Дикая кошка

📍США, Финикс

ЭМИЛИЯ КАРУЗО, 16

Я слышу стук в дверь своей комнаты, и напрягаюсь, за окном уже ночь, но я никак не могла уснуть, и кто вообще мог прийти ко мне в такой время?

— Это я! — услышала я знакомый голос Массимо, и выдохнула, спустив ноги с кровати, я быстро подошла к двери и открыла её.

— Что ты тут делаешь? — слегка грубо спросила я. Массимо прошел мимо меня, включил свет, который тут же заставил меня поморщиться, и посмотрел каким-то странным взглядом прямо в мои глаза. — Что случилось?

— Ты знаешь, где твой отец? — я тяжело вздохнула, но кивнула головой в знак согласия. Я больше не хочу об этом думать, я и так не могла уснуть из-за дурацких мыслей, которые лезли мне в голову.

— Нет, я не хочу обсуждать это сейчас! — остановила я его, прежде чем он бы что-то мне сказал. Я просунула свои ноги в мягкие, теплые тапочки и вышла из комнаты, решив, что мне срочно нужна вода. Массимо последовал за мной, в доме стояла полнейшая тишина, весь персонал, как и моя сестра, спали, поэтому, были слышны только наши шаги, и тяжелое дыхание моего кузена, дышащего мне прямо в затылок.

Когда мы зашли на кухню, я услышала странный треск под своими ногами, и замерла на месте. Массимо моментально включил свет, и его руки потянулись к пистолету в кобуре на его бедрах. Под моими ногами было разбитое стекло, когда я села на корточки, то заметила капли крови на нем...

— Может кто-то из персонала разбил? — спросил Массимо, и немного расслабился, когда понял, что все было в порядке, и нашей жизни ничего не угрожало. Но персонал спал в такое время, они были ранними пташками и никто бы не стал заходить на кухню в такое время, кроме того, у персонала была своя маленькая кухня в их крыле, если вдруг их бы замучила жажда, и они бы захотели попить, но они бы могли сделать это там... когда я выпрямилась, то заметила упаковку таблеток, валяющуюся возле холодильника, мои глаза округлились, я молниеносно развернулась, не обращая внимания на стекло под своими ногами, и побежала наверх, в комнату Адель. Массимо бежал за мной, пытаясь не отставать, но я была очень быстрой.

Когда я распахнула дверь спальни своей сестры одним ударом ноги, то я увидела страшную картину, она стояла на стуле, веревка была обернута вокруг её шеи, она пошатнулась и стул упал...

— Нет! — крикнула я, и кинулась вперед, хватая её голые ноги, и пытаясь её приподнять. Массимо тут же оказался возле меня и начал помогать мне.

— Я держу её! Я держу! — заявил он мне. — Нож возле пистолета, возьми и отрежь веревку! Сейчас же! — я кинулась к его джинсам, и начала искать нож, быстро схватив его, я запрыгнула на этот чертов стул, и срезала веревку, моя сестра тут же упала в руки Массимо, начав сильно кашлять и задыхаться. Я срезала веревку с её шеи, которая уже слишком сильно обмотала её, и оставила ужасный след, и посмотрела в заплаканное, и слишком красное лицо своей сестры.

— Ты что, нахрен, решила сделать? — я кричала на неё так громко, и так яростно, что боюсь, меня слышали все жители этого особняка. — Какого черта, Адель? Зачем? — я упала рядом с ними на колени, закрыв свои глаза, и откинула от себя этот чертов нож. Я боялась острых предметов... но сейчас, я даже не задумалась о том, что сделала, я просто взяла его в свои руки, я не делала этого много лет. Адель плакала, и сильно кашляла, прижавшись всем телом к Массимо, который осматривал её шею.

Меня начало трясти, и я вспомнила про те таблетки, мои глаза резко распахнулись.

— Сколько ты выпила? Сколько таблеток ты выпила? — начала кричать я ещё громче, если это вообще было возможно. Я нависла над ней, но она ничего не могла сказать, она лишь кашляла, продолжая задыхаться. — Массимо, что если...

