Фф из Вселенной лбиск

В мире, где тьма и свет переплетаются в нескончаемой борьбе, Токсинель и Коготь Нуар были злейшими врагами. Она — мастер отравлений и манипуляций, он — безжалостный воин, поглощённый тёмной энергией. В их схватках не было пощады, каждый удар — это борьба за выживание, за то, чтобы навязать свои правила.

Однажды их пути пересеклись в древнем лесу, полном магических ловушек и загадок. Токсинель стояла среди деревьев, её глаза сверкали, готовые к действию. Она ожидала нападения, зная, что Коготь Нуар не отступит. И вот, как только её взгляд встретился с его тёмными глазами, напряжение в воздухе стало ощутимым.

— Ты не сможешь победить меня, Токсинель, — его голос был холоден, как зимний ветер, — Я стану сильнее, чем ты можешь себе представить.

Токсинель усмехнулась, её руки двинулись в сторону, начиная складывать тёмные руны в воздухе. Отравленные стрелы возникли вокруг неё, готовые к запуску в любой момент.

— Ты слишком уверен в своей силе, Коготь. Это твоё слабое место.

Молниеносным движением Коготь Нуар вытащил свою магическую кинжал и ринулся в атаку, его тёмные крылья порхали за его спиной, словно символы его власти. Но Токсинель уже приготовила ловушку. Она подстроила магию так, что каждый шаг Когтя становился всё тяжелее, его движения замедлялись, а воздух вокруг него становился вязким и тяжёлым.

Однако что-то изменилось. Несмотря на все усилия Токсинель, в его глазах она увидела не только ярость, но и скрытую боль. В тот момент она поняла, что его тёмная сила питается не только ненавистью, но и одиночеством. Оба они были пленниками своих собственных демонов.

И на мгновение, в этом их смертельном поединке, появился шанс на нечто большее. Не на примирение, не на прощение. Но на понимание.

— Ты не победишь, — Токсинель тихо произнесла. — Потому что мы оба знаем, что настоящая борьба не здесь, не в этом лесу. Мы боремся друг с другом, потому что боимся признать, что в нас обоих есть лишь отражения одних и тех же тёмных сил.

Коготь Нуар замер, его кинжал опустился. На долю секунды он колебался, будто пытаясь понять, как отреагировать. Время замедлилось, и они оказались на грани не только физического, но и душевного столкновения.

И, возможно, это был момент, когда их вражда могла бы стать чем-то больше, чем просто борьбой до последнего вздоха.

Коготь Нуар, стоявший на грани сражения, заметил, как Токсинель осторожно поправляла свой плащ, её движения стали чуть более замедленными, чем прежде. Из-под ткани проступала тонкая линия крови, красная и яркая на фоне её бледной кожи. Это не было обычным ранением, как многие другие, которые могли бы возникнуть в бою. Эта рана была почти не заметной, но её след был явным и болезненным.

Он сжался, чувствуя, как его сердце невольно сжалось. Не потому что он переживал за свою врагиню, а потому, что он знал: кровь — это не просто физическое проявление урона. Это символ.

— Ты... ранена? — его голос стал чуть мягче, чем обычно, но всё же он пытался сохранить свою привычную холодность.

Токсинель не ответила сразу, её взгляд был направлен в пустоту, словно она пыталась унять боль, не давая ей проявиться. Она медленно повернулась к нему, глаза полные настороженности и горечи.

— Это не твоё дело, Коготь. Это — всего лишь царапина. Мне не нужна твоя помощь. — Она стояла, как будто пытаясь убедить себя в этом, но её голос дрожал, хоть она и не подавала виду.

Однако Коготь Нуар не мог не заметить, как она вынужденно сжимала зубы, отчаянно пытаясь не дать себе слабину. Он знал её силу, её стойкость, её способность быть абсолютно бесстрашной. Но сейчас, на мгновение, она была уязвима.

Он сделал шаг вперёд, и его тёмные крылья слегка дрогнули, как будто и они ощущали эту невидимую тяжесть. Он закрыл глаза, собираясь с силами, прежде чем снова заговорить.

— Ты не можешь скрыть это от меня, Токсинель. Даже если ты хочешь быть сильной, рана всё равно будет болеть. Даже если ты и сама себе противоречишь, ты не можешь игнорировать то, что ты... человек.

Она резко подняла голову, её глаза яростно сверкнули.

— Я не человек, Коготь. Ты тоже не человек. Мы — нечто большее, и не будем жаловаться на слабости, которых нет у нас. Не пытайся меня жалеть.

Но что-то в её словах прозвучало не так уверенно, как обычно. Он знал, что она прячет свои чувства под маской гордости, но сейчас эта маска немного треснула. Коготь Нуар вздохнул, и на мгновение в его глазах промелькнула тень сочувствия.

