Глава 20. Ссора
Ночь спал опять бессонно. Всякие мысли крутились в голове и я не мог их остановить. Эти несколько месяцев меня колосально изменили. За что это все мне? Может, потому что я почти всю жизнь был одиноким, и я искал приключения, что бы не было скучно? Или только потому, что я сам по себе такой?
Уснул я под утро. И за эти два часа, что я спал, видел сон. А моем сне был мой отец. Но я не смог вспомнить его лица, но оно через чур было знакомо. И его голос. Отец говорил во сне, присаживаясь за стол в том доме, где я сейчас в будущем, что я знаю его. Затем берет мой стакан с чаем , подносит к губам и на этом сон обрывается.
Проснулся я от крика. Я , потом в лице, соскочил с дивана и быстро направился на кухню, где доносился звук мытья посуды. Там стояла Валлет.
— Это ты сейчас кричала?
Спросил я. Она, выключив воду в кране, обернулась ко мне.
— Нет, я не кричала. И дома вообще было тихо, я ничего не слышала.
— Но как, подожди, голос был именно твой. Только, — я начал вспоминать— только, он был детским, но не совсем детским.
— Это у тебя наверное что-то в подсознании. Ты сильно нервничаешь в последнее время.
— Нет, я спокоен. У меня к тебе возник вопрос, ты же раньше была с отцом в будущем?
— Да, а что?
— А как вы тогда попадали в свое время? Луна была разрушена?
— Да была, но отец коробку ставил на обратку. То есть мы могли возвращаться.
— Но как, как мы возвратимся назад!!!?
Я опять перебрал свои нервы и повысил голос.
— Никита, успокойся, ты сейчас всех разбудишь.
Спокойно сказала Валлет, положив свою руку мне на плечо.
— Хм, что за шум в столь ранее время? — услышал я за спиной Михин голос.
— Ой, прости, Мих, не хотел тебя будить.
— Ничего страшного, меньше спишь - больше знаешь, что у вас тут произошло?
— Все хорошо— сказала Валлет — ничего особого.
—-—-—-—-—-—-—-—-—
Мы в будущем уже больше недели. Каждый день мои нервы сдавали. Виктор не предпринимал никаких действий. Поэтому я считаю, что мы навсегда остались не в своем времени. Каждый день срывался на всех, и на Миху тоже. Ему просто надоело каждый раз меня успокаивать , что теперь начал отварачиваться и уходить прочь от меня. Со мной никто теперь не разговаривает. Я опять остался в одиночестве. Я подумал, что мне нужно успокоится , прити в себя и извиниться перед другом.
Встав с кровати, выдохнув, я отправился на кухню, где сидели девочки и Миха. Они оживленно что-то обсуждали, но увидев меня, резко все замолчали. Миха , без своей искренней улыбкой, посмотрел на меня.
— Мих,— начал я говорить — я тут хотел кое–что сказать...
Не договорил я, как Миха прервал меня.
— Никит, уйди пожалуйста, я не хочу тебя слушать. — он отвернул свой взгляд от меня.
— Да, конечно, уйду— с трудом и спокойно я выдавил эти слова и , отвернувшись от них, ушел к себе в комнату.
Я не мог представить, что мой самый лучший друг отвернется от меня. Я теперь даже не считал его самым лучшим. Мне было до боли обидно. В горле застрял комок. Мне хотелось закрыться в черном помещении, сесть в уголок и плакать, плакать, плакать. Пока вся жидкость не уйдет с меня, пока не высохну, пока не погибну.
Я лежал на кровати и пытался прити в себя, пытался уничтожить злосчастную боль, но она все больше и больше съедала меня. Я опять прокручивал в голове его слова ,, Никит, уйди, я не хочу тебя слушать''. И это сказал он, Миха! Со всей холодной спокойностью! Но не мог, не мог он это сказать! Он был всегда со мной! Его как-будто подменили, ну не он это сказал!
И все же я видел именно Миху, когда он сказал это мне в глаза.
Не мог я утаить всю боль в моей душе, что лицо было все мокрым.
Их кухни доносился смех девчонок, но и Миху тоже было слышно.
Спустя полчаса я успокоился. Но все также лежал и размышлял о моей ничтожной жизни. Я не понимал суть присходящего и уже точно был уверен, что с Михой я больше не помирюсь. Он первым никогда не начнет, а я тем более. И вообще — он мне больше не друг. И я тоже не желаю его видеть.