Глава 13 - последняя победа Итачи
Несколько дней минуло со дня уничтожения клана Учиха… Эта новость разлетелась очень быстро среди людей, даже унося это за пределы Конохи, поражая множество ниндзя. Никто не ожидал полного истребления великого некогда клана. С точки зрения некоторых стратегов, это было достаточно резкое решение, которое могло аукнуться когда-нибудь. Было бы лучше оставить при себе могущественную силу, чтобы потом иметь возможность её использовать, как например, в ситуации с джинчурики. Их не уничтожали — их использовали более-менее правильно.
Учиха Саске был признан официально последним представителем клана Учиха. Он находился в больнице в тяжёлом состоянии. Однако, даже когда мальчик проснётся, он так и не услышит заветного имени в устах людей: «Рицуки» — никто не будет говорить о ней, никто не будет знать об её участии. Это заставляло ещё маленький огонь ненависти разгораться сильнее. Уверенность в том, что вина за произошедшее лежала на плечах этого человека не покидала Саске ни на секунду. Он отказывался верить в то, что его брат мог притворяться, мог быть таким, в отличие от Рицуки.
Саске всегда помнил о том, что между его братом и этой убийцей были странные отношения. Рика всегда стремилась вызвать Итачи на какое-нибудь соревнование, которое обычно проходило за партией в сёги. Она всегда желала вызвать эмоции у ни-сана… Значит, она вполне могла привести его в такое состояние? Множество мыслей мелькало в голове ребёнка, но всё сходилось в одну — Рицуки была виновата в этом точно.
В некотором роде, но у внучки старейшины почившего клана удалось выполнить свою цель. Она впечатлила мальчишку быстрее, чем это сделал его брат.
Итачи же, после уничтожения клана, ничего не оставалось, кроме как податься в отступники. С самого начала было понятно, что Данзо свалит всё на него. Конечно, юный гений не упустил возможности ещё раз напомнить Шимура об угрозе. Итачи отлучался от Мадары и Рицуки, чтобы смешаться с АНБУ Не и напомнить Данзо условия — печать с Рицуки была снята за несколько часов перед заданием.
На самом деле, Итачи не понимал, стоило ли ему оставлять возле себя подругу. Это было опасно, потому вызывало нежелание поддаваться соблазну. Однако, куда более опасно оставлять Рицуки наедине с собой и с неспособностью самостоятельно жить. Она не умела правильно расставлять приоритеты в своей жизни, как казалось Итачи. За ней нужен был присмотр. Она была зависимым человеком.
Мадара предложил довольно выгодное условие: Итачи и Рицуки будут считаться как один человек в его организации, работать они также будут вместе, по желанию. Всё, что требовалось от них, это выполнение приказов. Конечно, Рика такое легко выполняла, но вот Итачи чувствовал подвох в этой помощи. Было очевидно, что этот человек, называвшим себя Мадарой, что-то задумал… Было принято решение работать на благо деревни вместе с Рицуки.
***
Итачи лежал на кровати, смотря в потолок. Такое незнакомое место, непривычное, а осознание того, что больше не будет возможности возвратиться домой и насладиться родным местом заполняло голову. Мальчик, уже подросток, испытывал вину. Перед его глазами всё ещё были родители, которые не пожелали идти против своего ребёнка. Это даже вызывало восхищение к ним, как к родителям. Итачи искренне был рад, что у него были такие мама с папой. Пусть они и не идеальные, не самые правильные, но всё же родные и любящие по-своему.
Так как организация пока что не имела за спиной заданий, юным Учиха было позволено отдохнуть. Они остановились в какой-то деревушке по пути и решили просто-напросто попытаться успокоиться, в большей степени это требовалось Итачи.
Рицуки вошла в комнату. Их номер был небольшим (больше не было, на самом деле): одна двуспальная кровать, пара прикроватных тумбочек, небольшой шкаф. Также была ванная комната, тоже небольшая, но зато была. Это считалось комфортом, в отличие от уличных условий. Ночевать под открытым небом им, как ниндзя, уже приходилось в своей жизни, потому то, что они имели сейчас, тоже было хорошо. Хоть всё и выглядело потрёпанно и старо, но всё же могло использоваться по назначению.
В руках девочки был пакет с едой. На лице играла слабая улыбка, наполненная спокойствием — всё было хорошо, Итачи рядом, этого было достаточно. В отличие от своей тихой гавани, Рика умела справляться с негативными эмоциями, пусть и за его счёт.
— Ичи, как ты себя чувствуешь? — Рицуки подошла к другу, наклоняя голову и внимательно оглядывая.
Итачи выглядел потерянно с тех пор, как они покинули Конохи и продолжили путь вдвоём. Было ясно, что на нём сильно сказалось уничтожение клана, убийство родителей и угнетение Саске. Конечно, Рика точно не могла сказать, что понимала его эмоции, но она искренне пыталась представить себя на его месте. В любом случае, девочка приходила к выводу, что будет достаточно не давать ему теряться во тьме и поддерживать.
— М-м? — подросток поднялся на локтях, сталкиваясь с тёплыми тёмными глазами. Было непривычно видеть у Рицуки такие тёмные глаза, она будто становилась более безжизненной, но всё же была родной.
Да, Итачи прикрыл глаза. Рицуки была родной в его глазах, пожалуй, она останется единственным человеком, где можно будет по-настоящему отдохнуть. Рядом с ней это чувство, то самое ощущение уюта и тишины… Дома можно было почувствовать такое, но не столь насыщенно. Теперь же оставалась только Рика. Одно её присутствие сильно меняло настрой и чувства.
— Давай покушаем? — девочка подняла пакет, указывая на него.
— Извини, — Учиха слабо улыбнулся, понимая, что у него не было аппетита. — Можно обнять тебя? — сердце болело при воспоминаниях о тёплой еде матери, о том, как она встречала его дома с мягкой улыбкой. Это вызывало боль. Хотелось плакать.
Рицуки всё также слабо улыбалась, она поставила на тумбочку пакет и легла рядом с Итачи, обнимая его. Рика понимала, что тепло от объятий могло помочь Ичи выбраться с этого состояния… Однако, что её больше пугало, так это собственная жадность. Казалось, что со временем приходит осознание, и уже воспоминания о том, как Изуми-чан спрашивала об Итачи, казались не такими безобидными. Само осознание того, что Ичи мог быть с кем-то другим… Где-то внутри зарождалась жадность. Рицуки уже понимала, что уже не может отрицать наличие чувств у неё к другу детства… Её сопротивление собственным чувствам теряло смысл. Это означало, что Итачи всё же выиграл в их последнем соревновании…
Хоть временами девочка и хотела поговорить о новых соревнованиях, но отголосок ясности, что некоторые её фразы будут неуместны, существовали. Рика хотела соперничать за ненависть Саске, за известность, как преступника из клана Учиха, то, что точно бы не понравилось Итачи — это значило, что пора заканчивать с этой деятельностью, нужно искать что-то другое.
— «Хотя объятия не так уж и плохи», — с улыбкой думала Рицуки, чувствуя тепло.