29
Наступила новая неделя, и она превратилась в круговорот поездок по магазинам, примерок платьев, звонков, встреч с организаторами и бесконечных списков дел. Я полностью погрузилась в подготовку к свадьбе сестры, позволяя себе не думать о своих собственных переживаниях.
Всё началось в понедельник. Настя ворвалась домой утром, сияя от счастья:
- Крис, давайте быстренько завтракайте с Марком, и мы поедем по свадебным бутикам, мне срочно нужно найти платье!
- И тебе доброе утро, - хмыкнула я, выкладывая сыну кашу в тарелку. - К чему такая спешка?
- Боюсь, что за месяц мы всё не успеем, - присаживаясь за стол, фыркнула она.
- А родители Артура в курсе вашего решения? - с прищуром глядя на сестру, уточнила я.
- Да, мы вчера были у них в гостях, - скривилась она, - Татьяна Николаевна была не в восторге от новости о внезапной свадьбе старшего сына, да еще и с кем! - она театрально вскинула палец к потолку. - Но когда услышала, что скоро станет бабушкой, ее недовольство как рукой сняло.
- Да ладно! - удивилась я.
- Представь себе, - усмехнулась она. - Кстати, родители Артура о тебе спрашивали.
- И что ты им сказала? - напряглась я.
- Ничего не сказала. И попросила Артура ничего не говорить. Думаю, что Гриша захочет сам сообщить родителям о внуке.
- Спасибо, - с облегчением выдохнула я, - Гриша собирается отвезти нас в гости в субботу. Я так волнуюсь...
- Не переживай, Крис, - перебила Настя, - я думаю, что они поймут причину, вы же не на пустом месте развелись! А если не поймут, то придется принять факт, что они уже бабушка и дедушка.
- Тут ты права. В любом случае, было глупо надеяться, что о Марке никто не узнает, - согласилась я. - Ну, а нашим родителям когда ты планируешь всё рассказать?
- Сегодня вечером мы едем к ним в гости, поэтому поторопись, у нас дел по горло и нужно всё успеть до вечера.
Мы быстро позавтракали и отправились по свадебным салонам. Настя стояла перед зеркалом в белоснежном платье, крутилась, любовалась собой, а я невольно улыбалась.
Как же здорово видеть её такой счастливой!
Глядя на нее, на меня накатили воспоминания. Когда-то я тоже выбирала себе свадебное платье, вот так крутилась перед зеркалом и надеялась на счастливое будущее с любимым мужчиной...
Думала, что теперь мы будем вместе навсегда.
Наивная.
Надеюсь, что ее счастье продлится дольше моего.
Намного дольше.
Мне кажется, что Артур не такой, как Гриша. Они вообще разные по характеру, хоть и родные братья.
Вечером они ездили к родителям. Мне мама звонила, когда проводила гостей, и поделилась своими эмоциями.
Она знала Артура, еще на нашей свадьбе с Гришей его приметила, сказав, какой красивый парень, а тут он вдруг стал женихом Насти!
В общем, Артур очаровал наших родителей, и они одобрили выбор сестры.
Во вторник мы поехали выбирать аксессуары и букет.
Настя мучительно долго выбирала между классическими кремовыми розами и яркими пионами. В итоге остановились на розах в нежном сочетании пастельных оттенков.
- Как думаешь, Артуру понравится? - Настя с надеждой посмотрела на меня.
- Он будет в восторге, - заверила я, но внутренне усмехнулась, мне кажется, что ему абсолютно фиолетово, каким будет букет невесты.
В среду была запланирована встреча с декоратором.
Настя нервничала, потому что ей хотелось, чтобы всё было идеально. Мы сидели над эскизами оформления зала, выбирали цветочные композиции и расстановку столов.
К моему удивлению, будущая свекровь к Насте вообще не лезла! Не указывала, в каком ресторане устраивать банкет, не просила информировать о каждом ее выборе...
И это было странно.
Если честно, я не узнавала Татьяну Николаевну.
Я была уже готова посочувствовать сестре со свекровью, но та не спешила влезать со своим бесценным мнением и давала полную свободу выбора сестре.
- Если бы не ты, я бы давно сошла с ума, - обнимая меня, призналась Настя, чем вырвала меня из размышлений.
Я улыбнулась. На самом деле, эта суета помогала мне не думать о своих собственных эмоциях.