— Черт! — он подхватил ее на руки, встал с пола и забежал с ней в ванную. Засунув её в душ, она вдруг начала сильно трястись, вцепившись своими пальцами в плечи Массимо, это было что-то, вроде, приступа, не долго думая, я схватила её за шею, засунула ей свои пальцы в рот, и её начало тошнить. — Твою ж мать! — выдохнул Массимо, когда большая часть рвоты пришлась на его джинсы и обувь. Когда её стошнило в первый раз, я снова засунула ей свои пальцы в глотку, и последняя рвота, вперемешку с этими долбанными таблетками вышла из неё... она легла на холодную плитку душу, свернувшись клубочком, и начала тихо плакать, ей было плохо, не только физически, но и морально. Я видела это.

Массимо облил их водой, пытаясь смыть это все с него самого, и с Адель, пока я мыла руки, он уже успел скинуть с себя всю грязную одежду, оставшись лишь в одних боксерах.

— Нужен Док. — сообщил он мне, начав, видимо, звонить врачу.

Я зашла в душ, и подняла Адель за плечи, заставив её сесть. Она была бледной, как смерть, и меня это, черт возьми, пугало.

— Ты чертова эгоистка. — сказала я ей, но мне казалось, что она вообще сейчас не понимала, что происходило. Будто бы она находилась в какой-то прострации.

Я взяла мыло, и начала обмывать её, пытаясь смыть с неё этот ужасный запах.

— Принеси мне её одежду. Теплый халат должен быть в ближайшем шкафу. И носки. — Массимо вышел, закрыв за собой дверь. И я начала раздевать Адель, снова обмыла её, как могла, а потом завернула в полотенце, Массимо просунул халат и носки через щель двери, и остался за ней.

Я быстро накинула халат на сестру, и натянула на неё носки, пытаясь удерживать её одной своей рукой, но мне было так тяжело. Когда я закончила, Массимо подхватил её на руки и уложил в постель, а я поставила тазик у её головы. Мои руки тряслись, и я никак не могла унять эту дрожь.

— Ты понимаешь, что это вообще было? — спросил у меня Массимо, когда я нашла для него отцовский халат, и тапочки. Док приехал довольно быстро, и уже осматривал Адель, мы стояли возле окна, пока врач занимался моей сестрой. — Я явно чего-то не знаю. — и наши взгляды пересеклись.

— Она не сумасшедшая. — твердо заявила я ему, и мы больше не разговаривали, пока доктор был в комнате. Он смазал ей шею какой-то мазью, и поставил капельницы, заявив, что останется на ночь здесь в случае непредвиденных обстоятельств. Все это время Адель была без сознания, когда мы вышли из её спальни, оставив её с врачом, так как решили, что её сейчас нельзя вообще оставлять без присмотра, я переоделась в чистую, сухую, черную пижаму.

Меня все ещё трясло, когда за окном уже начало светлеть, и когда я столкнулась с одной из наших кухарок на кухне, попросив её сделать нам с Массимо кофе, и принести в мою комнату.

— Ты должна мне все рассказать. — твердо заявил Массимо, когда я вернулась в свою комнату. Он стоял возле окна и пил виски. Интересно, это был виски из кабинета отца? Не думаю, что тот будет рад.

— Я устала. — ответила я, сев в кресло и откинув голову назад.

— Твоя старшая сестра пыталась покончить с собой, а ты говоришь мне: «я устала»? — и он резко обернулся, посмотрев на меня с неким упреком, и скрестив свои мускулистые руки на груди.

— Что я должна ещё тебе сказать? — повысила я свой голос на него. — Ты сам все прекрасно видел!

— Почему она это сделала? — я лишь пожала плечами.

— Я не до конца понимаю. — это был честный ответ.

— Ты должна мне все рассказать! Сейчас же!

— Если ты хочешь получить какие-то ответы, то ты должен сам поговорить с Адель.

— В ней сейчас столько лекарств, что неизвестно, когда она вообще проснется, так что, лучше бы тебе начать прямо сейчас.

