глава 7
«Иногда холод — это не защита, а последнее, что удерживает тебя от того, чтобы сломаться.»
Я опёрся о капот своего BMW M8, прислушиваясь к шуму Москвы за спиной. Ночной город гудел прожекторами фонарей и тихим гулом машин где-то на третьем кольце. Я глянул на часы — прошло уже двадцать минут с тех пор, как Амелия уехала за своей машиной.
Она всегда так заставляет себя ждать? — мелькнула мысль.
В этот момент на повороте появилась голубая BMW M8 — блеск фар, аккуратный агрессивный обвес.
Амелия остановилась рядом и, опустив стекло, кинула мне хитрую улыбку.
— Готов проиграть? — её голос звучал спокойно, уверенно.
Я усмехнулся: — Постарайся хотя бы догнать, Амелия.
Она вылезла из машины, облокотилась о дверь. Образ — кожа, тёмные джинсы, волосы чуть растрепаны — и всё это на фоне глухой московской ночи.
— Едем до Сити, через Новоарбатский мост, — предложила она. — Кто первый — тот и победил.
— Ставки? — спросил я, скрестив руки на груди.
Она задумалась на секунду и прищурилась: — Проигравший исполняет одно желание победителя.
Я хмыкнул.
Опасная игра, малышка. Но кто сказал, что я боюсь риска?
— Принимаю, — сказал я. — Но без срезок и нарушений. Играем по-честному.
Она рассмеялась коротко: — Ты меня с кем-то путаешь, Влад.
Я ухмыльнулся, сел в машину и закрыл за собой дверь. Через мгновение мы стояли на выезде на Новый Арбат, бок о бок. Три коротких сигнала — и мы стартанули.
Улицы Москвы стремительно промелькнули мимо. Башни Сити впереди казались недостижимыми огнями.
Скорость — 180, 190, 200 км/ч.
Я видел, как Амелия держит темп, чуть впереди меня, уверенно вписываясь в повороты. Не просто увлечённая девчонка — профи.
К чёрту, она реально умеет ездить.
Мы выскочили на мост через Москву-реку, где ветер бил в стёкла, а дорога стала опасно скользкой.
И тут, будто по заказу — сзади вспыхнули проблесковые маячки.
ДПС.
Я сжал зубы.
— Отлично, — пробормотал я. — Самое время, конечно.
Амелия взглянула на мигалки в зеркало и, вместо того чтобы сбавить скорость, ещё сильнее вдавила педаль.
Идиотка.
Я тоже ускорился. Теперь это была не гонка, а настоящая погоня по Москве.
Перед мостом, рядом с Киевским вокзалом, из-за поворота выехала фура, загораживая две полосы.
Амелия резко перестроилась влево, почти впритык к бордюру.
— Аккуратнее, — пробормотал я.
Секунда — и я увидел, как её машина цепляет прицеп. Голубая BMW закрутилась на скользком асфальте, теряя контроль.
— Твою мать! — вдавил тормоз в пол.
Я ушёл в сторону, почти задевая барьер. Металл скрежетнул по кузову, но это спасло меня от столкновения.
Амелия же потеряла управление. Её машина развернулась и начала медленно сползать к краю мостового ограждения.
Я выскочил на дорогу, не думая ни о чём другом, кроме неё.
Её BMW медленно покачивалась на краю.
Амелия сидела за рулём, белая как стена. Пальцы судорожно сжимали руль.
— Амелия! Быстро открой дверь! — крикнул я, подбегая.
Она словно не слышала. Глаза расширены, тело парализовано страхом.
Шок.
Я дёрнул за ручку — заперто. Не раздумывая, локтем выбил стекло.
Осколки посыпались на асфальт. Я сунул руку внутрь и расстегнул её ремень безопасности.
— Быстрее! — рявкнул я.
Я схватил её за талию и резко выдернул наружу.
В ту же секунду её машина, скрипнув металлом, сорвалась вниз.
Глухой удар о воду.
Мы повалились на асфальт. Я прижал её к себе, чувствуя, как она дрожит.
