Рокфеллеры

—Нихрена себе! — Сказал даже приличный и воспитанный Валерио после истории вчерашнего вечера. — Ты даешь, конечно, мадам!

Девушка посмеялась. Он ещё никогда так не называл её. Хотя раньше она никогда и не устраивала такого шоу.

Девушка лежала на кровати и улыбалась в трубку. После такого острого скандала с семьёй она должна была бы переживать, но сейчас на её душе стало спокойнее. Она высказала им всё, и от этого стало легче. Кира никогда не хотела, чтобы они считали её одной из них, этим днём она навсегда образовала стену между ними.

—Валерио, мне не хватает тебя здесь, — сказала девушка в трубку. Парень с минуту помолчал.

—Кира, я тоже скучаю по тебе. Но ты должна быть в Лондоне. А у меня дела в НЙ.

—Почему? — Не понимала девушка.

—Тебе плохо в Нью-Йорке, не отрицай этого. Я вижу с какими глазами ты приезжаешь в Лондон. Я постараюсь поскорее закончить дела и вернуться.

—Валерио.., я..

—Не надо, Кира. Я все понимаю.

В трубке повисло молчание. Девушка заламывала руки от нервов.

—Нет, я скажу! Валерио, я рада, что со мной есть ты. И я люблю тебя, но.. Ты знаешь, что это любовь друга.

—Конечно, Эвелин. И я люблю тебя.

На этой ноте они простились. Этот парень вызывал у неё только теплые чувства, и она, несомненно, любила его. Но любовь есть разная. Как мать любит ребёнка, как отец любит ребёнка, как дитя любит своих родителей, как любят лишь раз и как любят своих друзей – всё это разная любовь, но всё же это любовь.

Девушка решила пойти туда, где не была уже, наверное, года так три точно, а то и все четыре. Она пошла в Annabel's. Ей почему-то захотелось увидеть этих девушек. Может это любопытство, может что-то иное. Почему-то она была уверена, что они всё также собираются и что именно в этот момент они окажутся в том месте.

—Девушки, моё почтение! — Сказала Кира, смеясь.

Четыре дамы сидели за столом. Но в них точно что-то изменилось. Наверное, это были их глаза. В прошлый раз в них был какой-то игривый предвкушающий огонек, сейчас какая-то беспроглядная усталость.

Все разом ушли из академии после одиннадцатого класса, не став продолжать обучение университетской программы.

—Кира, здравствуй! — Сказала Сильва Тюренн.

—Давно не виделись. — Поддержала её Мелани Райс.

—Здравствуйте, Кира-Эвелин. — Ответила Райли Гамильтон.

—Как дела? — Спросила Ванесса Верден.

Конечно, они все без исключения были замужем, но, мой читатель, позволь мне избавиться от такой формальности как их новые фамилии.

—Всё зашибись. Девочки, не волнуйтесь! Из семьи меня выгнали, мужа я не люблю, а убиваюсь по парню, который уже мертв. Так, всё обычно. — Махнула рукой Кира.

Она и не рассчитывала рассмешить их, но всё же Мелани Райс рассмеялась, а Сильва Тюренн улыбнулась.

—Я начну, Кир. Я замужем, двое детей – все дочки. Никак не могу забеременеть в третий раз, уже два раза был выкидыш. Муж грозится развестись, если не рожу ему наследника. — Поведала свою историю Мелани Райс.

Как забавно, что именно от мужчины зависит пол будущего ребёнка, но виновата во всём всё равно женщина. В его сперме может содержаться два варианта хромосом с x или y набором. Если он несет x-хромосому – рождается девочка, если несет y-хромосому – рождается мальчик.

—Меня отдали за старого капиталиста. С семнадцати лет я попала в руки пятидесятилетнего старика. Он жестко трахает меня и бьет. Но он очень богат. — Сказала Ванесса Верден.

Браки с большой разницей в возрасте в их кругах не являются чем-то сверхъестественным. Он богат, а она молода. Он дает им деньги, а она отдает свою невинность и молодость. Семейство Райт находилось на грани банкротства, поэтому они решили принести свою дочь в жертву.

—Мой муж всего лишь изменяет мне. Об этом знает весь свет, он даже не скрывает этого. В последний наш раз он заразил меня хламидиями, и я долгое время лечилась. — Быстро сказала Сильва Тюренн.

—Мой муж сильно выпивает и в порывах гнева бьет меня. Мне приходится замазывать его побои тоналкой. — Была очередь Райли Гамильтон.

Как же так получилось, что эти девушки открыли перед ней всю душу? Обычно, такие темы не обсуждают даже с друзьями. А с Эвелин они не были даже ими.

Всё английское общество знало о них всё это и обсуждало их за каждым застольем. Точно также как когда-то эти же девушки обсуждали Киру и её парня Эйдана. Почему-то они подумали, что и Кире всё это известно, и она пришла позлорадствовать. Было глупо строить ложные иллюзии, когда все всё и так знали про них.

—Похоже, это наша суровая участь богатых девчонок. Вы пьете? — Спросила Кира, и все как-то странно посмотрели на неё.

—Мы только чай. — Сказала за всех Ванесса Верден. Остальные предпочли промолчать.

