Глава 13 «Ненавижу, значит чувствую»
(От лица Лоренцо Фалько)
Я заметил её ещё тогда — на той злополучной свадьбе.
Она не принадлежала этому миру. Ни свадебной суете, ни золотой обёртке богатства, ни клану, с которым нас тогда свела кровь и выгода.
В толпе шелестящих платьев и фальшивых улыбок она двигалась как тень: дерзко, спокойно, слишком живо.
Я увидел её случайно — и не смог отвернуться.
Она повернулась в пол-оборота, пригубила бокал вина, глаза блеснули в свете люстры.
Кто она, чёрт возьми?
Я поднял телефон и сделал снимок — так, чтобы она не заметила.
Фото вышло размытым, но на нём она была... дьявольски прекрасна.
После свадьбы я приказал узнать, кто она.
Мне потребовалось меньше суток, чтобы получить информацию.
Алессия Морелли.
Имя выстрелило в голову, как пуля.
Я знал эту фамилию.
Я помнил её семью.
Точнее — помнил, как они умерли по моей воле.
Проклятье.
Это была та самая девочка, которая чудом выжила.
Та, которую мы тогда не добили.
И вот она — выросшая, дерзкая, слишком красивая, чтобы быть невинной.
Может быть, это знак судьбы.
Может быть, это способ закончить то, что когда-то оставили незавершённым.
Когда она пришла устраиваться на работу, я уже знал, кто она.
И я улыбнулся.
Она не узнала меня. Не сразу.
Мне казалось, я держу всё под контролем.
Я допущу её ближе. Я узнаю, что она помнит. Я добью её так, как умею — изнутри.
Через доверие. Через слабость. Через власть.
Через ложную безопасность.
Но всё пошло не так.
Я не заметил, когда начал наблюдать за ней дольше, чем нужно.
Когда начал искать её запах, задерживаться в кабинете только чтобы услышать, как она говорит с другими.
Когда её голос стал звучать в голове после полуночи.
Когда её опасность стала казаться привлекательной.
Она — яд, и я это знал.
Но я тянулся к ней, как последний идиот.
Я видел, как она смотрит на моего младшего брата — и внутри меня что-то ломалось.
Габриэль смеётся с ней, смотрит слишком открыто.
А она — позволяет.
Я ненавижу это.
Я ненавижу её.
За то, что заставила меня чувствовать.
Сегодня, когда я вошёл в холл и увидел, как она поправляет ему воротник, смеётся, как будто он для неё не просто коллега —
я сжал кулаки так, что в пальцах хрустнули кости.
И тогда я понял:
я не просто хочу её уничтожить.
Я хочу её себе.
Но я не имею права.
Она — враг.
Она — угроза.
Она — Морелли.
И я должен её убить.
Вот только... как убить ту, без которой уже не можешь дышать?