Но, когда мы вернулись домой, я уложила Марка спать, а сестра сбежала к своему жениху, мысли об Оскаре накатили с новой силой. Я чувствовала себя виноватой даже в том, что он сорвался и поехал в тот несчас тный стрип-клуб.
Довела мужика.
После того вечера он просто исчез. Тихо, спокойно, будто его никогда и не было. Он больше не приходил, не звонил, не писал.
Не выдержав тишины, я сама ему позвонила. Просто спросила, как дела. Он ответил коротко: всё нормально, я занят, жду от тебя отчет. И всё. Больше ничего.
Как будто мы никогда не разговаривали по душам, не смеялись над глупыми шутками, не проводили много времени вместе.
Не дружили.
В тот же вечер я отправила отчет, надеясь, что он хотя бы напишет что-то по делу. Но он не перезвонил. Даже не написал «спасибо».
Наши дружеские отношения перешли в формат рабочих.
Я не могла его винить. Ведь он предупреждал, что ему мало дружбы со мной, а я не готова была что-то менять в своей жизни, не могла ответить ему взаимностью. Я просто не имею права давать ему надежду, понимая, что не люблю его.
С его уходом внутри образовалась пустота. Мне не хватает его, но я ничего с этим не могу поделать.
Каждый вечер я ловила себя на мысли, что жду. Жду звонка, сообщения, случайной встречи, жду, что он появится у двери, как раньше. Но дни проходили, а он не появлялся.
Наверное, это к лучшему.
Наверное, так и должно быть.
Зато Гриша приезжал каждый вечер. Без опозданий, без причин, просто потому что хотел увидеть сына. Он привозил игрушки, катал Марка на плечах, учил его новым словам, смеялся с ним так искренне, что я не могла не улыбаться. Казалось, он полностью погрузился в роль отца, и это было хорошо.
Тему Оскара он больше не поднимал. Ни намеков, ни вопросов, ни осуждающих взглядов. Будто бы всё, что было, для него больше не имело значения. Будто бы он принял мое решение и теперь сосредоточился только на Марке.
Но я всё равно чувствовала.
Чувствовала, как он смотрит на меня, когда думает, что я не замечаю. Чувствовала, как в его глазах мелькает что-то, что он так старательно скрывает. Как он сжимает челюсти, когда я ненароком упоминаю работу, где моим начальником всё еще оставался Оскар.
Но он молчал.
И больше не говорил о любви ко мне. Никаких попыток поговорить, вернуть, убедить. Он просто был рядом. Каждый день, изо дня в день.
И от этого становилось только сложнее.
Я думала, что будет проще. Думала, что все уже давно решено, что я пережила, отпустила, закрыла дверь в прошлое.
Но нет. Мне проще не стало.
Теперь, видя, какой Гриша прекрасный отец, как он бережно играет с Марком, как укладывает его спать, читает ему сказки, как терпеливо объясняет всё, о чем сын спрашивает, я вдруг начала бояться будущего.
Боялась того дня, когда Марк поднимет на меня свои любопытные наивные глазки и спросит:
- Мам, а почему ты не любишь папу?
Или ещё хуже:
- Почему вы развелись?
Что я ему скажу? Как объясню, что когда-то его отец меня предал? Потом понял свою ошибку и стал другим, но если он изменился, почему мы всё равно не вместе?
Как сказать сыну, что иногда даже любовь не спасает?
Что есть вещи, которые не исправить?
Которые невозможно простить и забыть.
Я боялась этих вопросов, потому что сама не знала ответов.
Я, конечно, могу соврать кому угодно. Жизнь меня этому научила. Я уже убедила окружающих, что всё давно прошло, что я больше ничего не чувствую, что между нами с Гришей осталась только общая забота о сыне.
Но себе я врать не могу.
Я знаю, что люблю его. До сих пор.
Каждый раз, когда он приезжает, когда играет с Марком, когда смеётся, когда смотрит на меня долгим взглядом, в котором прячется что-то невысказанное... Я чувствую это. Любовь никуда не делась. Она жива.
Но и боль от предательства никуда не ушла.
Я не смогу забыть, как два года назад, этот же человек растоптал моё сердце. Как без сожалений разрушил наш брак. Разрушил меня, вывернул всю мою душу наизнанку и растоптал мои чувства.
Я не смогу его простить. даже ради сына.