— Всё хорошо, слышишь? Всё закончилось, — тихо сказал я, чувствуя, как бешено колотится её сердце.
Она попыталась отстраниться, но я не позволил.
— Я... я виновата, — прошептала она.
— Жива — значит, не виновата, — ответил я твёрдо.
Сзади слышались крики сотрудников ДПС. Не дожидаясь, я поднялся, втянул её за собой.
— Нам нужно уезжать, — коротко бросил я.
Она кивнула, не споря.
Моя BMW была поцарапана, но всё ещё на ходу. Я швырнул её на пассажирское сиденье и вырулил с моста. Через пару минут мы уже были на набережной Тараса Шевченко, уходя прочь от места аварии.
Когда городские огни остались позади, я взглянул на неё.
Амелия сидела молча, уставившись в одну точку.
— Как ты? — спросил я.
— В порядке, — ответила она глухо.
Я вздохнул.
— Я серьёзно, Амелия. Ты меня напугала.
Она посмотрела на меня — взгляд был не дерзкий, не вызывающий. Настоящий.
Впервые за всё это время между нами исчезла маска.
— Спасибо тебе, Влад, — тихо сказала она. — Если бы не ты...
Чёрт. Это уже не просто вражда. И давно не просто адреналин.
Ночной город промывался мелким дождём.
Я подъехал к современному жилому комплексу — аккуратные фасады, ухоженные дворы, тёмные стеклянные балконы.
Никакого кричащего богатства, просто качество.
Парковку освещали ровные фонари. Я заглушил двигатель и бросил короткий взгляд на Амелию.
— Здесь, — сказал я.
Она молча кивнула, открывая дверь.
Мы вошли в подъезд. Чисто, минималистично — плитка на полу, матовый свет, тишина.
Лифт с мягким ходом поднял нас на восьмой этаж.
Амелия стояла рядом, молчаливая, закрытая. Я чувствовал её напряжение, но сам не собирался делать ни шага навстречу.
И так проще.
Дверь квартиры щёлкнула замком.
Внутри — просторная, светлая планировка: серые стены, чёрная кухня, стеклянная перегородка в гостиную.
Холодные оттенки, минимум декора.
Амелия осмотрела пространство, не высказывая впечатления.
— Не хуже, чем ожидала, — бросила она.
— И лучше не надо, — ответил я спокойно.
Я прошёл на кухню, достал два стакана воды. Протянул ей один.
— Спасибо, — коротко сказала она.
Я кивнул.
Мы сидели на диване, между нами — метры пустого пространства.
Ни улыбок, ни нервных жестов.
— Ты всегда так живёшь? — спросила она, наконец.
— Как именно?
— В тишине.
Я чуть усмехнулся:
— В тишине проще слышать главное.
Она усмехнулась в ответ — жестко, без радости.
— Похоже на отговорку.
Я пожал плечами. Спорить не собирался.
Тишина вернулась.
Только за окном мерцали огни города, будто отдалённые сигналы из чужой жизни.
Телефон в кармане завибрировал.
Я глянул на экран: «Мама».
— Извини, — сказал я.
Амелия отвернулась к окну.
Я принял вызов.
— Владик, где ты? Всё нормально? — голос был напряжённый.
— Нормально. Уже дома.
— Говорят, была авария. Ты не пострадал?
— Нет, всё в порядке.
Короткая пауза.
— Ты с Амелией?
— Да.
— Завтра зайдите. Нужно поговорить.
— Ладно.
Я отключил. Когда вернулся, Амелия стояла у окна, облокотившись на подоконник.
— Родители? — спросила она.
— Да.
— Думают, ты неисправим?
— Иногда, — коротко ответил я.
Она усмехнулась едва заметно, всё так же не оборачиваясь.
В комнате витала странная атмосфера: как будто каждый из нас строил невидимую стену вокруг себя.
И ни один не хотел её рушить.
И правильно.
снова небольшая глава. пожмайте на кнопочки пожалуйста, булу благодарна:3