—Ах, да, я и забыла. Водку с ананасовым соком. — Сказала она официанту, и тот посмешил выполнить заказ.

Девушки начали разговаривать на свои темы, в которые была не вовлечена Кира. Девушка лишь мысленно посмеялась. «Да, мы по уши в дерьме, но всё же не опустимся до уровня снисхождения к тебе. Не думай, если мы открыли тебе общеизвестный факт, то мы лучшие друзья».

Кира ушла от них. Просто молча, без единого слова. Да и её отсутствие, похоже, никто не заметил.

Она сама не понимала, зачем вообще всё это время связывалась с ними. Неужели, ей было так важно их внимание или, упаси Боже, их одобрение? Вовсе нет, это не про неё. Она презирала такое общество, представителями которого те являлись. Пустые девчачьи разговоры, сплетни, разговоры про парней. Так в чём же дело? Возможно, они казались ей не такими уж и безнадежными. Возможно, подсознательно она всё же мечтала стать частью их круга.

В центре Лондона Валерио купил квартиру для жизни с женой. По просьбе Киры он не стал приобретать дорогой особняк в Аскотте. Она хотела быть как можно дальше от своей семьи.

Красные телефонные будки, двухэтажные автобусы, Биг Бен – она всегда была далека от этого. Для неё Лондон был городом вечных дождей, бесконечных приёмов, холодной учтивости и разумности. Романтикой от него и не пахло, казалось, он был выше всего этого. «Нет, никаких чувств, только размеренные шаги к успеху» – говорил какой-то бородатый дядька. Именно так она и видела воплощение Лондона.

Эйдан показал ей новый Лондон, а может это был и вовсе не Лондон, а какой-нибудь Париж или Сан-Франциско, ах, нет! Может это была Венеция? Эйдан показал ей свой мир. Опасность, эмоции и будоражащие кровь приключения. Для него не было важно где он, будь то Париж или Токио, он жил собственной жизнью, где не было ни дождей, ни толпы. Он показал ей, как важно жить эмоциями, а не разумностью. Может разумность и позволяет спать спокойно по ночам, но зато эмоции делают каждый день незабываемый.

Он катался на байке, бил татушки, ругался матом, влезал в передряги, создавал проблемы, попадал в неприятности, убегал от проблем, смеялся со всяких глупостей, курил сигареты, скрывался от полиции. Он был далеко не лучшим примером для Киры, но и она жила далеко не той жизнью, которой нужно жить.

Вопреки всем стереотипам она не была той правильной девочкой, а он не был самым плохим парнем. Может они и проживали свои жизни именно так, но на самом деле они жаждали совсем другого. Она хотел приключений и незабываемых эмоций, а он хотел семьи и хоть чего-то постоянного.

«—Ты правда мечтаешь о семье? — Тихо спросила Кира.

Она слышала каждое слово, которое он сказал в порыве отчаяния. Он редко давал волю слабости, но и такие времена случались. Никто не может быть всегда сильным, всем нужна эта минута или этот день слабости.

Парень, не поворачиваясь к ней, вытер слёзы с глаз. Он действительно устал от многого в своей жизни.

—Эйдан, я знаю, что сейчас ты хочешь видеть меня в самую последнюю очередь. Возможно, ты ненавидишь меня. Конечно, на это есть множество причин. Например, я вела себя как сука, хотя нет, как важная сука. Типо, вы тут все дерьмо, а я ёбанный слиток золота!

Парень посмеялся с её слов. На его лице появилась улыбка.

—Принцесса ругается матом? — Он повернулся к ней, и на его лице как всегда красовалась ухмылка.

—Эйд, прости меня! Я... мне правда жаль. Я вела себя очень плохо, глупо, по-детски.. особенно по отношению к тебе. Прости за то, что причинила столько дерьма вам. Мне правда жаль. Я никому не расскажу про вас, и больше вы меня не увидите. Прости.

Девушка развернулась и хотела выйти из комнаты, но парень взял её за руку. Он ужасно не любил всей этой романтики, но ради кого-то можно стать и заядлым романтиком.

—Я не могу ненавидеть тебя, Эрдман. — Сказал парень.

Девушка молчала. Лишь смотрела в его карие глаза, жадно ждя продолжения его фразы. Её сердце отчаянно билось в конвульсиях, а руки начали испытывать дрожь. Она знала, что чувствовала к нему. Но ещё она знала, что не может. Всегда уверенная в себе Кира теперь нервно стояла, пыталась подавить волнение и скрыть тревожный взгляд. Эйдан же был как никогда уверен в чем-то.

—Как правило, мы не можем сказать самые важные вещи. Бессмыслицы же всегда без стыда вылетают у нас из рта. Мы можем оскорбить, но никак не признаться в любви. Это ваша частая проблема.

—Ваша? — Удивилась девушка.

—Именно. Богатеи. Они не могут признаться в любви.

—Да что вы говорите? То есть у бандитов с этим всё нормально? — Усмехнулась девушка.

—Да, проблем нет. Я люблю тебя, Эвелин. — Невозмутимо сказал тот.

Девушка открыла рот от неожиданности и тотчас прикрыла его, чтобы скрыть улыбку. Она же всё ещё для всех та возвышенная леди. Куда ей влюбиться в бандита?»