— Я не жалуюсь. — его голос стал твёрдже, как лезвие клинка. — Но если ты думаешь, что сможешь продолжать сражаться в этом состоянии, ты ошибаешься.

Токсинель, несмотря на свою решимость, почувствовала, как его слова попали прямо в цель. Это был тот момент, когда она не могла отмахнуться от этого. Рана, хотя и казалась незначительной, становилась для неё всё более значимой. В глазах Когтя было не только желание победить, но и нечто, что она не могла распознать, и это настораживало её.

Сжав зубы, она сделала шаг назад.

— Ты не получишь ничего от меня, Коготь. Ты не победишь меня даже если я буду на коленях.

Он только покачал головой, его тёмные глаза изучали её, словно она была очередной загадкой, которую он пытался разгадать, несмотря на все их различия.

— Возможно. Но ты, как всегда, скрываешь свою боль за гордостью. И я тебя всё равно найду, Токсинель.

Коготь Нуар стоял на месте, не двигаясь, но его взгляд был сосредоточен на Токсинель. Он заметил, как её руки немного дрожат, когда она пытается скрыть слабость. В её глазах всё больше тревоги, хотя она пытается держать лицо. На мгновение он задумался, будто терзаясь внутренним конфликтом. Ненависть, которая горела в его сердце, с каждым часом становилась всё сильнее, но здесь, перед ним, был момент, который требовал чего-то другого.

Он не мог отступить, но и не мог позволить себе просто наблюдать, как её состояние ухудшается. В этот момент, несмотря на всю ярость, что горела в его душе, он сделал шаг вперёд.

— Не пытайся скрыть это, — сказал он, его голос был менее холодным, чем обычно. — Я не буду ждать, пока ты начнёшь падать.

Токсинель резко посмотрела на него, глаза сверкнули, но она не отступила. Она не ожидала такого поступка от своего врага. И хотя её гордость кричала, что она не должна позволить ему помочь, что это всего лишь ещё один ход в их постоянной борьбе, её тело говорило иное.

— Ты... с ума сошел? — её голос дрожал, но не от страха, а скорее от растерянности. — Не тронь меня, Коготь! У тебя нет права...

Но он уже подошёл к ней, не обращая внимания на её протесты. Он вытащил из своего снаряжения небольшой флакон с каким-то тёмным зельем и порезал край своего плаща, создавая импровизированную повязку. Его движения были точными и быстрыми, но при этом полными решимости. Он знал, что это может быть опасно для неё, зная, как её яд может взаимодействовать с его магией. Но сейчас, несмотря на все опасности, он не мог позволить ей просто оставить рану без внимания.

— Я знаю, что ты не хочешь этого, но я не позволю тебе умереть из-за глупости, Токсинель, — его голос звучал жестко, но в нём всё ещё оставалась тень того, что можно было бы назвать заботой.

Её тело напряглось, когда он наклонился, осторожно обвязывая её рану тканью. Он мог чувствовать, как её дыхание становится более рваным, но она не сопротивлялась. Что-то в его действиях заставляло её оставаться неподвижной. Это было неожиданно, невыносимо странно, но где-то внутри неё что-то тихо шептало: «Он не может быть таким злым, как кажется.»

— Это не меняет ничего, Коготь. Ты всё равно мой враг. Мы всё равно на разных сторонах. Ты — сила тьмы, а я — разрушение. Мы никогда не будем союзниками, — её голос стал тихим, но твёрдым.

Коготь Нуар закончил перевязывать её рану, и его руки были напряжены, но глаза не отрывались от её лица.

— Я знаю. Мы никогда не будем союзниками. Но это не значит, что я буду стоять и смотреть, как ты погибаешь, если есть хоть малейшая возможность помочь тебе.

На мгновение между ними повисла тишина. В этой тишине было что-то большее, чем просто ненависть и горечь. Это было какое-то осознание того, что их пути, несмотря на всю их вражду, пересекаются снова и снова. И может быть, на этом пересечении был шанс увидеть друг друга не только как врагов, но как нечто большее, чем просто враги.

Токсинель тяжело вздохнула, не зная, что ответить. Она могла бы сказать, что всё это лишь слабость, что она не нуждается в его помощи, что она не хочет никаких уступок. Но на самом деле она понимала, что сейчас их отношения перешли в другую плоскость, и даже если она не могла признаться в этом вслух, она не могла игнорировать то, что происходило между ними.

— Не думай, что это что-то меняет, — тихо сказала она, но её слова не имели той же твёрдости, что прежде.

Коготь Нуар кивнул, его взгляд был решительным.

— Я не собираюсь менять твои убеждения, Токсинель. Но мне не по пути смотреть на твою смерть. Даже если ты — мой враг.

Они оба молчали.

