Голоса из тьмы
Настя и Макс стояли в полутёмном зале, освещая стены фонариком. Барельефы, казалось, двигались в неверном свете, и Настя чувствовала, как по спине пробегает холодок.
— Нам нужно выбираться отсюда, — напряжённо сказал Макс, осматривая дверь.
Она выглядела массивной, с резными узорами, но не имела ручки. Будто бы дом сам решал, кого впустить и выпустить.
Настя провела рукой по древним знакам на стене. Их углубления были гладкими, словно их не вырезали, а вытравили временем. Она приблизилась, стараясь разобрать узор, но тут где-то впереди раздался шёпот.
Они замерли.
— Ты слышал? — прошептала Настя.
Макс кивнул, крепче сжимая фонарик.
Шёпот становился громче. Словно десятки голосов переговаривались на языке, которого они не понимали. Он лился из самой тьмы, окутывая их со всех сторон.
Настя сделала шаг назад, но тут под ногой что-то щёлкнуло. Пол задрожал, и в дальней части зала медленно начала открываться узкая каменная дверь.
— Думаю, это наш выход… или ловушка, — пробормотал Макс.
Настя посмотрела на него, затем на проём, ведущий в непроглядную темноту.
— Другого выхода у нас нет.
Макс сглотнул.
— Тогда идём вместе.
Они взялись за руки и шагнули в неизвестность.
Шаги эхом разносились по узкому коридору. Каменные стены давили, заставляя чувствовать себя пленниками, заблудившимися в чьей-то игре.
Темнота будто двигалась рядом с ними, становясь живой. Каждый шаг казался шагом в пропасть.
— Ты чувствуешь? — вдруг спросила Настя.
Макс остановился.
— Что именно?
Она обернулась, вглядываясь в тьму позади.
— Нас кто-то… ведёт.
Как только она произнесла эти слова, шёпот вновь наполнил коридор. Он стал громче, настойчивее.
Сердце Макса заколотилось.
— Быстрее, — сказал он, потянув Настю за руку.
Они побежали.
Но чем дальше они уходили, тем громче становились голоса. Теперь они не просто шептали — они звали их.
Настя вдруг вскрикнула и схватилась за голову.
— Они… Они говорят мне…
Макс остановился, обняв её.
— Не слушай!
Но было поздно.
Настя медленно подняла голову. В её глазах отражались проблески тьмы. Голоса больше не просто звали её — они командовали.
И теперь её разум принадлежал им.