Неужели?!
Диана отставила чашку с кофе на стол и откинулась на спинку стула, наблюдая за Даноном, который снова выглядел задумчивым. Его взгляд был устремлён в окно, но, судя по выражению лица, мысли блуждали где-то далеко.
— Эй, ты там в порядке? — тихо спросила она, вытягивая руку, чтобы постучать пальцем по его кружке.
Он вздрогнул, выныривая из своих мыслей.
— Да, нормально, — быстро ответил он, возвращая взгляд на неё. — Просто думаю.
— Это видно, — усмехнулась она. — О чём?
Он ненадолго замялся, но потом решил, что больше не хочет увиливать от её вопросов.
— О нас, наверное, — честно ответил он, не отводя взгляда.
Она подняла брови, её лицо приняло слегка озадаченный вид.
— О нас? — переспросила она, чуть прищурившись.
— Да, — он сделал глоток кофе, будто это помогло бы ему собраться с мыслями. — Ты когда-нибудь задумывалась, как мы вообще сюда пришли?
Она усмехнулась, скрестив руки на груди.
— Ты имеешь в виду, как мы из криков на стримах дошли до того, что ты таскаешь меня спящей в спальню? — в её голосе звучала лёгкая насмешка, но глаза выдавали что-то большее.
— Именно, — он кивнул, слегка улыбнувшись. — Как мы умудряемся существовать вот так, в этом... хаосе?
— Это просто мы, — сказала она, пожав плечами. — Мы всегда такие были. Разве нет?
— Может быть, — задумчиво ответил он, опуская взгляд в кружку. — Но что, если мы изменились?
— Ты думаешь, мы изменились? — спросила она, её голос стал тише.
Он поднял глаза на неё, и между ними повисло напряжение, которого раньше не было.
— Да, думаю, что изменились, — наконец признался он. — И это... пугает.
Она нахмурилась, будто пыталась понять, что он хочет сказать.
— Почему пугает? — осторожно спросила она.
— Потому что я не знаю, что это значит, — он выдохнул и поставил кружку на стол. — Мы всегда были просто друзьями. А теперь... я не уверен, что это всё.
Её лицо слегка смягчилось, и она провела рукой по волосам, избегая его взгляда.
— Данон, я... — она замолчала, не зная, как продолжить.
— Просто скажи, что думаешь, — мягко сказал он, подаваясь вперёд. — Никаких фильтров, никаких шуток.
Она вздохнула и встретила его взгляд.
— Думаю, что ты прав, — наконец ответила она. — Мы изменились. Я это чувствую. Но... я боюсь об этом думать.
— Почему? — его голос был почти шёпотом.
— Потому что, если мы начнём разбирать это, всё может стать слишком серьёзным, — призналась она. — А я не знаю, готова ли я к этому. Готовы ли мы.
Он долго смотрел на неё, обдумывая её слова. Она была права. Это действительно могло всё усложнить. Но с другой стороны, как долго они могли продолжать делать вид, что ничего не происходит?
— Я не знаю, готов ли я тоже, — сказал он наконец. — Но я знаю, что не могу больше игнорировать это.
Диана опустила взгляд, её пальцы нервно играли с рукавом толстовки.
— Что ты предлагаешь? — тихо спросила она.
— Давай просто будем честны, — предложил он, его голос стал твёрже. — Если чувствуем что-то, говорим. Если что-то не так, говорим. Без игр, без притворства.
Она подняла на него глаза, в которых было смешение страха и надежды.
— Это звучит... правильно, — наконец сказала она, её губы изогнулись в слабой улыбке.
Данон вглядывался в Диану, и в этот раз он знал, что не может просто оставить всё как есть. Он вздохнул, положил кружку на стол и слегка подался вперёд, опираясь локтями на поверхность.
— Ты знаешь, я не могу это игнорировать, — начал он, стараясь говорить спокойно.
Диана подняла взгляд, немного удивлённая, но ничего не сказала.
— Мы всегда были просто друзьями, — продолжил он. — Но всё изменилось. И ты это знаешь.
Её лицо стало серьёзным. Она убрала руку от кружки, сплела пальцы и посмотрела ему прямо в глаза.
— Да, знаю, — тихо ответила она.
— И? — он слегка прищурился, внимательно изучая её реакцию. — Почему ты никогда ничего не говорила?
Она усмехнулась, чуть наклонив голову.
— Ты серьёзно? Данон, я намекала тебе столько раз, что это уже стало моим вторым хобби.
Он моргнул, явно ошарашенный её словами.