Токсинель стояла, ощутив на своём запястье незначительный, но явный вес. Когда она подняла руку, её пальцы нащупали мягкие лепестки. Это было нечто неожиданное — красная роза, аккуратно сложенная в её ладони. Она замерла, не веря своим глазам, будто сама реальность нарушила свои законы.

Она не сразу подняла взгляд, всё ещё не в силах понять, что именно произошло. Она всегда считала Когтя Нуара сильным и бесстрашным, но в этот момент его действия были чем-то, что выходило за рамки её представлений о нём.

Она резко подняла глаза, и их взгляды встретились. Он стоял на шаг позади, его фигура была скрыта в полумраке леса, но она чётко видела, как его чёрные крылья слегка дрожат, а лицо сохраняет ту же неизменную хладнокровность, которой он был известен. Но в его глазах... что-то было другое. Это было почти незаметно, но она могла увидеть, как в них отражается её собственная растерянность.

— Ты что, с ума сошел? — прошептала она, несмотря на все свои попытки сохранить холодную осанку. Она сжала стебель розы, чувствуя её бархатистую поверхность между пальцев.

Он не сразу ответил, его взгляд оставался сосредоточенным, как всегда, но на этот раз в нём не было той привычной ярости. Было что-то другое. Что-то, что Токсинель не могла расшифровать.

— Это... символ, — сказал он, голос его был твёрдым, но почти... мягким. — Символ того, что, несмотря на всё, что нас разделяет, я не желаю твои страдания. И не могу позволить тебе уйти, не оставив тебе хоть какую-то частицу... человечности.

Её сердце забилось быстрее, но она пыталась держать контроль. Токсинель оторвала взгляд от розы и, несмотря на всё своё гордое лицо, почувствовала, как что-то внутри неё растает. Она знала, что это было не просто жестом благородства. Это было что-то гораздо более сложное и болезненное, и это было... невыносимо чуждо для её восприятия.

— Ты не можешь быть серьёзным, — её голос стал чуть тише, почти как шёпот. — Ты — мой враг, Коготь. Ты — темный зверь, который не способен на подобное.

Она попыталась отбросить розу, но его взгляд удерживал её, как магниты. Она почувствовала, как её рука снова сжала стебель, и она не могла этого объяснить.

Коготь Нуар шагнул ближе, но не слишком близко, как если бы стараясь соблюдать расстояние, которое они оба ненавидели, но которое было их единственным правилом.

— Я не говорю, что ты должна принять это, — его голос звучал твёрдо, но в нём была странная уязвимость. — Я лишь хочу, чтобы ты знала: даже враги могут быть не такими, как ты их представляешь.

Она смотрела на него, пытаясь найти признаки лжи, обмана или какого-либо маневра. Но не могла. Он стоял перед ней, не пытаясь навязать свою точку зрения, не пытаясь манипулировать ею. Он просто... был.

Токсинель выдохнула, а её рука, несмотря на всё, что она себе говорила, всё ещё держала розу. Она не понимала, что именно это означало, не могла понять, что за игра стояла за этим жестом. Но она знала одно — это был не просто символ. Это был вызов.

И, возможно, в тот момент, когда она сжала цветок в руках, она почувствовала, что это не конец их сражения. Это был новый этап, где они оба могли увидеть друг в друге не только врагов, но и нечто большее, чем они сами могли бы себе представить.

Токсинель продолжала смотреть на розу в своих руках, её пальцы едва касались бархатных лепестков, словно она сомневалась, стоит ли признаваться себе в том, что эта простая, но яркая красная роза вызвала в ней что-то большее, чем она могла себе позволить.

С каждым мгновением её глаза становились мягче, а её губы едва заметно дрогнули в чуть растерянной улыбке, которую она поспешно скрыла, отворачиваясь от Когтя Нуара. Это было непривычно. Для неё было невозможно позволить себе такие эмоции — роза, символ чего-то красивого и хрупкого, казалась её величайшей слабостью. Она была сильной, беспощадной, и не могла позволить себе показывать какие-либо признаки того, что её тронули слова или поступки врага.

Но, несмотря на это, Токсинель не выбросила цветок. Напротив, она держала его крепче, словно пытаясь понять, что именно в этом жесте могло вызвать её отклик. Это был парадокс — её враг, тот, кто убивал и разрушал, кто был ей ненавистен, был тем, кто подарил ей эту беззащитную красоту. И эта мысль просто не укладывалась в её голову.

Коготь Нуар, заметив её колебания, не двигался, лишь наблюдал, как она незаметно сжимает стебель розы. Он мог бы продолжить говорить, мог бы ещё раз попробовать всколыхнуть её гордость или задеть её, но он знал, что сейчас его слова не нужны. Он видел, как она сдерживает эмоции, как она борется с тем, что она чувствует.

