаете Оля и Паша станут поздравлять меня с новым годом?
И вправду было смешно. Парни опускают головы и сдерживают смешок. Жасмин, в свою очередь, лишь улыбается. Ей уже не больно. Опекуны из них – никудышные. Только вот, страшно очень. Что будет дальше? Чувство безысходности и неизвестности – самое худшее, что может быть.
***
Валера ступает по снегу и улыбается, когда наконец встречает светлую копну волос, на голову ниже него.
— Явилась, да не пропала, — подшучивает он, после чего открывает дверь в небольшую кафешку, приглашая девушку внутрь. — Сегодня угощаю.
— Какой ты галантный, — хихикает она и заходит внутрь.
Кафешка сама по себе была старой. Потёртые деревянные столы, кофе в темноватой кружке и несколько закусок и десертов. Совсем дешевых.
В этом месте собиралась вся дет.двора под ручку с девчонками. Тут было недорого, но так же комфортно. Хотя, иногда, некоторые группировки собирали с чушпанов деньги. Не по мужски, рядом с девушками.
— Ну, что ты предлагаешь? — ровным голосом спрашивает она, отпивая глоток кофе.
— У меня дома будем, — подмигивает кудрявый и заливается смехом.
Пара долго болтает о чем-то своем, не замечая как пролетает время. И уже давно вечереет.
— Вставай, провожу тебя. Со мной будешь – не посмеют трогать, — говорит он и встает с места, оставляет несколько монет и выходит на улицу вслед за девушкой.
Он прав. Никто не смеет трогать того, кто ходит с ним. Кто бы это ни был.