— Намекала? — переспросил он. — И ты решила, что я это пойму?
Она рассмеялась, качая головой.
— Да ты иногда такой тупой, что я сама себе удивляюсь, почему вообще трачу на тебя силы.
Её шутка была колкой, но в её голосе не было злости. Он улыбнулся, услышав привычную Диану, ту, которая всегда смеялась, даже если ей было сложно.
— Хорошо, — наконец сказал он, проводя рукой по лицу. — Тогда скажи это прямо.
— Что именно? — она подняла брови, изображая невинность.
— Скажи, что я тебе нравлюсь, — твёрдо сказал он, наклоняясь вперёд.
Она замерла на мгновение, будто раздумывая, стоит ли говорить. Но затем её губы изогнулись в слабой, но уверенной улыбке.
— Ты мне нравишься.
Его сердце пропустило удар. Несмотря на то, что он ожидал этих слов, услышать их было совсем другим чувством.
— Охренеть, — пробормотал он, откинувшись назад. — Ты могла сказать это раньше.
— А ты мог спросить раньше, — парировала она.
— Справедливо, — он усмехнулся, затем снова посмотрел на неё. — И что теперь?
Она наклонилась вперёд, оперев подбородок на руку.
— Теперь ты можешь решать, что делать с этой информацией, — сказала она с лёгкой ухмылкой, но в её глазах читалась какая-то искренность.
Он провёл рукой по волосам, чувствуя, как волнение внутри нарастает. Но затем сделал то, чего Диана, кажется, не ожидала.
— Знаешь, Диан, — начал он, его голос был почти ленивым, — я думаю, ты мне тоже нравишься.
Она прищурилась, изучая его, как будто ждала продолжения.
— Причём не в стиле "ты мой лучший друг, и я это ценю", — добавил он, облокачиваясь на спинку стула. — А в стиле "ты иногда меня так выбешиваешь, что я готов придушить тебя, но потом ты улыбаешься, и я почему-то передумываю".
Диана рассмеялась, покачав головой.
— Это самый Даноновский способ признаться, который я могла себе представить.
— Ну, я же не могу просто сказать "ты мне нравишься", как какой-нибудь герой из мелодрамы, — он пожал плечами, с усмешкой наблюдая за её реакцией.
— Конечно, не можешь, — её глаза блестели от смеха. — И это бесит.
— Вот видишь? — он кивнул, указывая на неё. — Именно поэтому мы идеально подходим друг другу. Ты терпишь мой характер, а я терплю твой.
— Значит, всё-таки терпишь, да? — она скрестила руки, её тон был насмешливым, но в голосе слышалась мягкость.
— Конечно, — он наклонился к ней ближе, слегка улыбаясь. — Но мне это, почему-то, даже нравится.
Диана взглянула на него, её глаза блестели смесью веселья и лёгкого вызова.
— Знаешь, Данон, если ты думаешь, что после такого признания я буду вести себя как пай-девочка... — начала она, скрестив руки на груди.
— ...то я тебя недооценил? — перебил он, ухмыльнувшись.
— Абсолютно, — парировала она. — Так что готовься. Ты сам себя подписал на ад.
— О, я и так живу в нём, — хмыкнул он, сделав глоток остывшего кофе. — С тех пор, как ты решила припереться в мою жизнь.
— Сказал человек, который сам меня сюда пустил, — Диана встала, нарочито небрежно потянулась и направилась к дивану.
— Только не думай, что теперь ты можешь делать всё, что захочешь, — бросил он ей вслед.
Она резко обернулась, прищурившись.
— А ты мне что, запретишь? — её голос звучал с вызовом, но уголки губ едва заметно дрогнули в улыбке.
Данон молча смотрел на неё несколько секунд, затем встал, медленно подошёл и остановился прямо напротив.
— Нет, — сказал он тихо, глядя ей в глаза. — Но могу попробовать.
На секунду между ними повисла напряжённая тишина, а потом Диана рассмеялась и слегка толкнула его в плечо.
— Ты вообще неисправим.
— Это работает в обе стороны, — парировал он, отступая на шаг и усмехаясь.
Она бросила подушку на диван, плюхнулась туда и включила телевизор, будто разговора никогда и не было.
— Ладно, иди сюда, будешь смотреть, как я выбираю, что мы закажем на обед, — бросила она через плечо.
Данон, закатив глаза, сел рядом, растянувшись так, чтобы случайно занять побольше места.
— Я уже жалею о своём признании.
— Не сомневаюсь, — хихикнула она, переключая каналы.