— Ты не выбросила её, — наконец, сказал он, его голос стал чуть мягче, чем обычно. Это было неожиданное признание. — Это значит, что хоть немного, но ты видишь в этом что-то большее, чем просто подарок.

Токсинель вздрогнула, будто только сейчас осознав, что он был прав. Она почувствовала, как её лицо моментально стало более напряжённым. Она не хотела признавать, что её неосознанное действие могло быть связано с ним, с его жестом. Она пыталась вытолкнуть эти чувства, но они возвращались, напоминая о себе.

— Я не... не нуждаюсь в таких жестах, Коготь, — быстро отозвалась она, но её слова не были такими решительными, как обычно. Это было не только от сопротивления, но и от чего-то ещё. Что-то, что она не могла назвать.

Коготь Нуар не ответил, лишь кивнул, и его взгляд был полон того же странного понимания, которое могло бы объединить их даже в самый трудный момент. Он понимал, что этот жест не имеет отношения к борьбе, к ненависти, а что-то большее скрывается за его простотой.

— Знаешь, Токсинель, порой мы все нуждаемся в чём-то... даже если это не то, что мы ожидаем. — его голос был глубоким и скрывал в себе некую тайну, которую он сам не хотел раскрывать.

Токсинель чувствовала, как её грудь сжала странная тяжесть, когда она смотрела на него. Слова Когтя звучали не как вызов или угроза, а как попытка разгадать что-то, что они оба скрывали.

— Я не буду менять свои взгляды из-за розы, Коготь, — холодно сказала она, стараясь вернуть себе контроль, но её взгляд снова скользнул к цветку в руках.

Коготь Нуар улыбнулся, хоть его улыбка и была едва заметной, словно признавая её упрямство, её неукротимость. И всё же, между ними возникла неловкая пауза, полная молчаливого признания.

Токсинель снова обвила пальцами стебель розы, не решаясь выкинуть её, и в этом простом действии заключалась вся их сложная, противоречивая ситуация. Между ними не было слов, но в тот момент, когда она держала этот цветок, она поняла: что бы ни происходило дальше, это будет не просто их битва, а испытание их внутренней силы. И в этом испытании, возможно, окажется гораздо больше, чем они оба могли бы себе представить.

Коготь Нуар стоял на месте, его глаза не отрывались от Токсинель, и он не мог поверить в то, что видел. Он знал её достаточно хорошо, чтобы понять: она всегда будет держаться своей гордости, своего хладнокровия, а всё, что могло её тронуть, она мгновенно отбрасывала. Однако сейчас... Токсинель сжимала розу, и, хотя она пыталась скрыть свои эмоции, было заметно, что она не выбросила её. Она держала её с таким видом, как будто она сама не могла понять, почему не отпускает этот цветок.

Он замер, потрясённый её реакцией. Это было настолько нехарактерно для неё, что он буквально терялся в догадках. Почему она не выбросила цветок? Почему она не уничтожила его, как делала бы с любым другим, что могло бы намекнуть на слабость?

Токсинель заметила его взгляд и ощутила лёгкое беспокойство, но не могла объяснить себе, почему не избавилась от розы. Это было глупо, возможно, даже опасно — держать её. Она была слишком гордой и независимой, чтобы позволить себе так проявить слабость. Но что-то в этом жесте, что-то в самой розе заставляло её не спешить с её уничтожением. Она чувствовала, как её сердце немного сбивается от привычного хладнокровия.

— Ты... ты серьёзно? — спросил Коготь Нуар, его голос был почти невозмутимым, но в нём сквозила явная растерянность. — Ты ещё держишь её?

Токсинель подняла голову, но в её взгляде не было той агрессии, с которой она обычно смотрела на него. Что-то в его вопросе заставило её замереть.

— Я не собираюсь бросать её, если ты это имеешь в виду, — ответила она с холодной решимостью, но, возможно, в её тоне было нечто, что Коготь не мог игнорировать. Это не было нормальным для неё. Это не было... ею.

Он сделал шаг вперёд, его лицо снова стало сосредоточенным, но в его глазах было заметно сомнение.

— Почему? — наконец, произнёс он, его голос всё ещё не мог скрыть той загадки, которую он пытался разгадать. — Ты что, действительно думаешь, что эта роза может что-то изменить между нами? Это — лишь символ слабости. Ты не можешь позволить себе это.

Токсинель молчала. Её взгляд снова скользнул к цветку в руках. Этот вопрос, кажется, был последней искрой, которая могла бы окончательно развеять всю её уверенность. Она не хотела этого признавать, но глубоко внутри понимала, что это не так просто, как кажется.

— Я не знаю, что ты там думаешь, Коготь, — её голос был сдержанным, но её сердце всё ещё билось быстрее, чем обычно. — Но эта роза не изменит того, что я думаю о тебе. Она не изменит моё мнение о нашем сражении. Ты — мой враг. И я буду бороться с тобой до конца.

