глава 9.
— Амелия, собирайся. Нам нужно выезжать, — сказал я, стоя в дверях, слегка прислонившись к косяку. Она подняла на меня взгляд — немного растерянный, немного усталый, но в нём впервые за долгое время не было того болезненного стеклянного холода. Было что-то... мягкое. Надежда? Может быть. Она молча кивнула, исчезнув в спальне. Я не стал торопить её. Пусть у неё будет хоть десять минут тишины, если это помогает прийти в себя. Я проверил в кармане шарф — серый, плотный, мягкий. Именно такой, чтобы скрыть глаза. Подарок был уже на месте. Внизу, в подземном паркинге, её ждала голубая BMW M8 — точь-в-точь такая же, как та, которую она потеряла. С тем же обвесом, с теми же сиденьями, с тем же запахом в салоне. И — с огромным белым бантом на крыше, который я повязал сам, сжав кулаки, чтобы не дать волю эмоциям. Потому что эта машина была не просто жестом. Она была символом: "я помню, я понимаю, я рядом".
Спустя немного времени Амелия появилась в коридоре. Она была в своём чёрном худи, волосы небрежно собраны в пучок. Вид у неё был простой, домашний, но от этого почему-то внутри сжалось ещё сильнее. Я подошёл и мягко сказал:
— Подожди. Прежде чем мы поедем... мне нужно кое-что показать. — И, не давая ей времени на вопросы, аккуратно завязал шарф на её глазах.
— Влад, ты серьёзно?.. — её голос дрогнул, в нём смешались тревога и любопытство.
— Серьёзно. Просто доверься, ладно?
Я взял её за руку и повёл вниз по лестнице, избегая лифта — мне нужно было, чтобы этот момент запомнился. Мы спустились в паркинг. Тишина и приглушённый свет неоновых ламп создавали почти кинематографическую атмосферу. Я вёл её медленно, чувствуя, как её пальцы чуть дрожат в моей ладони. Когда мы остановились, я глубоко вдохнул и сказал:
— Мы пришли. Готова? — Она не ответила. Только слабо кивнула. Я развязал шарф.
В следующий момент я увидел, как её глаза распахнулись. Она застыла, будто всё тело отказалось двигаться. Ни слова. Ни вздоха. Только полное ошеломление. Затем она сделала шаг вперёд, прикрыв рот рукой. Губы задрожали, а в глазах появилось то, чего я давно не видел — живой, почти детский восторг.
— Это... это что?.. Влад, это... это она?.. — голос сорвался. Она смотрела на машину, как будто боялась, что это сон. Слёзы начали стекать по щекам — но на этот раз не от боли. От изумления, облегчения, вернувшегося чувства "жизни".
— Да. Она твоя. Снова. И уже навсегда, если ты этого захочешь, — я произнёс спокойно, стараясь не дать себе сломаться рядом с ней.
Амелия не выдержала. Визг — радостный, полный эмоций — вырвался из её груди, и она буквально бросилась ко мне, обняв так крепко, что я почувствовал, как с неё спадает груз. Я поднял её, закружив, как в каком-то фильме, а она, смеясь сквозь слёзы, спрятала лицо у меня на плече.
— Ты сумасшедший, Влад. Это... я не знаю, что сказать. Как ты вообще... — она снова посмотрела на машину, потом на меня. — Это реально? Скажи, что это не сон.
— Это твоя реальность, Амелия. И она лучше прошлого, — сказал я, коснувшись её щеки. Она улыбнулась — по-настоящему, и впервые поцеловала меня в щёку. Тихо. Едва касаясь. Но в этом поцелуе было всё.
Мы поехали к моим родителям. По дороге она не сводила взгляда с панели. Проводила рукой по рулю, гладя кожу сидений, как будто каждый дюйм автомобиля она ощущала сердцем. Я молчал. Её эмоции были важнее любых слов.
Когда мы подъехали, вечер уже начинал опускаться на город. Дом выглядел привычно, но как-то по-другому. В окнах горел тёплый свет, и я знал: нас ждут. На крыльце стояла мама. Она обняла нас по очереди, но в её глазах была тревога. Мы зашли в дом. Пахло пирогом и кофе, но вместо уюта — напряжение. Отец сидел за столом, руки сцеплены.
— Садитесь. Нам нужно поговорить. Это важно, — начал он. Мы сели напротив. Амелия была насторожена, интуитивно чувствуя, что это не просто семейный ужин.
— Речь пойдёт о вашей безопасности. Мы долго не решались поднимать эту тему, но времени больше нет. Влад, ты слишком глубоко зашёл. И ты, Амелия, оказалась втянута не по своей вине, — голос отца был жёстким, чётким. Он смотрел прямо. — Люди, с которыми ты пересекаешься... они начинают двигаться. Тебя не тронули — пока. Но это вопрос времени. У тебя есть имя, у тебя есть власть. Этого достаточно, чтобы стать мишенью.
— Подожди... — я нахмурился. — Ты о чём вообще? Кто?..
— Неважно кто. Важно, что вы должны уехать. Немедленно. Из Москвы. И не просто в область — из страны.
Мама накрыла руку отца своей. Её голос был тише, но не менее серьёзным:
— Мы найдём, куда. У нас есть варианты. Всё будет оформлено. Но вы должны быть готовы к тому, что назад вы не вернётесь в ближайшее время.