«Дети-убийцы вокруг нас!»

- Ты хоть понимаешь, что ты натворил? Тебе грозит смерть!

- Плевать.

Мужчина в строгом дорогом костюме сильно нервничал от этого разговора, но, тем не менее , смотрел в упор на парня двадцати двух лет, который не выглядел на свои годы из-за худого телосложения и невысокого роста. Лицо его было покрыто прыщами, невольно наводя на мысль, что этот юноша - всего лишь мальчишка-подросток, у которого начался разгар полового созревания. Черты его лица напоминали во всем те геометрические фигуры, у которых есть углы, его даже в свое время прозвали так ребята в школе - «Угловатый». И лишь по взгляду угадывался необычайный ум, который не присущ лицам подросткового возраста, и поэтому про него часто можно было услышать от учителей «Умён не по годам». Мало кто раньше знал, сколько лет на самом деле Карлу, а в глазах, в которые обычно никто не заглядывал, навряд ли прочитаешь графу паспортных данных «дата рождения».

Мужчина встал со стула, что стоял у огромного металлического стола, по другую сторону от которого сидел Карл, и начал ходить по комнате, изредка цыкая. Карл продолжал пялиться на руки, что цепко сжались в кулак лёжа на коленях, изредка выдавая тихие вздохи.

- Послушай, Карл. Твоей сестре грозит приют. Вы остались вдвоём на этом свете, и, единственный выход - твоё заявление в прессе. Ты обязан сказать правду людям, а иначе, тебе грозит самая настоящая смертная казнь.

- Да я плевать хотел! - Карл с большой скоростью встал со стула, затем нервозно откинул его руками от себя, и, стукнув по столу рукой, взвыл от неожиданной боли. Затем взглянул на мужчину. - Мистер Кидман, мне плавать, что мне грозит! Я не хочу ни с кем разговаривать о том, что эти уроды с нами делали! Купите мне кто-нибудь верёвку и мыло, а дальше я сам разберусь!

Мистер Кидман взглянул на него и вздрогнул. Его пугала вздутая вена на лбу Карла, которая торчала так, будто вот-вот вылетит из под кожи, словно сине-зелёный шнурок. Ноздри Карла раздулись от злости, дыхание было громким. Лестер Кидман сделал глубокий вдох, и закрыл глаза. Перед ним предстала картина плачущей шестилетней Аманды, которую забирают в приют силком. Белые косички голубоглазой девочки мотаются из стороны в сторону, девочка плачет, вырываясь из рук седовласой женщины, работающей в органах опеки. Сделав ещё один вдох, Лестер открыл глаза и увидел перед собой вновь сидящего Карла, сцепившего руки в той же позиции.

- Подумай о сестре. Просто на минуту забудь о своих страхах, о чувстве стыда, о злобе и ненависти. Отключи эмоции, и вспомни, что ты перед ней в ответе. Я прекрасно осознаю, что ты пережил за последние годы очень много... неприятных моментов. Но теперь все это - позади, этих нелюдей больше нет, ты избавил вас с сестрой от этого кошмара, и тебе остаётся ноша старшего брата, у которого на руках есть маленькая сестра.

- Да пошёл ты нахер. Ты даже представить не можешь, что мы пережили за эти четыре года. Если Аманда со временем забудет обо всем, потому что мозг малыша способен стереть воспоминания, то я - не забуду! И в один прекрасный день перережу себе вены в ванной, и она итак итак останется одна. - Карл задрал голову и стал смотреть в потолок. - Богу было плавать, когда эти суки насиловали меня. Он отвернулся, не желая смотреть это отвратительное порно. С чего его должно волновать то, что я сгнию заживо на электрическом стуле? - опустив голову обратно, Карл взглянул на Лестера. - А ты, вообще, кто такой, чтобы защищать меня, думать о моей сестре? Откуда ты взялся? Может, ты один из тех писак, что хотят раздобыть горячий сюжет для своей книги? Втираешься в доверие, притворяясь адвокатом? Кто ты такой, черт побери?