Коготь Нуар наблюдал за ней, и в его глазах всё ещё была смесь недоумения и... возможно, облегчения. Он не знал, что именно заставляло её держать цветок, но он понимал, что это было нечто большее, чем она позволяла себе признать.

— Ты можешь говорить это, — тихо сказал он, — но всё равно не можешь избавиться от этого. Этот жест, этот цветок... Он всё равно останется частью того, что между нами. И это не просто слабость, Токсинель. Это то, что делает нас... людьми.

Её взгляд скользнул к его лицу. В его словах не было угрозы. Он не пытался манипулировать ей или заставить её признать что-то. Он просто говорил, как есть. И это немного сбивало её с толку. Она не была готова к этому.

— Ты всё ещё не понимаешь, — сказала она, но её голос стал гораздо менее уверенным. — Ты не можешь понять, что я не нуждаюсь в твоих жестах. Я сама достаточно сильна, чтобы справиться со всем.

Коготь Нуар улыбнулся, хотя его улыбка была тихой и не полной. Он знал, что это был всего лишь очередной барьер, который она строила между ними. Но он всё равно продолжал смотреть на неё, как будто надеялся, что однажды они смогут понять друг друга. Даже если это понимание начнётся с такого странного момента, как роза, которую она не выбросила.

Токсинель снова сжала цветок, и в её глазах промелькнула неуверенность, которую она не могла больше скрывать.

Токсинель стояла, её пальцы всё ещё сжимали стебель розы, и напряжение в её теле становилось всё более ощутимым. Мгновение, когда она держала этот цветок, уже прошло, но его последствия не отпускали её. И, несмотря на всю её решимость, она почувствовала, как что-то внутри неё перевернулось.

Она не могла долго оставаться в этом месте. Она всегда была сильной, независимой, но этот момент, этот странный жест со стороны Когтя Нуара, разрушал её привычную стену. Она не могла больше стоять на месте, не могла больше скрывать себя. Это был порыв, который она не ожидала.

Токсинель сделала шаг назад, затем ещё один, и её сердце начало биться быстрее. Она пыталась уйти, но её глаза всё равно не могли оторваться от его фигуры. Он стоял там, как всегда, с этим проницательным взглядом, но теперь что-то в нём изменилось. Его глаза, полные невысказанных слов и сомнений, смотрели на неё так, как будто он ждал чего-то, но сам не знал, чего именно.

И вот в тот момент, когда она, казалось, уже готова была повернуться и уйти, что-то другое — что-то, что не входило в её план — заставило её остановиться. Это была не её гордость, не её привычная уверенность. Это было желание, которое она не могла игнорировать. Она сделала ещё шаг вперёд, но не отступила.

Она обернулась к нему, и он заметил, как её лицо слегка изменилось. Не было агрессии, не было ярости. Было что-то совершенно другое — что-то новое, невидимое для них обоих. И в этот момент, когда мир вокруг них словно замер, Токсинель шагнула к нему. Она не раздумывала, не пыталась понять, что именно она делает. В один момент её рука поднялась к его лицу, и, с лёгким волнением, она коснулась его.

И вот она поцеловала его.

Это был быстрый, не слишком длинный поцелуй, но для обоих — момент, которого они не ожидали. Это было не признание в любви. Это не было прощением. Это было простое признание того, что они не могли больше оставаться просто врагами. Что-то в их отношениях было больше, чем обычная борьба.

Когда они оторвались друг от друга, Токсинель почувствовала, как её сердце бешено колотится. Она сделала шаг назад, её лицо было скрыто тенью. Она не могла встретиться с его глазами, не могла понять, что это было. Это было так неожиданно, так странно. Она не могла это объяснить.

Коготь Нуар стоял, весь в шоке, глаза расширены от удивления. Он был не в силах произнести ни слова. Он не знал, что думать. Его разум не мог до конца понять, что только что произошло.

Токсинель, несмотря на этот неожиданный порыв, вскоре отвернулась, её лицо оставалось скрытым, её взгляд был устремлён вперёд. Она понимала, что сейчас ей нужно уйти, что сейчас было не время разбираться в этом. Она просто не могла больше оставаться в его присутствии, не зная, что именно это значит.

— Я... ухожу, — её голос был почти неслышным, когда она сказала это.

Коготь Нуар стоял, поражённый, не мог ответить, но он видел, как её фигура растворяется в ночной тени. Он был в смятении. Он не знал, что это было, что теперь с ним будет. Но он знал одно — это изменило их отношения. Навсегда.

Токсинель исчезала в темноте, а он оставался стоять в том месте, где они оба были так близки и так далеко друг от друга.

