Хочу ...

Ник

Сейчас мы не в самой лучшей ситуации, в которой может оказаться человек. Но все же я счастлив. На моей груди лежит милое и ранимое создание, которое я просто обязан защищать. И я не смогу показать тревогу, засевшую в моей душе. Нужно дождаться утра, и мы обязательно дождемся помощи.

Слышу, как урчит ее живот. Она ведь даже не стала завтракать. Обезвоживание и холод мерзкое сочетание. А ведь дома много всякой всячины, которую я набрал в магазине. Если бы я успел подумать об этом немного раньше, перед тем как сломя голову рванул в этот лес, захватил бы хотя бы батончик для Агаты. Но увы, в такие моменты не особо углубляешься в проблемы, действуя импульсивно и быстро.

Глаза, привыкшие к темноте, теперь могут видеть царивший в доме погром. Судя по всему, тут уже достаточно давно не ступала нога человека. Не каждому дано вынести подобный погодные условия еще и вдали от цивилизации. Даже не знаю, смог бы ли я. Наверное, многое зависит от компании, в которой ты находишься. Сейчас мы лежим в заброшенном доме, в сильнейшую вьюгу, вокруг нас лес, вой волков, мы проголодались и замерзли, но я счастлив. Не знаю, как это работает.

Я снова перевожу взгляд на Агату. Она смотрит на меня, и даже во тьме я вижу блеск в ее глазах. Даже интересно, о чем думает сейчас моя маленькая катастрофа. На моем лице растекается улыбка. Катастрофа, которую нужно спасать и следить, чтобы не влезла в новые неприятности. Но я готов. Как говорится, и в огонь, и в воду.

- О чем думаешь?

Агата улыбается и практически шепчет в ответ:

- Ты же не собираешься на самом деле драться, когда вернемся? – Улыбка спадает с ее лица и ее сменяет обеспокоенность.

- Драться? Нет. Нооо… Я слышал, что органы очень дорого стоят в наше время.

Она бьет меня ладонью по груди и комнату оглушает звонкий смешок.

- С ума сошел?

- Малыш, я же шучу. Хотя, кое-что я бы обчекрыжил.

- Не надо… Давай просто уедем?

- Не хочешь больше оставаться в этом доме?

- А тебя это удивляет?

- Нет, - я призадумался. – Ты собираешься возвращаться в общежитие?

- Либо туда, либо к родителям в другой город.

- Либо ко мне.

Агата резко подскочила, прижимая колючее одеяло к груди. Ее глаза расширились, а губы лишь нервно ловили воздух.

- К тебе?

- У меня большой дом. Могу даже выделить комнату, если тебя смущает совместное проживание. Но, в таком случае, лучше закрывайся на замок, потому что я вряд-ли сдержусь, чтобы не посетить тебя ночью.

Она снова упала на мою грудь и стала пальчиком вырисовываться невидимый рисунок на моей коже. Ее коготки щекотали, заставляя кожу покрыться мурашками, но ей это нравилось.

- Ты согласна?

- Возможно…

- Возможно? Я не обижу.

- Обещаешь?

- Дам тебе наручники. Когда тебе будет что-то не нравиться, можешь пристегивать меня к батарее.

- Откуда у тебя наручники?

Агата поставила подборок мне на грудь и с прищуром посмотрела на меня.

- Мы узнаем друг друга постепенно, - заканчиваю я, уже понимая, что мои специфические шутки могут снова прийти ей не по вкусу. Но Агата начинает тихо смеяться. Как бальзам на душу.

- Я не против узнавать друг друга. Тем более мне это тоже нравиться.

- А?

-А?

Тут мы уже не сдерживаем смех вместе.

Я опрокидываю ее на спину и склоняюсь над ней. Девушка тяжело дышит, пока ее взгляд жадно изучает мои губы. Мне нравиться ее дразнить и наблюдать, как просыпается желание в ее глазах.

- Не поцелуешь? – не выдержав, спрашивает Агата.

Черт, детка, да я сам уже трясусь от желания.

Но лишь отрицательно качаю головой, продолжая будоражить ее.

Агата выгибает спинку и одеяло сползает с ее груди. Она извивается и издает сладкое подобие стона. Я сломан. Забыл вовсе, что вел игру, полностью одурманенный ею. Прижимаюсь своей грудью к ее и яростно вонзаюсь в губы, крепко сжав женские волосы на макушке. Точно зверь, я не могу обуздать свое желание владеть этой женщиной. Она моя. Моя. И больше я никому не позволю трогать ее.

 Агата сжимает мое бедро обеими ногами и начинает тереться, точно стимулируя себя. Как хочет кошечка моя. Изголодалась совсем. У нас впереди еще много времени. Боюсь эти ножки скоро будут тяжело передвигаться, если мы продолжим в выбранном темпе.

Но моим эротическим фантазиям было не суждено сбыться в эту минуту. Так как, всего через мгновение, в дом влетели люди в зимней суровой экипировке. Я придавил смущенную девушку своим телом, пряча ее от посторонних глаз, но парни молодые, еще и явно на веселе, работая то первого числа ранним утром наступившего года.

- Я чур девушку спасаю, - со смехом заявил один. Его голос понизила повязка на лице, делая его не по годам взрослым. Хотя я видел, что передо мной скорее всего практикант, ну или новичок.

- Я тебе сейчас лыжную палку в глаз воткну и спасать придется тебя, - прорычал я.

Агата уткнулась носом в мою грудь и тихо засмеялась.

- Да я же пошутил, - затараторил молодой спасатель, - правда пошутил.

Они оставили нам вещи и вышли на улицу, ожидая там. Мне вещи были по размеру, Агата же утонула в широком комбинезоне, который пришлось еще подвязывать на ее плечах, чтобы она не потеряла его по дороге. Замотал ее лицо пуховым шарфом и помог надеть на руки огромные рукавицы.

Не смог сдержаться, чтобы не чмокнуть ее в носик.

- Такая милая…

- Смеешься? – ее глаза прищуриваются, давая понять, что она улыбается.

- Ничего милее в жизни не видел.

Агата смущенно отводит взгляд и шагает в сторону выхода, где нас ожидает снегоход.

- Удивлен, как вас тут волки не сожрали, - проговаривает молодой. – Пока добирались до вас видели стаю неподалеку. Вот что значит родиться в рубашке.