Карл продолжал смотреть в упор, а мистер Кидман отвернулся к двери. «У этого мальчика явно сломлена психика, он не ведает, что говорит...» - так думал Лестер, одаривая бессмысленным взглядом металлическую дверь. Он не был никаким писателем, что ищет острую тему для написания. Он - обычный адвокат, который хоть и не является лучшим по штату Иллинойс, но все таки что-то, да значащий в Куинси, и даже в других местах округа Адамс. Только недоверчивый парень, что жил на протяжении четырёх лет в обители насилия, жестокости и агрессии, никак не может поверь в то, что у него есть защитники.

Лестер взялся за это дело совершенно бесплатно. В один из первых дней, когда на полосах газет города начали появляется устрашающие заголовки газет, он собирался в гости к своей матери, миссис Дженни Кидман. Женщина шестидесяти с небольшим лет по своему обычаю приготовила миндальный пирог к приходу старшего сына. После готовки она села в кресло, и погрузившись в чтение новой газеты, что ранним утром занёс почтальон, не заметила, как зашёл сын.

- Мама, добрый день!

Дженни вздрогнула и оторвалась от своего занятия. На её лице отразился испуг вперемешку с ненавистью. Она, ничего не ответив Лестеру, встала с кресла и, бросив газету на журнальный столик, направилась быстрым шагом на кухню. Ничего не понимающий Лестер взял в руки газету и увидел на главной странице тощего мальчика с белой кожей и русыми волосами, держащего за руку совсем юную девочку, как под копирку похожую на парня. Заголовок страницы был напечатан по-кричащему огромными буквами: «Дети-убийцы вокруг нас!». Перелистывая страницы в поисках статьи Лестер не сразу заметил мать, что стояла в дверях комнаты и смотрела на него гневным взглядом.

- Ты возьмёшься за это дело!

От неожиданности газета упала из рук Лестера. Он повернулся на голос.

- С чего тебе пришла такая идея?

- С того, дорогой мой... - миссис Кидман переменилась в лице, и, по-доброму улыбнувшись, она подошла вплотную к сыну, и потрепала по щеке покрывающейся старческими пигментными пятнами ладонью, а затем продолжила. - Это дело не такое простое, как кажется. Я чувствую, что у этих детей непростое прошлое. Если не доверяешь моей интуиции, рассуди логически: с какого такого перепугу молодой юноша будет убивать тех, кто кормил, поил, и обувал его? Зачем трогать родных ему людей? Если бы он был потенциальным серийным маньяком-убийцей, то сестру бы убил в числе первых. Но нет, она осталась жива, и на фото крепко держит брата за руку, словно боясь разлуки с ним. Ты хоть понимаешь, что отношение детей к людям вокруг может с легкостью подсказать, что за человек перед тобой? Ты же осознаешь, что убитые опекуны не были так чисты, как их тут описали?

- Я не читал статью. Но, несомненно, я доверяю твоей интуиции, мам.

- Почитай, дорогой. Ты сам поймёшь о том, что я хочу тебе сказать.

Уплетая миндальный пирог, мистер Кидман принялся жадно вникать в содержание статьи. Перед его глазами во время прочтения возникла картина - дружная семья, в числе которых был мистер Эдвард Холл и миссис Гредхин Холл, не имеющих своих детей, но оформивших опекунство над детьми погибшей кузины Гредхин и её мужа, Карлом Беккером и Амандой Беккер. Статья гласила, что Эдвард работал учителем английского языка в средней школе Куинси, а Гредхен была домохозяйкой. Родители Карла и Аманды погибли четыре года назад в авиакатастрофе, и в завещании указали в качестве опекунов единственных близких родственников, которые имелись только со стороны матери осиротевших детей - Сандры Беккер, - Эдварда и Гредхен Холл. И вот, спустя четыре года прекрасной семейной жизни, неблагодарные дети расправились со своими новоиспечёнными мамой и папой, пристрелив из охотничьего ружья сначала Эдварда, затем забежавшую в гостиную на выстрел Гредхен. Точнее сказать, расправился Карл, а шестилетняя Аманда была заботливо спрятана старшим братом в чулане дома до приезда полиции. Соседка вызвала представителей порядка, когда, поливая цветы в саду, услышала истошный женский крик. Она не стала разбираться, что к чему, и просто направила полицию в дом Холлов. В интервью газеты она неоднократно упомянула о том, что мистер и миссис Холл - добропорядочные люди, и что дети были слишком избалованы и эгоистичны, чтобы принять их заботу.