Токсинель снова спала, её тело расслаблено и беспечно, как в те редкие моменты, когда она могла позволить себе забыть о борьбе и о том, что она — враг для всех, кто её окружает. Её дыхание было ровным и тихим, а мягкий свет пробивался сквозь густые деревья, освещая её лицо. В этот момент она была не войной, а просто женщиной, лежащей в тени леса.

Коготь Нуар стоял рядом, не двигаясь, его взгляд был сосредоточен на её покое. Он ощущал странное беспокойство, которое не покидало его. Он не знал, почему он всё ещё здесь, почему не ушёл, как бы он ни пытался убедить себя, что это просто странная, случайная встреча, но всё, что происходило между ними, теперь ощущалось чем-то настоящим. И вот теперь он стоял перед ней, пытаясь угнаться за тем, что происходило внутри него.

В этот момент за его спиной раздался шум, и, прежде чем он успел повернуться, появился его союзник. Он подошёл с нахмуренным лицом, и, как обычно, его лицо не выражало никаких эмоций.

— Привет, воу! — сказал он, увидев Токсинель, лежащую на земле. — Ты вырубил почти главного врага нашей компании! Думал, это будет более драматично.

Коготь Нуар, почувствовав нарастающее напряжение, мгновенно повернулся, его глаза сузились.

— Ты что, совсем с ума сошел? — его голос был низким, угрозой. — Не подходи к ней.

Но союзник, похоже, не слушал. Он всё же шагнул ближе, его намерения стали очевидны. Он собирался на деле доказать, что Токсинель была врагом, что её стоит уничтожить, ведь она всё ещё была угрозой для их команды.

— Ты что, собираешься защищать её? — он насмешливо хмыкнул, делая шаг вперёд. — Она же враг! Нам нужно избавиться от неё, и чем быстрее, тем лучше!

Коготь Нуар снова шагнул вперёд, вставая между Токсинель и его союзником. Его глаза горели, и в них было что-то, чего союзник не ожидал увидеть. Это было не просто защитное поведение, это было нечто большее. Словно мир вокруг них замер.

— Она не враг, — сказал Коготь Нуар, его голос был твёрдым и решительным. Он не собирался больше скрывать это. — А ты не знал? Я в неё влюбился.

Слова эти прозвучали, как гром среди ясного неба. Союзник замер, его глаза широко раскрылись, а выражение лица стало таким, как будто он только что услышал самую невероятную вещь в своей жизни.

— Что? — он не мог поверить своим ушам. — Ты... ты влюбился в неё? Серьёзно? Это твой враг! Ты что, с ума сошел? Попытаешься её отбить?

Коготь Нуар стоял, не двигаясь, его глаза, как и прежде, были сосредоточены на Токсинель, которая, несмотря на свою безмятежность, могла почувствовать, как меняется атмосфера вокруг неё. Она медленно приоткрыла глаза, ощущая что-то напряжённое в воздухе. Но Коготь Нуар не позволил своему союзнику приблизиться.

— Попробуешь, и я тебя остановлю, — сказал он, его голос теперь звучал не как угроза, а как обещание. Он был готов на всё, чтобы защитить её. И его союзник, казалось, понял, что это не просто слова.

Токсинель, слушая их разговор, почувствовала, как её внутренний мир раскачивается. Её сердце забилось быстрее, но она не могла понять, что именно происходило. Она всегда была уверена в себе, в своей силе, в том, что её ничего не сможет потрясти. Но этот момент был другим. Это был тот момент, когда реальность казалась зыбкой, а её отношения с Когтем Нуаром начинали приобретать совершенно новый смысл.

Союзник замер, осознавая, что его шутки и насмешки не имели никакого смысла. Коготь Нуар стоял перед ним, как каменная стена, и что-то в его поведении, в его уверенности заставило его отступить. Он был потрясён.

— Ты серьёзно, да? — спросил он, немного отступая назад, глаза его всё ещё полны недоумения. — Ладно, как скажешь. Но не говори, что я не предупреждал.

С этими словами союзник повернулся и ушёл, оставив Когтя Нуара стоять рядом с Токсинель, которая всё ещё лежала с закрытыми глазами, но теперь чувствовала, как её мир снова меняется. Она не знала, как реагировать на слова Когтя Нуара, но одно было ясно — его защита была чем-то, что она не могла игнорировать.

Коготь Нуар не двигался, его глаза были сосредоточены на ней, и он чувствовал, как его сердце бьётся быстрее. Это был момент, который изменил всё.

Коготь Нуар стоял, не двигаясь, как каменная скала, его глаза были сосредоточены на исчезающем силуэте своего союзника. Он чувствовал, как его душа охватывает всё большее ощущение неуверенности, ведь в тот момент, когда он сказал эти слова, он ещё не осознавал, как глубоко они могут проникнуть. Он был готов защищать Токсинель, но одновременно не знал, как она воспримет его признание. В его голове бурлили мысли, и он искал нужные слова, чтобы объяснить свои поступки, но не знал, что сказать.