— Я не могу. — выдохнула я, покачав головой. — Я сама всего не знаю, и пытаюсь в этом разобраться!

— Ты не можешь делать это одна. Чтобы вы обе от меня не скрывали, но это явно что-то серьезное и опасное, раз Адель отважилась на такое! — Массимо был взбешен, его дыхание было тяжелым, а в зрачках плясал гневный огонек. — Сначала нападение на тебя, теперь это, тебе не кажется, что это все взаимосвязано?

— Я... — и я задумалась. Были ли эти две ситуации как-то связаны? — В прошлом Адель была подверженна насилию. — наконец-то призналась я, и глаза Массимо округлились. — Она была подростком, когда с ней это сделали. И это продолжалась долгое время...

— Кто? — я сглотнула, а Массимо сжал свои руки в кулаки.

— Я не знаю. Я сама хочу знать имя. Но я лишь уверена в том, что этот человек все еще жив.

— Ваш отец знает? — и я отрицательно замотала головой из стороны в сторону, вцепившись ногтями в подлокотники кресла.

— Не знает, и не должен узнать.

— Это абсурд! Дядя Анджело должен знать, и черт, нам всем следует знать, чтобы заняться поисками этого ублюдка! — твердо заявил кузен.

— Мы сами в этом разберемся. — ответила я, но в моем голосе были слышны нотки сомнения. — Прошло уже много лет, я сама узнала совсем недавно, и я не буду давить на Адель ещё и с этим, нет, она и так многое пережила...

— Ты хотела заняться поисками сама, ведь так? — и он тут же оказался возле меня, нависнув надо мной. — Ты с ума, черт возьми, сошла? Ты забыла, в каком мире была рождена?

— Я достаточно умна, чтобы действовать аккуратно. К тому же, никто бы не подумал на меня... все всегда считали меня глупой и непослушной младшей дочерью самого Анджело Карузо! Никто не воспринимал меня всерьез, и это к лучшему, сейчас я действительно могу воспользоваться своим «незаметным» положением.

— Ты все еще недостаточно взрослая!

— Я умнее многих взрослых. — заявила ему я, задрав подбородок, и он сделал шаг назад.

— Ты ввязываешься в опасную игру.

— Я всегда была частью игры.

— Ты была ребенком.

— Я перестала им быть, когда умерла мама! — чуть ли не закричала на него я.

— Я приехал сюда ночью не просто так... — и он сглотнул. — Я узнал, что ты теперь невеста Алессандро Конте. — и кажется, я перестала дышать. Мое сердце на несколько секунд перестало биться, вокруг стало так тихо, так пусто... это был явный шок.

— Что?

— Ты — невеста Алессандро. — повторил Массимо, и холодный озноб распространился по всему моему телу. Я не чувствовала пальцев своих рук и ног, мое тело будто онемело.

— Нет. Этого не может быть!

— Это точно. Уже все решено.

— НЕТ! — крикнула я, и глаза Массимо округлились. — Нет, нет, нет! Только не он. Я не хочу быть его женой! Нет! — и по моим глазам начали катиться слезы. Это была ужасная ночь, которая явно сказалась на моей, и так неустойчивой, психике.

— Эми. — и Массимо подошел ко мне, присел на корточки, притянул мою голову рукой к себе, и обнял, я уткнулась головой в его в плечо, позволив себе выплакать все слезы, что у меня ещё остались. — Мне жаль. Но он же тебе не нравился, и возможно, это не так уже и...

— Заткнись! — и я отстранилась от него, толкнув его в плечи своими руками. — Ты ничего не знаешь! Ничего!

— Эми... малышка...

— Ты был прав, когда говорил, что Алессандро - бабник, что он только и делает, как развлекается, ты был чертовски прав. — и Массимо тяжело вздохнул. — И Адель была права, когда говорила, что он — худший вариант для меня.

— Мы могли ошибаться, знаешь ли.

— Нет! Ошибалась только я, от того мальчика, в котором я видела только хорошее, в которого я была влюблена с самого детства — больше ничего не осталось. Это другой человек. Я его больше не знаю.