Лестер взглянул на мать, что держала в руках кружку чая и не отводила глаз от сына.

- Ты права. Я тоже чувствую какую-то фальшь во всей этой истории.

Закончив с чаепитием, Лестер пообещал Дженни, что разберётся с этим вопросом и выяснит правду. Поцеловав на прощание мать, он направился в машине, испытывая смешанные чувства.

Продолжая смотреть на дверь и думать, Лестер не заметил, как Карл подошёл к нему сзади. Почувствовав на спине прикосновение руки, мистер Кидман обернулся и увидел печальные глаза парня. Он смотрел в пол, продолжая держать руку в воздухе, не обратив внимание на то, что опоры больше не было. Лестеру неожиданно захотелось обнять этого хрупкого юношу, как родного сына, которого у него больше не было. Воспоминания новой волной накрыли его: вот он ругается со своей кровинушкой - пятнадцатилетним Патриком, спустя десять минут видит в окно отъезжающую машину, которую сын не имел право трогать до совершеннолетия, гнев тут же сменяется паникой, бесконечные звонки знакомым полицейским города, поиск пропавшего сына на такси, и страшная находка на окраине Куинса - перевёрнутый внедорожник форд, окровавленное тело Патрика на переднем сидении... далее, все, как в тумане - похороны, соболезнования родственников и друзей, скандалы с женой, влекущие за собой развод... одиночество, бесконечные бутылки бренди, выпиваемые ежедневно....лечение от алкоголизма в специальном учреждении штата Иллинойс... и, наконец, серая, размеренная жизнь, в которой один день не отличался от следующего.

Оторвавшись от нахлынувших воспоминаний, Лестер взял за руку Карла. Тот от неожиданности отпрянул, вырвав свою кисть из рук мужчины. На лице мальчика читался испуг, и Лестер понял, что задел его чувство незащищенности.

- Карл, я не писатель, я всего лишь адвокат. И я хочу помочь вам с Амандой. Умоляю, доверься мне. Больше всего на свете в данный момент я желаю высвободить тебя из лап правосудия, которое свершится, если ты не откроешь правду людям.

- Я понимаю, правда понимаю. Простите меня за грубое поведение, и... мне нужно подумать над всем, что вы сказали. Вы хороший человек, я чувствую. Я не могу объяснить, почему во мне сидит эта уверенность, но сам факт этого придаёт мне сил. Надеюсь, - Карл повернулся и пошёл по направлению к стулу, - что вы нам действительно поможете.

- Карл, я сделаю все, что в моих силах! Обдумай до завтра, пожалуйста, все, и скажи мне свой ответ. Ради своей сестры ты должен решиться на этот шаг. Все, что ты рассказал мне, должно быть озвучено в суде. Но для большего эффекта нужно поговорить с журналистами, уж кто кто, а они умеют воздействовать на мнение народа, а до выбора присяжных люди успеют увидеть по новостям все то, что ты скажешь, и это будет нашим главным козырем в борьбе за ваше с Амандой счастливое будущее!

- Я понял... спасибо вам. До завтра.

Карл сел на стул в той же позе, в которой сидел все это время. Я понял намёк, и вышел из комнаты допроса.