И от этого мне еще больнее. Очень жаль, что я ни с кем не могу этим поделиться. Меня никто не сможет понять. Никто не сможет ощутить как мне больно.
Всё в себе.
Надеюсь, что эта боль когда-нибудь закончится, и я смогу вдохнуть полной грудью. Снова начать жить, а не существовать. В четверг Гриша сказал, что поговорил с родителями, и они ждут нас в субботу.
- Я всё уладил, - сообщил он, одевая Марка в куртку. - Они очень хотят познакомиться с нашим сыном.
Я кивнула. Волнение уже начинало подкатывать к горлу, но я сказала себе, что пока думать об этом рано.
Но думать об этом мне не пришлось.
В пятницу в середине дня мое состояние оставляло желать лучшего. Мы с Марком даже гулять не пошли, потому что у меня дико разболелась голова, тело ломило, и я чувствовала себя разбитым корытом. Наверное, просто не привыкла к такой активности.
Когда Гриша приехал, я даже не могла нормально разговаривать. Я открыла дверь, кутаясь в плед, в квартире было тихо, Насти не было дома. Он шагнул внутрь, но не торопился закрывать дверь, внимательно всматриваясь в меня.
- Крис, что с тобой? - его голос был хрипловатым от беспокойства.
Я попыталась отмахнуться, но он лишь нахмурился сильнее.
- Ты плохо выглядишь, - приближаясь, произнес он.
Прежде чем я успела что-то сказать, он медленно наклонился и осторожно прикоснулся губами к моему лбу. Я затаила дыхание. Это было настолько неожиданно и одновременно естественно, будто он всегда имел на это право.
Он резко отстранился и выругался себе под нос.
- Господи, Кристина, ты вся горишь!
В его взгляде мелькнула тревога. Он сразу разулся и прошел в квартиру, не дожидаясь приглашения, быстро осмотрелся и направился к аптечке на кухне.
- Где у тебя градусник?
Я молча указала рукой на полку. Он нашел, протянул его мне и скрестил руки на груди, не сводя с меня внимательного взгляда.
Я держала градусник положенных пять минут, и тот показал тридцать девять градусов.
Глядя на прибор, Гриша недовольно цокнул, распорядился лечь в постель, а сам нашел жаропонижающие таблетки и вместе со стаканом воды принес мне.
- Когда у тебя поднялась температура? - спросил он.
- Я не знала, что у меня температура, просто где-то в обед мне стало нехорошо, - объяснила я.
- Где ты успела подхватить заразу? Почему сразу не позвонила?
- Всё не так уж плохо... - тихо возразила я, но голос предательски дрогнул.
- Кристина... - он тяжело вздохнул, качая головой. - Так нельзя.
Я почувствовала себя глупо под его пристальным взглядом. Было что-то странно правильное в том, как он сейчас обо мне заботился.
Мы договорились, что он до воскресенья заберет к себе сына, чтобы малыш не заразился. О поездке к родителям тоже не могло идти и речи, и тут меня посетила гениальная мысль:
- А может, ты поедешь к ним в гости вдвоем с Марком? Без меня?
- Я просто могу перенести встречу на следующие выходные, - возразил он.
Но мне не хотелось к ним ехать, поэтому я настояла, и он в итоге согласился.
В воскресенье он вернулся с Марком. Мне стало лучше, и я наконец-то смогла по нормальному встать с постели.
- Как всё прошло? - спросила я, взяв сына на руки.
- Хорошо, - Гриша улыбнулся. - Мама и папа были счастливы. Сказали, что Марк похож на меня.
Я усмехнулась.
- Что, они даже не предложили сделать тест ДНК?
- А смысл? - он посмотрел на меня долгим улыбчивым взглядом. — Он моя маленькая копия. Мама доставала детский альбом, ты не представляешь, насколько мы похожи в этом возрасте! Я смотрел и глазам не верил!
- Я рада, что они узнали о внуке, мне даже легче стало, - призналась я.
- Не волнуйся, Крис, они, конечно, не ожидали, что всё так сложится, но уже приняли и полюбили его. Это главное.
Я кивнула, ощущая, как внутри разливается тихое облегчение. Всё-таки я правильно сделала, что попросила Гришу не затягивать со знакомством, пусть и без меня.
Теперь его родители в курсе, и я надеюсь, что когда мы встретимся с ними на свадьбе лицом к лицу, обойдется без претензий.