— И что ты предлагаешь?

— Я хочу разорвать эту чертову помолвку! Отец даже не спросил меня об этом! Он просто решил все за меня! Я не давала своего согласия!

— Боюсь, что уже поздно, милая. — я сглотнула, наконец-то перестав плакать.

— Нет, не поздно. Все только начинается. — твердо заявила я Массимо, и он как-то странно посмотрел на меня. — Либо он уничтожит меня, либо я — его. И твою мать, я выбираю второе. Я устала быть жертвой. Я устала убиваться из-за него, я устала любить его! Он недостоин этого, и никогда не был достоин.

— Я сделаю всё, как ты скажешь. — сказал Массимо, и сжал мою руку в своей. — Я приму любой твой выбор.

— Спасибо. — и он слегка мне улыбнулся.

— Ты не должна благодарить меня за это, так обычно поступают старшие братья.

— Знаешь, я никогда не чувствовала себя маленькой, хотя я младше и тебя, и Адель. Я всегда будто бы была взрослой, и меня пугает эта мысль, если честно.

— Ты рано повзрослела.

— Как и Адель, но мы были по отдельности. Мы были одиноки. Сейчас все по-другому, я хочу ей помочь, я хочу, чтобы она перестала бояться, и черт, я хочу найти того гребаного ублюдка, и убить его.

— Ты немного пугаешь меня. — и Массимо усмехнулся.

— Ты забыл, в каком мире мы рождены? — я повторила его же фразу.

— Такое нельзя забыть!

— Даже если бы мы хотели, то мы бы никогда не смогли забыть. Мы те, кто мы есть, и нам уже пора смириться с этим.

— Ты права. — и он снова сжал мою руку.

— И Массимо... ты должен прекратить какие-либо отношения с Козимой, это не приведет ни к чему хоро...

— Это мое дело, и мы уже об этом говорили. Пожалуйста, давай просто не будем к этому возвращаться.

— Это чертовски глупо, Массимо. — он сглотнул. — Ты ведешь себя глупо!

— Я не могу забыть Мию. — признался резко мой кузен. — Я просто пытаюсь ее забыть.

— Ты не должен её забывать. Она всегда будет в твоем сердце, и черт, я не знала Мию, но я уверена, что она бы не хотела, чтобы ты подвергал свою жизнь риску из-за чужой жены! Чужой!

— Козима — ничего для меня не значит.

— Твои действия говорят об обратном. — и между нами повисла минутная тишина. — Вся ложь рано или поздно становится явью.

— Ты действительно очень умна для своего возраста.

— Ты действительно очень туп для своего. — и Массимо усмехнулся.

— Без оскорблений, милая маленькая леди.

— О, вот на леди я уж точно не похожа! Ты вообще видел мои брейды на голове?

— Как у парней.

— Фу, не будь сексистом! Это универсальная прическа. — а он лишь пожал плечами, и я стукнуло его рукой по плечу за это. — Мне нужно проверить, как там Адель, думаю, что останусь в её комнате пока она не проснется. Тем более, доктору тоже нужно отдохнуть.

— Пообещай мне, что все расскажешь, и что не будешь действовать сама! Никогда!

— Пообещай мне, что закончишь с Козимой. — но он ничего не ответил. — Тогда, мы — квиты. — и я ушла, направившись в спальню к сестре.

Но перед этим, я вышла на общую террасу на втором этаже, чтобы подышать воздухом, которого мне сейчас так не хватало. Казалось, что все органы внутри меня сжались, причиняя неимоверную боль. Я достала свой телефон из кармана широких, пижамных брюк, который я положила туда чуть ранее, и сделала тот самый импульсивный шаг, о котором, я уверена, пожалею после. Я написала гневное сообщение Алессандро, даже толком не думая, о чем конкретно писала. Я просто была так зла на него, на отца, на весь мир, что мне пришлось вылить всю свою злость именно на него. Отправив сообщение, я выключила телефон, убрав его обратно, я сделала это специально, чтобы ненароком не спохватиться, и не удалить его.