Но вдруг что-то привлекло его внимание. Он не видел её, но ощущал её присутствие. Она встала, почти бесшумно, сзади. Он не заметил, как она поднялась, как её глаза встретились с его союзником, но что-то в воздухе изменилось.

Союзник, всё ещё немного ошарашенный происходившим, не мог скрыть своего удивления и решительно подошёл обратно.

— Ну что, Коготь, не злитесь на меня так, — сказал он с ухмылкой, пытаясь разрядить атмосферу. — Я ведь просто...

Однако его слова обрывались в мгновение, когда Токсинель, стоя за спиной Когтя Нуара, словно из тени, взглянула на него. В её глазах не было страха, не было сомнений — только решимость. Она не произнесла ни слова, но её взгляд был настолько острым и властным, что союзник почувствовал себя как в ловушке.

Она медленно и уверенно произнесла:

— Уйди вон отсюда.

Её голос был тихим, но от него веяло такой силой, что союзник замер, не в силах произнести ни слова. Он попытался оправдаться, но её взгляд говорил гораздо больше. Это было не просто требование, это было приговором, который он не решался оспаривать.

Коготь Нуар в этот момент почувствовал, как его сердце пропускает удар. Он, не видя её, уже понял, что Токсинель всё слышала. Он застыл, а его разум мгновенно заполнился мыслями: она всё услышала. Всё, что он говорил. Всё, о чём он молчал.

Он медленно обернулся, его глаза встретились с её взглядом. Он видел в её глазах не столько гнев, сколько что-то, что заставило его внутренне замереть — это был вопрос. Вопрос, который теперь висел в воздухе.

Токсинель стояла, как каменная статуя, её лицо оставалось неподвижным, но в глазах было что-то, что потрясало его. Это была смесь разочарования, удивления и того, что он не мог точно назвать. Он понял, что сейчас его сердце било сильно и быстро, но не из-за того, что он защищал её, а потому что он не знал, как реагировать на её реакцию.

Токсинель не сказала больше ни слова. Она просто наблюдала за ним, как бы ожидая, что он скажет дальше. Она стояла в тени, но её фигура была твёрдой и решительной, как никогда.

Союзник, чувствуя напряжение, сделал шаг назад, не в силах больше противостоять её взгляду. Он быстро развернулся и отошёл, решив не вмешиваться в этот момент.

Коготь Нуар остался стоять, и его взгляд не отрывался от Токсинель. Он не знал, что сказать. Он не знал, как объяснить то, что происходило между ними, и как она воспримет его слова, его защиту, его признание.

В её молчании было столько вопросов, что он не мог найти ответов.

— Ты всё слышала? — тихо спросил он, и его голос звучал как шёпот. Это был вопрос, который он не хотел задавать, но не мог не задать.

Токсинель не ответила сразу. Она сделала шаг вперёд, её взгляд оставался хладнокровным, но в нём был и некий интерес. Это была та же решимость, с которой она была готова уничтожать своих врагов, но теперь она смотрела на него по-другому.

— Ты всё сам понял, — сказала она, её голос был холодным, но в нём не было осуждения, только глубокое понимание. — Но ты знаешь, Коготь, что это не так просто.

Он почувствовал, как его душа сжалась, как его мысли стали ещё более запутанными. Он стоял перед ней, не зная, как ответить на её слова, на её молчаливое ожидание.

Но что-то внутри него изменилось. Он не мог больше быть тем, кем был раньше. И Токсинель, смотря на него, вероятно, понимала, что теперь это уже не просто битва. Это что-то большее.

Токсинель стояла перед ним, и тишина между ними была напряжённой, как натянутая струна. Он чувствовал её взгляд, этот глубокий и проницательный, который проникал в самую душу. Его сердце билось быстрее, его мысли путались, и он не знал, что делать дальше. Она всё ещё стояла перед ним, и в её молчании было что-то более сильное, чем слова.

Она не отвела взгляд. Она не сделала ни одного движения. Но в её глазах было нечто, что заставляло его забыть обо всём вокруг. Это было не просто ожидание — это было признание. Что-то, что он сам уже чувствовал, но не мог выразить словами. Он был готов к чему-то, чего ещё никогда не ожидал от этой борьбы.

И вот тогда, когда он уже не мог вынести этого молчания, Токсинель сделала шаг вперёд.

Её руки коснулись его груди, и она прижалась к нему, их тела были так близко, что сердца начали биться в унисон. Коготь Нуар почувствовал её тепло, её дыхание, и его разум на мгновение поглотила туманная неуверенность. Но, несмотря на это, он не отстранился.