На следующий день я узнал страшную новость. Двое полицейских, охраняющих камеры в ночную смену, избили до смерти Карла Беккера. Позже я выяснил, что это были друзья Эдварда, с которыми он пил пиво по выходным и играл в покер на деньги. Месть, которую они решили устроить молодому парню, вышла за рамки - не рассчитав силу, с которой они ударяли руками и ногами Карла, они убили его, и, осознав этот факт, скрылись с места преступления. Стирая с камер все случившееся они не знали о том, что записи синхронизировались каждые полчаса в хранилище главного компьютера, и все вскрылось на следующие же сутки.

Таким образом, дело было закрыто.

Мозг Лестера категорически отказывался принимать все то, что случилось, как факт. Ещё вчера он видел хоть и тусклые, но живые глаза Карла, маленькие и короткие искры надежды, его чувства. А сейчас имел на руках лишь историю молодого парня, который должен был воспитывать свою маленькую сестру и преодолевать психологические барьеры в попытках научиться жить заново, с чистого лица. Только он теперь знает, что происходило в этом доме. Эдвард Холл и его жена Гредхен - самые настоящие садисты, педофилы, извращенцы. Каждый день на протяжении четырёх лет Эдвард насиловал на глазах у маленькой Аманды Карла, привязывая его к кровати в подвале и вставляя в рот кляп, чтобы тот не мог кричать, а Гредхен наблюдала за всем этим, возбужденно самоудовлетворяя себя вибратором. Через год сопротивлений кляп был не нужен, потому что Карл был не способен более оказывать сопротивление и кричать, но Эдвард продолжал вставлять ему в рот приспособление ради забавы. Гредхен смеялась, когда муж придумывал все более негуманные способы извращения над мальчиком, и стала все чаще приводить Аманду, заливаясь смехом при звуке её детского плача. Накануне убийства сломленная психика Карла не выдержала, когда он услышал разговор «родителей» о том, что пора включать в игру девчонку. Карл дождался подходящего момента, и, даже не проверяя, заряжено ли ружьё, стал многократно стрелять в тех, кто терроризировал их с сестрой на протяжении долгого времени.

Аманда была удочерена адвокатом - мистером Кидманом. Он даже ни разу не видел девочку, но почему то был уверен в том, что он теперь несёт за неё ответственность. Ужасную правду так никто и не узнал. Девочка все время молчала, не разговаривая ни с учителями в подготовительной школе, не со своим новым опекуном. Спустя два месяца после того, как удочерение было официально оформлено, и процесс завершился, шестилетняя Аманда напилась таблеток для сна, которые были приписаны Лестеру его психотерапевтом после смерти сына, и умерла от передозировки. Дело закрыли быстро, потому что уважаемый адвокат города не вызывал никаких негативных подозрений, а вот девочка с сомнительным прошлым и родственными узами с маньяком-убийцей наводила на подозрения о психических расстройствах особы.

Лестер уехал из города, несмотря на уговоры матери. Для него Куинси стал проклятым, и все события последних лет привели его к этой мысли. Переехав в огромные просторы Нью-Йорка, Лестер первое время шарахался от большого количества людей, но, вскоре, привык. Работа адвокатом в небольшой конторе не отнимала много сил, и потому, он нашёл время для личной жизни, редких путешествий, друзей, времяпровождения в злачных и не очень местах Нью-Йорка, и других повседневных развлечениях. Жизнь закипела, понемногу вытесняя остатки того ада, который ещё совсем недавно было единственным способом существования.

Спустя четыре года после смерти Карла, когда воспоминания мистера Кидмана практически рассеялись, ему пришло сообщение по электронной почте. Открыв его, он обнаружил файл для скачивания. Когда процесс был завершён, перед ним предстала фотография. Когда Лестер внимательно взглянул на нее, то его затрясло нервной дрожью. Он резко встал, и шатающимся шагом побрел прочь от компьютера.

На экране монитора зависла фотография, на которой был изображён потрёпанный лист бумаги. На нем было написано корявым почерком лишь два предложения: «Спасибо тебе за все. Теперь мы с сестрой действительно счастливы».