Запутаные мысли
Чонгук вошел в ее квартиру, хлопнув дверью так, что стены дрогнули. Его взгляд пылал гневом, кулаки сжаты до хруста, а грудь тяжело вздымалась от прерывистого дыхания. Ми, сидевшая в кресле с бокалом вина, лишь лениво подняла на него глаза. Она ждала этого момента.
— Это ты... — Чонгук заговорил низким, угрожающим голосом, срываясь на хрип. — Ты сделала это... Ты уничтожила мою семью.
Она медленно поставила бокал на стол, но даже не дрогнула под его взглядом.
— И что, если так? — ее голос был ровным, почти холодным.
Чонгук шагнул ближе, сжимая её подбородок, заставляя смотреть ему в глаза.
— Ты даже не отрицаешь? — его голос задрожал от ярости. — Юнги отправлен под домашний арест, моего отца терзают суды, а Ли теперь гниёт за решёткой! И всё это — твоих рук дело?
Ми ухмыльнулась, но внутри неё все сжималось от боли.
— Ты сам знаешь ответ.
Он сильнее сжал её лицо, едва не оставляя следы на нежной коже.
— Как ты могла? — его голос был ломким, смесью ненависти и отчаяния. — Я... Я думал, ты другая.
Она не отстранилась, не испугалась.
— Я сделала то, что должна была. — Она прищурилась. — Ты правда считал, что я просто смирюсь? Закрою глаза на всё?
Чонгук отступил на шаг, проводя рукой по волосам, будто пытаясь успокоиться.
— Но ты не просто отомстила, — прошептал он, его голос стал ниже, опаснее. — Ты разрушила меня.
Ми сжала руки в кулаки, борясь с бурей внутри.
— А ты? — её голос дрогнул, но она не позволила себе сломаться. — Разве ты не разрушал меня снова и снова?
Чонгук замер. Его сердце гулко стучало в груди.
— Это не одно и то же, Ми, — он покачал головой, его взгляд стал тёмным, пристальным.
Она склонила голову набок, изучая его лицо.
— И всё же, ты здесь.
Он молчал, но в глазах читался настоящий шторм.
— Ты хочешь убить меня за это? — она шагнула ближе, их дыхания смешались.
Он крепко схватил её за талию, его руки дрожали от ярости и желания.
— Я... — он стиснул зубы, наклоняясь ближе к её губам, но остановился. — Я не знаю, что хочу с тобой сделать.
Ми закрыла глаза, когда его горячее дыхание коснулось её кожи.
— Тогда разберись в себе, Чонгук. Потому что я сделала свой выбор.
Он резко отпустил её, развернулся и направился к выходу.
— Это ещё не конец, Ми, — бросил он через плечо. — Мы ещё не закончили.
И с этими словами он исчез за дверью, оставив её одну. Но внутри Ми чувствовала – эта война только начинается.
Ми стояла у окна, вглядываясь в огни ночного города, но ничего не видела. Её руки дрожали, сердце сжималось в груди, а внутри поселилась пустота. Чонгук ушёл, хлопнув дверью так, что стены задрожали. Он ненавидел её. Или, может, ненавидел себя за чувства, которые не мог контролировать.
Она провела пальцами по губам, где ещё чувствовался его вкус, его злость, его разочарование.
Стук в дверь вырвал её из плена мыслей.
— Открыто, — безжизненно бросила она, и вскоре перед ней появился Чимин.
Он сразу понял, что что-то не так.
— Ты выглядишь, как будто тебя переехал грузовик, — он сел на диван и внимательно на неё посмотрел. — Что случилось?
Ми не ответила. Она просто прошла на кухню, достала бутылку виски и плеснула себе в стакан.
— Ты ведь не пила раньше, — заметил он, следя, как она делает большой глоток, даже не морщась.
— Времена меняются, — её голос был пустым.
Чимин нахмурился. Он медленно забрал у неё бутылку и налил себе.
— Ты была с ним? — спросил он после долгой паузы.
Ми замерла, её пальцы сжали стакан так, что костяшки побелели.
— Да... — еле слышно прошептала она.
Чимин прикрыл глаза, тяжело выдохнув.
— И он забрал твой первый флакон аромата?
Она кивнула, не глядя на него.
— Чонгук всегда был упрямым. Я знал, что это случится... но, чёрт возьми, Ми, ты хоть понимаешь, что теперь он не отпустит тебя?
Она горько усмехнулась.
— Он уже ушёл.
— Сейчас ушёл. Но что будет потом? — Чимин сделал ещё один глоток. — Он из тех, кто не умеет терять.
Ми провела рукой по лицу, пытаясь подавить эмоции, но слёзы всё же навернулись на глаза.
— Я его ненавижу... но в то же время...
Она не договорила.
Чимин наблюдал за ней, сжимая кулак. Он хотел защитить её, но как? Как, если она сама была запутана?
— Если он сделает тебе больно снова... — он стиснул зубы, — я убью его.
Ми посмотрела на него, и её губы дрогнули.
— Ты не сможешь.
Чимин молчал.
Они пили, пока их разум не стал туманным, пока боль не притупилась.
Когда Ми, наконец, задремала, Чимин тихо вздохнул, накрыл её пледом и провёл рукой по её волосам.
— Ты даже не представляешь, как я за тебя боюсь... — прошептал он.
Но ответа не последовало. Она уже спала, спрятавшись от этого жестокого мира.
Солнечные лучи пробивались сквозь тяжёлые занавески, заставляя Ми зажмуриться. Голова раскалывалась, будто внутри кто-то яростно бил в барабаны. Она с трудом перевернулась на бок и увидела Чимина, который спал на полу, накрытый пледом.
Воспоминания прошлой ночи обрушились на неё, но вместо угрызений совести на её лице появилась слабая улыбка.
«Я убью его...»
Чим был искренен, она это знала. Но это было смешно. Смешно и немного трогательно. Он всегда был рядом, всегда защищал её. И теперь в её голове возник вопрос, который раньше она никогда не задавала: он просто друг? Или что-то большее?
Она провела языком по пересохшим губам и медленно села, массируя виски.
— Ты когда-нибудь научишься пить с умом? — раздался хриплый голос Чимина.
Ми повернула голову и увидела, как он лениво потягивается, всё ещё лёжа на полу.
— Это ты меня споил, — буркнула она, потянувшись за стаканом воды, который каким-то чудом оказался рядом с кроватью.
Чимин усмехнулся и сел, потирая шею.
— Ну, ты явно не сопротивлялась.
Она пожала плечами, отпивая маленькими глотками.
— Чим... — тихо начала она, не глядя на него.
— Хм?
— Ты действительно бы его убил?
Чимин замер, внимательно разглядывая её.
— Если бы он сделал тебе ещё больнее? Да, не задумываясь.
Ми нервно сглотнула. В этом не было шутки, не было преувеличения. Он говорил серьёзно.
Она отвернулась, уставившись на окно.
— Не знаю, чего ты ждёшь от меня, — её голос был чуть слышен. — Я слишком запуталась.
Чимин сел ближе, но не стал прикасаться к ней.
— Я ничего не жду, Ми. Просто хочу, чтобы ты была в безопасности.
Она закрыла глаза, пытаясь совладать с нахлынувшими эмоциями.
Безопасность... Возможно, это единственное, чего она сейчас действительно хотела.