Наследие
Америка. Несколько лет спустя после корейской Игры.
Нью-Йорк тонул в неоновых огнях. Где-то на Таймс-сквер толпа людей смеялась, фотографировалась, а в переулке неподалёку происходила совсем другая история.
Чёрная машина с тонированными стёклами остановилась у метро. Из неё вышла женщина в строгом синем костюме. В руках — красный конверт и сложенная бумажная фигура. Она подошла к мужчине, что выглядел как полный неудачник: потрёпанная куртка, усталое лицо.
– Хотите сыграть в игру? – её голос прозвучал холодно.
Прохожие не обратили внимания. Для них это был всего лишь странный разговор. Но мужчина уже держал в руках визитку с золотым тиснением.
Из окна машины наблюдал кто-то ещё. Маска отражала огни города — новая фигура в роли Ведущего.
Игра начиналась снова.
Сон Ка Ён сидела на кровати своей небольшой комнаты в общаге. С потолка капала вода — старые трубы протекали уже третий месяц, но хозяйка общежития только разводила руками.
На столе лежала стопка неоплаченных квитанций, рядом — телефон с потёртым экраном.
Она всё ещё злилась.
Злилась на мать, которая, узнав о золотой карте, забрала почти всё. Миллиарды вон, которые оставил отец, растворились в счетах, роскошных покупках и чужих удовольствиях.
Сон Ка Ён достались лишь десять тысяч долларов — и то с насмешкой:
– Потратишь на ерунду, всё равно ведь в отца пошла.
Сжав кулаки, Ка Ён откинулась на спинку кровати.
"Значит, вот так... отец погиб ради того, чтобы я хотя бы могла жить. А я снова на дне."
Она смотрела в потолок и думала о будущем. Где найти работу? Как выжить в этом городе, который пожирает слабых? Ответов не было.
Сон Ка Ён вышла из общежития, натянув капюшон. Район был отвратительным — дешёвые закусочные, пьяные мужики у ларьков, мусор в каждом углу.
Она шла на собеседование, но чувствовала, что каждая минута в этом месте — как испытание.
– Эй, малышка, – окликнул её голос.
Из подворотни вышел гопник в порванной куртке. Его взгляд сразу упал на её сумку.
– Чё такая серьёзная? Улыбнись, а то я помогу...
Он нагло схватил её за запястье.
Ка Ён дернулась, но внутри вскипело что-то горячее. Резкая пощёчина раздалась так громко, что даже алкаши с лавочки обернулись.
Парень отшатнулся, держа щёку.
– Ты чё, с ума сошла?!
Она холодно посмотрела на него.
– Отвали.
И, не оглядываясь, пошла дальше, оставив его ошарашенным.
Когда Сон Ка Ён завернула за угол, шаги позади стали громче. Не успела она ускориться, как сзади схватили за плечо. Тот же гопник, разъярённый пощёчиной.
– Думаешь, крутая, да? – прорычал он и толкнул её на холодный асфальт.
Ка Ён упала, чувствуя, как грязь въелась в одежду. Мужчина навалился сверху, прижимая её.
– Щас научу уважать...
Она отчаянно брыкалась, но он был тяжелее. Паника сдавливала горло.
И вдруг — глухой удар.
Гопник дёрнулся, на его затылке появилась багровая полоса. Второй удар раздался ещё громче, и его тело рухнуло на бок.
Перед Ка Ён стояла высокая женщина в синем костюме. Белые волосы сияли в тусклом свете фонаря. В руках у неё была алюминиевая бита.
Женщина протянула руку:
– Вставай.
Ка Ён с сомнением, но всё же ухватилась.
– Ты выглядишь... бедно, – сказала незнакомка, внимательно разглядывая её. – Усталое лицо, пустые глаза. Таких, как ты, здесь полно.
Она достала из внутреннего кармана две сложенные бумажки.
– Но у тебя есть шанс. Сыграем в Такджи?
Ка Ён нахмурилась, но любопытство пересилило страх.
Женщина слегка улыбнулась и бросила бумажку на асфальт, словно игра только начиналась.