Токсинель подняла голову и взглянула ему прямо в глаза. Она не сказала ни слова, но её взгляд был полон чего-то, что не могло быть объяснено словами. Затем, медленно и уверенно, она тянулась к нему, и прежде чем он понял, что происходит, её губы коснулись его.

Поцелуй был нежным, но глубоким. Он был не просто поцелуем, а тем жестом, который говорил о многом, без лишних слов. Это было не признание, не прощение — это было началом чего-то нового, чего-то, что они оба не могли предсказать. Токсинель поцеловала его не как врага, не как союзника, а как человека, с которым что-то изменилось. И Коготь Нуар почувствовал это.

Он ответил на поцелуй, его руки инстинктивно обвили её, притягивая её к себе. Он почувствовал, как его сердце начинает биться в унисон с её. Это был не просто момент страсти — это было нечто большее, что вырывалось изнутри, разрушая все барьеры, которые они строили друг против друга.

Токсинель отстранилась первой, её глаза были полны того, чего Коготь Нуар не мог понять, но чувствовал. Она не сказала ничего, но её взгляд был всё таким же решительным.

Он стоял, не зная, что сказать. Её слова не требовались. Всё было сказано в этом поцелуе, и теперь между ними не было больше врагов, не было больше барьеров. Были только они. Токсинель и Коготь Нуар.

Токсинель медленно отступила, но её взгляд оставался прикован к нему.

— Теперь ты понимаешь, — сказала она тихо, её голос был чуть дрожащим, но твёрдым.

Коготь Нуар молча кивнул. Он не знал, что это всё значило, но в его груди было ощущение, что всё изменилось. И это было не страшно.

Это было по-настоящему.

Союзник Когтя Нуара, находившийся неподалёку, не заметил, как тихо подкрался к ним. Он был неуверен, что делать с ситуацией, и часто наблюдал за Когтем, когда тот был поглощён чем-то важным. Но то, что он увидел в этот момент, потрясло его. Он замер на месте, когда Токсинель и Коготь Нуар обнялись, и поцелуй, не похожий на любое другое проявление чувств, которое он когда-либо видел, наполнил пространство.

Союзник не мог поверить своим глазам. Он был готов подойти и вмешаться, как всегда, но что-то в этом моменте заставило его остановиться. Он стоял как вкопанный, осознавая, что происходящее перед ним намного более сложное, чем просто очередная битва или конфликт.

Когда поцелуй закончился, Коготь Нуар и Токсинель не разорвали контакт, хотя и отстранились друг от друга. В их глазах было что-то настолько сильное, что союзник почувствовал, как напряжение накаляется.

Токсинель, не отводя взгляда от союзника, сдержанно посмотрела на него. Её глаза были холодными, но в них чувствовалась власть. Она не сказала ни слова, но в её взгляде было всё, что было нужно, чтобы тот понял её намерения.

Её глаза встретились с его, и в этот момент, в этом безмолвном обмене, он понял, что сейчас не место для его вмешательства.

Токсинель просто взглянула на него и, казалось, сказала всё без слов: "Не мешай. А лучше уйди."

Союзник почувствовал, как его тело напряглось, как волна раздражения смешалась с чем-то более глубоким и неизбежным. Он понял, что сопротивляться этому моменту бессмысленно. Он не мог сказать ни слова. Он видел, как Коготь Нуар, стоящий рядом, не двигался, и вдруг вся сцена стала ясной — не было места для его вмешательства.

С отвращением, но с пониманием, союзник сделал шаг назад. Его взгляд ещё немного задержался на Когте Нуаре, но потом он резко повернулся и, не произнеся больше ни слова, отошёл. Он чувствовал, как его собственное присутствие было неуместным здесь, как нечто важное происходило перед его глазами, и он не мог быть частью этого.

Коготь Нуар стоял, наблюдая за его уходом, и как только тот скрылся из виду, он перевёл взгляд на Токсинель. В её глазах не было злости или претензий, но он мог чувствовать, как её сила всё ещё была направлена на него. Это был взгляд, который, казалось, мог изменить всё, если бы он снова осмелился нарушить её покой.

Токсинель, не сказав ни слова, просто подошла к нему ещё ближе. Её присутствие наполнило пространство вокруг, и Коготь Нуар не мог понять, что теперь будет дальше. Он был озадачен её силой, её взглядами, её молчанием. Но, в то же время, он не чувствовал страха. Он чувствовал, что перед ним стоит не враг, а нечто большее.

Токсинель посмотрела на него ещё раз, и теперь её глаза были мягче, но всё равно не лишены той решимости, что заставляла его замереть. Она была рядом, и это было всё, что имело значение. В их взгляде не было больше никаких барьеров. Теперь они были едины в своём молчании.