Постояв ещё пять минут на террасе, и сделав глубокий вдох и выдох, я вернулась в комнату Адель, где все ещё был доктор. Убедив меня, что она сейчас находится в стабильном, удовлетворительном состоянии, он ушел, расположившись в гостевой комнате, которую для него уже приготовила горничная.

Я села на кресло, скрестив свои ноги в позе лотоса, и посмотрев в окно, где уже поднималось утреннее солнце над горизонтом. Завернувшись в свою теплую толстовку с капюшоном, я почему-то продолжала ощущать холод, возможно, это было как-то связано с тем стрессом, который я сегодня испытала, но я до сих пор не могла отойти от происшедшего. Вернее, я так сильно испугалась, что даже не знала, как продолжала быть такой спокойной.

Моя помолвка с Алессандро волновала меня сейчас меньше всего, однако, я была чертовски зла на него, что он пошел на это, что он согласился на наш «брак». Этот человек годами отталкивал меня, показывая, что я недостойна его, а теперь, он просто согласился на что-то подобное.

Он действительно думал, что я буду не против помолвки после того, как он начал какие-то странные отношения с моей близкой подругой? Пусть катиться к черту. Я ненавижу его.

Я сидела так долго, на смыкая глаз и следя за Адель, пока видимо, сон все таки не сморил меня.

«Знаю, я не должна была обманывать отца, его солдат, и прочий персонал дома, однако, я сделала это, я сбежала в Вегас. Я даже смогла пробраться в особняк Конте, конечно, не без помощи Калисто, который меня любезно пустил, что было странным, однако, у братьев Конте сейчас были тяжелые времена, и наверняка, он сделал это, думая, что я могла бы как-то повлиять на Алессандро, который только-только был возвращен из плена у Ломбарди.

Мое сердце каждый раз сжималось от боли, когда я думала об этом плене, я даже боялась представлять, что, на самом деле, пришлось пережить Алессу за эти несколько дней. Не думаю, что я бы смогла выдержать нечто подобное.

Зайдя в его спальню, до которой меня проводил Калисто, и сказал, что останется за дверью, я увидел Алессандро, и перестала дышать, просто замерев на месте. Он выглядел ужасно, все его тело было обмотано какими-то бинтами, которые, в некоторых местах, были покрыты кровью, везде торчали медицинские трубки, подключенные к мониторам, напоминающие те, что были в больницах. Мне было просто страшно даже смотреть на него, на его лицо, покрыто синяками, ссадинами и другими ужасными, кровоточащими ранами. Его глаза были закрыты, казалось, он спал, но когда я сделала ещё один шаг, он медленно приоткрыл их. Я заметила мимолетное удивление в его взгляде.

— Что ты здесь сделаешь? — спросил он, тяжело дыша.

— Я... — и я сглотнула. Я сама не знала, что я здесь делала, но я точно была уверена в том, что впервые сбежала из дома именно из-за него, чтобы увидеть его, чтобы убедиться в том, что он был жив. — Я хотела увидеть тебя.

— Тут не на что смотреть! — грубо ответил он, и я сглотнула, подойдя к кровати, где он лежал, ещё ближе. — Тебе не следовало приходить.

— Но я хотела. — слезы уже наворачивались на моих глазах. — Мне очень жаль, Алессандро, я не...

— Мне не нужна твоя жалость! — я была на грани того, чтобы разрыдаться прямо при нем.

— Я понимаю, как тебе сейчас больно и тяжело, но я... — он даже не давал мне договорить.

— Нет, Эмилия, не понимаешь. — мои руки начало потряхивать, и я сцепила их в замок перед собой, чтобы скрыть дрожь. — Просто уходи!

— Алессандро, не надо, прошу, не нужно отталкивать меня! Мы же друзья, и я, как твой друг, пришла...

— Мы не друзья, черт возьми, и никогда ими не были! Ты — никто для меня, Эмилия, никто! — и тут я не выдержала, первая слеза скатилась по моей щеке. — Я просто использовал тебя, понимаешь? Мне было скучно, и вообще, я тебя пожалел...

— Прекрати! — повысила свой голос я на него. — Это не ты! Это не тот Алесс, которого я знала!

— Тот Алессандро умер. — я буквально потеряла дар речи. Он сказал это так твердо, но при этом так отрешено, что мне стало страшно. — А теперь, уходи отсюда! Уходи, твою мать! — и я ушла.»

— Эмилия? — услышала я сквозь сон, и не сразу поняла, где находилась. Черт, Адель... я резко вскочила на ноги, чуть не упав на пол, но увидев перед собой сидящую на кровати сестру, я остановилась.

— Тебе плохо? — тут же спросила я, начав разглядывать её с ног до головы.

— Воды. — тихо прошептала она, я тут же открыла бутылку, которая стояла на тумбе, и налила её в стакан. Адель трясущими руками взяла воду, и сделала несколько глотков. — Что случилось? Я не... — и тут ее глаза округлились, она помнила. — Мне жаль, что я тебя напугала. — я была удивлена, когда первым делом услышала от неё именно эту фразу. — Я просто подумала, что так будет лучше.

— Для кого лучше? — спросила я в отчаянии.

— Для всех. — призналась она, медленно поставив стакан на тумбочку рядом с собой. Её шея слегка вздулась от веревки, и она все ещё была красной.

— Это не так. — заявила я ей, и она как-то странно на меня посмотрела. —Мы со всем справимся, слышишь? — и она сглотнула. — Самоубийство — это не выход, Адель. Не сейчас, когда я знаю правду, и когда я верю тебе. Ты больше не одна.

— Спасибо. — и по ее лицу скатилась слеза. — Я не думала, что когда-то услышу нечто подобное от тебя.

— Я ненавидела тебя, не зная всей правды. Однако, это не значит, что я смогу забыть то, что ты сделала в прошлом. Какой бы она не была, но я любила нашу мать. Но я также больше не ненавижу тебя. — она просто слегка кивнула головой. — Ты очень испугала меня, Адель, я надеюсь, что ты больше не сделаешь нечто ужасное, потому что я не думаю, что справлюсь в следующий раз. Если бы не Массимо... я бы не смогла. Повезло, что он был рядом.

— Я не сделаю больше этого, но я также думаю, что было бы лучше, если бы я умерла. — и эти слова стали для меня, как самый настоящий удар.

— Почему сейчас? — вдруг спросила я. — Ты могла сделать это давно, но почему сейчас?

— Ты. — ответила она, и мои глаза округлились.

— Что?

— Ты теперь тоже в опасности, Эмилия. И это все из-за меня.

— Ты хочешь сказать, что то нападение в ресторане...

— Да, я знаю, кто хотел тебя убить.

Я просто закрываю глаза, начав тереть глаза своими ладонями. Я устала от всего. Я устала.

— Помолвка, теперь ещё и это. — и я усмехнулась.

— Помолвка?

— Я должна стать женой Алессандро Конте, отец уже продал меня. Без моего же ведома. — и я взмахнула руками, начав расхаживать по комнате из стороны в сторону.

— Это хорошо. — вдруг сказала моя сестра, и я резко остановилась, в удивлении посмотрев прямо на неё.

— Что?

— Эмилия, ты должна согласится на это, только так ты будешь в безопасности. — и я начала истерически смеяться.

— Ты шутишь, да? Ты сама говорила, что Алессандро — плохой вариант для меня. — она сглотнула, начав тереть шею своей рукой, ей было больно говорить.

— Я не шучу. — её выражение лица было максимально серьезным. — Ты должна, Эми. Это единственный выход. Ты уедешь отсюда, из этого проклятого Финикса!

— Я не хочу за него замуж!

— Ты всегда была влюблена в него, я знала это с самого детства. Только слепой и совсем глупый этого бы не заметил. — и я сглотнула. — Ты бы смогла видеть его с другой? Если бы на твоем месте оказалась Идара, а не ты? Возможно, это помолвка, что устроил отец, будет к лучшему. Это твое спасение.

— Это мое наказание. Это мой конец.